Минутка мотивации! Отличного дня)))

PLEASE do not LICK THE WALLS *Пожалуйста, не облизывайте стены
This office has gone 0 11 2 days without anyone saying “The Road to Hell is Paved With Good Intensions″ *В офисе прошло 0 11 2 дня, и никто не сказал: "Дорога в ад вымощена благими намерениями″

Clean up after youself, your mother doesn’t work here. YOU DON’T HAVE A MOTHER *Убирай за собой, твоя мать этого не сделает. У ТЕБЯ НЕТ МАТЕРИ!

WE HATE YOU *МЫ ТЕБЯ НЕНАВИДИМ
The Devil Finds WORK FOR IDLE HANDS TO DO - so LOOK BUSY! *Дьявол находит работу для бездельников - изобразите занятость!

TO AVOID INJURY don’t tell me how to do my bloody job! *Чтобы избежать травм, не учи меня, как делать мою чертову работу!

For More Efficient Service just rip out your own throat with a stapler *Для достижения лучшего эффекта пробей себе глотку степлером

GIVE UP NOW *СДАВАЙСЯ СЕЙЧАС ЖЕ
CHEER UP! REMEMBER – The Worst IS yet to come. *ВЫШЕ НОС! Помни - самое худшее еще впереди.

You DON’T MATTER *Ты ничего не значишь

In Case of Fire, Send grateful memo to the Department of Infernal Flame *В случае пожара отправьте благодарность в отдел адского пламени

@темы: GO, Настроенческое

---

Отличного дня!)) Всё будет хорошо!))

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое

---

С утром! Отличного начала недели))

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое

---

Не тот мальчик-23

Название: Не тот мальчик
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: Азирафель, Кроули, А.Дамблдор, Л.Малфой, С.Снейп, С.Блэк, Г.Поттер и все-все-все)))
Жанр: экшн, приключения, юмор
Рейтинг: ???
Краткое содержание: Бог не играет со Вселенной в кости. Её игра изящна и непостижима. Если, конечно, это её игра.
Предупреждения: АУ обоих канонов

предыдущие части

1 часть
2 часть
3 часть
4 часть
5 часть
6 часть
7 часть
8 часть
9 часть
10 часть
11 часть
12 часть
13 часть
14 часть
15 часть
16 часть
17 часть
18 часть
19 часть
20 часть
21 часть
22 часть



***


Азирафелю иногда становилось немного не по себе оттого, как быстро у него выработалась привычка ко сну. Вернее даже, не ко сну, а к приятному провождению времени рядом с безмятежно расслабленным Кроули, когда можно было смотреть на крадущиеся по потолку тени, слушать тихое дыханье и думать одновременно обо всём и ни о чём. В такие моменты Азирафелю совсем не хотелось читать или предаваться какому-либо другому удовольствию — достаточно было чувствовать руку, крепко держащуюся за его ладонь, и верить, что так будет всегда. Наверное, Барти всё-таки был прав, и Азирафель с Кроули собирались сразиться со всеми за эту возможность быть рядом, хотя...

Стоило быть честным с собой. Земля совершенно точно была для Азирафеля лучшим местом во Вселенной и венцом Её творений. Да и смертные оказались гораздо интереснее, чем можно было предположить. Кто знает, если бы не они, осмелился бы Азирафель желать? Всё же стоило признать, что свободная воля не только дар, но и источник сомнений и даже терзаний. Появлялась вероятность ошибки, масштаб которой рос вместе с развитием воли.

И всё-таки Азирафель ни за что не отказался бы от права самому определять, что делать, как поступать и кого любить. И вполне может оказаться, что в этом-то и был высший смысл и Её замысел, по-прежнему непостижимый. Азирафелю на миг показалось, что тень на потолке насмехается над ним, но он точно знал — это всего лишь игра света. А ещё он так и не мог понять, связан ли со свободой воли страх, прежде неведомый.

Азирафель был знаком со страхом исключительно по описаниям в литературе и привык считать его уделом смертных. Однако сейчас он явственно ощущал его симптомы, стоило на мгновение представить, что с Кроули что-то случится. Или же им придётся расстаться навсегда, и не будет никакой уверенности в его благополучии. Отвратительное чувство.

Чтобы как-то отвлечься, Азирафель вновь и вновь вспоминал пророчества Агнессы, пытаясь понять, что от него ускользает. Это совершенно точно было связано с Антихристом, но что именно? Что? Может быть, для понимания достаточно будет познакомиться с Артуром Янгом? Тень на потолке ехидно скривилась. Но почему нет? Тем более, когда это так легко совместить с визитом к Малфою.

Чем больше Азирафель об этом думал, тем сильнее ему хотелось узнать мнение Кроули. В конце концов, сон для него лишь удовольствие, а не потребность, стало быть, не случится ничего страшного, если заменить одно удовольствие на другое.

Кроули лежал на боку, лицом к Азирафелю, поэтому было очень удобно слегка приобнять его, чтобы погладить по спине между лопатками. Ощутив однажды его крылья, Азирафель безошибочно определял их положение и реакцию на прикосновение. Сейчас это было наслаждение в первозданном виде. Кроули сонно улыбнулся и выгнул спину, подставляя основания крыльев под ласку, не раздумывая ни мгновения.

— Ангел... — едва слышно прошептал он, прежде чем открыть глаза.

Азирафель не смог отказать себе в удовольствии и продолжил поглаживать призрачные крылья, чувствуя, как льнут они к его ладони.

— М-м-м...

Кроули вновь прикрыл глаза, блаженствуя, и Азирафелю показалось, что это признак очередного засыпания, поэтому он с неохотой убрал руку.

— Кроули.

— М-м?

— Давай сегодня заедем к Артуру Янгу.

— Зачем?

— Познакомимся, и вообще...

— Хорошо.

— Что именно «хорошо»?

— Всё, — Кроули немного поёрзал и приоткрыл один глаз: — А ты не мог бы вернуть руку?

Конечно же, Азирафель мог. Ему точно было нетрудно.

К Артуру решили заехать на обратном пути. Всё-таки опаздывать к Малфою не хотелось, а сколько времени займёт разговор с юным мистером Янгом, было непонятно. В конце концов, Азирафель и сам не мог определиться, что ему надо выяснить. Такой подход был скорее свойственен Кроули, как и то, что Азирафель не стал об этом даже думать, полностью положившись на импровизацию.

— Ангел, а ты не мог бы побеседовать с Беллатрикс?

Кроули так резко вывернул руль, что Азирафелю пришлось схватиться за дверь, чтобы не выпасть из машины.

— Ты не мог бы ехать поосторожнее?

— Я объезжал ежа, — поморщился Кроули. — Мне казалось, тебе это понравится.

— Не так резко, дорогой.

— Ты с ней поговоришь?

— А что случилось?

— Малфой жалуется. Говорит, что она слишком странно себя ведёт. В последнее время.

Если честно, то Азирафель находил странным её поведение всегда, поэтому решил уточнить:

— А что именно не понравилось Малфою?

— Не знаю, — Кроули хлопнул ладонями по рулю, на мгновение выехав на обочину. — Он темнит, как обычно, но мне показалось, что она не в себе. Ну, знаешь, это влияние ритуала на неокрепшие умы... она вполне могла тронуться.

— Могла, — согласился Азирафель.

— Во-о-т! А такие недуги по твоей части.

— Почему?

— Помог же ты Лонгботтомам? — Кроули выпятил губу. — А после Её вмешательства всякое может быть. Ты ведь знаешь про непостижимую справедливость?

— Но тогда разве мы вправе вмешиваться?

— Мне кажется, Ей и самой это интересно. А кроме того, если это не входит в Великий план, то Она всегда может остановить.

Кроули всегда с лёгкостью давалось решение схоластических вопросов — его выводы можно было назвать безупречно логичными, и Азирафель согласился:

— Я посмотрю, что можно сделать.

— Вот и отлично! — на этот раз поворот вышел более плавным, и Кроули взглянул на Азирафеля, ожидая похвалы.

— Замечательно, — улыбнулся Азирафель.

Ворота поместья Малфоя распахнулись тотчас же, стоило «Бентли» к ним приблизиться, и Кроули всё же снизил скорость, явно выражая приязненное отношение к хозяевам, ждущим у входа. Кроули галантно поклонился и вручил леди Малфой цветы, стебли которых оказались стянуты симпатичным браслетом. И после этого Кроули будет что-то говорить о фокусах?! Хотя надо отдать ему должное, его чудеса всегда выглядели стильно и очень элегантно.

После обмена приветствиями и приличествующими случаю любезностями Малфой проводил их в гостиную, где у открытого окна сидела Беллатрикс и задумчиво шипела, поглаживая змею, овившуюся вокруг её руки, словно причудливое ожерелье. Леди Малфой извинилась перед гостями и тяжело вздохнула:

— Бель, мы же договаривались.

Но та лишь прошипела в ответ что-то невнятное.

— Кроули, ты понимаешь, о чём она? — едва слышно поинтересовался Азирафель.

— Просто шипит, — фыркнул он. — Без всякого смысла. Очевидно, ей нравятся звуки.

Теперь беспокойство Малфоя становилось понятнее, как и нежелание приближаться к родственнице.

— Вы не могли бы оставить нас с Беллатрикс наедине? — улыбнулся Азирафель.

Малфои ушли так поспешно, что не осталось сомнений в том, что Кроули пообещал им помощь. Кстати, он не торопился следовать за ними.

— Ангел, я не нужен? — в его тихом голосе слышалась тревога.

— Нужен, — Азирафель погладил его по руке, — в принципе. Но сейчас мне лучше остаться с ней тет-а-тет.

Когда дверь за Кроули закрылась, Азирафель подошёл к Беллатрикс и погладил змею.

— Вас что-то тревожит, милая Беллатрикс?

Она взглянула на него так, будто впервые заметила:

— Да.

— Расскажете?

— Почему нет?! — она пожала плечами. — А то я скоро забуду, как говорить.

— Что-то случилось?

— Пока нет, но непременно случится, потому что мой зять — идиот.

— Люциус? — удивился Азирафель.

— Разумеется. При этом он уверен, что если стал министром, то это автоматически гарантирует светлый ум. Пф-ф! Будто все предыдущие министры отличались светлым умом... и будто это вообще аргумент!

Азирафель мог бы согласиться с её доводами, но он так и не услышал причину конфликта.

— Беллатрикс, а что произошло?

— Что?! — она возмущённо зашипела. — Для начала мы не сошлись в вопросах воспитания.

— А что вам не нравится?

— Люциус не умеет воспитывать! Достаточно взглянуть на Драко, чтобы это понять. И я даже не буду говорить про то яблочко, что недалеко укатилось от яблони. Люциус портит нашего Тёмного Лорда. Он с ним сюсюкает!

— В смысле?

— В самом прямом! А вчера он весь вечер рассказывал ему сказки... и я ничего не могу с этим поделать!

17.12.19

Азирафель не мог избавиться от странного ощущения, что уже сталкивался с чем-то подобным. И вроде бы даже не во времена Шекспира, а гораздо позже. Ну, точно же! Именно этот сценарий они взялись разыгрывать с Кроули, когда были уверены, что воспитывают Антихриста. Конечно, Беллатрикс далеко до Кроули в образе няни, но общую канву она здорово уловила. А Люциус, стало быть, создаёт настоящее райское влияние, обеспечивая гармонию. Кто бы мог подумать, что он на такое способен!

Однако как убедить Беллатрикс, что события развиваются наиболее благоприятным образом? Вряд ли слова «Великий план» и «Непостижимость» значат для неё то же самое, что и для Кроули с Азирафелем, но попытаться, несомненно, стоило!

— Понимаете, мистер Азирафель, я поклялась самой Магии сделать всё, что от меня зависит, чтобы вырастить мальчика таким, каким я его однажды полюбила. А что получается?!

— Милая Беллатрикс, а как вы думаете, о чём поклялся Дамблдор?

— А при чём здесь... — она замолчала на полуслове, обдумывая сказанное.

— Не могли же вы всерьёз полагать, что Она не потребует каких-то гарантий и от него.

— Допустим. Это логично, — согласилась Беллатрикс.

— Тогда ответьте на простой вопрос, — улыбнулся Азирафель. — Почему именно вы двое?

Беллатрикс явно не задумывалась об этом, или же сразу нашла ответ, который её устроил, но он не выдерживал никакой критики, поэтому и озвучивать его не стоило. Она поглаживала змею, пытаясь найти объяснение.

— Ладно, сдаюсь! И почему мы двое?

— Не знаю, — вздохнул Азирафель. — Но как только вы найдёте ответ, то сразу же перестанете обвинять во всём Люциуса. Он ведь тоже не случайно получил именно этого ребёнка.

— Но он не верит, что это наш Лорд! И даже слушать меня не хочет.

— А вам это так важно?

— Конечно, — Беллатрикс тряхнула волосами, отбрасывая их от лица. — Не с Сириусом же мне говорить? И не со Снейпом. Мне иногда начинает казаться, что я забываю, каким он был.

— Вас это пугает?

— Разумеется! Как я смогу понять, что у меня всё получается? Я пытаюсь выучить парселтанг, змея шипит мне в ответ, но как узнать, о чём? Я перерыла всю библиотеку, но не нашла ничего... кроме одной книги, написанной парселтангом...

А ведь Азирафель уже давно мечтал побывать в библиотеке Малфоя, который хвастался своей коллекцией редких фолиантов.

— Вы мне её покажете? — улыбнулся Азирафель. — Возможно, я смогу разобрать, что там написано.

— Вы владеете?.. — Беллатрикс перешла на шёпот и властно потребовала: — Скажите что-нибудь!

Азирафеля иногда поражала такая наивность смертных. И как она собиралась его проверить? Шипение вышло художественным настолько, что змея подняла голову и тоже что-то зашипела.

— Что она сказала? — прищурилась Беллатрикс.

— Пожелала нам доброго дня и сообщила, что хотела бы заглянуть в эту книгу.

— Точно! — во взгляде Беллатрикс вспыхнул огонь. — Она уже её видела и, кажется, пыталась читать. А я ничего не поняла... Пойдёмте!

Конечно же, каждый верит в то, во что хочет, но не столь же явно! Хотя, скорее всего, в пользу Азирафеля сыграла его репутация. И близкая дружба с Кроули.

Беллатрикс, очевидно, не хотела, чтобы им помешали, а потому провела Азирафеля в библиотеку через второй этаж. И — будь он проклят! — оно того стоило. Давно Азирафелю не приходилось видеть подобной красоты: два яруса стеллажей, продуманная система освещения, удобный каталог... и почему только не удалось добраться сюда раньше?! Здесь даже был выделен отдельный стеллаж под пророчества, слабость к которым Азирафель питал едва ли не с сотворения мира. И именно на этом стеллаже стояла та самая книга.

— Вот! — Беллатрикс с гордостью раскрыла её перед Азирафелем. — Читайте!

Что могло быть проще?

— «Идите к цели прямо, прокладывая дорогу огнём, водой и словом...»

— Что? — в голосе Беллатрикс послышалось возмущение.

— Что не так?

Азирафель успел трижды перечитать эти строки, пока не понял, что послание прежде всего предназначалось ему. Вода, без всяких сомнений, святая, огонь — адский, а слово им с Кроули ещё предстояло подобрать...

— Это же человеческий язык!

— Да, — кивнул Азирафель. — Это древнеарабский. У них была крайне интересная письменность, и...

— К чёрту древнеарабский! А парселтанг?! Вы хотите сказать, что это не он?!

— Это не он.

— Но как же... и Нагини тоже читала...

— Возможно, она понимает...

— Откуда?! Она же змея, а не профессор, — Беллатрикс расстроилась чуть ли не до слёз. — А о чём хоть там речь?

— О воде, огне и слове.

— Какая нудятина! — Беллатрикс капризно надула губы. — А про парселтанг нет?

— Мне кажется, где-то здесь точно должно быть что-то такое, — Азирафель огляделся. — Где-то здесь.

Потребовалось совсем небольшое чудо, чтобы среди прочих книг на третьей полке появилась ещё одна, не учтённая ни в одном каталоге. И почему никто не додумался до её создания? «Парселтанг. Учим за год». Проверить правильность звучания Азирафель не мог, но был полностью уверен, что под этой обложкой были собраны все знания смертных о языке змей, причём изложенные на современном диалекте. Знания никогда не бывали лишними, а неуёмная энергия Беллатрикс нуждалась в точке приложения.

— Смотрите, вот то, что вам необходимо.

— Но... её здесь точно не было раньше!

— Неужели вы не верите в силу Магии?

— Это невероятно! — восхищённо прошептала Беллатрикс.

— Всего лишь непостижимо, — улыбнулся Азирафель.

Теперь он был спокоен за Беллатрикс. Азирафель оставил её в библиотеке и отправился искать хозяев, чтобы успокоить. Да и порция благодати им тоже не помешает. Напоследок. Кто знает, как быстро удастся решить задачу с возвращением к себе? Теперь, после получения очередной подсказки, Азирафель не сомневался, что всё решится в ближайшие дни.

Кроули развлекал чету Малфоев в соседней с библиотекой комнате и, заметив Азирафеля, обрадовался:

— Уже?!

— Да. Беллатрикс учит парселтанг по самоучителю и не сомневается, что в воспитании малыша Арманда нужна гармония, — отчитался Азирафель.

— Вам это удалось? — обрадовалась Нарцисса Малфой. — Сколько я помню Бель, её невозможно в чём-то переубедить, если она того не хочет.

— Она захотела, — Азирафель улыбнулся совершенно непринуждённо. — Даже переубеждать не пришлось.

— А что делать с её странной фантазией, будто ребёнок... — Малфой бросил быстрый взгляд на супругу, показавший, что между ними нет тайн, и, запнувшись продолжил: — это вы, мой... мистер Кроули?

— А разве это чему-то вредит? — Кроули взглянул на Малфоя поверх очков. — Ей так удобнее, пусть считает.

— Но... она грозилась рассказать ему про метки, — Малфой, болезненно морщась, потёр левое предплечье. — И обещала научить его брать их под контроль. Я не сильно верю в эту возможность, но знаю подростков... не думаю, что Бель дотерпит до его совершеннолетия.

— Пусть рассказывает, — фыркнул Кроули. — Это неосуществимо.

Азирафель почувствовал отголоски чуда, с помощью которого Кроули окончательно разорвал связи, созданные рабским клеймом. Что ж, это было стильно! Теперь Тёмная Метка будет лишь напоминать её носителям о сомнительных решениях молодости, не влияя ни на что. Кроули слишком ценил свободу, чтобы размениваться по мелочам.

Похоже, Малфой что-то почувствовал, потому что на мгновение забыл о манерах, хватаясь за предплечье и потрясённо всматриваясь в лицо Кроули.

— Мой Лорд, зачем? — выдохнул он, взяв себя в руки.

— Мне не нужны рабы, Люциус. Вы доказали, что можете обойтись не только без поводка, но и без ошейника, — Кроули любезно улыбнулся. — А теперь, мне кажется, самое время перейти к десертам.

Всё-таки повар у Малфоя был настоящим виртуозом. Блинчики с маскарпоне он готовил те самые, за которыми не грех прогуляться и до мятежной Франции. Обед удался на славу, и Азирафель с удовольствием попробовал все предложенные десерты. А после на веранде за неспешной беседой под бордо благословил это семейство, пожелав им любви и счастья. Особенно детям, учитывая, как трогательно Драко заботился о младшем брате.

Когда они с Кроули уже собирались уходить, к Азирафелю подошла Беллатрикс. Она выразительно подмигнула и прошептала:

— Всё идёт по плану!

— Какому?

— Непостижимому! Я прочитала всего пару фраз, и мою Метку обожгло! Мне кажется, я закрепила связь!

М-да, каждый верит в то, во что хочет. Азирафелю оставалось только улыбнуться:

— Поздравляю!

18.12.19

***

К Тадфилду Кроули подъезжал медленно, будто боялся обнаружить Антихриста прямо сейчас. Чтобы немного сгладить напряжение, Азирафель положил Кроули ладонь на колено и слегка погладил, успокаивая:

— Всё будет хорошо. Если хочешь, можешь даже не выходить из машины, я сам с ним поговорю.

— Ну уж нет, ангел. Мне тоже интересно с ним познакомиться. Мало ли что...

— Кстати, Она подала ещё один знак.

— Да?! — Кроули так резко нажал на тормоз, что будь скорость чуть выше, Азирафель вылетел бы через лобовое стекло. — И ты молчал?

— Сейчас говорю, — улыбнулся Азирафель. — «Идите к цели прямо, прокладывая дорогу огнём, водой и словом...»

— Что это?

— Цитата из книги пророчеств, которую для меня открыла Беллатрикс. Она не поняла ни слова на древнеарабском, приняв его за парселтанг. Так что... сам понимаешь.

— Но если речь идёт о том самом огне, то это сильно осложняет дело.

— Почему?

— Потому что для тебя он слишком опасен.

— Как и для тебя святая вода, — поморщился Азирафель. — Мне кажется, смысл в том, чтобы пройти по самой грани, забыв о своей сущности.

— А мне кажется, что Она говорит о нашем сотрудничестве.

— Это само собой.

Кроули зажмурился.

— Я — демон, ты — ангел. Этого не изменить.

— Не изменить, — Азирафель бросил быстрый взгляд на Кроули, прежде чем заговорить о том, в чём не было никакой уверенности. — А ещё я подумал о Барти.

— Слово? — мгновенно вскинулся Кроули.

— Да. Это удел смертных — облекать мысли в слова и делиться ими. Как ты его усыновил?

— Просто присвоил себе, и всё. Он согласился быть моим сыном, — Кроули с подозрением взглянул на Азирафеля: — Ангел, ты ведь не собираешься?..

— Я не собирался, но сейчас... Мне кажется, намёк слишком прозрачный, чтобы им пренебрегать. Ей для чего-то это нужно.

— А если ты ошибаешься?

— Даже если я ошибаюсь, моё решение не приведёт ни к чему фатальному.

— Да неужели?! А как твои отреагируют на то, что у тебя общий сын с демоном?

О таком аспекте Азирафель не подумал.

— А как они узнают?

Кроули ответил выразительным взглядом и тяжело вздохнул.

— А про тебя? — насторожился Азирафель. — Про тебя твои тоже узнают?

— За это не переживай. Я шесть тысяч лет пишу отчёты и могу объяснить всё что угодно. Хотя... их всё равно никто не проверяет.

— Допустим. Но тогда что тебя пугает?

— Но у вас же непостижимое доверие друг к другу! И Михаил — жуткий педант... и Гавриил, которого лучше не бесить.

Азирафелю стало приятно оттого, что Кроули столько лет помнит его слова, вырвавшиеся от досады. Однако отступать он всё равно не собирался.

— Я готов рискнуть.

— Ангел, — Кроули несколько раз ударился головой о руль, — это совершенно не нужно!

Азирафель стиснул бедро Кроули.

— Мы будем вместе, что бы ни случилось. Даже если нас вдруг разметает при переходе... — Азирафель сглотнул, — это маловероятно, но вполне может произойти. Так вот, мы всё равно встретимся на авиабазе в Тадфилде и сделаем то, что должны. А раз так, то и объяснять кому-то про общего сына не придётся.

Кроули тяжело вздохнул, но спорить не стал:

— Хорошо, ангел. Мы сделаем, как скажешь. Только давай обойдёмся без огня.

В этой фразе был весь Кроули — в его правилах было согласиться с тем, что он считал незначительным, чтобы потом стоять насмерть по важным для себя вопросам.

— Дорогой, но без огня у нас ничего не получится.

— Тогда будем искать другой способ! Выходов всегда больше одного.

Но Азирафель тоже не собирался отступать:

— Может, для начала попробуем на овечках?

— Нет.

— Почему?

Кроули скривился и с неохотой выплюнул:

— Зачем вообще нужен этот переход, если с тобой что-то случится?

Азирафель вздохнул и решил напомнить:

— Кроули, я принёс тебе воду.

— Через сколько лет? — едко поинтересовался он.

— Но ведь принёс! И сейчас у нас слишком мало времени для таких разговоров.

— Принёс, — согласился Кроули, — но...

Азирафель не собирался давать ему возможность развивать эту мысль.

— Я отказал тебе потому, что уже тогда ты был для меня дороже всех обитателей Земли. И потом принёс по этой же причине.

В качестве последнего аргумента Азирафель погладил Кроули между лопаток. Ещё и ещё, чувствуя, как трепещут под ладонью сложенные крылья.

— Дороже тебя у меня никого нет, и только ради тебя я готов рискнуть. Ради нас. Чтобы сохранить всё это.

— Ангел, — выдохнул Кроули, — это нечестно. Я не могу думать, когда ты так...

Азирафель стиснул зубы и убрал руку.

— Как скажешь, дорогой.

Кроули снова уткнулся лбом в руль и несколько раз выдохнул, после чего повернул голову, открывая один глаз. Азирафель осторожно пригладил его волосы, просто потому, что это было приятно.

— У нас всё получится, дорогой. Я даже не сомневаюсь.

Кроули хотел что-то ответить, но ему помешал сигнал машины, подъехавшей сзади. Какой-то не очень умный джентльмен пытался свернуть с трассы на узкую дорогу, которую как раз перегородила «Бентли».

— Это он мне? Серьёзно?!

Кроули глумливо усмехнулся и свернул на эту узкую дорогу, по которой поехал, никуда не торопясь — он явно получал огромное удовольствие, глядя в зеркало на тщетные попытки себя обогнать. Когда это показалось ему не таким весёлым, он стал резко тормозить, улыбаясь так, будто визг тормозов чужой машины был его любимой композицией мистера Меркьюри.

— Дорогой, может, уже достаточно? Всё-таки нам надо в Тадфилд. И мы немного торопимся.

Кроули с сожалением взглянул в зеркало и, гримасничая, надавил на газ. Разумеется, он ещё несколько раз нажал на клаксон, и серия сигналов прозвучала, как поток отборной брани.

— Следи за дорогой, милый.

Удивительно, но до Тадфилда они доехали очень быстро, хотя дорогу Азирафель так и не узнал. Дом Янгов окружал старый сад, обнесённый живой изгородью, который при свете дня уже не казался таким заросшим и загадочным.

— Пройдёмся? — предложил Азирафель.

Кроули не любил оставлять свою машину, но сейчас был вынужден согласиться — подъезжать к парадному входу и знакомиться с миссис Янг не входило в их планы. Им бы поговорить с Артуром.

— Ангел, что ты хочешь у него узнать?

— Я хочу его понять, — пожал плечами Азирафель, — чтобы знать, к чему готовиться.

— В смысле? — Кроули резко остановился. — Что ты можешь понять?

Азирафель вздохнул и, чтобы успокоить Кроули, взял его за руку.

— Этот человек будет воспитывать Антихриста одиннадцать лет. Узнав его, мы сможем предположить, как он будет воспитывать этого ребёнка, и понять, к чему нам надо готовиться.

— Да к чему там готовиться, — пробурчал Кроули. — Нет ребёнка — нет проблемы.

Если бы всё было так просто! Нет, Азирафель, разумеется, понимал, что с ребёнком надо будет что-то делать, но к такому радикальному решению точно был не готов. Может быть, удастся как-то повлиять на Антихриста через приёмного отца, как бы наивно это ни звучало? Или ещё что... Кроули резко перехватил руку Азирафеля, вынуждая остановиться:

— Мне кажется, это не самое лучшее время для знакомства, — прошептал он.

— Но почему...

Азирафель не договорил: примерно в двадцати ярдах от них тощий подросток целовал такую же костлявую девчонку с той страстью, какая бывает лишь в шестнадцать лет. «Дейрдре! — шептал он, — Дейрдре, дорогая... я тебя... я тебя...»

— Артур Янг! Где тебя черти носят?! — донеслось из распахнувшегося окна.

Подростки замерли, прижавшись друг к другу, а потрясённый Кроули уставился на Азирафеля:

— Это его мать!

— Ну да, — так же тихо прошептал Азирафель. — Конечно, мать. Она его потеряла и зовёт... неловко получилось, надо бы...

— Ангел, ты не понял! Эта девчонка — мать младенца, которого поменяли... это она рожала в третьей палате того монастыря.

Обычно Азирафель избегал ругательств, полагая, что любые эмоции можно выразить, не прибегая к обсценной лексике, но сейчас не сдержался. Кроули, с уважением взглянув на него, кивнул:

— Совершенно согласен. Но что будем делать с мальчиком?

— Разговаривать, — решил Азирафель. — Ты ведь позаботишься, чтобы нам не помешали?

Кроули фыркнул, щелкнув пальцами:

— Разумеется, ангел.

19.12.19

***

Конечно же, им никто не помешал. Артур Янг оказался довольно милым подростком, только от этого тревога Азирафеля меньше не стала. Ему предстояло сыграть столь важную роль в истории, а он был... слишком обыкновенным. Из такого Антихрист будет вить верёвки, образно выражаясь, и уж точно не станет прислушиваться к его мнению. Да и Дейрдре эта — ничего героического, никакой силы... Разумеется, они ещё подростки, но тот же Гарри казался взрослее оттого, что рассуждал совершенно иначе, и в нём чувствовалась сила.

— Ты расстроился, ангел?

Проницательность Кроули всегда поражала, но сейчас Азирафелю она показалась чрезмерной. Даже если он расстроился, это не означает, что готов что-то обсуждать. Кроули не стал настаивать и навязывать ненужный разговор — вместо этого он уставился на дорогу и даже, кажется, снизил скорость.

— Спасибо, дорогой...

В ответ прозвучал неразборчивый набор звуков, очевидно, имевший какой-то смысл, и Азирафель остался наедине со своими мыслями. У него ещё теплилась слабая надежда, что в их реальности всё будет иначе, но слишком уж Она не любила менять правила игры. Интересно, они вернутся в тот же самый день, откуда ушли? Кроули сделал остановку у церкви, чтобы набрать воду, и всю поездку немного нервно косился на небольшой термос с плотно закрученной крышкой. Чтобы не вызывать лишней тревоги, пришлось спрятать термос в карман.

На вкус Азирафеля ворота Хогвартса возникли перед «Бентли» слишком внезапно и слишком быстро. Именно поэтому вместо того, чтобы отправиться в замок, Азирафель побрёл к Чёрному озеру. Сейчас, когда возвращение становилось вопросом времени и некоторых усилий, он поймал себя на мысли, что выдумывает поводы остаться, чтобы ещё немного побалансировать на краю в состоянии блаженного покоя. Эта реальность была слишком хороша, чтобы её хотелось покинуть, но в то же время не было ни капли сомнений, что грядущий Армагеддон уничтожил бы её точно так же, как и остальные, о которых Азирафель даже не знал.

Он уселся на нагретый солнцем камень и, вглядываясь в мерцающую воду, попытался собраться с мыслями. Кроули несколько раз говорил, что всё дело в ребёнке... в Антихристе. И если его не будет, то и никакого Армегеддона тоже. Всё просто и одновременно очень сложно. Этот мир заслуживал жизни — и за это следовало заплатить смертью. Азирафель вздрогнул, впервые обозначив эту цену. Неужели свобода воли была им получена исключительно для этого?

Солнце давно уже село, и вода в озере стала по-настоящему чёрной, отразив звёздное небо. Азирафель вдруг почувствовал, что продрог, и сильно удивился, обнаружив на плечах плед в чёрно-красную клетку.

— Кроули, — улыбнулся он. — Ты давно здесь?

— Не очень, — Кроули фыркнул так беззаботно, что больше вопросов не осталось. — Держи вот... Винки передала.

Он сунул в ладонь Азирафеля небольшой термос, в котором обнаружилось какао. Булочка тоже оказалась не лишней.

— Спасибо, — улыбнулся Азирафель. — Ты не представляешь, как сильно я тебе благодарен.

— Могу себе представить, — пробурчал Кроули, пряча довольную улыбку. — Может, ну их всех?! Останемся здесь, дождёмся конца света, а потом махнём хоть на Альфу Центавра. А?

— Звучит заманчиво, дорогой...

— Но нет?

— Нет. Мы это сделаем. На Альфе Центавра мне не нравится погода.

— Скажи лучше, что там нет блинчиков, какао и суши.

— Совсем нет, дорогой. Выбор очевиден.

Кроули улыбнулся, глядя куда-то вдаль:

— И всё-таки это был чудесный отпуск.

— Не могу не согласиться, — Азирафель чопорно поджал губы и через мгновение рассмеялся, чувствуя, как становится легче на душе. — А сейчас мне надо уладить некоторые семейные вопросы.

— Ты о чём это? — мгновенно насторожился Кроули.

— Смертные уверяют, что ребёнку лучше в полной семье, — пошутил Азирафель.

— Нгх... — только и смог сказать Кроули, потрясённо глядя поверх очков.

Азирафель спрятал термос в карман, стряхнул с себя крошки и отправился в замок. Ему даже не нужно было оглядываться, чтобы знать — Кроули идёт следом. Бесшумно, как умеет лишь он. И от этого появлялась уверенность, что всё идёт по тому-самому-плану. Великому и Непостижимому. В конце концов, Она всегда могла вмешаться и не выпускать их отсюда, но предпочитала помогать. А значит, всё непременно будет хорошо.

— Барти, добрый вечер, — Азирафель решил сразу начать с главного. — Я бы хотел быть твоим отцом.

— Хорошо, — Барти медленно кивнул и перевёл взгляд на Кроули.

— Вторым отцом, — пояснил тот. — Для гармонии. Мы же уже говорили тебе о своей природе? Вот. Ангел нужен, чтобы уравновесить моё демоническое влияние.

Барти ещё раз кивнул, хотя его взгляд демонстрировал полное неверие в такое влияние.

— Ты согласен, Барти?

— Да, — он невозмутимо достал палочку и зачем-то рассёк себе ладонь. — Я готов.

Видимо, в тот раз Кроули счёл, что смешивать кровь — это стильно. Азирафель бросил на него укоризненный взгляд и, чиркнув ногтем по ладони, разрезал кожу.

— Я тоже!

Барти пожал протянутую руку и вздрогнул, когда от небольшого чуда кровь, смешавшись, вскипела, превращаясь в облачко лёгкого тумана. Разумеется, можно было обойтись без этих эффектов — просто проявив волю! — но Азирафелю захотелось не отставать от Кроули. Он объявил, что нарекает Барти сыном, и, поймав ехидный взгляд, понял свою промашку. Тот уже был Кроули. Что ж! Если уж у него было два отца, то и имя должно соответствовать.

— И отныне будешь зваться ты — Бартемиус Азирафель Кроули.

Похоже, живя с ними, Барти совершенно разучился удивляться, потому что даже не задал ни одного вопроса, приняв происходящее как должное.

— Я понял, что уже скоро... — тихо сказал он.

— Да, — подтвердил Азирафель. — Если тебе надо с кем-то здесь попрощаться...

— Мне не с кем! — холодно усмехнулся Барти. — Вещи, как я полагаю, тоже можно не брать?

— Да.

— А как же ваша машина?

— Она будет ждать нас в Сохо.

— Я про эту...

— С ней тоже всё будет хорошо, — отрезал Кроули.

— А с овечками и пушистиками?

— Барти, уймись! Ты ещё филина вспомни, — Кроули поморщился. — Ангел, я даже представить не мог, что за год обзаведусь таким хозяйством.

— И взрослым сыном, — подсказал Азирафель.

— Это достаточно непостижимо для Великого плана?

Кроули мог ехидничать сколько хотел, но ответа Азирафель не знал. Единственное, в чём он не сомневался, было убеждение, что ничего подобного на Земле ещё не происходило. Возможно, даже Она оценит представление.

— Дорогой, нам пора, — Азирафель бросил быстрый взгляд на Кроули.

— Спать? — он усердно зевнул.

— Нет. Возвращать овец. Боюсь, что спать нам уже не придётся.

Если Кроули немного и расстроился, то никак этого не показал.

Дверь им открыл Дамблдор, и выглядел он немного возбуждённым.

— Что-то случилось, Альбус? — сочувственно поинтересовался Азирафель.

— Маразм! — отозвался Геллерт. — Наш Альбус впал в маразм, а ведь ничего не предвещало!

— Я сейчас тебя сильно удивлю, милый Геллерт, — прежде таких насмешливо-злых нот в голосе Дамблдора слышать не доводилось, — но не все, кто тебе возражают, маразматики.

— Неужели?! И почему мне кажется, что ты говоришь о себе во множественном числе? Мне никто не возражает.

— Это потому что ты ни с кем не разговариваешь, кроме меня.

— Что случилось?

— Страшное! — Геллерт прищурился. — У нас пропала овца.

— Не у нас, а у тебя, — ехидно отозвался Альбус.

— У нас, потому что ты тоже принимал участие...

— Так! — Кроули властно поднял руки. — Пропала моя овца...

— У нас, — обречённо выдохнул Дамблдор. — Так получилось. Она сама слишком близко подошла к краю рамы.

Геллерт мгновенно сообразил, откуда ветер дует, и ощетинился:

— Да, у меня пропала овца! Нарисованная. Одна. В ходе эксперимента. И что?!

Азирафель прикрыл глаза ладонью, радуясь, что сейчас у Кроули был план по возврату остальных овец: всё-таки он был скор на расправу и мог быть очень изобретательным в своей мстительности.

— Хорошо, что я привык иметь дело с идиотами, — почти ласково улыбнулся Кроули, — и знаю, как всё исправить.

Восторг искушённой публики он тоже любил.

20.12.19

Дамблдор ничего не имел против «идиотов», но, сам того не замечая, вцепился в палочку, очевидно, на всякий случай. Поза Геллерта тоже была далека от расслабленной, и встал он плечом к плечу с Альбусом, кажется, собираясь дорого продать свою жизнь. Как дети, честное слово!

— «Огнём, водой и словом»? — Кроули мрачно усмехнулся и коснулся языком пальца, высекая искры, после чего принялся этим пальцем выводить на раме знаки, которые тотчас же вспыхивали огнём. — Твой выход, ангел!

Азирафель сменил Кроули возле картины и, окропив её углы святой водой, снова уступил ему место.

— Все ко мне! — крикнул Кроули. — Живо!

Несколько мгновений ничего не происходило, а потом полотно картины словно затянуло туманом, из которого начали выбираться овцы, жалобно блея. Кроули встречал их грозным взглядом и, постукивая по каминной полке, пересчитывал стадо.

— Я сказал — все!

К своему стыду Азирафель не мог бы назвать точное число овец до бегства, а Кроули, как оказалось, помнил их всех. Он прочитал им короткую, но очень поучительную лекцию о вреде отступничества, попутно упомянув несколько правил, которые они нарушили, и, пообещав, что в следующий раз им будет больнее, чем ему, простил. Овцы сразу же принялись маршировать, блея походную и очень бодрую песнь.

— Пожалуй, мы готовы к переходу, — объявил Кроули.

— Уже? — удивился Альбус.

— А чего время зря тянуть? Сейчас сядем в «Бентли» и к ночи будем в Лондоне. Все интересные дела делаются по ночам, — Кроули криво усмехнулся. — Вы же хотите нас проводить?

— Разумеется, — кивнул Альбус. — Хоть мне и очень жаль с вами прощаться.

Кроули не стал спорить. Вероятно, так оно и было. И, скорее всего, Альбус действительно жалел, хотя Азирафель при этом явственно чувствовал его облегчение. Наверное, Дамблдору непросто давалось присутствие рядом силы, которую он не имел возможности контролировать, особенно когда Геллерт так откровенно нарывался на неприятности. Кроули был далёк от внимания к таким мелочам — его занимали проблемы иного порядка: он долго вглядывался в своих овечек, словно пытаясь донести до них какую-то мысль, а потом перевёл взгляд на Геллерта и скривился:

— Нет, вы не подходите!

Альбус мгновенно оказался перед своим приятелем, отвлекая внимание Кроули на себя:

— Конечно, он не подходит. А я?

— Вы тоже, — Кроули обречённо махнул рукой и прищурился, задумавшись. — Пожалуй, это будет Снейп!

Азирафель вздохнул. Ну, сколько можно! Всего один неосмотрительный танец, а столько последствий... Тем временем Кроули продолжил:

— Ему хватит твёрдости, чтобы не растерять моё наследие.

— Наследие? — удивился Дамблдор.

— Да, — Кроули кивнул немного высокомерно. — Движимое имущество.

— Ваша машина? — удивление Альбуса возросло.

— «Бентли»?! Как вы могли такое подумать? — подобное предположение возмутило Кроули. — Конечно же, речь о моих овцах. Они нуждаются в твёрдой руке и внимании.

— Боюсь, что Северус не сможет уделять...

— Именно он и сможет. Надо же ему поговорить с кем-то умным? — фыркнул Кроули. — А стадо овец определённо опережает Блэка по интеллекту. Вы передадите ему картину или мне необходимо составить завещание?

— Что вы! Полагаю, мы сможем обойтись без этих формальностей. А может, имеет смысл написать всем? Хоть по паре слов. Пожелания, слова напутствия...

Идея показалась Азирафелю очень здравой, но Кроули лишь поморщился:

— Какая чушь! Кому это надо? Вы прекрасно жили до нашего появления, и не сомневаюсь, что проживёте ещё...

— И всё-таки каждый, кто вас знал, захотел бы сказать...

— Альбус, уймитесь. Оставьте эту сентиментальную чушь для педсоветов, и если вам так хочется, придумайте, что сказать, сами. Хоть каждому, хоть всем вместе, я не обижусь.

— И тем не менее, мистер Кроули, я бы хотел вам сказать, что вы лучше, чем хотите казаться...

Кроули скривился так, будто увидел Хастура в балетной пачке:

— Стоп! Больше ни слова. Овец вручите Снейпу в начале учебного года, а сейчас будьте так любезны, помолчите. Жду вас через десять минут у машины. И не забудьте хроноворот, с вас станется... — Кроули направился к двери и, уже взявшись за ручку, остановился. — Раз уж я здесь отвечаю за завещания и напутствия, то пристройте куда-нибудь эльфа Винки.

Всё-таки сколько бы Кроули ни кичился своей демонической сущностью, в душе он был нежным, ранимым и заботливым. Оказавшись с ним наедине в коридоре, Азирафель постарался донести до него эту мысль, но был остановлен потрясённым:

— Ангел! Ну ладно они-то... но ты! Я всего-навсего решил никому не грубить. Напоследок, — Кроули ногой открыл дверь, крикнув с порога: — Барти, ты готов?

— Да.

Наверное, Барти действительно был готов ко всему, судя по его чёрному плащу и строгому тёмно-серому костюму с галстуком. Конечно, Азирафель предпочитал тона посветлее, но не отметить не мог:

— Стильно выглядишь, Барти.

Кроули поморщился:

— Как сотрудник похоронного бюро... но в Лондоне таких много. А теперь нам следует поторопиться.

— Зачем? — поинтересовался Азирафель.

— Чтобы не опоздать. У нас там конец света, на минуточку.

— Мне нравится твоё чувство юмора, Кроули, — фыркнул Барти. — Оно такое демоническое.

— Доболтаешься, — предупредил Кроули. — Однажды. И тебе, сынок, не мешало бы побриться.

Азирафель впервые видел Барти таким счастливым. Словно тот разом решил все свои проблемы, словно его ничуть не страшил переход в другую реальность и не пугал конец света. С другой стороны, что он о нём знает? Здешние маги были язычниками и поклонялись кому угодно, только не Ей. И всё им сходило с рук — никаких потопов и египетских казней. Может, Она тоже пересмотрела свои взгляды? Но почему тогда Она сама не остановит Армагеддон? Не может же Она ждать этого от них с Кроули? Или всё-таки...

— Я так и знал! — застигнутый на месте преступления «Форд Англия» метнулся было к лесу, но был остановлен Кроули. — Я кому говорил не заходить за черту?

«Бентли» была похожа на девицу из приличной семьи, которую застигли за поцелуями с трубочистом. Она явно не собиралась заходить так далеко, просто не смогла устоять. Азирафель наблюдал подобное, кажется, в 1892 году из окон своего магазина. Тогда ему пришлось слегка начудесить, чтобы замять скандал, но сейчас был явно не тот случай.

— Ты перешёл черту...

— Кроули!

— Ангел, не мешай! Мне надо выпустить пар, иначе я задавлю по дороге в Лондон всех ежей! И парочку барсуков... если встречу!

— Кроули, перестань! Я тоже переживаю.

— Нет, ты не переживаешь! Чтобы понять мои чувства, тебе придётся представить, что кто-то напишет неприличное слово на обложке одной из твоих Нечестивых Библий. Или, что ещё хуже, загнёт там страницы.

Азирафель представил, и ему стало не по себе, а Кроули продолжил воспитывать пленника. Спас «Форд Англия» Дамблдор, появившийся точно в назначенное время и сразу же направивший палочку на Барти:

— Экспеллиармус!

— Альбус, какого чёрта?! — возмутился Кроули. — Направлять палочку на моего сына, по меньшей мере, невежливо.

— Сына?! Но это же...

— Бартемиус Азирафель Кроули, — Кроули довольно улыбнулся. — Правда, похож на меня?

Дамблдор казался совершенно дезориентированным.

— Но... его ищет Аластор... он поклялся...

— Какая ерунда! Мистер Хмури пусть и дальше занимается воспитанием доверившегося ему мистера Петтигрю и возьмёт-таки его на поруки. А в мою семью не лезет! Понятно?

— Понятно, — весело отозвался Геллерт, стискивая руку Альбуса. — Никто никуда не лезет!

И всё-таки поездка до Лондона вышла чересчур напряжённой. Кроули всё никак не мог перестать возмущаться вероломством отпущенного на свободу «Форда». Дамблдор явно хотел сообщить какие-то факты из жизни Барти, что того сильно нервировало. А Геллерт насвистывал весёлые немецкие песни, больше похожие на военные марши, что добавляло атмосфере беспокойства. Один лишь Азирафель пристально следил за дорогой, предупреждая Кроули о препятствиях, которые тот не замечал, тихо и неразборчиво ругаясь.

К Министерству подъехали в полной темноте, и её ещё усугубил Дамблдор, пощёлкав какой-то зажигалкой, после чего погасли все фонари и вывески на улице. Кроули припарковал «Бентли» и, погладив её по капоту, направился к телефонной будке.

— По очереди, — скомандовал он. — Сначала Альбус с Геллертом, потом мы.

Возражать ему никто и не подумал. Тишина в атриуме Министерства казалась какой-то нереальной, и сразу вспомнился вечер перемещения, когда здесь было слишком многолюдно. Кроули вёл всех вперёд, как и в тот памятный раз, остановившись только у той самой двери.

— «Огнём, водой и словом», — тихо сказал он, расписывая дверь огненными письменами. — Теперь ты, ангел!

Окропить дверь святой водой не составило труда, Азирафелю лишь пришлось быть осторожнее, чтобы ни одна капля не попала на Кроули. Он тщательно закрутил крышку термоса, прежде чем спрятать его в кармане, и протянул Альбусу ладонь.

— Дайте, пожалуйста, хроноворот.

Барти встал между ними и, накинув длинную цепочку старинного прибора на Азирафеля с Кроули, принялся вращать песочные часы.

— Прощайте, Альбус... и вы, Геллерт. Приятно было познакомиться...

Договорить не получилось — Азирафелю показалось, что расстояние до двери стало стремительно увеличиваться, и он едва успел схватить за руки Кроули и Барти, чтобы вместе помчаться к ускользающему выходу.

— Слово! Скажи слово, Барти!

— Свобода! — прокричал он, толкая дверь, на которой блестели капли святой воды.

22.12.19

***


Испугаться за Кроули Азирафель не успел, как не успел и остановиться на пороге, чтобы чинно спуститься по каменным ступеням. Он не был уверен, что всё получилось, как они задумывали, но в том, что перемещение состоялось, даже не сомневался. Кроули медленно выбрался из-под связывающей всех цепочки хроноворота, независимо оглядываясь, и от горького чувства потери у Азирафеля заныло в груди.

— Получилось? — выдохнул Барти.

— Разумеется! — Кроули усмехнулся, взглядом указывая на прохожего, разговаривающего по такому же телефону, как тот, что так удивлял всех в Хогвартсе.

И всё же у Азирафеля оставались сомнения:

— Сколько у нас времени до начала?

— Есть очень простой способ выяснить, — не сомневаясь ни мгновения, ответил Кроули.

— Спросить?

— Ангел... — Кроули взглядом отыскал припаркованную «Бентли», и его улыбка стала почти нежной. — Поехали к тебе.

Азирафель спрятал теперь уже бесполезный хроноворот в карман и, ухватив Барти чуть выше локтя, стиснул руку, привлекая внимание:

— Барти, всё хорошо, поехали.

— Всё хорошо?

— Конечно.

Кроули легко сбежал по ступеням на людную улицу и, огибая прохожих, устремился к машине.

— Долго вас ещё ждать?

— Как-то всё... не знаю, как сказать... — пробормотал Барти. — Вроде бы я сплю.

— Привыкнешь, — утешил его Азирафель.

В этот раз Кроули не гнал. Он даже остановился за квартал от магазина Азирафеля и замер, уткнувшись головой в сложенные на руле руки.

— Что случилось, дорогой? — забеспокоился Азирафель.

— Я увидел в витрине магазина... у них сегодня начало распродаж... там была дата...

— И что? — Азирафель уже знал, что ответ ему не понравится.

— Похоже, что сегодня одиннадцатый день рождения Антихриста.

— Твою мать! — не сдержался Азирафель.

— Именно.

— Но время ещё есть...

— Разумеется. Ему ещё надо будет встретить Адскую гончую, дать ей имя, призвать Всадников... — Кроули со вздохом снял очки, наверное, чтобы лучше видеть.

— Время есть, — повторил Азирафель, лихорадочно соображая, что делать. — Мы успеем, не сильно торопясь, доехать до Тадфилда, и...

Азирафель захотел свериться с книгой Пророчеств, чтобы освежить в памяти всё, что касалось последних дней, и почувствовал, как земля уходит из-под ног. Образно выражаясь, разумеется. Кажется, на его лице отразилась вся гамма испытываемых чувств, потому что Кроули заволновался:

— Что случилось, ангел?

— Я её забыл.

— Кого?

— Ту книгу пророчеств, за которой столько лет гонялся в этой реальности, и которая так легко мне досталась в той...

— Да неужели?! — вдруг развеселился Кроули.

Азирафелю даже стало немного обидно:

— Дорогой, не мог бы ты радоваться по этому поводу в моё отсутствие?

Кроули, очевидно, не мог. Он вдруг принялся расстёгивать ремень, вызывая сомнения в своей адекватности. Однако когда Азирафель уже собрался мягко намекнуть ему о приличиях, он вдруг вытащил из-под рубашки ту-самую-книгу:

— Что бы ты без меня делал?!

— Дорогой!

Азирафель очень обрадовался и не сразу сообразил, что поблагодарить за такую заботу надо как-то по-особенному. Примерно так же, как хотелось после спасения книг в разрушенной церкви. Но тогда это было невозможно, не то что сейчас. Он неловко обнял Кроули и, уткнувшись куда-то в его шею, прошептал:

— Спасибо, дорогой. Это очень...

— Только не говори «мило», — прошипел Кроули.

— Не буду, хотя...

Азирафель невольно коснулся губами шеи Кроули, отчего тот вздрогнул, будто его обожгло. Немного странно, конечно, но...

— И что это за книга?

Барти решил напомнить о себе, выбрав не самый подходящий момент. С другой стороны, он всё сделал правильно — сейчас не время для чувственных экспериментов: до Армагеддона остались считанные дни, а у них ещё нет никакого плана.

— Это книга «Превосходных и Недвусмысленных Пророчеств Агнессы Псих». Точнее неё будущее никто не предсказывал, а она очень подробно описала последние дни, чтобы пренебрегать информацией.

Пока Азирафель говорил, Кроули аккуратно выбрался из его объятий, с независимым видом одёрнув пиджак. Очевидно, он ждал приглашения зайти в магазин, и Азирафель непременно бы позвал его и Барти к себе, если бы не внезапная идея. Ведь, по сути, до сих пор они не придумали ничего лучше, как просто избавиться от Антихриста... а если зайти с другой стороны?

Убийства всегда вызывали у Азирафеля сложные чувства, среди которых была даже жалость к преступнику, и он точно никогда не планировал оказаться на его месте. А уж убийство ребёнка пугало до дрожи в руках, и Азирафель уже не был уверен, что сумеет это сделать, не говоря о том, что у него не было оружия. Думать о том, что раздобыть какой-нибудь пистолет или даже автомат при желании не стало бы проблемой, было больно. Так почему бы не попытаться договориться хотя бы со своими?! Ведь если силы Рая не явятся на Битву — это не будет поражением! Наоборот, лучшая война та, которая не началась, а значит...

— Ангел, меня иногда пугает, когда ты так задумываешься.

Разумеется, от внимания Кроули ничего не ускользало. Азирафель вдруг понял, что ему срочно нужно обратиться к Ней. Докричаться любым способом. Кто, как не Она сможет всё остановить и отозвать войско? А если не получится, то попробовать подняться в контору и постараться убедить Гавриила, хотя что-то подсказывало, что это не сработает.

— Дорогой, мне кажется, что я чувствую приближение своих.

— Но как? — от томной расслабленности Кроули мгновенно перешёл к готовности атаковать.

— Я их всегда чувствую, — немного слукавил Азирафель. — Не мог бы ты показать пока Барти свою квартиру и вернуться через час?

— Так долго?

— Думаю, этого времени мне хватит, чтобы всё объяснить и уладить, — почти честно ответил Азирафель.

— Но... — Кроули сомневался. — Помнишь, мы договаривались не разделяться в опасных ситуациях?

— Помню, — улыбнулся Азирафель. — Но, во-первых, ситуация ещё не настолько опасна, а во-вторых, это же ангелы. Разве они смогут мне навредить?

Аргумент показался Кроули достойным, но Барти недоверчиво покачал головой:

— Азирафель, а разве не ты говорил, что вас таких на Земле всего двое?

— Иногда появляются ещё... тем более, сейчас, когда всё так зыбко.

— Хорошо, — Кроули хлопнул ладонями по рулю. — Но мы вернёмся раньше. Мне было бы неплохо тоже кое-что узнать.

— Что?

— Не искали ли меня, — усмехнулся Кроули. — Хотя, конечно, они привыкли, что я сам появляюсь, когда надо.

— Может, тогда Барти лучше остаться со мной? — забеспокоился Азирафель.

— Пф! Мои-то точно ко мне не заявятся, в отличие от твоих, а Барти будет интересно посмотреть, как я живу. У меня неплохая квартира, ты знаешь?

— Догадываюсь.

— Хотя цветы, наверное, уже засохли, — вздохнул Кроули. — Ничего, заодно и проверим!

Азирафель даже не предполагал, насколько легко у него получится усыпить демоническую подозрительность.

— Я буду вас ждать, — улыбнулся он, выходя из машины.

«Бентли» скрылась за поворотом, а Азирафель всё ещё смотрел ей вслед, собираясь с мыслями и настраиваясь на самый важный разговор за последние шесть тысяч лет. Он погладил корешок книги, чувствуя, как успокаивает его это простое действие. Кроули даже в такой суматохе не забыл о том, что посчитал важным для Азирафеля, и эта мелочь давала сил сделать то, что должно. Тем временем погода начала портиться, и Азирафель поспешил в свой магазин.

На самом деле, чисто технически, он был готов к этому разговору всегда. Всего-то и требовалось — убрать ковёр в гостиной и расставить свечи в лучах пентаграммы, после чего позвать. Если верить преданиям, Она должна услышать этот зов и ответить, что бы ни случилось. Азирафель знал, о чём Ей скажет, и даже уже подобрал слова. Она должна его услышать. А услышав, помочь. Потому что больше некому! В конце концов, разве Ей самой хочется, чтобы самое лучшее творение пошло прахом?! Ведь нет же? Нет!

А за стенами магазина уже разразилась настоящая буря — наверное, такая же будет в самом конце, и, похоже, у бурь тоже бывают репетиции. Азирафель сделал всё, как надо: портал открылся, и его осветил тот самый первозданный свет, с которого когда-то всё начиналось. Но сердце трепетало недолго — Она не услышала. Вместо Неё появился Метатрон, и разговор с ним ничего не решил, более того — усугубил. Азирафель не понял, как ему удалось отказаться от немедленного вознесения, но он выгадал немного времени. Похоже, всё уже началось, а значит, надо немедленно найти Кроули и мчаться в Тадфилд.

Очень осторожно Азирафель вышел из круга и с огромным трудом подошел к телефону. Он открыл записную книжку и, набрав номер, установил другую двухстороннюю связь. После четырех гудков трубка тихо кашлянула, помолчала, а затем непринуждённый и абсолютно спокойный голос Кроули возвестил:

— Привет. Это Энтони Кроули. Э-э. Вероятно...

— Кроули! Послушай! Времени не осталось...

— …вы позвонили не вовремя, и сейчас я либо сплю, либо занят, но...

— Заткнись! Послушай! Нам срочно надо в Тадфилд.

— ...вы сами знаете, что делать. Сделайте это стильно. Чао.

— А я хочу поговорить с тобой прямо сейчас!

— ПииииИИииииИИииии...

— Прекрати свистеть! Приезжай и... — Азирафель отвел трубку в сторону и выругался.

Этого оказалось достаточно, чтобы Кроули ответил — и в тот же миг у него там тихо звякнул дверной звонок.

— Кроули, это я!

— Нгх...

Похоже, что-то случилось — что-то, чего они не смогли учесть.

— Вы одни? — Азирафелю стало по-настоящему страшно.

— Н-н... да так, зашел один старый знакомый.

— Послушай!..

— Изыди, адово отродье!

Азирафель очень медленно повернулся. За его спиной стоял почётный ведьмолов и редкий идиот Шедвелл, дрожащий от возбуждения и угрожающий наставленным на него пальцем. Твою ж мать!

<b><a href="https://ledira.diary.ru/p218735675.htm" target=_blank>"Не тот мальчик"</a></b>, кроссовер с "Благими знамениями", макси, в процессе, автор [L]HelenRad[/L]

запись создана: 16.12.2019 в 07:30

@темы: ГП, Фики мои, Фандомное, GO, Не тот мальчик

---

Не пора бы немного подкрепиться?)) Чудесного дня)))

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое

---

Не тот мальчик-22

Название: Не тот мальчик
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: Азирафель, Кроули, А.Дамблдор, Л.Малфой, С.Снейп, С.Блэк, Г.Поттер и все-все-все)))
Жанр: экшн, приключения, юмор
Рейтинг: ???
Краткое содержание: Бог не играет со Вселенной в кости. Её игра изящна и непостижима. Если, конечно, это её игра.
Предупреждения: АУ обоих канонов

предыдущие части

1 часть
2 часть
3 часть
4 часть
5 часть
6 часть
7 часть
8 часть
9 часть
10 часть
11 часть
12 часть
13 часть
14 часть
15 часть
16 часть
17 часть
18 часть
19 часть
20 часть
21 часть



Азирафель научился отличать сны от яви, и сейчас определённо был сон. Потому что в здравом уме Азирафель точно бы не полез на стену Эдемского сада, а просто поднялся бы по ступеням, возникающим по его желанию. Да и в змею он никогда не умел превращаться. То ли дело Кроули... Воспоминание вызвало улыбку, и Азирафель проснулся, продолжая улыбаться Кроули, только теперь уже наяву.

— Ох, дорогой, кажется, я тебе помешал, — пробормотал Азирафель, сообразив, что не просто обнял Кроули, но и почти забрался на него, пытаясь обхватить ногой. — Мне просто приснилось, что я карабкался вверх.

— Нет, — взгляд Кроули показался слегка расфокусированным.

— Прости?

— Нет, не помешал, — Кроули улыбнулся немного натянуто. — Я так и понял, что тебе что-то снится.

Так как он не делал никаких попыток отстраниться, Азирафель отодвинулся сам и, улёгшись на спину, вытянулся. Всё ещё переживая впечатления от сна, он продолжил:

— Мне снилось, что я змея... змей, и что мне обязательно надо залезть на высокую стену. Это было нелегко, — снова улыбнулся Азирафель, — ты даже не представляешь...

Кроули иронично приподнял бровь:

— Ну да, куда уж мне.

— Стена, кстати, была та самая. В Эдеме.

А вот теперь Кроули по-настоящему встревожился:

— Это не к добру, ангел!

— Да брось ты! Иногда сон — это просто сон.

Азирафель и вполовину не был уже в этом уверен, но расстраивать Кроули не собирался. Как и рассказывать про то, что ещё в этом сне была Она и называла их всех своими детьми. Как раз для того, чтобы донести это до Кроули, Азирафель и полез на стену. Это совершенно точно стоило хорошенько обдумать.

— Откуда тебе знать? Ты никогда прежде не спал.

— Это не означает, что я не интересовался теорией, — улыбнулся Азирафель. — Ты помнишь, что сегодня провожаем гостей, а завтра замок оставят студенты?

— Конечно, помню, — встрепенулся Кроули. — Времени почти не осталось.

— Дамблдор полон оптимизма. Он сказал, что они с Геллертом уже что-то нащупали.

— Сказал бы я тебе, что они там нащупали, — проворчал Кроули. — Но зато сейчас можно будет заниматься делом, ни на что не отвлекаясь. Не представляешь, как бесили меня эти отчёты!

Ну почему же? Азирафель прекрасно представлял: Кроули мало того что никогда не писал их молча, так ещё и каждый раз вспоминал недобрым словом Дамблдора, Хогвартс, Малфоя и почему-то Снейпа.

— Мне кажется, ты ещё будешь по ним скучать.

— Вот ещё.

Но почему-то Азирафель не сомневался, что так оно и будет. Они с Кроули слишком сильно погрузились в этот мир, и его обитатели за этот год стали не просто лицами, мелькающими на улице. Хотя Кроули и раньше довольно тесно взаимодействовал со смертными, организуя и направляя их для исполнения каких-то своих планов, Азирафель был абсолютно уверен, что никому их этих смертных и в голову не приходило его обнять и за что-то поблагодарить. Тем более, от всего сердца — да он и не позволил бы! Раньше.

Уроков уже не было, и Азирафель отправился в библиотеку, надеясь, что хоть кто-то из учеников вспомнит о необходимости вернуть книги. Впрочем, Дамблдор немного успокоил, заверив, что книги всё равно останутся в замке, и их обязательно соберут эльфы. Нужно лишь будет правильно разложить всё по полкам, что не займёт много времени. Но где-то в глубине души Азирафель всё равно верил в сознательность студентов, хотя это не помешало ему удивиться, услышав стук в дверь.

— Входите, не заперто! — крикнул он, спускаясь с приставной лесенки.

— Я так и думал, — вежливо ответил немного смущённый Поттер.

— Вы решили вернуть книгу?

— Вообще-то нет... то есть да, но я больше не из-за книги.

— А из-за чего?

— Хотел попрощаться. Гермиона говорит, что это глупо, но мне кажется, что вы собираетесь уехать... это правда?

— Да, Гарри, правда.

— Навсегда?

Азирафель вздохнул. Рассуждения смертных о вечности никогда не оставляли его равнодушным. Обычно они бывали очень забавными, но сейчас почему-то горчили. Скрывать не было никакого смысла.

— Да, Гарри. Скорее всего, так оно и будет. Но мне бы не хотелось, чтобы вы об этом кому-то сейчас говорили, — Азирафель представил паломничество к ним в комнаты из желающих попрощаться и содрогнулся. — До отъезда.

— Но почему? Разве вам у нас плохо?

— Хорошо, — Азирафель пожал плечами. — Разве уходят только тогда, когда плохо? Бывают ситуации, когда просто расходятся дороги. Вы ведь наверняка слышали про неисповедимые пути.

— Это только красивые слова, мистер Азирафель. Их любят повторять, когда не могут объяснить. Но вы ведь можете?

Азирафель мог. Более того, он считал это честным и правильным.

— Мы должны, Гарри. Нам нужно вернуться, чтобы закончить одно важное дело.

— Вернуться? Так вы не отсюда?! Но как... — Гарри прикусил губу, о чём-то размышляя, а потом ошеломил Азирафеля, предположив: — Вы из будущего, да? Этот телефон у мистера Кроули, его рассказы о компьютерах... ну да же! У Гермионы в прошлом году был хроноворот, мы с ней один раз перемещались. У вас тоже такое было, да?

Наверное, это было самое простое объяснение. И довольно точное. Поэтому Азирафель сдался:

— Почти. Вы правы, Гарри. Мы из будущего.

— Ух ты! Простите, сэр, — в его взгляде заискрилось любопытство. — И как там?

— Хорошо, — улыбнулся Азирафель.

Это была не совсем ложь, но и не чистая правда. Поттер обладал удивительным даром видеть самую суть, не замечая деталей. Ну и вносить элементы хаоса он тоже был мастер. Но не рассказывать же теперь о надвигающемся Армагеддоне?!

— А про нас вы что-нибудь знаете?

— Нет. К сожалению, мы не были знакомы.

— Жаль... но теперь же всё будет иначе? Вас же можно будет найти?!

О таком Азирафель даже не думал. Зато мигом вспомнил свой книжный магазин, оккупированный гоблинами в этой реальности.

— Не знаю. Я не совсем в этом уверен. Дело в том, что я не смог отыскать свой дом. Его ещё нет, а на его месте находится солидная контора.

Что у смертных может быть солиднее банка? Азирафель несколько раз кивнул.

— Понятно, — Поттер тоскливо вздохнул. — А можно, я вам буду писать?

— Что писать?

— Письма. Вам же будет интересно про нас? А вы будете писать про вас, и когда ваш дом появится, вы позовёте меня в гости. Если, конечно, захотите.

Азирафель никогда не любил разбивать чужие мечты и рушить планы. Именно поэтому он взял Гарри за руку и, пожимая, заверил:

— Договорились!

— Правда? Вам можно будет писать?

— Конечно, пишите.

Азирафелю никто и никогда не писал писем — короткие записки клуба любителей гавота были не в счёт! — поэтому его неожиданно увлекла эта идея. В принципе, вреда ведь от этого точно не будет, зато Гарри научится красиво выражать свои мысли на бумаге. И кто знает, вдруг какое письмо и попадёт в их реальность? Самым чудесным способом. Как, к примеру, та же книга про перемещения между реальностями или знаменитые «Пророчества».

— Правда? И вы мне ответите?

— Да, Гарри. Непременно. Когда получу.

Ответ полностью удовлетворил Поттера, и он ушёл очень довольный. А вот Азирафель, напротив, задумался, и мысли эти оказались крайне невесёлыми. Кроули не зря рассуждал о скором окончании каникул. По сути, так оно и было. Им предстояло вернуться к себе и отыскать способ предотвратить Армагеддон. Не самая лёгкая задача, если разобраться. Особенно когда вспоминаешь о противостоянии легионов Рая и Ада и о планировании последней битвы. Наверняка найдутся те, кто её захочет. Стало быть, необходимо это учесть.

Голова Азирафеля начала болеть от множества мыслей, среди которых не было ни одной стоящей идеи. Конечно, можно было положиться на случай и импровизировать, как предлагал Кроули, но этот путь уже для совсем отчаявшихся. Должен быть ещё какой-то выход. И не один. Потому что радикально разбираться с ребёнком, как однажды намекнул Кроули, Азирафель точно был не готов, но пока не знал, что делать.

— Винки, принеси мне, пожалуйста, какао. И венский штрудель.

10.12.19

***

Прощание с гостями, по удачному определению Дамблдора, вышло довольно милым, хотя Каркаров и назвал его в своей речи старым престидижитатором. Мадам Максим просто выразила надежду на дальнейшее сотрудничество, воздержавшись от комментариев и поздравлений. Далёкие от большой политики студенты обнимались и обменивались адресами для связи безо всякого тайного смысла или второго дна. И, наверное, именно они и были правы.

На следующий день лил дождь, и пока ученики грузились в кареты, запряжённые крылатыми лошадьми, и близко не похожими на пегасов, промокли все. Разумеется, кроме самых благоразумных и тех, кто приложил для этого усилия.

— Гарри, ты запомнил адрес? — который раз переспрашивал Блэк, то поправляя Поттеру мантию, то проверяя бирку на его сундуке.

— Конечно, Сириус.

— Повтори!

Поттер тяжело вздохнул:

— Площадь Гриммо, двенадцать... только я всё равно не понимаю, зачем это, если ты собираешься меня встречать?

— А вдруг мы разминёмся? — Блэк заметно нервничал. — Может, наденешь шапку?

— Сириус!

— А вдруг простудишься? Дождь же.

— Сириус, всё будет хорошо. Ты, главное, не волнуйся. Я буду ждать тебя около билетных касс под часами.

— А вдруг я опоздаю?

— Я тебя дождусь, — Гарри неловко похлопал Блэка по плечу и улыбнулся. — Ну, до встречи, что ли?

— Давай! И не высовывай голову из окна купе!

Гарри ещё раз вздохнул и сочувственно улыбнулся:

— Ладно!

Когда кареты тронулись, направляясь к станции Хогсмида, Блэк подошёл к Азирафелю, и вид его вызывал жалость.

— Сириус, что-то случилось?

— Я так и не решился сказать Гарри, что жить мы будем втроём, — Блэк поморщился и с отчаянием взглянул на Азирафеля. — Я просто отвратительный крёстный.

— Это не так, Сириус. Гарри будет хорошо с вами... с вами обоими.

— Я не представляю, как они уживутся. А вдруг Гарри сбежит из дома?

— Он разумный мальчик и не сбежит.

— А вдруг Снейп не выдержит? Из него же воспитатель... в общем, хуже, чем из меня... Может, надо было всё не так делать?

— Возможно, — Азирафель вдруг вспомнил, что как-то подзабыл про благодать, и исправил это упущение. — А возможно, это единственный для вас способ стать счастливыми. Для всех троих.

— Вы, и правда, так думаете? — взгляд Блэка озарился надеждой.

— Конечно. Только не стоит додумывать за кого-то и надо больше разговаривать. Обо всём.

— Точно! Я поговорю с Гарри по пути с вокзала. Заведу его в кафе и поговорю. Сможет же он понять?

— Он поймёт, Сириус. Но не обещаю, что будет легко.

Блэк наконец вдохнул и улыбнулся:

— А кому сейчас легко? Кстати, вы не хотите поучаствовать в тотализаторе? Флитвик ещё принимает ставки.

— На что?

Блэк понизил голос до таинственного шёпота:

— Почему Дамблдор сбрил бороду. Пока лидирует вариант, что проспорил, но не ведитесь. Я, например, поставил на любовь. Но мы со Снейпом в этом одиноки.

— Я непременно вас поддержу, — улыбнулся Азирафель. — Поставлю десять галеонов.

— Отлично. Максимальная ставка пять, поэтому поставьте за себя и за Кроули. Мы им ещё покажем!

Разумеется, Азирафель не собирался никому ничего показывать, но кивнул, чтобы успокоить Блэка. Кто ж знал, что он такой романтик?

После отъезда всех детей замок казался пустым и очень неуютным. Гулкое эхо несло по коридорам отзвуки одиноких шагов, а голоса и вовсе казались громом. Поэтому, когда Дамблдор нагнал его у лестницы, Азирафель вздрогнул.

— Что-то случилось, Альбус?

— Геллерт сегодня утром видел на картине одну овцу.

— Что она делала?

— Ему не удалось разобрать. Изображение казалось сильно размытым, словно через несколько слоёв вуали.

— Здорово!

— А вот с хроноворотом всё не так радужно, — вздохнул Дамблдор. — Мы его разобрали, но это совершенно ничего не дало. Геллерт уверяет, что всё дело в песке, но мне кажется, что огромную роль играет баланс песочных часов, раз имеет значение, в какую сторону их крутить и количество оборотов. Хотя не удивлюсь, что мы оба правы, но этого бы не хотелось.

— Почему?

— Гораздо проще управлять каким-то одним фактором, а у нас уже и так задействованы и пространство, и время. Решение сбалансировать их было бы изящным, но мне всё ещё кажется, будто мы что-то упускаем. Хорошо бы сегодня вечером собраться и всё обсудить.

Конечно же, Азирафель не возражал. Тем более что Кроули именно об этом и говорил, а ещё он собирался проверить, что будет, если рядом с работающим хроноворотом остановить время. Оставалось лишь уговорить Дамблдора на этот эксперимент. Всё-таки нельзя полностью исключить риск сломать этот интересный приборчик.

Кроули горячо поддержал идею с экспериментом и едва дождался вечера, чтобы приступить. Геллерт встретил их довольной улыбкой и сразу же повёл к картине.

— Я окружил её чарами Стазиза, чтобы не нарушать чистоты опыта, и взгляните, это должна быть точно ваша беглянка!

Кроули с видом знатока несколько раз повернул голову, оценивая картину с разных ракурсов.

— Она! — резюмировал он. — В строю держалась второго ряда и никогда не смотрела мне в глаза... так-так... где же твои подружки?

Кроули задумчиво поковырял ногтем полотно и взглянул на заскучавшего Дамблдора. Тот явно собирался сообщить что-то интересное, но Кроули не оставил ему шанса:

— Альбус, где ваш работающий хроноворот?

— В кабинете. Вы же не собираетесь его разбирать? — Дамблдор бросил на Геллерта взгляд, полный подозрения.

— Мы собираемся его запустить на пару оборотов, — зловеще ухмыльнулся Кроули, — и в это время я вам покажу один фокус.

— Фокус?

— Да. Вам понравится.

Кроули умел убеждать так, что возразить ему не получалось. Даже у Дамблдора не было ни единого шанса, и он отправился в кабинет за хроноворотом. Стоило ему уйти, как Геллерт довольно потёр руки:

— Мы его разберём!

— Нет, — улыбка Кроули растаяла, словно её и не было. — Мы его запустим.

— И что тогда это будет за фокус? — разочарованно хмыкнул Геллерт. — Надеюсь, с исчезновением?

— Не надейтесь. Такого вы точно не видели.

Геллерт был настроен скептически:

— Эх, молодой человек... чего я только уже не видел.

— Посмотрим, — Кроули снова поковырял холст, а потом щёлкнул по нему пальцем. — Кстати, а вы знаете, что с нами отправится ещё один человек?

— Нет... я его знаю?

— Не думаю. Это мой сын, — Кроули изобразил вежливую улыбку. — Несносный сорванец, рецидивист... кстати, тоже сидел. Как вы.

Лицо Геллерта вытянулось:

— Когда он успел?!

— Он у меня из молодых и ранних, — усмехнулся Кроули. — Я предупреждаю лишь для того, что это может как-то повлиять на ваши расчёты.

А ведь Кроули абсолютно прав! Азирафель ещё раз убедился в его интуиции и прозорливости. И мог лишь восхититься лёгкостью, с которой тот поднял не самую простую тему Барти.

— Конечно, это повлияет, — встревожился Геллерт. — Это фактор дополнительного риска... а у вас не будет сложностей с авроратом?

— А у вас? — Кроули вопросительно приподнял бровь.

— Мои подвиги остались в далёком прошлом, — Геллерт развёл руками точно так же, как это делал Дамблдор. — Я уже никому не интересен.

— Кроме Альбуса, — ехидно усмехнулся Кроули.

— Да, кроме него, — согласился Геллерт. — Он сумел выписать мне документы на фамилию моей тётушки, и я не понял как, но оказался её единственным наследником. Поэтому у нынешней власти ко мне нет никаких вопросов.

А Дамблдор времени даром не терял! Азирафель мысленно ему поаплодировал и постарался понять, как тот отреагирует на Барти. С одной стороны, тот теперь тоже Кроули, но с другой — память смертных нельзя было списывать со счетов, и в их памяти он остался преступником. Но у Кроули на этот счёт было собственное мнение:

— К моему сыну тоже ни у кого не будет вопросов. Хотя бы потому, что он бесследно исчезнет из этой реальности.

— И вы можете поручиться, что у вас там он не возьмётся за старое?

— Я не люблю ручаться, — поморщился Кроули. — В принципе.

— О чём речь? — Дамблдор умел появляться в самые интересные моменты.

— О моём сыне, — Кроули лениво постучал по раме, — которого я забираю с собой.

Дамблдор понимающе хмыкнул.

— А он не слишком мал для такого перемещения?

— В самый раз. И не забывайте, что Том... простите, Арманд — это сын Люциуса.

— Был ещё один мальчик? — удивился Дамблдор.

— Можно сказать и так. С мальчиками нам определённо везёт.

11.12.19

Азирафель мог лишь согласиться с Кроули: с мальчиками им чудовищно везло — и это они ещё не добрались до нужного! — но Дамблдору пока не стоило раскрывать инкогнито Барти. Хотя бы для того, чтобы не ставить председателя Визенгамота в неудобное положение.

— Вы принесли хроноворот? — улыбнулся Азирафель. — Что-то не терпится начать.

Кроули намёк понял и тоже сменил тему, заговорив об овечках и временных парадоксах. И Альбус, и Геллерт если и легко повелись на этот нехитрый трюк, то исключительно из-за любопытства и жажды эксперимента.

— Мистер Кроули, вы собирались что-то показать, — Геллерт нетерпеливо потирал руки, — и обещали, что нам понравится.

Кроули слишком любил шоу и красивые моменты для того, чтобы сейчас просто остановить время. Он удлинил цепь хроноворота так, чтобы все оказались внутри контура, и, попросив Дамблдора сделать один оборот, с усилием вскинул руки, щёлкнув пальцами. Судя по лёгкому мерцанию пространства вокруг и тому, что стало легче дышать, всё получилось. Альбус взглянул на побледневшего Геллерта и выхватил палочку, собираясь защищаться:

— Что происходит?!

— Не чувствуете? — безмятежно улыбнулся Кроули, делая вид, что происходящее не стоит ему никаких усилий. — А если приглядеться?

— Я никогда не чувствовал ничего подобного, — выдохнул Геллерт. — Что произошло?

— В момент перехода назад я остановил время, — начал объяснять Кроули, подтаскивая к себе опустевший холст. — И если моя теория верна, это должно достаточно истончить эту чёртову границу между реальностями, чтобы осуществить переход.

— Это невозможно! — Дамблдор несколько раз взмахнул палочкой, но появлявшаяся в воздухе проекция часов показывала одни и те же цифры. — Геллерт, ты это видел?!

— Я сейчас это вижу! Немыслимо...

Если быть до конца честным, то Азирафель не ожидал такого восторга от смертных, обычно склонных осторожничать и в более обыденных ситуациях. Но, наверное, именно поэтому эти двое сошлись и стали важны друг для друга, что не изменилось и спустя полвека. Они могли сколько угодно спорить и ссориться, но это ничуть не влияло на их близость. Азирафель замер, нечаянно сравнив их отношения с тем, что происходит между ним и Кроули. На первый взгляд вроде бы не похоже, но если приглядеться...

— Ангел, ты это видишь?! — теперь и Кроули от восторга позабыл часть слов, тыча пальцем в картину. — Она пробирается! Сюда к нам! Сама... целая овца!

Овца действительно была целой и прямо сейчас медленно появлялась на картине, словно выходя из густого тумана.

— Умница моя! — закричал Кроули.

— Не спугни! — Азирафель вспомнил, с чего всё началось. — Они сбежали после...

— Точно! Где тебя черти носили, профурсетка?! Не стыдно?

Овца, которая попятилась было от ласковых слов, воспряла духом и с громким блеянием вышла на первый план. Теперь её можно было разглядеть, чем Кроули и занялся, строго расспрашивая об остальных.

— И что нам это даёт? — Альбус снял очки и задумчиво покусывал их дужку.

— То, что процессом, очевидно, можно управлять, — оживился Геллерт.

— И ты понял как?

— Мы разберёмся.

— Как тогда в Париже?

— Тогда всё было под контролем!

— Позволь мне усомниться...

— Да сколько угодно! Ты тогда, кстати, так и не появился и можешь судить лишь с чужих слов.

— По результату...

— Уймитесь, а?! — Кроули оторвался от разглядывания картины. — Вы мне весь трогательный момент испортили. Счастливое воссоединение.

— Воссоединение будет после, дорогой, — решил напомнить Азирафель. — Когда вернутся остальные.

— Моё с ней, — Кроули поскрёб холст. — Она поняла свои ошибки, раскаялась и больше не будет меня разочаровывать, правда?!

Овца согласно заблеяла, вызвав умильную улыбку Дамблдора:

— Всё же, мистер Кроули, у вас очевидный педагогический талант, и мне будет очень вас не хватать. Я буду счастлив, если вы передумаете. И вы, мистер Азирафель. Согласитесь, вам было у нас хорошо.

Спорить с очевидным было глупо, да и совершенно не хотелось.

— Это был лучший год в моей жизни.

— Я готов продлить ваш контракт на любых условиях, соглашайтесь. Может, вам нужно посоветоваться?

Улыбка стоила Азирафелю большого труда, и сказать то, что должно, оказалось непросто:

— Спасибо, Альбус. Нас ждёт одно дело. Очень важное. Кроме нас никто с ним не справится.

— Очень жаль, — Дамблдор со вздохом надел очки и привычным жестом попытался погладить несуществующую бороду. — Боюсь даже спросить, что это за дело... с вашей-то силой и возможностями.

— Не спрашивайте, Альбус, — Азирафель покачал головой. — Но это действительно очень важно.

— А завтра на последнем педсовете я смогу вас поблагодарить? — Альбус хитро взглянул на Кроули. — Такого профессора маггловедения Хогвартс не знал со дня основания. Да и с хранителем библиотеки замку в этот год повезло.

Кроули встрепенулся, собираясь разрешить, но в последний момент передумал:

— Лучше не надо. Ещё одного потока восторга от Хуч я не выдержу. А если к ней присоединится кто-то ещё... нет! Лучше уж обойтись без этих сентиментальных сцен.

— Как знаете.

— Неужели вы так уверены, что переместись? — Геллерт скептически хмыкнул. — Одна вернувшаяся овца не делает погоды, как и случайно сбившаяся с курса ласточка не означает прихода весны.

— У нас нет выбора, — развёл руками Азирафель. — Мы должны.

— Тогда нечего разводить эту сентиментальную чушь, — скривился Геллерт. — Давайте уже займёмся делом!

Никто и не возражал. Пытаясь выявить закономерности, Кроули ещё дважды останавливал время, а Дамблдор запускал механизм хроноворота. Однако их усилия оказались тщетны — овец на картине не прибавилось.

В свои комнаты Азирафель и Кроули возвращались немного в сумрачном настроении. Не то чтобы кто-то приуныл, но перспектива опоздать на Армагеддон не радовала. В гостиной их встретил совершенно расстроенный Барти. Азирафелю сначала даже показалось, что тот чересчур близко к сердцу принял их неудачу, но потом он заметил газету, явно пережившую не одно комканье с последующим разглаживанием. Приглядевшись, Азирафель увидел на первой полосе портрет Крауча-старшего под заголовком «Счастливая семья — залог успеха». Скитер умела привлечь внимание к своим статьям.

— Что-то случилось, Барти?

Азирафель уселся на диван рядом с ним и ничуть не удивился, когда Барти поджал колени к животу, обнимая их и пряча лицо.

— У него родился сын, — глухо выдохнул он. — Любимый и правильный... тот, от которого только счастье... и которого не пнут... и не отрекутся... никогда...

Азирафель успокаивающе обнял Барти за плечи и, повернув голову, заметил полный боли взгляд Кроули. А ведь трагедия Барти была так похожа на его Падение! Кроули криво улыбнулся и скрылся в спальне, оставив Азирафелю возможность утешать бедного ребёнка наедине. Будто эту рану можно было залить благодатью и исцелить словами... но время, возможно, её залечит. Если его хватит.

— Мне нет места в этом мире, — продолжил Барти, — и я не знаю, что было бы со мной, если бы не вы... возможно, я бы сумел возродить Тёмного Лорда и встать с ним рядом, доказав, что тоже чего-то стою... а возможно, я бы просто сгинул... без следа... и никто бы не вспомнил... никогда...

— У вас будет шанс начать всё сначала.

— Да... Когда-то я был уверен, что магия — это высший дар, признак превосходства, исключительности, и я думал, что лишая себя её, я всё искуплю... ведь в вашей реальности нет магии, а значит, можно будет попробовать начать с чистого листа...

— Что-то изменилось?

— Не знаю... сейчас мне кажется, что это будет награда, которой я недостоин... и, наверное, всё-таки хочется сделать гадость ему... чтобы Скитер написала ещё что-нибудь про счастливую семью, как она умеет...

— Вы о чём, Барти?

— Я хочу сдаться... Азкабан так Азкабан! Казнь так казнь! Чтобы знал, как бывает, когда отрекаются... мне плевать!

— Ох, Барти! В том-то всё и дело, что не плевать. Вам больно, но эта боль пройдёт, потому что проходит всё. И вам не нужно ничего доказывать.

— Мистер Азирафель, скажите, зачем я вам? — Барти с усилием повернул голову, чтобы взглянуть на Азирафеля. — Если я не нужен ему, то вам-то я зачем?! Вот лично вам зачем? Только честно!

— Мне? — Азирафель на мгновение задумался. — Потому что вы нужны Кроули. А ещё потому, что вы не безразличны мне лично, и мне хочется, чтобы вы были счастливы.

— А Кроули я зачем?

— Для гармонии! — Кроули вернулся с бутылкой коньяка. — Нам всем надо выпить! И забудьте эти глупости: «сдамся», «казнят»... Вы теперь Кроули, а Кроули делают всё, что угодно, только не сдаются!

12.12.19

Коньяк этим вечером совершенно точно был не лишним, как и хорошая компания. После четвёртого бокала Барти отказался думать о явке с повинной и признал, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на месть. Тем более, самому себе. Когда Азирафелю показалось, что всё уже позади, Барти вдруг криво улыбнулся:

— А ведь он назвал его тоже Барти... никакой фантазии.

— Кого?

— Сына, — Барти фыркнул и невесело рассмеялся. — Хорошо, что я уже Кроули.

— Просто отлично, — согласился Кроули, — и ничто не помешает тебе пожелать счастья Барти Краучу и выпить за его здоровье.

— Точно, — Барти выпил и отсалютовал Азирафелю бокалом: — Его здоровье!

Кроули поёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее:

— Пос-с-слушай, Барти, а с кем из нас ты будешь жить после перемещения?

— С кем? А разве вы живёте не вместе? Там у себя...

Кроули скривил губы и взглянул на Азирафеля, передавая слово ему, наверное, как самому трезвому. Действительно, такие вещи стоило объяснить заранее, и если про Армагеддон они с Барти уже поговорили, то теперь следовало осветить некоторые нюансы собственной природы... и вообще. Чтобы Барти хоть немного понимал расстановку сил.

— Мы живём не вместе, — Азирафель решил зайти издалека. — У меня свой книжный магазин в Сохо, а у Кроули квартира в Мейфэре. Я продаю книги, вернее, как продаю...

— Ангел, — Кроули поморщился. — Может, ближе к делу?

— Да-да... ближе... — согласился Азирафель.

Долго живя среди смертных и знакомясь с их технологиями, он прекрасно представлял, как работает наглядная агитация. Да и все эти «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». Поэтому он встал и, отойдя на середину комнаты, сосредоточился, выпуская крылья. Эффект превзошёл все ожидания — крылья, кажется, стали даже чуть больше и, ощутив свободу, затрепетали, успокаиваясь. Кроули смотрел на них с таким восхищением, что Азирафель не выдержал:

— Дорогой, а теперь ты.

Когда крыла Азирафеля коснулись перья крыла Кроули, удержать восторженный вздох не удалось. Это было слишком хорошо и, наверное, слишком интимно, чтобы делать вид, будто ничего не происходит.

— Можно?

Кроули лишь кивнул, и Азирафель впервые коснулся чужих перьев, принимаясь их ласково поглаживать. Угольно-чёрные, они блестели в свете многочисленных свечей, словно антрацит, и ощущались очень мягкими и даже нежными.

— Я уже забыл, как это красиво, — улыбнулся Азирафель.

— Нгх...

От избытка чувств Кроули часто терял дар речи, но сейчас он казался потерявшимся в собственных ощущениях — на его лице отражалась такая гамма эмоций, что Азирафель забыл, как дышать, и вспомнил, лишь когда боль в груди стала невыносимой. Он закашлялся и почти пропустил первое прикосновение Кроули к своему крылу.

Этот способ протрезветь — ранее неизведанный! — оказался довольно действенным. Азирафелю вдруг показалось, что все его чувства стали гораздо острее, и он даже ощутил запах страниц старого фолианта, лежавшего в спальне на тумбочке. Что уж говорить об осторожных прикосновениях к перьям, от которых тело словно прошивало крошечными электрическими разрядами?! А ведь Кроули едва их касался, стараясь даже лишний раз не дышать. Наверное, именно так и ощущается настоящее волшебство.

Кроули закрыл глаза, а его губы тронула улыбка: лёгкая, нежная, воздушная. Он с шумом выдохнул, зарываясь пальцами в перьях.

— Вы анимаги? — Барти, о присутствии которого они совсем забыли, решил напомнить о себе.

— Кто? — голос Азирафеля немного охрип.

— Анимаги-гиппогрифы, — восторженно прошептал Барти. — Я о таком даже не слышал. — И вы умеете летать?

Кроули приоткрыл один глаз и недовольно поморщился:

— Вот поэтому я никогда не заводил детей. Любой трогательный момент способны испортить, — он уже пришёл в себя и с неохотой выпустил из рук перья Азирафеля. — Мы умеем не только летать.

— А полностью покрываться перьями?

— Дурацкое занятие, — фыркнул Кроули. — Оно тебе надо?

И хоть момент был безнадёжно испорчен, странное чувство в груди никуда не делось. Азирафель действительно мог сейчас покрыться перьями и взлететь — и это бы ему ничего не стоило.

— А меня вы можете этому научить? — Барти перевёл полный надежды взгляд с Кроули на Азирафеля. — Я легко учусь.

— Не в нашем случае, — вздохнул Кроули. — Мы такие, какие есть.

— Ну да, — подхватил Азирафель. — Мы ангел и демон. Просто так получилось, что мы друзья, но в наших конторах об этом никто не догадывается.

— Нет, — Барти пьяно усмехнулся, — так не бывает. У вас ещё и конторы есть?

— И бюрократия, — поморщился Азирафель. — Мне кажется, что тебе, Барти, стоит протрезветь.

— Точно стоит, — согласно кивнул Кроули, слегка расправив крылья.

Протрезвевший Барти казался немного дезориентированным:

— Но... это такие же сказки, как Мерлинова борода или Дары смерти...

— Попробуй, скажи это Гавриилу, — усмехнулся Азирафель.

— Или Хастуру, — мрачно добавил Кроули.

— Пушистику?

— Почти. Герцог Ада и редкий отморозок, от которого надо держаться подальше в любом случае. Радует, что на Земле он почти никогда не бывает. Ещё не передумал уходить с нами? — прищурился Кроули.

— Ещё не передумали взять меня с собой? — в тон ему ответил Барти. — А мне можно потрогать крылья?

— Нет, — покачал головой Кроули. — И не вздумай спросить о таком какого-нибудь ангела или демона, если вдруг доведётся встретить.

Всё-таки Барти был очень понятливым, а потому не стал задавать лишних вопросов о только что увиденном. И хорошо! Азирафель неторопливо рассказал ему об ожидании Последней Битвы и о подготовке к ней. А также о том, что они с Кроули будут до последнего пытаться ей помешать.

— Постойте, — Барти потрясённо уставился на Азирафеля. — Но ведь если Армагеддон состоится, то вам придётся сражаться на разных сторонах... друг против друга.

— Это как раз лишний повод, чтобы его отменить, — проворчал Кроули.

— Потому что мы не будем сражаться друг против друга, что бы ни произошло, — добавил Азирафель.

— И только ради этого вы идёте против всех? Вдвоём?!

Азирафель улыбнулся, искоса взглянув на Кроули:

— Лично мне будет очень не хватать малосольной семги под укропным соусом, а ещё уютных ресторанчиков, где меня знают в лицо, кроссвордов в «Дэйли телеграф» и антикварных магазинчиков.

— Ну да, — немного ошарашенный Барти кивнул. — Достойный повод. Особенно сёмга.

Поскольку самоубийственные мысли оставили бедолагу, Азирафель спрятал крылья и отправился спать. В конце концов, кто знает, как всё пойдёт после их возвращения? Теперь он начинал понимать торопливых смертных — когда времени остаётся не так много, хочется успеть как можно больше. А жизнь людей, если задуматься, сплошной цейтнот.

В спальне Азирафель улёгся на кровать и уставился в потолок, разглядывая тени. Кроули отправился в душ, и, помня о некоторой неловкости, возникшей между ними в прошлый раз, Азирафель не пошёл следом. Вместо этого он представлял чёрные как ночь крылья, одновременно нежные и сильные. Интересно, а как сильно они изменились после Падения? Не могли же просто почернеть?

Притихший Кроули устроился рядом, а потом вдруг перевернулся на живот и, обняв подушку, осторожно подполз под руку Азирафеля так, что его ладонь накрыла как раз основание крыльев.

— Ты их чувствуешь, правда? — прошептал он.

— Да, — тоже шёпотом ответил Азирафель. — Никогда не думал, что дотрагиваться до чужих крыльев может быть так приятно.

— Я тоже, — Кроули улыбнулся. — Значит, ты всё это затеваешь из-за сёмги?

— Ну, я не стал перечислять все пункты, — Азирафель почувствовал, как крылья под его рукой чуть дрогнули. — Но, в общем-то, дело вовсе не в рыбе и не ресторанчиках.

— Нет? — Кроули даже приподнял голову, чтобы лучше видеть лицо Азирафеля.

— Нет.

Ответом ему стал удовлетворённый вздох, и Кроули закрыл глаза, затихая. Азирафель продолжил поглаживать его выпирающие острые лопатки, явственно ощущая шелковистость перьев под пальцами и вспоминая, как впервые увидел их шесть тысячелетий назад. Тогда он их коснуться и помыслить не мог, считая такие действия верхом неприличия. Что изменилось сейчас? Азирафель не знал, но если честно, то и не хотел знать, предпочитая чувствовать. Может быть, впервые за всё время мира.

13.12.19

***

— Ангел, ты идёшь? — Кроули небрежно затянул на шее то, что называл галстуком. — Мы вполне можем позволить себе не опаздывать на последний педсовет.

— Меня терзают противоречивые чувства, — пожаловался Азирафель, завязывая бабочку. — С одной стороны, мне бы хотелось сказать всем какие-то слова напутствия, но с другой...

— Боишься спугнуть удачу?

— Что-то в этом роде, — Азирафель заставил себя улыбнуться.

— Но ты же ангел!

— Это не имеет никакого значения. Просто у меня раньше не было знакомых смертных, с которыми бы пришлось прощаться навсегда. Да ещё так массово.

— Тогда ты всегда можешь сделать, как я, — усмехнулся Кроули.

— Это как?

— Веди себя, будто ничего не происходит.

Если бы это было так просто!

— Доброе утро! — Барти, потягиваясь, вышел в гостиную.

— Утро... — проворчал Кроули. — Уже день.

— Тогда добрый день, — Барти зевнул. — Я понял, чем мог бы заниматься в вашей реальности.

— И чем же?

— Мне неплохо удавались исцеляющие чары, — Барти пожал плечами. — Я мог бы лечить магглов.

— Долго думал? — сочувственно поинтересовался Кроули.

— Всю ночь.

— Думай ещё. Во-первых, они там не «магглы», а просто смертные...

— Люди, — подсказал Азирафель.

— Ага, люди, — согласился Кроули. — А, во-вторых, магия там не работает. Вообще. Значит, махать палочкой ты не сможешь.

— Жаль...

— Разносчиком пиццы тебе тоже не стоит становиться, — Азирафель покачал головой. — Я как-то смотрел про них кино... мне кажется, это не твоё.

Азирафель не стал уточнять, что об этих парнях у него сложилось мнение как о типах с пониженной социальной ответственностью, а Барти такое точно не подходило. Впрочем, тот и не возражал, явно не собираясь тратить жизнь на такую ерунду. Кроули сообщил, что в их реальности существует масса способов занять себя, в том числе и не совсем законных, и пообещал рассказать обо всём подробнее. После педсовета, на который они с Азирафелем уже почти опоздали.

— Ты же не собираешься втягивать мальчика в тёмные делишки? — поинтересовался Азирафель, когда дверь за ними закрылась.

— Если ты не заметил, то я его предостерегал. Мне кажется, в его воспитании есть огромные пробелы.

— Ты хочешь научить его ходить строем?

— За кого ты меня принимаешь? — оскорбился Кроули. — У него свободная воля. Я лишь хочу уберечь его от ошибок и всяческих соблазнов.

В мотивах Кроули Азирафель как раз таки ни мгновения не сомневался, но вот его методы вызывали множество вопросов. И решать их следовало обстоятельно и без спешки, хорошо всё обдумав — короткая жизнь смертных накладывала множество временных ограничений на процесс, ошибка в котором часто становилась фатальной. А ещё Азирафелю очень нравилась работа смотрителем в музее.

— Добрый день, коллеги! — Дамблдор ударил в гонг. — Раз мы все в сборе, можно и начинать.

— Да, давайте уже, — мгновенно оживился Блэк. — У меня ребёнок один дома.

— Рада за вас, Сириус, — Макгонагалл взглянула на часы. — Гарри разумный мальчик и точно найдёт, чем себя занять.

— Этого-то я и боюсь, — вздохнул Блэк. — Вы даже не представляете, Минерва, как много в моём доме того, чем занимать себя точно не стоит.

— Поттер обещал, что будет читать, — едва слышно пробормотал Снейп, дёргая Блэка за край мантии.

— И ты в это веришь? — сквозь зубы огрызнулся Блэк, а потом вновь широко улыбнулся: — Я не знаю, как обычно проходят собрания, но мне казалось, что достаточно будет простого «до свидания» и парочки пожеланий счастливых каникул.

— А как же подведение итогов года? — возмущённая Спраут повертела в руках шляпу, словно не зная, куда её пристроить, после чего просто на неё села. — А заключительная речь директора? А пунш?

— У нас ещё и фуршет будет?! — Блэк трагически заломил руки.

— Перестань, — снова зашипел Снейп, — я тебя предупреждал...

— А меня Поль ждёт только через три часа, — Хуч широко улыбнулась. — А потом мы идём с ним в ресторан.

— Милочка, а вы не могли бы перестать хвастаться? — Трелони недовольно поджала губы, кутаясь в шаль. — У нас сейчас будет подведение итогов года, так что ваш Поль может успеть соскучиться.

— Он начинает скучать, стоит мне ступить на порог, — пафосно объявила Хуч. — Альбус, скажите уже всем угомониться и толкните речь.

— «Толкните», — возмущённо фыркнула Макгонагалл. — Что за манеры?

Азирафель в очередной раз убедился, что Дамблдор откровенно наслаждается, наблюдая за перепалками коллег. Но на все острые моменты он реагировал очень чутко. Вот и сейчас, стоило обстановке в кабинете накалиться на полградуса выше его предпочтений, как зазвучал гонг.

— Коллеги, это был очень непростой год. Мало того, что Хогвартс в своих стенах принимал Турнир Трёх Волшебников, так ещё и в нашем коллективе произошло множество изменений. И я бы хотел поговорить об этом подробно. С чего начнём?

Мнения, как обычно, разделились. Часть коллег горела желанием обсудить Турнир, но не меньшая часть ратовала за внутренние дела. Первым не выдержал игры в демократию Дамблдор. Азирафель сильно подозревал, что виной тому был Геллерт, которого на собрание педагогического коллектива, разумеется, не пригласили, и сейчас он, скорее всего, ждал Альбуса в бывших комнатах Кроули. Дамблдор снова ударил в гонг:

— А начну я, пожалуй, с Турнира и хочу поблагодарить деканов, на факультетах которых учатся победители.

— Постойте! — Блэк с возмущением уставился на Дамблдора. — А как же я?

— А что с вами не так, Сириус?

— Я тоже приложил свою руку к победе! Например, в последнем задании я очень помог Гарри...

Кроули прикрыл лицо ладонью, прошептав: «Всё-таки идиот — это навсегда!»

— И чем же?! — заинтересованно прищурился Дамблдор.

Снейп ловким тычком под зад напомнил Блэку о важности конфиденциальности, и тот быстро исправился:

— Советами! А ещё я помог ему отдохнуть перед состязанием.

— Ваш вклад, Сириус, очень важен, но факультет в Хогвартсе — это почти что семья, — улыбнулся Дамблдор, — поэтому победа ученика всегда равняется победе факультета.

— Бла-бла-бла, — пробурчал Блэк, усаживаясь на место.

— Вы что-то сказали, Сириус?

— Только восхитился вашей мудростью, Альбус.

Дамблдор похвалил участников, деканов, даже, кажется, не забыл эльфов, и когда Азирафель уже хотел возмутиться несправедливостью и напомнить об организаторе шоу, заговорил об этом сам.

— Но всё это не идёт ни в какое сравнение с работой, проделанной мистером Кроули. Коллеги, я предлагаю поаплодировать ему. За его яркие идеи, за красочное шоу, за фейерверки, за внимание к студентам, за экран и за то волшебное настроение, которое он создавал, превращая каждое состязание в настоящий праздник.

Всё-таки Кроули совершенно не умел принимать благодарность и похвалу. В его растерянном взгляде Азирафель явственно увидел опасение, что с Дамблдора станется броситься ему на шею, и эта мысль приводила его в настоящий ужас. Похоже, Дамблдор тоже это понял и специально встал, начиная аплодировать. Впрочем, Кроули быстро справился с эмоциями и, вызывающе улыбаясь, вышел в центр кабинета. Он театрально поклонился на три стороны.

— И что, даже моя походка больше не вызывает раздражения коллег?

— Только радует! — Хуч подняла вверх два пальца, в старинном жесте победы. — Хотя, конечно, ваши журналы мы так и не оценили.

— Вам уже поздно, — казалось, что Снейп только что съел лимон.

Хуч набрала в лёгкие воздуха, чтобы дать достойный отпор наглецу, усомнившемуся в её праве на удовольствие, и чтобы разрядить обстановку, Азирафель пришёл на помощь:

— Мистер Филч успел оценить эти полиграфические изыски.

— Я только взглянул, — начал оправдываться Филч. — Я просто никогда не видел ничего подобного и проявил здоровое любопытство...

— А вам, мой дорогой, следует проявлять это любопытство в другом месте! — фыркнула Хуч, выразительно взглянув на Спраут.

— Ах, милочка, боюсь, что дальше своего живота вы ничего не видите, — мгновенно отозвалась та.

— Брэк! — объявил Кроули. — А теперь у нас по плану пунш и танцы.

15.12.19

Пунш Азирафель не любил, танцами тоже не сильно увлекался, но зато никогда не отказывал себе в удовольствии удовлетворить любопытство, особенно если была вероятность, что второго шанса не будет. Когда, наконец, поток красноречия Дамблдора иссяк, а профессора всё чаще стали задерживать взгляд на циферблате старинных часов, собрание закончилось. Блэк почти сразу же поспешил к выходу, но Азирафель успел его окликнуть:

— Сириус.

— Да?

Блэк явно хотел огрызнуться и сбежать, но слишком хорошо относился к Азирафелю, чтобы это проделать, когда понял, кто из коллег решился его задержать. Он широко улыбнулся и, бросив Снейпу, что ненадолго задержится, подошёл.

— Вы что-то хотели, мистер Азирафель?

— Всего лишь узнать, как прошёл вчера ваш разговор с Гарри.

— Супер! — Блэк заметил, что на его вскрик обернулись несколько профессоров, и зашептал: — Всё просто супер. Гарри такой молодец.

В этом Азирафель как раз и не сомневался, но ему хотелось узнать подробности.

— Как всё прошло?

— Представляете, он, оказывается, уже что-то заподозрил в этом духе... но я, конечно, решился и не стал ничего отрицать, — Блэк оглянулся по сторонам и, заговорщически понизив голос, добавил: — Он спросил, был ли у нас секс. Не так прямо, конечно, но смысл был в этом. Я подтвердил. Я же не сказал ничего лишнего?

Азирафель не очень хорошо представлял, как смертные ведут такие разговоры с детьми. Вроде бы раньше с этой стороной жизни отпрысков знакомили на примере пчёлок и птичек, но, кажется, это было слишком давно, да и не очень информативно.

— Думаю, что нет, Сириус.

— Уф! — Блэк просиял и принялся трясти руку Азирафеля. — Вы меня успокоили.

— А как он к этому отнёсся?

— Нормально?.. — Блэк неуверенно пожал плечами и твёрже добавил: — Нормально, да. Сказал, что если мне удалось что-то разглядеть в Снейпе, значит тот не совсем ублюдок. Но я сказал, что он ублюдок... шикарный такой ублюдок...

— А Гарри?

— Понадеялся, что он не разобьёт мне сердце.

— А вы?

— Пф-ф! Снейп не такой, — Блэк усмехнулся и, помрачнев, невпопад добавил: — Хотя Малфою я всё равно врежу по морде.

— Малфою-то за что?

— Для профилактики. Чтобы даже не думал!

— А что Гарри?

— Он это... кажется, рад за меня.

— Рад?

— Он так сказал... а ещё сказал, что верит в то, что Снейп теперь перестанет бродить по замку ночами.

— А как же дежурства?

— Вот и я о чём, — вздохнул Блэк. — Будь моя воля, я бы его из спальни не выпускал... вы же понимаете, о чём я?

Азирафель понимающе кивнул и вспомнил об одной Карте, которая им с Кроули — так уж получилось! — больше уже была не нужна. Он сосредоточился, и самым чудесным образом эта Карта появилась у него в кармане.

— Я знаю, как вам помочь, — улыбнулся Азирафель, — держите. Это Карта, на которой...

— Ох ты ж жопа Мерлина! — перебил его Блэк. — Это она!

Иногда Блэк вёл себя довольно странно, особенно когда был уверен, что окружающие знают то же самое, что и он, или — на худой конец! — умеют читать его мысли.

— Простите? — решил уточнить Азирафель.

— Ё-моё! Это та самая Карта, которую мы сделали, пока здесь учились. Луни говорил мне, что видел её, но я не поверил... хотя зачем ему врать? — бормотал Блэк, едва ли не обнюхивая старый пергамент. — Откуда она у вас?

— Кроули где-то раздобыл, — пожал плечами Азирафель, — сейчас разве вспомнишь?

— Здорово-то как! — Блэк несколько раз хлопнул Азирафеля по плечу, выражая крайнюю степень признательности. — Теперь можно просто на время дежурств открывать Карту и заниматься каким-нибудь более важным делом, — Блэк поиграл бровями.

— Готовиться к урокам? — предположил Азирафель.

Разумеется, он прекрасно понимал, на что намекал этот балбес, но не смог удержаться, чтобы его не поддеть. Блэк вытаращил глаза и несколько мгновений пялился на Азирафеля, прежде чем вспомнил о манерах.

— А... ну да... — выдавил он из себя. — К урокам тоже можно.

Азирафель улыбнулся ему и, хлопнув по плечу, пожелал удачи, прощаясь.

— Вам тоже, мистер Азирафель! — закивал Блэк. — И мистеру Кроули тоже. Побольше... она ему, похоже, нужна.

Посмеиваясь, Азирафель направился в комнаты, где обитал Геллерт. Он не сомневался, что отыщет там и Кроули, и Альбуса.

Конечно же, его расчёт оправдался: Кроули уже был там, с интересом разглядывая картину:

— Ангел, ты должен это видеть!

— Что именно?

— Они возвращаются! Нашему другу Геллерту удалось вытащить ещё двух! — Кроули довольно потёр руки.

— Как? — выдохнул Азирафель.

Но Геллерт только раздражённо махнул рукой:

— Не знаю! Я записывал в журнал все свои действия, и когда появилась эта парочка, постарался воспроизвести. Так вот, после этого я проделывал всё то же самое, строго по записям. Но результата никакого.

— А он должен быть, — прошипел Кроули.

— Сам знаю! Непостижимо, но факт! — Геллерт казался расстроенным.

— Непостижимо? — Кроули выразительно взглянул на Азирафеля. — Ангел, ты ведь у нас специалист по непостижимости?

— Я специалист по святой воде, — отмахнулся Азирафель. — Не думаешь же ты...

— А почему нет? — перебил его Кроули. — После Её появления в церкви я многое готов списать на непостижимые шутки. Мне кажется, нам надо добавить в эксперимент воду.

— Но это глупо!

— Почему?

— Потому что мы всё равно не сможем ею воспользоваться.

— Господа, вы о чём? — Геллерт с интересом крутил головой, словно не понимая, кому верить: Кроули или Азирафелю.

— Не важно! — одновременно ответили они и переглянулись.

— Давай попробуем с водой? — взгляд Кроули выражал нетерпение. — Ею ведь можно просто обработать проём, через который мы будем переходить.

— Вы планируете выйти через дверь? — Геллерт чуть не пританцовывал от нетерпения.

— Да, — Кроули успокоился, мгновенно сосредоточившись на ответе. — Всё должно быть изящно и просто. Как пришли, так и уйдём, но Альбусу придётся пожертвовать хроноворотом.

— И почему я не удивлён? — Дамблдор хоть и опоздал, но услышал главное.

— Потому что это вписывается в вашу концепцию, — мгновенно отозвался Кроули.

— Разве? В какую из?

— В ту, где чтобы получить что-то хорошее, надо пожертвовать чем-то ценным.

Геллерт несколько раз сомкнул ладони, аплодируя:

— Как это верно подмечено, — и тут же стал серьёзным, деловито интересуясь: — А совсем без жертв нельзя?

— Можно. Но не в нашем случае. Непостижимый план, помните? К тому же мы лишили эту реальность как минимум одной человеческой жертвы, а значит, надо восстановить гармонию.

Дамблдор совершенно точно не просто понимал, о чём говорил Кроули, но и принимал его слова близко к сердцу. Похоже, даже чересчур.

— Когда вам понадобится хроноворот?

— Когда мы проверим теорию со святой водой. Не думаю, что у нас будет несколько попыток.

— Вы представляете, как это будет? — голос Геллерта был едва слышен.

— В общих чертах, — усмехнулся Кроули. — Мне кажется, вы должны понимать ценность импровизации.

— Для этого надо слишком хорошо понимать, что происходит, — заметил Альбус.

— Да, — легко согласился Кроули. — Именно этим мы сейчас и займёмся. Для начала я хочу ознакомиться с вашими записями.

Азирафелю эти записи были не менее интересны, поэтому он уселся рядом с Кроули, чтобы разобрать бисерный почерк Геллерта. Альбус тоже недолго оставался в стороне: покрутившись вокруг, он устроился на подлокотнике дивана, рядом с Кроули. Они иногда стукались головами, когда склонялись особенно низко, но почему-то это уже никого не смущало. Пока они читали, Геллерт расхаживал по комнате, изредка останавливаясь у картины с тремя овечками, дружно маршировавшими в отведённых рамках.

— Геллерт, вы точно записали всё? — оторвался от чтения Кроули.

— Разумеется, — он досадливо поморщился. — Поверьте моему опыту исследований.

Азирафелю тоже показалось, что упущена какая-то деталь, поэтому он решил зайти с другой стороны.

— Геллерт, а есть какие-то слишком очевидные принципы, о которых все знают? Ну, настолько хорошо знают, что их не стоит даже повторять?

— Слишком очевидное?.. — задумался он. — Закон сохранения вещества?

— Ну, конечно! — у Азирафеля словно камень свалился с души. — Именно его мы и собираемся нарушить.

<b><a href="http://ledira.diary.ru/p218700090.htm" target=_blank>"Не тот мальчик"</a></b>, кроссовер с "Благими знамениями", макси, в процессе, автор [L]HelenRad[/L]

запись создана: 09.12.2019 в 07:30

@темы: ГП, Фики мои, Фандомное, GO, Не тот мальчик

---

Ох, как идёт... С пятницей!

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое

---

Буду ждать))))

@темы: Настроенческое

---

Не тот мальчик-21

Название: Не тот мальчик
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: Азирафель, Кроули, А.Дамблдор, Л.Малфой, С.Снейп, С.Блэк, Г.Поттер и все-все-все)))
Жанр: экшн, приключения, юмор
Рейтинг: ???
Краткое содержание: Бог не играет со Вселенной в кости. Её игра изящна и непостижима. Если, конечно, это её игра.
Предупреждения: АУ обоих канонов

предыдущие части

1 часть
2 часть
3 часть
4 часть
5 часть
6 часть
7 часть
8 часть
9 часть
10 часть
11 часть
12 часть
13 часть
14 часть
15 часть
16 часть
17 часть
18 часть
19 часть
20 часть



Разумеется, Азирафель мог бы сказать и про «невозможное», и добавить про «непостижимое» тоже мог, только вот не видел в этом особого смысла. Ведь совершенно не важно, какая из теорий сработает, и будет ли вообще за их возвращением стоять теория, или всё решит случай.

— Вы можете думать всё, что вам будет угодно, — улыбнулся Азирафель, — но если есть вход, то обязательно есть и выход.

— Я вам приведу сколько угодно примеров! — запальчиво начал Геллерт.

— Когда выход был настолько очевиден, что остался незамеченным, — перебил его Азирафель. — Конечно, если вам это неинтересно...

— Мне интересно! Мне очень интересно, — Геллерт сердито нахмурился. — Но вы не думали, что на такое исследование могут уйти годы?

— Нет.

— Почему?

— Потому что у нас нет этих лет. У нас есть месяц. В лучшем случае два.

Во взгляде Геллерта появилось восхищение, и он потрясённо покачал головой:

— Альбус, ты не говорил, что твои приятели сумасшедшие.

— Потому что это не так.

— Неужели? Лично я не уверен...

Кроули медленно, даже как-то лениво размял пальцы, и от его улыбки даже Азирафелю стало немного не по себе.

— Альбус, — Кроули говорил гораздо тише, чем обычно, но каждый звук, казалось, проникал под кожу. — Мне кажется, вы сильно преувеличили, когда рассказывали об уме вашего приятеля. Будет проще, если я...

— Мистер Кроули, вы просто не представляете, каково это выпадать из жизни на полвека. Геллерт просто не сориентировался, — всполошился Альбус.

— У него было на это время.

— Да что я такого сказал?!

Азирафель со вздохом поднял ладони:

— Так дело не пойдёт. У нас есть задача, есть сроки её решения, есть подсказка в виде книги. Почему бы нам просто не решить её?

Геллерт первым уселся в кресло, всем своим видом показывая готовность к работе. Альбус примостился на столе рядом с ним, на что Кроули хмыкнул:

— Может, сбреете бороду, как ваш приятель?

— Что-то не так?

— Небольшой диссонанс, — усмехнулся Кроули. — Можно или сидеть на столе, позволяя себе некоторые вольности, или оглаживать бороду, завернувшись в плед, и в кресле.

— Вот! — обрадовался Геллерт. — И я говорил.

Дамблдор задумался, склонив голову сначала к одному плечу, затем к другому, а потом взглянул почему-то на Азирафеля и подмигнул:

— Мне казалось, что я так выгляжу солиднее.

— Гораздо солиднее, — подтвердил Азирафель.

— Да старо ты выглядишь, — вновь вмешался Геллерт. — Как мой дедушка.

Больше Дамблдор не раздумывал. Он достал палочку и, превратив носовой платок в ножницы, принялся обрезать ими бороду. Затем начудесил себе зеркало, покрутил перед ним головой и улыбнулся отражению:

— Возможно, вы правы.

Этот невинный инцидент, как ни странно, изменил настроение у всех, настроив на рабочий лад, и не прошло получаса, как Альбус и Геллерт вновь заспорили, на этот раз из-за какой-то магической формулы искажения пространства. Азирафелю же не давали покоя слова Дамблдора о последнем хроновороте.

— Альбус, вы не давали разбирать этот прибор...

— Хроноворот, милый Азирафель, он именно так называется, — Дамблдор улыбнулся, многозначительно взглянув на своего приятеля.

— Допустим, — поморщился Азирафель. — Но дело в том, что мы были в Министерстве и видели...

— Вы добрались до Комнаты Времени Отдела Тайн? — оживился Дамблдор. — Не могу сказать, что меня это удивило, но...

— Там точно были хроновороты. И эта птичка, пойманная во временную петлю, — вспомнил Азирафель.

— Вынужден вас огорчить. Отдел Тайн сейчас представляет собой скорее музей, нежели исследовательскую организацию. Они ведут учёт найденных артефактов, описывают их свойства, заводят бесконечные каталоги, но...

— Но? — заинтересовался Кроули.

— Увы, — Дамблдор развёл руками. — Большинство экспонатов — всего-навсего чьи-то бесполезные уже вещи, которые просто жалко выкинуть. Рухлядь, которая когда-то в умелых руках превращалась в оружие или, наоборот, исцеляла раны.

— Но птичка...

— Ходят легенды, что птичку заколдовал ещё Мерлин, чтобы порадовать юного Артура и напомнить ему о скоротечности времени. Это не более чем красивая игрушка.

— Но ведь там время меняет своё течение.

— Исключительно в замкнутой и сбалансированной системе. Стоит убрать купол, как всё развалится, и птичка навсегда останется яйцом.

— Поэтому нам необходимо разобрать твой хроноворот, — Геллерт задумчиво пощипывал мочку уха. — Хотя бы для того, чтобы понять.

— Но это школьное имущество, я не могу...

— Прекрасно можешь!

— Что я скажу Минерве?

— Что впал в маразм и потерял, — фыркнул Геллерт. — Альбус, я тебя умоляю! Когда они увидят тебя без бороды, они надолго забудут обо всём.

Дамблдор осторожно потрогал остатки растительности на лице:

— Надо бы побриться.

— Обязательно. А потом разобрать хроноворот, — не терял надежды Геллерт.

— Но он нужен школе!

— Зачем?

— Некоторые ученики с его помощью посещают дополнительные курсы.

— И хоть кому-то это пошло на пользу?

— А почему бы тогда не разобрать неработающий хроноворот из Министерства? — перебил их Кроули. — И понять, чем он отличается от работающего.

— Но так никто не делает...

— Так сделаем мы. Есть возражения?

— А кто нам даст курочить музейный экспонат? — вздохнул Дамблдор.

— Малфой! — Кроули не сомневался в ответе.

— Как я мог забыть? — Дамблдор осуждающе покачал головой. — Ничего святого.

Можно было сказать, что встреча вышла плодотворной. Дамблдор ещё раз рассказал, что не нашёл на обнаруженной двери Министерства никаких следов портала и вообще ничего любопытного или необычного. Дверь как дверь, даже без приличного замка. Решили пока изучать литературу, а когда Кроули принесёт от Малфоя хроноворот, заняться практикой. На том и расстались, крайне довольные друг другом.

Азирафель собирался пойти к себе, чтобы провести вечер за чтением книги, но у Кроули была другая идея.

— Ангел, пойдём со мной.

— Куда? — насторожился Азирафель, не любивший любые изменения в планах.

— В лес.

— Опять следить за твоей «Бентли»?

— А ты что-то знаешь? — от расслабленной улыбки Кроули не осталось и следа.

— Только то, что она стоит в лесу.

— Ну, тогда ладно. Пойдём.

— Но зачем?

— Тебе надо больше гулять. Не пожалеешь.

Азирафель перестал жалеть сразу же, как только вышел из замка. Теплая весенняя ночь была полна запахов и звуков ожившей природы. Он даже остановился, чтобы вдохнуть полной грудью.

— Кроули, ты тоже это чувствуешь?

— Что именно? — Кроули старательно делал вид, что не замечает пальцев Азирафеля, ласкающих его запястье.

— Пахнет весной, — Азирафель улыбнулся. — Когда-то очень давно я убеждал случайного попутчика, что так пахнет любовь. Было весело.

— Ты убеждал? — Кроули сдвинул очки, чтобы лучше видеть. — Ангел, серьёзно? У вас что-то было?!

— Конечно же, нет! Просто разговор.

— О том, чем пахнет любовь, — подхватил Кроули. — И почему меня это настораживает?

— Потому что ты мнительный, — улыбнулся Азирафель и направился по едва заметной тропинке к озеру. — Тебе не показалось, что Дамблдор поторопился с бородой?

— Поторопился? Да он отчаянно медлит!

— Ох, Кроули, а что скажут коллеги?

— Пф-ф! Можно подумать, он когда-то равнялся на чужое мнение.

Кроули перехватил руку Азирафеля и теперь выбирал дорогу. Странно, но он вёл вовсе не к своей любимой «Бентли». Скоро они вышли на берег озера и уселись на большой валун, чудом придав ему немного мягкости и подобие садовой скамейки. Кроули пробормотал что-то про гедонистов, но в целом остался доволен. Он откинулся слегка назад, запрокидывая голову, и уставился в чёрное небо, сплошь усеянное звёздами. Азирафелю тоже нравилась эта картина, но Кроули явно терзало великое множество чувств — не зря же он участвовал в создании этой красоты?!

— Прекрасная ночь, — пробормотал Кроули. — Можно притвориться, что мы никуда не торопимся... и вообще у нас свидание.

— Свидание? — удивился Азирафель. — Но к чему? Мы видимся каждый день, по многу-многу раз.

— Знаешь, ангел, смертные вкладывают во всё это другой смысл. Они вместе любуются на звёзды, держатся за руки...

Договорить ему не дал внезапный рёв приближающегося мотоцикла — разумеется, без глушителя. Азирафелю показалось, что ничего такого не должно происходить рядом с ними, ведь дорога осталась в стороне. Однако мотоциклист так не считал: вырвавшись из плена прибрежных кустов, его байк неожиданно взлетел и, набирая высоту, понёсся над гладью озера.

— Блэк! Собака такая, — пригляделся Кроули и присвистнул. — А с ним Снейп... кто бы сомневался!

03.12.19

***

Когда Кроули собирался поговорить о чём-то значимом, он обычно начинал издалека. И, как правило, предлагал выпить, будто это помогало ему подобрать слова для разговора. А может, и правда помогало? Так или иначе, Азирафель немного насторожился в ожидании чего-то важного, а потому слегка опешил от заявления:

— Знаешь, ангел, мне кажется, что Барти пора немного развлечься.

— В смысле?

— Ну, как обычно смертные развлекаются? Куда-то ходят, с кем-то общаются, что-то смотрят, в общем, всё, как обычно — «хлеба и зрелищ», — Кроули немного скривился и продолжил: — Ничего у них не меняется.

— Это я понял, но что ты предлагаешь?

— Барти будет интересно взглянуть на последнее состязание. Кроме того, ему, быть может, захотелось бы ещё раз взглянуть на кого-то в этой реальности, прежде чем оставить её навсегда. Сам понимаешь, сентиментальность... то... сё...

Азирафель сразу понял, на кого намекал Кроули, и засомневался:

— Мне казалось, что он не хочет иметь с этим человеком ничего общего.

— Свобода выбора, — пощёлкал пальцами Кроули. — Ты помнишь? Мы с тобой не можем этого лишать... это Её дар.

Оставалось лишь признать его правоту. Пока Азирафель собирался с мыслями, Кроули уже сообщил, что договорился со Скитер — она возьмёт Барти под опеку на время состязания так, чтобы все решили, будто он её протеже. Разумеется, под чужой личиной.

— Это очень удобно, ангел. Во-первых, она его легализует, а во-вторых, никто не захочет связываться с человеком Скитер, а это избавит Барти от повышенного внимания.

Азирафель вспомнил свой печальный опыт и вздохнул:

— Надо только его предупредить, чтобы держался подальше от юной мисс Лавгуд.

— Почему?

— Меня в твоём облике она узнавала легко.

— Как?

— По мозгошмыгам.

Теперь настала очередь Кроули удивляться. А чего он хотел? У непостижимого было слишком много граней, чтобы расслабляться. Впрочем, Азирафелю тоже пришлось сдерживать изумление, когда Барти с радостью согласился. А ведь вроде бы его с этой реальностью уже ничего не связывало.

Подготовка к финальному состязанию Турнира набирала обороты. Кроули снова появлялся в комнатах лишь для того, чтобы вытянуться на кровати, держа за руку Азирафеля. И чувствовать себя источником его сил и вдохновения было лестно.

— Я сегодня разговаривал со сфинксом...

— Прости, дорогой?

В полутьме спальни Азирафель не сразу разобрал выражение лица Кроули, чтобы понять, что он не шутит. Но откуда здесь эти существа, полные загадок?!

— Я разговаривал со сфинксом, — повторил Кроули. — Все эти его вопросы с подковырками, глупые шуточки.

— Но где ты его нашёл?

— Скажешь тоже, «нашёл». Это одно из заданий Турнира. Я когда предлагал, то даже не думал, что такое возможно. Собирался начудесить им здесь голема, загрузить его вопросами к экзаменам... а они притащили.

— Кто «они»?

— Хагрид, кто ж ещё?! — Кроули тяжело вздохнул. — Я был уверен, что круг его интересов ограничен разведением всяких опасных тварей, вроде его соплохвостов. Так нет! Приволок... и что теперь с этим делать?

— Отправить назад? — предположил Азирафель, слабо веря, что такое возможно.

— После того, как этот недоумок подписал контракт от имени школы?

— Хагрид?!

— Ну, не сфинкс же. Разумеется, я посажу его там, где вовсе необязательно проходить, но ты ведь знаешь Поттера...

Азирафель знал Поттера, а потому нисколько не сомневался, что самый юный чемпион непременно найдёт это опасное создание. А Кроули со вздохом продолжил:

— Ангел, как думаешь, кошачья мята на него подействует?

— Может, поступим проще? — Азирафель вообще-то не был сторонником нечестной игры, но, с другой стороны, и Поттер, в силу своего возраста, не должен был участвовать в Турнире.

— Что ты предлагаешь? — заинтересовался Кроули. — Посадить сфинкса в тупик?

— Можно и в тупик. Но лучше дать Поттеру карту лабиринта, где обозначить места, куда не стоит ходить.

— Отличная идея, — Кроули на мгновение задумался. — В принципе, можно всем чемпионам дать по карте. Это добавит динамики игре. А Блэка озадачить тем, чтобы объяснил крестнику, куда не стоит соваться. На это-то ему ума должно хватить?

— Мне кажется, что ты его недооцениваешь.

— Если бы ты видел его на болотах, ты бы заговорил иначе, — отмахнулся Кроули.

Азирафель решил немного сменить тему, пока не вспомнился Снейп как возможный опекун Поттера, а с ним и тот самый танец, который, по мнению Кроули, гораздо провокационнее любого танго. С этим утверждением можно было бы и поспорить, но почему-то не хотелось.

— Дорогой, а о чём ты говорил со сфинксом?

Рука Кроули напряглась, а сам он ответил с немного фальшивой беспечностью.

— О сотворении мира.

— То есть сфинкс знает, кто ты такой?

— Не то чтобы знает... — Кроули поморщился. — Ну а как ты предлагаешь скрывать это от существа, которое здесь ошивается с самого начала?

— А если он всем расскажет?

— И что с того? У них здесь своя религия — магия.

— Но при этом они отмечают Рождество и Пасху, — напомнил Азирафель.

— Всё равно они язычники. И сфинксы никогда ничего не рассказывают.

— Если они в этом лично не заинтересованы.

— Всё равно! Ты можешь себе представить сфинкса, который отзывает в сторонку Дамблдора и такой: «Пс-с! Вот те двое не люди!»

— Нет, ну не так явно...

— А как ещё?!

— Например, он может загадать загадку про демона, — предположил Азирафель.

— И что с того? Даже если эту загадку отгадают? В этом-то весь смысл: если сфинкс и решит развлечься, гордыня не даст ему сделать намёк попроще, и никто ни о чём не догадается. Хотя, если честно, я не вижу особой причины делать из этого тайну. Мы уже признались про свою реальность.

— Но это их шокирует!

— Пф-ф! Ангел, шоком больше, шоком меньше. Зато никто не оспорит... — Кроули осёкся, прикусив язык.

— Ты что-то говорил, дорогой?

— Ничего важного, ангел... но если ты не хочешь об этом говорить, то мы и не будем. Не очень-то и хотелось. А завтра я займусь картами для чемпионов.

Азирафель подумал, что для составления точной карты лабиринт нужно увидеть сверху. Были, конечно, и другие способы, но этот — самый простой и надёжный.

— Ты полетишь на метле, дорогой?

— Что?! — Кроули встрепенулся и даже на несколько мгновений выпустил руку Азирафеля. — Кто тебе сказал эту чушь?

— Разве нет? Тебе было бы удобно...

— В жизни не слышал ничего более абсурдного, — фыркнул Кроули, снова сжимая ладонь Азирафеля. — На этих дурацких мётлах пусть они сами летают. Я пробовал, мне не понравилось.

— Но тогда как?

— Запущу свой телефон над лабиринтом. Пусть снимает, а я потом красиво нарисую на пергаменте.

Наверное, уже стоило перестать удивляться тому, что Кроули получал удовольствие от любого творческого процесса, будь то рисование карты или написание сценария. Он даже поурочные планы умудрялся превращать в фееричные сказки, недаром Дамблдор так полюбил их читать.

Карты, кстати, получились просто отличные. Кроули сделал ещё один экземпляр для себя, на котором отметил не только сфинкса, но и Кубок, логово соплохвостов, заросли «дьявольских силков», а также несколько ловушек собственного изобретения. Правда, потом он увлёкся и начал придавать растениям, образующим стены лабиринта, угрожающий вид, добиваясь всё большего сходства с джунглями, которые вскоре поглотили все ловушки и прочие коварные планы.

— Дорогой, ты закончил?

— Да! — Кроули гордо показал Азирафелю полностью изрисованный пергамент.

— И как ты собираешься показать Блэку места, от которых Поттеру стоит держаться подальше?

— Не беспокойся! — усмехнулся Кроули. — Этот «крестик» Блэк точно никогда не забудет. И до Поттера донесёт.

Не то чтобы Азирафель был в этом полностью уверен, но с таким простым заданием мог справиться кто угодно. А Блэк, несмотря на свой образ, идиотом не был. Как, впрочем, и Снейп, и Поттер. А стало быть, шанс на благополучный исход состязания был чертовски большим.

04.12.19

***

Задрапированная чёрным пустая картина — пристанище сбежавших неблагодарных овец — переехала в бывшие комнаты Кроули, и теперь ею любовался Геллерт. Ну, как любовался? В основном, тыкал в неё палочкой и бормотал что-то несуразное, будто магия именно так и работает. Хотя Азирафелю всё больше начинало казаться, что таким образом проявляет себя вера — в магию, в заклинания, в собственные силы. Если подумать, то шутка вполне в Её духе.

Дамблдор тоже крутился вокруг картины, но немного иначе. Он плёл палочкой целую паутину чар, обескураженно качая головой — у него тоже ничего не получалось. Но Азирафель совсем не волновался по этому поводу. Её вмешательство и последующая подсказка расставили всё по местам: эту задачу можно было решить, а стало быть, следовало лишь отрешиться от ситуации и немного подумать. Всем. Решение могло оказаться в чём угодно, поэтому хороша была любая идея. И совершенно точно они найдут его, надо лишь сначала разобраться с Турниром, потому что и Кроули, и Дамблдор тратили на подготовку последнего состязания много времени.

Азирафель забыл уже про спокойные вечера за десертом и вином с лёгким фруктовым послевкусием. Барти, хоть и был хорошей компанией, всё же не был Кроули, и это немного удручало. Наверное, хорошее шоу и впрямь стоило таких вложений — а других шоу у Кроули просто не могло быть! — но Азирафель ждал, когда же это всё уже закончится.

— Это будет бомба! — довольный Кроули за неимением овечек посадил Хастура под бокал и корчил ему зверские рожи. — Такого они здесь точно не видели!

— Может, всё-таки пусть это будет более традиционно? — рискнул предложить Азирафель.

— Ангел, ты не понимаешь! Я целый день настраивал колонки не ради каких-то там традиций. Прогресс — наша конечная цель.

— Это, конечно, здорово, но чем хуже было шоу без колонок?

— Даже не сравнивай, ангел!

Из длинного и весьма запутанного объяснения Кроули про работу колонок и всей системы передачи картинки Азирафель понял лишь то, что теперь можно будет выбрать чемпиона с интересным заданием и сосредоточить внимание на нём. Кажется, тогда изображение должно занять весь экран, и сразу же появится звук.

— И музыка тоже будет звучать громче! — пообещал Кроули. — Все наши глухие стариканы вздрогнут и растеряют свои слуховые аппараты. Вот увидишь, ангел!

— А Гарри предупреждён?

— Разумеется! Я объяснил Блэку важность крестика на карте, и он поклялся, что Поттера и близко рядом с ним не будет.

— Ты всё-таки решил нанести знак на его карту?

— Чтобы не было никакой неразберихи. Никто его не увидит до самого начала состязания, а потом он появится самым чудесным образом. Я подумал, что и логово соплохвостов следует отметить, всё же Поттер гораздо моложе остальных чемпионов.

— Гораздо, — согласился Азирафель.

— И ты даже не станешь говорить, что это нечестно?!

— Я считаю нечестным участие в Турнире почти ребёнка, а всё остальное лишь следствие этой несправедливости.

— Вот, — обрадовался Кроули, — а я её практически исправил.

Комментировать Азирафель не стал, чтобы Кроули не пришлось доказывать свою нехорошесть, и он не занервничал. Бедолага и без того тратил слишком много сил на этот Турнир.

В день состязания не волновался только Филч. И то потому, что на педсовете случайно сел на шляпу Спраут, и для переживаний у него появился вполне конкретный повод. Хорошо, что именно этот драматический момент выбрала Хуч, чтобы представить своего избранника. Пожалуй, явление в директорский кабинет бравого полковника в форме Королевских ВВС было сопоставимо по силе воздействия на публику со сменой имиджа Дамблдора. На том памятном завтраке только Хагриду удалось сохранить невозмутимость, и то лишь потому, что он ничего не заметил. А когда Макгонагалл с раздражением указала ему на это упущение, Хагрид лишь пожал плечами и сообщил, что Дамблдор красивый. Тонкое жизненное наблюдение, чего уж там скрывать.

— Знакомьтесь, это Поль Роббсон, — представила коллегам своего «парня» Хуч. — Он полковник Королевских ВВС.

— В отставке, — улыбнулся полковник.

— Он лётчик, — с нажимом продолжила Хуч. — Настоящий. И он умеет летать!

— Но вы, дорогая, тоже умеете, — начала было Трелони, но, поймав свирепый взгляд Хуч, затихла.

Больше желающих умалить достоинства настоящего лётчика и полковника не нашлось, а Хагрид даже пригласил новенького к себе в гости, пообещав испечь кекс.

— Кекс? — удивился полковник. — А у вас тут разве сухой закон?

Азирафель не мог поручиться за остальных коллег, но Блэка это заявление покорило:

— Вы всегда можете прийти к нам со Снейпом в гости. Я научу вас играть на волынке.

— А кто такой Снейп? — поинтересовался полковник.

— Унылый пидорас, — свистящий шёпот Трелони прозвучал в наступившей тишине, как колокол, бьющий набат.

— Он не унылый! — возмутился Блэк.

— Вам, Сириус, лучше видно, — примирительно улыбнулась Спраут и не менее громким шёпотом добавила: — Сибилла, что за манеры?!

— Нормальные манеры для любительниц игрушек для взрослых, — прошипел побагровевший Снейп.

— Люди порой бывают слишком непримиримы к чужому счастью, — миролюбиво улыбнулся Дамблдор. — А вы, мистер Роббадс...

— Роббсон, — поправил полковник.

— Роббсон, — ничуть не смутился Дамблдор. — Вы честный человек?

— Альбус! — возмутилась Хуч. — А меня вы спросили?!

— Спрошу, — улыбка Дамблдора стала чуть шире. — Но сначала я должен убедиться в твёрдости и чистоте его намерений.

— С твёрдостью у него всё в порядке! — воинственно начала Хуч.

— По вам это заметно, дорогая, — ехидно усмехнулась Макгонагалл, окидывая взглядом округлившуюся фигуру коллеги.

— Я предупреждала тебя, милый, — Хуч томно улыбнулась и прижалась к плечу своего полковника. — Они иногда шипят.

— Мне нравится, — он приобнял её за плечи. — Роланда сказала, что другой семьи у неё нет, а я придерживаюсь традиций, поэтому и настоял на знакомстве. Я не обижусь, если вы станете звать меня Поль.

— Как это мило, — выдохнула Спраут, вытирая слёзы. — Роланда, я всегда знала, что это будет так...

Она попыталась поправить шляпу и, с удивлением обнаружив её отсутствие, стиснула в крепких объятьях Хуч. Та лишь закатила глаза, виновато улыбнувшись своему Полю. Разумеется, Кроули не смог остаться в стороне от такого веселья.

— Поль, дорогой наш! — он от души хлопнул полковника по плечу. — Долгие годы наша Роланда возглавляла оппозицию Хогвартса, борясь за права профессоров...

— Ох, мистер Кроули! А вам я хочу сказать отдельное спасибо, — перебила его Хуч.

— За что? — искренне удивился Кроули.

— За ваше проклятье в начале года. Вы мне тогда пожелали испытать то, чего я боялась больше всего на свете.

— Вы как-то не похожи на жертву, — Азирафелю показалось, что Кроули немного смущён.

— Ещё бы... мне никто не причинял столько добра, как вы своим проклятьем.

Азирафель замер, боясь, что случится страшное: Кроули очень остро реагировал на такого рода комплименты. Особенно про причинение добра. Наверное, демона такое должно было оскорбить до самой глубины души, но Хуч уже было не остановить.

— Мистер Кроули! Вы... вы... лучший...

Кроули беспомощно уставился на Азирафеля, словно моля о помощи. Таким растерянным его ещё не приходилось видеть, а значит, пора было спасать.

— Роланда, Поль, — Азирафель решил принять удар на себя. — Я тоже желаю вам счастья.

— И вы! — Хуч бросилась на шею Азирафелю. — Как я вас обожаю...

Такое поведение можно было объяснить гормональными бурями, бушующими в организме будущей матери, поэтому Азирафель стоически выдержал свою порцию объятий и даже согласился посетить с визитом дом нового знакомого, после чего намекнул, что сейчас самое время пойти и занять места на трибунах.

Всю дорогу до стадиона Кроули молчал, явно тяжело переживая обвинения в доброте, и только когда Азирафель свернул в сторону профессорской ложи, буркнул:

— Она просто любит обниматься.

Наверное, так оно и было, но Азирафель всё равно ничего не мог поделать с желанием улыбнуться. Заметив его улыбку, Кроули нахмурился:

— Ну, давай, скажи ещё ты, какой я хороший и добрый.

Азирафель мог лишь покачать головой в ответ. К чему слова, когда всё и так ясно?

05.12.19

***

Кроули от души поддержал традицию проводить последнее состязание турнира ночью. Азирафелю показалось, что на этот выбор сильно повлияли фейерверки, для которых чёрное небо, усыпанное звёздами, — идеальный фон. Что ни говори, Кроули был эстетом. Азирафель с удовольствием вдохнул тёплый воздух и уселся удобнее, чтобы лучше видеть и небо, и огромный экран, и зрителей. Небольшое чудо помогло устроиться с комфортом, и оставалось лишь удивляться несообразительности коллег, ведь мягкое кресло гораздо удобнее деревянной скамьи, да ещё и без спинки.

Азирафель едва не упустил момент, когда Скитер привела Барти в чужом облике, и еле успел приветливо помахать, чтобы тот уселся рядом с ним. На всякий случай. Тем более, краем глаза Азирафель только что заметил Крауча-старшего с молодой супругой, чьё интересное положение уже не вызывало сомнений. Барти в ту сторону даже не смотрел, что позволяло сделать неутешительный вывод — он заметил, и ему всё ещё не всё равно.

Кроули мелькал везде, то давая последние указания ведущим шоу братьям Уизли, то беседуя с Малфоем, то шушукаясь с Дамблдором, а то и улыбаясь Скитер. Разумеется, исключительно по делу. Любопытный Геллерт тоже явился на состязание, но по непонятной причине держался возле делегации Дурмштранга. Подумав, Азирафель решил, что это для конспирации, хотя странно было рассчитывать на узнавание через столько-то лет. С другой стороны, память у смертных устроена как-то совсем иначе, и делать какие-то выводы не получалось.

Наконец Кроули небрежно махнул рукой, отчего огромный экран расцветился фейерверком, точной копией того, что был устроен в прошлый раз, а Дамблдор вышел к трибуне, где на него с подозрением уставился Фадж, который спустя мгновение выхватил палочку, словно вызывая директора Хогвартса на дуэль.

— Да я это, я, — громче, чем нужно начал Дамблдор, но заметив, что оказался в центре внимания многочисленных зрителей, поклонился: — Альбус Дамблдор к вашим услугам.

Дождавшись, когда приветственный свист стихнет, он невозмутимо продолжил:

— Леди и джентльмены, третье и последнее состязание Турнира Трех Волшебников начинается! Разрешите мне напомнить вам турнирное положение участников на сегодняшний день! Первое место делят между собой мистер Седрик Диггори и мистер Гарри Поттер, оба — школа «Хогвартс», у каждого восемьдесят пять очков!

Гром аплодисментов и радостные крики пробудили временных обитателей лабиринта — те грозно зашумели, пугая чемпионов, которым предстояло войти в его тёмное нутро. Бэгмен радостно хлопал участников по плечу, вручая карту, и, похоже, не смешно шутил. А Дамблдор продолжил:

— На втором месте мистер Виктор Крам, институт «Дурмштранг», восемьдесят очков! — снова гром аплодисментов. — И на третьем месте — мисс Флер Делакур, академия «Шармбаттон»!

Бэгмен закрепил каждому чемпиону на лоб камеру, изображения с которой сразу же появились на одной из четвертей экрана, и стало понятно, кто из них куда смотрит.

— Крестик на карте Поттера уже появился, — прошептал Кроули, усаживаясь рядом с Азирафелем и словно невзначай нащупывая его руку. — Всё будет хорошо.

Он достал из кармана свой экземпляр карты с планом лабиринта, у входа в который мерцали четыре разноцветные точки.

— Поттер — красный цвет, — снова зашептал Кроули, — у Диггори желтый, у Крама зелёный, а Делакур достался голубой.

Азирафель кивнул, показывая, что всё понял, но Кроули не унимался:

— Смотри, я здесь обозначил все опасности. По-моему, достаточно понятно...

Азирафель вновь с неохотой оторвался от разглядывания большого экрана и взглянул на карту:

— Поттер это видит?

— Не всё. Иначе было бы не интересно.

Азирафель так не считал, но спорить не стал, потому что по его глубокому убеждению такие карты должны были оказаться у всех чемпионов, и не с крестиками, а с обозначением той самой опасности, что их там поджидала. Это было бы не только честно, но и справедливо, но смертные играли по собственным правилам, в которые никогда не следовало вмешиваться.

— Итак, Гарри и Седрик, начнете по моему свистку! — прокричал Бэгмен. — Три... два... один...

Следующий свист возвестил о появлении в лабиринте Крама, и последний — мисс Делакур. Кроули азартно потирал руки, крутя головой. Он умудрялся одновременно и следить за точками на карте, и комментировать происходящее на экране. Братья Уизли тоже понимали толк в организации шоу, потому что именно они взяли на себя задачу выбирать интересные моменты, увеличивая изображение с камеры одного из участников на весь экран. Сейчас в фокусе их внимания оказалась мисс Делакур, на которую из кустов лез гриндилоу, становящийся всё больше и больше. Даже Азирафель догадался, в чём дело, и вместе со всеми принялся кричать:

— Это боггарт! Боггарт!

— Звуки в лабиринт не доходят, — довольно усмехнулся Кроули. — Это часть шоу.

— Ридикулус! — бесновались зрители на трибунах, а в это время мисс Делакур подбирала новые и новые дуэльные заклинания, которые совершенно не действовали на боггарта.

В общем-то, Азирафель мог её понять, потому что даже Кроули растерялся при виде этой твари, что уж говорить о юном и неопытном создании?! И всё-таки мисс Делакур в конце концов поняла, что это, и над стадионом понеслось её победное «Ридикулус», а мерзкий гриндилоу вдруг превратился в Дамблдора, борода которого заменяла всю его одежду.

— Я говорил, что это безобразие надо сбривать? — пробормотал довольный Кроули.

Его слова заглушил смех на трибунах, а Дамблдор в это время встал и, поклонившись, продемонстрировал всем гладковыбритый подбородок. Из-за царящего среди зрителей веселья Азирафель не сразу услышал панику в голосе Кроули:

— Чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт!

— Что такое, дорогой?

Вместо ответа Кроули показал карту, на которой красная точка уверенно приближалась к жирному крестику, обведённому кружком.

— Какого чёрта?! Блэк!

Но Блэк его не слышал, вместе со всеми радуясь за мисс Делакур.

— Блэк!

Кроули умел позвать, как никто другой. Может, конечно, это было исключительно демоническое свойство, но через пару мгновений Блэк уже пробирался между рядами.

— Что вы ему сказали?

— Кому?

— Поттеру.

— Когда?!

Не находя слов, Кроули ткнул пальцем в карту, и, как ни странно, Блэк сразу же всё понял:

— Но я ему говорил! — возмущённо зашипел он.

— Что именно!

— Держаться подальше от крестика на карте.

— Почему? — не унимался Кроули. — Вы сказали ему причину, по которой он должен это делать?

— Разумеется, — Блэк оскалился, когда какая-то пожилая леди попыталась сделать ему замечание. — Потому что я так сказал. А я взрослый, умный и лучше его знаю.

— Идиот! — прошипел Кроули. — Кто ж такое говорит подростку?!

— Это же Гарри, — возмущённо огрызнулся Блэк. — Он всегда был послушным.

— А я всегда говорил, что Поттер вечно лезет, куда нельзя, — Снейп подобрался совершенно незаметно, успел оценить ситуацию и теперь делился своим ценным мнением. — Если ему сказать «не ходи!» и обозначить место, он окажется там через пару минут.

— Тихо! — прошипел Кроули. — Уже поздно.

Действительно, было уже поздно — красная точка вплотную подобралась к крестику и замерла рядом. Братья Уизли со своим чутьём на моменты вывели на экран изображение с камеры Поттера, потому что теперь оттуда угрожающе улыбался сфинкс. Зрители ахнули, когда существо заговорило поразительно мелодичным голосом:

— Ты близок к цели. Кратчайший путь лежит именно здесь.

— Может... может, тогда вы меня пропустите? — Поттер изо всех сил старался сохранять спокойствие, и это ему даже удавалось.

— Нет, конечно, — сфинкс начал прохаживаться по дорожке, пружиня огромными лапами и, как огромный кот, нервно бить хвостом. — Отгадай мою загадку, тогда пропущу. Отгадаешь с первой попытки — путь открыт. Не отгадаешь — нападу. Ничего не ответишь — пойдешь назад, восвояси.

— Ладно, — вздохнул Поттер. — Слушаю вашу загадку.

— Представь, что перед тобой две двери, одна из них дверь Рая, другая — Ада. У каждой двери стоит охранник. Оба они хороши собой, вежливы и обходительны, и никак не узнаешь, кто из них ангел Рая, а кто — демон Ада.

Кроули тихо выругался, и Азирафель не мог его за это осуждать. Сфинксы всегда отличались вредным характером и почему-то вечно считали своим долгом предъявлять претензии за убийство смертными первого льва. А над стадионом тем временем гремело:

— Ангел Рая может стоять у двери Ада, а демон Ада может охранять дверь Рая. И тебе, мой мальчик, нужно задать им только один вопрос так, чтобы они оба указали на нужную дверь, — усмешка сфинкса стала почти ехидной. — Не спеши отвечать, подумай. Есть одно условие: ангел Рая всегда говорит правду и никогда не соврет, а демон Ада всегда лжет и не может сказать правду. Так какой вопрос ты им задашь?

06.12.19

Как же раздражали Азирафеля такие стереотипы! Почему демон непременно должен лгать, а ангел — говорить правду? Придумали бы что-то другое за столько-то веков. Похоже, что и Кроули испытывал схожие чувства, потому что зло оскалился и набросился на Блэка:

— Вы этого хотели, да?!

— Но я же его предупреждал! — возмутился Блэк. — Строго! Когда maman говорила таким тоном, я предпочитал промолчать в ответ.

— После чего, вероятно, бежали исполнять её пожелания, — едко заметил Кроули.

Блэк на мгновение смутился:

— Так то я, а это Гарри.

— Большая разница, — Кроули зло сверкнул глазами. — И кто теперь, по-вашему, должен спасать ребёнка от разъярённого сфинкса?

— А с чего это разъярённый? И это вообще женщина... очень обходительная, к слову.

— Не обольщайтесь. Сфинкс просто помешан на мудрости, и горе тому, кто не соответствует его высоким стандартам. Ему ничего не стоит снести глупую голову с плеч одним ударом лапы. Или вы уверены, что ваш крестник знает правильный ответ?

Блэк побледнел:

— Его надо спасать...

— Дошло, наконец! А не подскажете как? Разумеется, Поттер может просто промолчать и поискать другой путь, но вы уверены, что он так сделает? Зная, что на него все смотрят?

— Твою мать! Снейп, я быстро, — Блэк превратился в огромного пса и уже ринулся к лабиринту, когда Кроули набросил на его шею поводок.

— Стоять, адская гончая...

Азирафель вновь взглянул на экран, где Поттер противостоял огромному сфинксу.

— А я могу задать только один вопрос? — Гарри явно тянул время.

— Конечно, мальчик мой, — улыбку сфинкса можно было назвать голодной.

— А если промолчу?

— Тогда тебе придётся поискать другой путь.

Азирафель с облегчением вздохнул: всё-таки Поттер не был идиотом, раз пытался отыскать для себя лазейку, если уж с полноценным выходом не получалось.

— А я тогда попробую ответить...

Или всё-таки был? Азирафель почувствовал дикое напряжение, исходившее от Кроули, и понял, что тот сейчас сорвётся спасать Поттера, а значит, надо придумать, как отвлечь внимание зрителей от экрана и что делать с по-настоящему разъярённым сфинксом. А над стадионом уже звенел голос Поттера:

— Нужно спросить кого-то из них примерно так: «Если я спрошу твоего приятеля, ведет ли моя дверь в Рай, что он ответит?» И тогда если это демон, а дверь ведет в Рай, он скажет, что его приятель ответит «Нет!», а если это будет ангел, то он тоже скажет «Нет», потому что знает, что демон лжец и всё равно соврет. Следовательно, мы поймем, что если «Нет», то за дверью Рай, а если «Да» — то Ад. Как-то так...

На трибунах сначала раздался тихий вздох, а потом чьи-то робкие аплодисменты переросли в овацию, которая едва не помешала расслышать гневный возглас сфинкса:

— Они не могут быть приятелями!

— Могут, — Поттер поправил очки и улыбнулся. — Кто им помешает? Я правильно ответил?

Красивое лицо сфинкса исказила гримаса злости:

— Ступай прочь!

— Значит, могут, — пробормотал Поттер и, осторожно обойдя сфинкса, помчался по узкому коридору из зарослей.

Публика неистовствовала, не сразу сообразив, что картинка на экране уже изменилась.

— Кто это? — встрепенулся Блэк. — Не Гарри.

— Вверху специально подписано для таких, как вы, Блэк.

Если бы Кроули не был столь сильно выбит из колеи, он бы непременно рассказал, что сейчас учёл все предыдущие ошибки, когда некоторые зрители путались, не зная, за действиями какого чемпиона наблюдают, и теперь можно наконец-то любоваться идеальным шоу.

— Да что я-то! Вы видели, какой он умный?! Я до сих пор охреневаю.

— Поттера всегда выручала интуиция, — скептически поджал губы Снейп.

— Много ты понимаешь! Я вот, например, даже не понял, как это решить.

— Это не самый удачный пример, Блэк, ты никогда... — Снейп явно собирался сказать какую-то гадость, но прикусил язык.

— И что же я «никогда»? — начал обижаться Блэк.

— Господа, ваши семейные разборки выглядят мило, но мы здесь собрались по другому поводу, — ехидно заметил Кроули. — К тому же вы мешаете господину министру. Он уже несколько минут сверлит вас недовольным взглядом.

Малфой действительно так пристально смотрел на Снейпа, будто не мог поверить своим глазам. Заметив это, Блэк мгновенно забыл обо всех обидах и, интимно приобняв коллегу за плечи, начал поправлять узел его галстука. Снейп не возражал, небрежно принимая заботу как нечто само собой разумеющееся, и только когда Малфой отвернулся, слегка отстранился от чересчур увлекшегося его костюмом Блэка. Кроули усмехнулся и подмигнул Азирафелю, указывая взглядом на экран, где Крам собирался вступить в облако тумана, чудесным образом заполнившее весь проход.

Наверное, братья Уизли сделали звук громче, потому что притихшие зрители внимали загнанному дыханью чемпиона, и, кажется, даже был слышен неровный перестук его сердца. Крам отчётливо выругался и шагнул в сгустившийся туман. Сразу же произошло несколько вещей. Сначала изображение мгновенно перевернулось вверх ногами, отчего Крам разразился шквалом ругательств, но быстро замолчал, заметив, как из тумана навстречу ему выползает нечто, похожее на гибрид краба и скорпиона, увеличенный в десятки, а то и сотни раз.

— Мой соплохвостик, — громогласно возвестил в наступившей тишине Хагрид. — Он ещё огнём плеваться может, как огнекраб, а на задочке у него жальце...

Кажется, лесничий собирался рассказать биографию этого монстра, но Дамблдор что-то прошептал ему на ухо, и Хагрид замолчал, с явной гордостью поглядывая на директриссу Шармбаттона. Проклятья на «соплохвостика» не действовали, отскакивая от бронированного панциря, поэтому Крам, явно опасающийся сделать лишнее движение из-за перевёрнутого положения, оказался почти в ловушке.

— Виктор, запускай сигнал, — закричал директор Дурмштранга. — К дьяволу этот Кубок!

Но, конечно же, Крам его не услышал. Его палочка извергала лучи проклятий сплошным потоком, и он всё-таки умудрился попасть в брюхо монстра, который, разозлившись, прицелился в него своим жалом, больше похожим на копьё. Опрокинутого на спину соплохвоста отбросило в сторону, а Крам решился сделать шаг, после чего изображение вновь перевернулось.

— Сдохни, тварь!

Крам метнул в соплохвоста какое-то проклятье, от которого тот поджал лапы к брюху и забился в агонии, а сам опустился на колени, тяжело дыша. Он гладил редкую траву, шепча что-то очень похожее на молитву. Только спустя несколько мгновений Краму удалось подняться. Он крепко сжал палочку и, пошатываясь, упрямо пошёл к цели. Когда Азирафель взглянул на Хагрида, то увидел, как тот рыдает, вытирая лицо не совсем свежим платком. Он определённо не считал участь соплохвоста справедливой.

Камера вновь переключилась и теперь транслировала то, что происходило с Диггори. Тот, похоже, только что выбрался из зарослей растения, собиравшегося его задушить, и выглядел настоящим оборванцем. Впрочем, живописные лохмотья были ему к лицу. Диггори немного прихрамывал и казался слегка дезориентированным, но сдаваться явно не собирался. Он взглянул на карту и на следующей развилке лабиринта свернул налево, после чего сразу же замер, прошептав победное: «Да!»

Однако Азирафель уже видел на карте красную точку, стремительно приближающуюся к Кубку с другой стороны. Через мгновение и Диггори заметил соперника.

— Чёрт бы тебя побрал, Поттер!

К Кубку они помчались с разных сторон под свист и улюлюканье публики, симпатии которой разделились. Кто-то болел за Поттера, кто-то за Диггори, а Дамблдор просто довольно потирал руки — ведь оба ученика были из его школы, поэтому победа уже была предопределена. Кубка чемпионы коснулись одновременно, потому что их вынесло из лабиринта вместе, и они появились перед трибунами, вцепившись в ценный приз.

— Господа, — голос Бэгмена рокотал над стадионом. — Это самая убедительная победа школы чародейства и волшебства «Хогвартс»! Ура!

Азирафелю показалось, что он оглохнет. Кричали все, даже Макгонагалл забыла о своей чопорной сдержанности и колотила ладонями по скамейке, что уж говорить об остальных? Учителя вытирали слёзы радости, а Барти, которому образ не велел делать ничего подобного, встал и вместе со всеми запел что-то похожее на гимн школы. Даже Скитер, чья камера безостановочно стрекотала и слепила зрителей яркими вспышками, выглядела счастливой, а когда Дамблдор вскинул руку, пальцами показывая знак победы, Геллерт ответил ему со своей трибуны таким же знаком. Похоже, они нашли общий язык.

08.12.19

***

— Мне бы твоё спокойствие, ангел, — Кроули уже переоделся в пижаму, но вместо того чтобы лечь, нервно расхаживал по спальне. — С этими смертными всегда так: вроде бы всё просто, но обязательно что-то идёт не так.

— Но всё ведь закончилось хорошо.

— Это, по-твоему, хорошо?! — Кроули остановился и возмущённо развёл руками. — А начала всё Хуч! Что за глупые фантазии на мой счёт? Я вовсе не думал её проклинать.

— Ты пожелал ей...

— Но я не прилагал никаких усилий! Я ей просто так сказал, хотел ей немного пощекотать нервы, чтобы не расслаблялась. Кто ж знал, что её жизнь не отличалась разнообразием... она не производила такого впечатления... да почему я должен оправдываться?!

— Не должен, — улыбнулся Азирафель.

— Вот! — Кроули махнул рукой. — А Блэк?! Даже я знаю, что такой запрет — это прямое искушение его нарушить.

— А уж ты-то знаешь толк в искушениях, — поддержал его Азирафель.

— Потому что я демон! Но это не повод прилюдно обзывать меня лжецом! Я никогда... — Кроули на мгновение задумался. — Ну, не то чтобы сильно... в общем, ты меня понял!

— Конечно, понял, — Азирафель, как мог, пытался его утешить. — Ты не лжец, хоть и демон.

— Да!

Кроули вздохнул и уселся на край кровати. Его плечи поникли, и он казался таким несчастным, что Азирафель сел с ним рядом, обняв за плечи.

— Зато какой прекрасный получился фейерверк. И шоу... готов поклясться, что ничего подобного здесь не видели.

Кроули зажмурился и, словно невзначай, потёрся щекой о плечо Азирафеля.

— А как тебе награждение?

— Грандиозно!

Азирафель опустил ладонь на голову Кроули и начал осторожно перебирать его волосы, слегка массируя и поглаживая. Он уже успел убедиться, как быстро такие простые манипуляции успокаивали. Даже лучше коньяка... и приятнее, к слову...

— Ангел, а зачем к тебе подходил Крауч?

— У него был Хмури.

— Правда? — заинтересовался Кроули.

— Да. Если подумать, это логично. Он ищет Барти, а Крауч — его отец.

— Больше нет.

— Но Хмури-то об этом не знает. Он обыскивал дом Крауча.

— И ничего не нашёл? Какая досада! — глумливо усмехнулся Кроули. — Но мне показалось, что тебя расстроил этот разговор.

— Немного, — признал Азирафель. — Мне показалось, что он переживает.

— Какой же ты ангел! — Кроули фыркнул. — Конечно, он будет переживать! Такое пятно на репутации. Не отмыть.

— Он переживал за Барти.

— Пф! За себя он переживал. За се-бя! Ну и, конечно, пытался обезопасить свою семью. Всё-таки молодая и красивая жена требует не только денег и внимания, но и заботы.

Спорить Азирафель не стал. Кроули был убеждён в своей правоте и нашёл бы сотню доводов в её защиту. Только вот слишком уж растерянным был взгляд Крауча, и слишком сильно его слова были похожи на предупреждение, которое он пытался передать сыну. Почему-то Крауч был убеждён, что Азирафелю такое под силу. Возможно, и это тоже было предупреждение о подозрениях старого аврора... Кто знает?!

— Давай спать, Кроули. День сегодня выдался непростой.

Кроули послушно забрался под одеяло и привычным уже движением взял Азирафеля за руку. Глупо было бы отрицать, что это успокаивало. Как и тихое дыханье на соседней подушке. Азирафель рассматривал бегущие по потолку тени, пытаясь разобрать в них какие-то знаки или символы, и ждал, когда Кроули заснёт. Было что-то завораживающее в этом моменте: как вздрагивает и тяжелеет его рука, как черты лица приобретают необычную мягкость, как разглаживаются морщины на лбу, а губы слегка размыкаются...

— Ангел, а ты понимаешь, что наши каникулы заканчиваются?

От горечи в тихом голосе Кроули сжалось сердце. Но он был прав. Возвращение не сулило ничего хорошего, но кроме них вставать на пути Армагеддона было некому.

— Понимаю.

Кроули едва слышно вздохнул.

— Я знаю, как это бывает. Ничего вроде бы не предвещает, а потом — бах! — и уже поздно.

— Ты о чём?

— О том, что наше возвращение может случиться уже завтра...

— Завтра не получится, — перебил Азирафель. — Мы так и не поняли, как работает хроноворот. Да и с полотном реальности взаимодействовать не научились. Так, только нащупали что-то стоящее.

— Вот и я о чём, — Кроули замолчал, но Азирафель видел, как дёргается его кадык, словно нарочно мешая говорить. — Это всё вопрос времени, которого остаётся всё меньше.

— Да, дорогой. Времени почти не осталось.

— Поэтому я и хотел... — он стиснул пальцы Азирафеля так сильно, что кольцо на мизинце стало причинять боль. — Чёрт! Что ж так сложно-то?!

— Тебе помочь, дорогой?

— Нет, — Кроули поморщился. — Я просто хочу тебе сказать... чтобы ты знал... я не на что не претендую... ты не обязан...

— Прости?

— Ну да, — лицо Кроули исказила болезненная судорога. — Я хотел сказать... помнишь, мы говорили обо всяких чувствах...

— О любви? — подсказал Азирафель.

Кроули кивнул.

— И вот тогда я подумал, что ты ведь не можешь со мной так, как принято у вас Наверху, а я точно не буду с тобой так, как должно быть Внизу...

Кроули замолчал, и Азирафелю ничего не оставалось, кроме как дождаться продолжения, потому что он и предположить не мог, чем может закончиться это предложение.

— И тогда я подумал... а что если... попробовать... как-то не так...

Сердце Азирафеля пропустило уже десяток ударов, но он попытался не терять самообладания:

— Например?

— Как смертные, — Кроули, похоже, испугался своих слов, потому что зачастил, глотая окончания: — Ничего такого, ты не подумай... просто держаться за руку... ходить на... свидания... гулять вместе... что я несу?!..

Кроули зажмурился и замолчал, а Азирафель ласково погладил пальцем его ладонь.

— Но мы же уже сейчас держимся за руки, гуляем, на свидание ходили в лес и к озеру.

— Но мне казалось, что ты до конца не понимаешь, во что ввязался.

— Я понимаю, — улыбнулся Азирафель. — А как, по-твоему, принято Наверху?

— Как у меня никогда не будет.

— Но почему?

— Я непрощаемый, забыл? Падший... отребье... отброс...

— Кроули, зачем ты так?!

— Не хотел я падать, понимаешь?! Я просто задавал вопросы... потом связался не с той компанией... и как-то всё так сложилось...

— Дорогой...

— Всё не так просто, ангел. Зря мы, что ли, попали в этот мир?! Здесь даже есть проклятья, за которые нельзя простить. Их так и называют — Непростительные, и мой сын в них большой специалист. Яблочко от яблоньки... проклятье! Я несу какую-то чушь, но ты ведь умный! Ты должен понимать... меня... ты меня ведь знаешь...

— Знаю, Кроули. Конечно, знаю. Только ведь любовь везде одинаковая. И Наверху, и Внизу.

— Ты не знаешь, о чём говоришь! Внизу её нет... да и у смертных её крохи... поэтому я и прошу... хоть чуть-чуть... обними меня, пожалуйста... просто будь ко мне чуть ближе... пока мы здесь... я ведь не прошу о чём-то невозможном? Тебе же это не трудно?

Азирафелю было не трудно. Он подвинулся к Кроули поближе и положил руку ему на грудь, обнимая. Он мог бы сказать, что не бывает какой-то особенной любви для ангелов, что это всё просто разные стороны одного чувства, природа которого так и осталась загадкой и Наверху, и Внизу. Только смертные, пожалуй, не задаются таким вопросом, просто позволяя себе наслаждаться всем этим, кто как понимает и умеет. И кто сказал, что они неправы? Азирафель мог привести множество примеров, подкрепляя свои слова, только вот Кроули всё равно бы ему не поверил. Потому что это лишь слова — а он должен это понять как-то иначе. Наверное, всё-таки почувствовать. Азирафель коснулся губами тонкой ткани пижамы на плече Кроули и прошептал:

— Спи, дорогой. Всё будет хорошо.

Однако, вопреки ожиданиям, Азирафель почувствовал то уютное умиротворение, что настигает за несколько минут до сна, когда Кроули еще и не думал засыпать. Наверное, просто этот день принёс слишком много переживаний, или близость Кроули так на него влияла, но это было совсем неплохо.

<b><a href="http://ledira.diary.ru/p218657401.htm" target=_blank>"Не тот мальчик"</a></b>, кроссовер с "Благими знамениями", макси, в процессе, автор [L]HelenRad[/L]

запись создана: 02.12.2019 в 07:30

@темы: ГП, Фики мои, Фандомное, GO, Не тот мальчик

---

Все песни про ОТП)))))

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Десять оттенков зелёного...

Ребёнок меня озадачил))) Оказалось, для счастья ему не хватает только этих десяти оттенков зелёного. Я немного охренела, но потом порадовалась - всё-таки теоретическая физика... ребёнок тянется к знаниям... но когда я посмотрела на цену этих знаний, то охренела второй раз. Доступность Ландау-Лифшица вызвала столько вопросов, что захотелось влезть на броневичёк и тревожно спросить: "Доколе?!"

@темы: Настроенческое

---

Не тот мальчик-20

Название: Не тот мальчик
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: Азирафель, Кроули, А.Дамблдор, Л.Малфой, С.Снейп, С.Блэк, Г.Поттер и все-все-все)))
Жанр: экшн, приключения, юмор
Рейтинг: ???
Краткое содержание: Бог не играет со Вселенной в кости. Её игра изящна и непостижима. Если, конечно, это её игра.
Предупреждения: АУ обоих канонов

предыдущие части

1 часть
2 часть
3 часть
4 часть
5 часть
6 часть
7 часть
8 часть
9 часть
10 часть
11 часть
12 часть
13 часть
14 часть
15 часть
16 часть
17 часть
18 часть
19 часть



Кроули сердито попытался рассказать Барти об осторожности, бдительности и безопасности, но, как оказалось, Азирафель слишком долго изнывал от любопытства, чтобы дослушать эту отповедь отца-воспитателя.

— Как?

— Что «как»? — Кроули прервал свой монолог, ошалело уставившись на Азирафеля. — Ты сейчас о чём, ангел?

— Разумеется, о Поттере. Как он это понял?

— По пушистику, — Барти попытался улыбнуться.

— В смысле? — Кроули с интересом разглядывал Барти.

— Я просто прикормил Хастура, — пожал плечами Барти. — Мы с ним часто коротали время вдвоём... не с овцами же мне разговаривать? В общем, я и не заметил, как он забрался ко мне в карман...

Ну, конечно! Всё оказалось проще простого. На том уроке с крысами Пушок тоже заскучал в кармане Азирафеля и выбрался на волю. И вроде бы никто не обратил на это никакого внимания... м-да... Поттер умел замечать детали и делать выводы. Хорошо, что Барти не растерялся и выяснил это.

— Лучше бы вы, мой неосторожный сын, вели беседы с овцами. Те, по крайней мере, обладают зачатками интеллекта, а их воспитанию может позавидовать любой Поттер. Или Малфой. Не говоря уже о многочисленных Уизли.

— Но они молчат.

— Вот именно! Можно подумать, Хастур в ответ читает сонеты Шекспира. Они идеальные собеседники.

Овечки, услышав похвалу, тревожно заблеяли и построились клином. Чертовски милые создания. Тем временем отвлёкшийся Кроули растерял свой воспитательный запал и взглянул на Азирафеля:

— Ангел, лично я сейчас собираюсь разобраться с тайной Дамблдора. Ты со мной?

Разве мог быть какой-то другой ответ?

— Разумеется. Кто-то же должен проследить за состоянием мистера Бинса.

Кроули такие вещи считал незначительными мелочами и никогда о них не задумывался.

— Только, если ты этого хочешь. Этот крепкий старикан ещё простудится на свадьбе Арманда... а женится тот очень поздно.

— Это ты сейчас предсказываешь или чудесишь?

Кроули в ответ лишь загадочно усмехнулся и первым вышел из комнат. Азирафель приободрил Барти улыбкой и поспешил продолжить знакомство с Геллертом. Когда дверь за ним закрывалась, он услышал упрямое:

— Но с овцами я всё равно разговаривать не стану.

Кроули вполне себе мог гордиться сыном.



***

Дамблдор так активно орудовал щипцами в камине, что если бы не чудо, давно бы их сломал. Похоже, они с приятелем только что поругались, потому что и Геллерт выглядел раздосадованным. Он пальцами пригладил растрёпанные волосы, а потом, ни слова не говоря, достал из-под подушки нож и принялся им обрезать клочковатую бороду.

Азирафель перевёл взгляд на Кроули и лишний раз убедился, что тот откровенно наслаждается зрелищем. Ещё бы, в замке ведь так мало развлечений! Надо бы напомнить кое-кому о приличиях. И о деле.

— Альбус рассказал о вашей проблемке, — Геллерт ощупал остатки бороды и недовольно поморщился. — Мне кажется, что он ничего не понял, ну или вы слукавили. Что-то мне не верится в реальность, где время бежит по иным законам.

— Придётся поверить, — Кроули изобразил любезную улыбку. — Всё так и было.

— Допустим. Но для этого надо понять, что собой представляет переход из реальности в реальность, на который наложилось перемещение во времени. Если честно, у меня не хватает на это воображения.

— Что говорит лишь о том, что вы его подрастеряли, — улыбка Кроули стала откровенно глумливой. — Видимо, последнее время вам не хватало впечатлений. Знаете, как это бывает? Праздника, эмоций, наслаждений.

— Пожалуй, вы правы.

— Вот, уже по первому вопросу мы договорились, — Кроули довольно потёр руки. — Переходим ко второму?

— Мистер Кроули, — заговорил Дамблдор, явно пытаясь отвлечь внимание от своего приятеля. — Я бы хотел уточнить, всё ли правильно понял.

— Валяйте!

Кроули сдвинул очки на кончик носа, чтобы лучше видеть, и Азирафель заметил, как любопытство во взгляде Геллерта сменилось откровенным восхищением. И это он ещё не видел, как Кроули может для устрашения частично принимать облик чудовища. Ну, или полностью, если войдёт в раж.

— Итак, — Дамблдор загнул первый палец, — вы появились из реальности, где кроме вас не было магов, зато технологии магглов намного опережали те, что мы можем наблюдать.

— Всё так, — подтвердил Кроули.

— Ваша реальность опережала нашу примерно на четверть века, — Дамблдор загнул второй палец.

— Примерно, — согласился Кроули.

— Вместе с вами загадочным образом перенеслись ваша квартира и машина, — Дамблдор поглаживал средний палец, словно не решаясь взять его в расчёт.

— Именно. При этом в квартире ангела гоблины устроили свой банк. А у него там, между прочим, была уникальная библиотека.

— Это правда, — подхватил Азирафель, — у меня были даже книги, считавшиеся давно утраченными, с авторскими автографами и замечаниями. Так, например...

— Мои цветы тоже пропали, — перебил его Кроули. — А в это время они у меня уже были. Там. В нашей реальности.

— И что вы хотите? — похоже, Геллерт начал вникать в суть проблемы. — Вернуться к себе или вернуть квартиру с библиотекой и цветы?

— Нам необходимо вернуться, — в ответе Азирафель был уверен. — У нас там есть одно важное дело.

— А как произошло ваше перемещение? — глаза Геллерта, оказавшиеся завораживающе гетерохромными, азартно блестели.

— В тот день сотовая связь в Лондоне не работала, — поморщился Кроули, — а мне надо было связаться с ангелом, чтобы договориться о встрече. Поэтому я воспользовался одной из чудом уцелевших телефонных будок и сильно удивился, услышав голос, приглашающий посетить Министерство магии. Удивительно, но телефон всё-таки сработал, и я сумел дозвониться ангелу, который взял трубку и даже согласился подъехать по продиктованному мной адресу. Тогда это показалось мне забавным.

— И что было дальше? — оживился Геллерт.

— А дальше я поймал кэб... машину и доехал до той самой будки, — продолжил рассказ Азирафель. — Моросил дождь...

— Не столь подробно, ангел.

— Хорошо. Так вот, я зашёл в эту будку, где уже был Кроули. Мы оба туда зашли, странный голос нас поприветствовал, и будка начала опускаться под землю. Мне это показалось немного странным.

— Вас это должно было напугать, — пробормотал Дамблдор.

— Полноте! Что с нами могло случиться? — отмахнулся Азирафель.

— В общем, мы оказались в холле Министерства магии, — Кроули скривился. — Как поднять эту штуку назад, разбираться не хотелось, тем более что я увидел нормальный лифт, множество снующих тут и там людей и понял, что стоит поискать парадный вход, который обязательно должен быть у таких помещений. А где вход, там и выход.

— В Министерстве Магии нет парадного входа, — вздохнул Дамблдор.

— Но я-то этого не знал! — огрызнулся Кроули. — К тому же я его нашёл. И рядом с ним стояла моя «Бентли». Только вот это уже была не наша реальность.

— Запутанная история, — согласился Геллерт. — Тогда, может, нам имеет смысл проверить этот вход-выход? Альбус, это должно было первым делом прийти в твою старую голову.

— Я впервые про него услышал, — отозвался Дамблдор.

— Разве? — удивился Кроули.

— Ваш рассказ не был столь подробным.

— И ты приступил к делу? Даже толком не разобравшись? — присвистнул Геллерт.

— А тебя бы это остановило?

— Так я же известный авантюрист, а ты столп общества и носитель традиций.

— Когда это было?! — устало махнул рукой Дамблдор.

Понимая, что ещё немного, и сцена между ними станет довольно личной, Азирафель решил вмешаться:

— Господа, сойдёмся на том, что дело интересное, и продолжим.

Геллерт с любопытством на него взглянул, но никаких ехидных высказываний не последовало.

— Очень интересное!

— Да, очень, — поддержал Дамблдор. — А раз так, может, тогда определимся, когда навестим Министерство?

Первой мыслью Азирафеля было отказаться, потому что Кроули сегодня почти не выходил из-за руля. Конечно же, демоны не устают, но человеческое тело очень даже нуждается в отдыхе. Но, с другой стороны, проверить тот злополучный вход точно было необходимо.

— Завтра? — предложил Азирафель.

— Зачем тянуть?

— Геллерту надо бы ещё поспать перед дорогой в Лондон, — улыбнулся Азирафель. — Его здоровье всё ещё внушает опасения.

— Ерунда, — встрепенулся Геллерт.

— А зачем ехать? — искренне удивился Дамблдор. — Мы воспользуемся каминной сетью.

— Отлично! — обрадовался Кроули. — Давно мечтал попробовать.

26.11.19

Наверное, план, и правда, был отличный, но как же Азирафель не любил камины! Для него шагнуть в огонь, пусть даже и фальшиво-зелёный, было сродни самосожжению. Уж лучше эта их треклятая аппарация, но тогда пришлось бы столкнуться с бюрократическими проволочками... Поэтому Азирафель с радостью уступил свою очередь сначала Геллерту, а потом и Кроули, который шагнул в огонь с довольной улыбкой, продолжая что-то говорить про чёрную магию.

— Ваша очередь, мистер Азирафель.

Дамблдор любезно вызвался замыкать их шествие, и не оставалось ничего другого, как ступить в пламя, чётко проговаривая адрес. В холле Министерства Азирафеля встретил довольный Геллерт. Хитро улыбаясь, он закончил выцарапывать на каминной решётке треугольник с заключённым в него перечёркнутым кругом.

— Простите, не удержался, — пояснил он.

Кроули, кстати, тоже любил такие шуточки со смыслом, понятным ему одному. Азирафель вздохнул:

— А где Кроули?

— Ещё не появлялся. А должен?

— Ну, он скрылся в огне, и его куда-то, определённо, унесло, — Азирафель сокрушённо заглянул в камин.

— А он чётко произнёс адрес?

Вот оно! С дикцией у Кроули были сложные отношения. Вся эта любовь к нечленораздельным звукам...

— А куда его, в принципе, могло занести?

— Куда угодно, — Геллерт пожал плечами и поприветствовал Дамблдора: — Альбус, похоже, мы одного потеряли.

— В смысле?

— Кажется, его унесло куда-то не туда, — печально улыбнулся Азирафель.

— Что ж, подождём, — невозмутимо отозвался Альбус.

— А разве нам не надо идти его спасать?

— Милый мистер Азирафель, уверяю вас, даже если вашего приятеля и занесёт в самое злачное место, то лично ему это не причинит никакого вреда.

— Это-то понятно. Но вдруг его там расщепит? Или он потеряется?

— Он найдётся, — уверенно улыбнулся Альбус. — Я даже не сомневаюсь в этом. Нам стоит лишь набраться терпения. Геллерт, что за вандализм? Ты испортил каминную решётку.

— Я её украсил. И готов поспорить, что никто даже не заметит.

Терпения понадобилось не то чтобы очень много: взъерошенный Кроули появился спустя четверть часа и сразу же набросился на Дамблдора с обвинениями:

— Ну и куда, милый Альбус, вы меня направили?

— Понятия не имею. Я же объяснил вам, как правильно называть адрес.

Очевидно, Кроули прослушал, но сознаваться в своём промахе не собирался:

— Вы знали, что я новичок в этом деле! И вы, Геллерт, хороши! Не могли почётче артикулировать? Я не расслышал.

— А где ты был, дорогой? — перебил его Азирафель.

— В доме Блэка.

— Но как ты туда попал?!

— Если бы я знал! Но, похоже, это была библиотека. Такая старинная — тебе бы, ангел, понравилась.

— А ты быстро сумел оттуда выбраться.

— Снейп помог.

— Северус? — искренне удивился Дамблдор. — Но сегодня его очередь патрулировать коридоры.

— Полагаю, это дурное влияние Блэка, — усмехнулся Кроули. — Снейп просто не устоял.

— Постойте, Блэки — это из тех, что в родстве с Розье? — оживился Геллерт.

— Они, — кивнул Альбус. — Розье, Креббы и Краучи.

— Гремучая смесь, — взгляд Геллерта потеплел от одобрения. — Никто бы не устоял.

— Это вы просто со Снейпом не знакомы, — усмехнулся Кроули.

— Снейп... Снейп... — Геллерт мучительно поморщился. — Незнакомая фамилия. Новый Свет?

— Он полукровка, — пояснил Альбус.

— И ты позволил Блэку наплевать на чистоту крови? — возмутился Геллерт.

Похоже, этот вопрос вызывал у них массу разногласий, но Кроули не дал разгореться склоке:

— Кровь, мой дорогой Геллерт, одинаковая у всех. Красная! Даже если кто и мнит её голубой.

Благоразумия в Геллерте заметно прибавилось, потому спорить он не стал, просто несколько раз кивнув, а Альбус и вовсе перевёл тему разговора, видимо, чтобы Кроули не испытал неловкости. Будто тому знакомо было это понятие! Хотя, с другой стороны, назвать Кроули беспардонным у Азирафеля бы не повернулся язык.

Дамблдор привёл их к той самой телефонной будке, которая успешно исполняла роль лифта.

— Вот мы и на месте, — улыбнулся он. — Итак, вы спустились и что сделали дальше?

Кроули огляделся и, зловеще усмехнувшись, направился в сторону лифтов. Он снова обозвал китчем блестящую золотом композицию в фонтане и уверенно свернул в коридор. Азирафель заметил, какими многозначительными взглядами обменялись их спутники, но не стал комментировать. Пока. У них ещё будет время всё обсудить. А Кроули шёл по коридорам Министерства с той же уверенностью, что и в первый раз. Азирафель и близко не помнил этих многочисленных поворотов и лестниц, а потому сильно удивился, когда они оказались около ничем не примечательной двери.

— Прошу!

Кроули театральным жестом распахнул дверь, за которой и в самом деле была улица, освещённая многочисленными фонарями. Дамблдор ущипнул себя за кончик носа и принялся водить палочкой вокруг проёма, что-то невнятно бормоча, отчего дверь замерцала разноцветными огоньками.

— Убедились? — ехидно поинтересовался Кроули.

— Вполне.

— И что вы теперь скажете?

— Непостижимо! — Дамблдор лишь развёл руками. — Но как вы поняли, какую дверь надо открыть? Мы же прошли множество абсолютно одинаковых. И эта ничем не выделялась.

— Разве? — Кроули озадаченно почесал подбородок. — Над ней не хватает только таблички с надписью.

— Вот именно!

— Погодите! — Кроули даже снял очки. — Вы хотите сказать, что не чувствуете?

— Нет. А что мы должны почувствовать?

— Движение воздуха, шум улицы... вот это вот всё... — Кроули широким жестом обвёл пространство вокруг себя.

— Нет.

— И вы, Геллерт?

— И я.

Азирафель не стал расстраивать Кроули сообщением, что тоже ничего не почувствовал.

— Надо же... но прохожие тоже не видят эту дверь и эту лестницу. Я проверял, — в доказательство своих слов Кроули помахал велосипедисту, смотрящему, казалось, прямо на него. — Вот видите?

— А что вы сделали потом? — взгляд Геллерта стал цепким и удивительно холодным.

— Сели в «Бентли», припаркованную неподалёку, и я повёз ангела домой, ничего не заподозрив.

— Но разве вам ничего не показалась странным?

— Например?

— Мода, — Дамблдор с интересом оглядывал прохожих. — За четверть века же должно было что-то измениться?

— Наверное, — Кроули скривился. — Сначала я не заметил. А потом, когда мы попали в квартал, где был дом ангела, решил, что это какая-то игра. Корпорации любят устраивать сотрудникам такие развлечения. Считается, что они объединяют коллектив.

— А на самом деле?

— Альбус, вот скажите честно, стали бы вы объединяться с кем-то, кто вас довольно болезненно обстрелял краской?

— А такое бывает?

— Сплошь и рядом. Как только градус цивилизации снижается, в людях пробуждаются древние инстинкты.

— Мы немного отвлеклись от цели, — решил напомнить Азирафель. — Так вот, когда мы на месте моего дома обнаружили банк, стало понятно, что мы попали немного не туда, куда планировали.

— И что же вы сделали?

— Вернулись сюда, прошли обратно путь до дурацкой телефонной будки и сообразили, как заставить её работать на подъём, — Кроули недовольно фыркнул. — Только вот обратно нам вернуться не удалось.

— Печально, — скорбно заметил Геллерт.

— Издеваетесь? — Кроули иронично приподнял бровь, прежде чем надеть очки. — Ну как, есть идеи?

Идей не было. Обратный путь до нужного камина они проделали в полном молчании, и Азирафель лишь проконтролировал, чтобы Кроули попал куда следует, но в этом помог Дамблдор: он не просто бросил ему под ноги летучий порох, но и чётко назвал адрес. Поэтому, выйдя из камина в кабинете директора, Азирафель мог наблюдать чудесную картину под названием «Кроули воспитывает обитателей портретов». На его беду многие если и не были глухими, то вполне успешно притворялись.

Альбус лично проводил их до комнат, но, как оказалось, лишь для того, чтобы уединиться с Геллертом. С другой стороны, а когда им ещё решать важные вопросы и разрабатывать теории, да и просто обсудить вылазку в Министерство? Азирафель, например, собирался разузнать у Кроули подробности посещения дома Блэка, особенно того, что касалось библиотеки. Да и вообще возможность обо всём поговорить в полумраке спальни оказалась бесценной. Очевидно, в этом была какая-то магия, присущая этому миру.

27.11.19

***

Несмотря на то что Кроули снабдил ванную комнату всем необходимым, он редко ею пользовался. Наверное, для него купание было чем-то вроде сна для Азирафеля — приятное разнообразие, и только. Именно поэтому, когда Кроули, позёвывая, скрылся за дверью ванной, Азирафель слегка удивился. Почему именно сейчас, когда им было что обсудить? Да и Барти, как показалось, выглядел слегка виноватым — разве отцовский долг не велел Кроули разобраться?

Азирафель устроился в любимом кресле и попросил у Винки штрудель, пытаясь понять, чем лучше его запивать: вином, ликёром или всё же какао. По всему выходило, что нужен коньяк, но пить в одиночку было не слишком честно, хотя и вполне сопоставимо с банными процедурами в самый разгар ночи.

— Барти, хотите штрудель? — крикнул Азирафель. — Ваш любимый. С мороженым.

Опыт показывал, что бедного ребёнка гораздо легче привлечь сладким.

— Буду.

Барти уселся в кресло напротив и, зажав коленями сомкнутые ладони, понуро опустил голову.

— Что-то случилось? — участливо поинтересовался Азирафель.

— Я всего лишь пытался с ними поговорить...

— С кем?

— С овцами этими дурацкими, — у Барти дёрнулась щека. — Фантастические твари.

— Что-то пошло не так?

— Всё пошло не так, — Барти принялся нервно раскачиваться. — Они сбежали.

— Кто?

— Овцы эти...

Азирафель сделал вид, что не расслышал грязное ругательство. В конце концов, сейчас у них другая проблема, к тому же воспитанием бедолаги никто не занимался, а он, на минуточку, в тюрьме сидел, а там такие нравы...

— И куда они сбежали?

— Не знаю. Совсем не знаю.

Барти казался таким несчастным, что Азирафель немедленно налил ему в чашку коньяк и проследил, чтобы он выпил. Себя, впрочем, он тоже не забыл. Всё-таки для успокоения коньяк иногда оказывался лучше какао.

— Наверное, тут сыграло то, что я всё ещё в облике Кроули, — продолжил жаловаться Барти. — А я попытался с ними по-хорошему... по-доброму...

Азирафель с удивлением сообразил, что Барти, и в самом деле, всё ещё выглядит, как Кроули, только теперь возникло чёткое понимание, что их невозможно перепутать. Потому что они просто разные! Хотя, скорее всего, сам Барти считает иначе. Азирафель слегка подвинулся и взял его за руку, возвращая родное обличье.

— Думаете, что Кроули общается с ними не так?

— Он их воспитывает, вот они и привыкли, — Барти вздохнул. — Всё началось, когда я с ними поздоровался. Ласково, как с Хастуром, когда его приручал.

— Что началось?

— Всё! — Барти зажмурился, будто боялся, что Азирафель его ударит. — Они сначала легли в траву и попытались уползти, а когда я рассмеялся, они подскочили и помчались прочь.

Азирафель встал и, подойдя к картине, с удивлением убедился, что Барти не преувеличивает. Овец не было.

— А куда же они делись?

— А я знаю? — пожал плечами Барти. — Может быть, тоже в другую реальность.

— Вы думаете, такое возможно? С овцами?

— А почему нет? Я как раз читаю об этом.

— В смысле «читаете»? Как?

— Ну как это может быть? Читаю книгу.

— А где вы её взяли?

— Нашёл. За шкафом. Я думал, это вы её туда положили.

Азирафель ощутил охотничий азарт. Несомненно, книга появилась совсем недавно, точнее, после ритуала, а значит...

— И вот эти овцы...

— К чёрту овец! Барти, где эта книга?

Азирафель был уверен, что прежде никогда её не видел, и это лишний раз подтверждало его теорию. Он наугад раскрыл книгу, и первое же прочитанное предложение вытряхнуло его из кресла. Кроули должен это видеть! Прямо сейчас.

— Дорогой!..

Кроули стоял под душем, подставляя лицо струям воды, шум которой, очевидно, притупил его слух, и появление Азирафеля осталось незамеченным. Наверное, потребовалось чудо, чтобы превратить обычный душ в это подобие водопада, но оно того стоило — зрелище получилось исключительным в своём совершенстве. Азирафель и раньше отмечал красоту Кроули и даже касался его кожи, отчего не составило труда представить её гладкость и вспомнить, как отзывалось это тело на ласку, неосознанно и безотчетно пытаясь её продлить, а ещё как сильно хотелось увидеть крылья, трепет которых так явственно ощущался кончиками пальцев.

— Ангел? — наверное, Кроули почувствовал его взгляд, мгновенно насторожившись. — Что-то случилось?

— Я нашёл одну любопытную книгу, — улыбнулся Азирафель.

— Понятно, — Кроули порывисто вздохнул и отвернулся, едва слышно пробормотав: — Ты так смотришь...

Разумеется, он не имел в виду ничего дурного, но Азирафелю захотелось объяснить:

— Ты очень красивый, Кроули. Я просто любуюсь.

— Просто? — он недоверчиво взглянул на Азирафеля.

— Ну да, это очень красиво. Ты словно та статуэтка в храме, помнишь? Из слоновой кости. Ты должен был её видеть. Совершенное творение... и этот чёрный камень вокруг, как оправа...

Взгляд Кроули потемнел:

— Ангел, ты серьёзно?

— Да, — Азирафель снова улыбнулся и, заметив дрожь, пробежавшую по телу Кроули, предложил: — Хочешь, я подам тебе полотенце?

— Ч-что?

— Полотенце, дорогой. Мне кажется, ты совсем замёрз. Или ты ещё желаешь поплескаться?

— Давай! — голос Кроули слегка осип.

Азирафель вытащил из стопки красное полотенце и протянул его Кроули, а тот вместо того, чтобы накинуть его на плечи, обернул вокруг талии, морщась — видимо, от холода.

— Надо было сделать воду чуть погорячее, — заметил Азирафель, решив, что маленького чуда будет достаточно не только чтобы высушить волосы Кроули, но и чтобы его согреть.

— Я это учту.

Азирафель взялся за дверную ручку, собираясь выходить, но вспомнил о деле:

— Дорогой, а я ведь хотел ещё тебе сказать, что овцы ушли.

— Какие овцы? — Кроули несколько раз моргнул, и так быстро, что стал походить на собственного филина, попавшего в ярко освещённое место.

— Нарисованные. С картины. И ушли они в смежную реальность. Это Барти выяснил, прочитав книгу, чудом появившуюся в его комнате.

— Ничего не понимаю, — Кроули покрутил головой, словно желая вытрясти из неё все мысли. — Какая реальность? Какие овцы?

— Соберись, дорогой. Нам многое нужно обсудить.

— Нгх...

И всё-таки Кроули появился в гостиной лишь спустя четверть часа, видимо, ещё раз приняв душ, потому что вышел из ванной комнаты с мокрыми волосами.

— Итак! — он энергично потёр руки. — Сейчас вы мне всё расскажете про овец, и тогда...

— Овцы потерялись, — обречённо выдохнул Барти. — Сами по себе. Я с ними даже поговорить не успел.

— Невелика потеря, — отмахнулся Кроули. — Ангел, ты говорил про реальности.

— Именно! — Азирафель открыл книгу на том самом месте, что потрясло его с первого взгляда, и положил её ему на колени. — Читай!

Кроули провёл ладонью по волосам, укладывая их в подобие той причёски, что ему так нравилась и — что греха таить! — чрезвычайно его украшала.

— Может, лучше ты?

— Нет, я хочу проверить наши впечатления.

— Хорошо, — Кроули вздохнул и послушно начал читать вслух с места, отмеченного Азирафелем: — «Переходы между реальностями возникают спонтанно и в тех местах, что отмечены самой магией. Там полотно реальности истончается, и образуются лакуны достаточно большие, чтобы при умелом воздействии их можно было расширить для перемещения одного человека. Однако пустоту природа не терпит, заполняя её произвольным материалом, и существует опасность, что единожды покинув своё место в мире, ты уже не вернёшься обратно». Что за чушь, ангел?

Азирафель вздохнул:

— Книга появилась после ритуала. Это совершенно точно.

— Получается, Она нас предупреждает? Чтобы даже не пытались?

— Или предостерегает от опасности. В любом случае я собираюсь изучить эту книгу, а исчезнувшие овечки послужат великолепным опытным материалом.

— Овечки... овечки... — Кроули поморщился. — О чём ты говоришь?

— Ну как же?! Чем ты слушал? — расстроился Азирафель. — Я же говорил тебе, что овцы ушли с картины.

— В смысле «ушли»? — взгляд Кроули метнулся к раме с опустевшим холстом. — Мои овцы?!

— Ну да, — подтвердил Азирафель.

— Мои воспитанные овцы? — Кроули потрясённо смотрел перед собой. — Воспитанные мной? Ушли?

— Да.

— Как это случилось?

Азирафель заметил, как побледнел Барти, и развёл руками, вызывая гнев Кроули на себя:

— Не выдержали... так получилось. Никто не виноват.

— Если овцы ушли, то для этого была нужна объективная причина. Которую им кто-то создал. Барти, вы ничего не хотите мне рассказать?

28.11.19

Даже если Барти и было что рассказать, он предпочёл хранить молчание, зато Кроули вновь ощутил в себе педагогический дар и разразился проникновенным монологом о неприкосновенности частной собственности. Азирафель понимал, что ему просто надо выплеснуть досаду, но кто ж знал, сколько её накопилось! В конце концов, у них были дела и поважнее, к тому же этим овцам предстояло сыграть свою роль в возвращении к обыденной реальности.

— Дорогой, напомни мне, пожалуйста, кто соблазнял главу клана украсть овец?

Кроули замер, будто налетел на стену, и зашипел что-то нечленораздельное.

— Ты вспомнил? — улыбнулся Азирафель. — Давно это было...

В ответ Кроули только махнул рукой и, подойдя к пустой раме, принялся драпировать её чёрной тканью. Оставалось надеяться, что крепкие нервы Барти позволят ему не принимать близко к сердцу попытки воззвать к чувствам и надавить на совесть. Азирафель взял со столика брошенную книгу и погрузился в чтение, изредка поглядывая на Кроули, в ожидании, когда тому надоест разыгрывать драму. Но похоже, его чувства оказались задеты гораздо сильнее... м-да... всё-таки он любил этих овечек, как бы ни хотел доказать обратное и произвести пугающее впечатление на публику.

— Так-так-так, — Кроули наконец-то совладал с эмоциями и оказался готов к диалогу. — Ангел, ты уже понял, как расширять лакуны?

— Прости, дорогой?

— В книге есть инструкция по устройству переходов между реальностями?

— Это я как раз и пытаюсь понять.

— Ладно, — Кроули побарабанил пальцами по каминной полке. — Вы тут разбирайтесь, а я прогуляюсь.

— Куда?

— Скоро последнее состязание, а я до сих пор не прочитал сценарий.

— Мне кажется, для чтения у нас здесь самые подходящие условия.

— Тебе кажется, ангел. Кроме того, мне этот сценарий надо обсудить со знающими людьми.

— Например?

— Со Скитер!

Но почему ночью? Уходя, Кроули хлопнул дверью, демонстрируя отвратительное настроение, которое ни капли не улучшилось. Барти проводил его взглядом:

— А что у вас с ним произошло, мистер Азирафель?

— Где? В Министерстве всё было хорошо.

— В ванной, — Барти бросил на Азирафеля быстрый взгляд из-под отросшей чёлки. — Он оттуда вышел не в себе.

— Ничего. Я просто сообщил ему, что нашёл книгу.

— И всё?

— Да, — Азирафель улыбнулся. — А потом я подал ему полотенце.

— А вы не ссорились? — Барти казался смущённым. — Просто я был уверен, что вы пара... и всё такое...

Азирафель задумался. В определённом смысле они с Кроули и были парой. Если, конечно, существа с противоположной природой могли образовать такой союз. С другой стороны, Барти явно вкладывал в это понятие немного другой смысл, привычный для себя. Но не расстраивать же теперь его?

— Всё в порядке, Барти. Мы пара и всё такое, — Азирафель кивнул, подтверждая свои слова.

— Но почему вы тогда так спокойно отреагировали, что он пошёл к Скитер, да ещё и посреди ночи? Она не из тех леди, которых остановит наличие партнёра.

Эта мысль отчего-то не приходила в голову Азирафеля, но, возникнув, не торопилась исчезать. Память услужливо подбросила воспоминания о Святочном бале, от которых захотелось ослабить узел галстука и — а это будет ещё лучше! — выпить.

— Барти, будете коньяк?

— До этого вы не спрашивали.

— Тогда я просто помогал вам избавиться от стресса из-за пропажи овец.

Барти удобнее устроился в кресле, забравшись туда с ногами:

— Кстати, а что за история с соблазнением главы клана?

— О! Об этом стоит рассказать, — Азирафель мечтательно прикрыл глаза. — У себя там мы с Кроули работаем на... конкурентов, и наши задания часто противоположны. Мы как бы мешаем друг другу. И чем активнее мы бы работали, тем больше бы приходилось прикладывать усилий, а результат оставался бы тем же, как если бы мы ничего не делали. Я понятно объясняю?

— Вполне. Вы как Монтекки и Капулетти, — улыбнулся Барти.

— Да? Не замечал, — Азирафель несколько мгновений обдумывал странную ассоциацию, но был вынужден её отвергнуть. — На самом деле нет. Просто однажды мы решили, что с тем же успехом можно ничего не делать, слегка приукрашивая свои деяния в отчётах.

— Вы кому-то отчитывались?

— Бюрократия — это моя больная тема, — вздохнул Азирафель. — Как вспомню все эти отчёты...

Барти скривился, будто съел лимон.

— Ненавижу отчёты.

— Тёмный Лорд? — посочувствовал Азирафель.

— Дамблдор... Если бы не Кроули, я бы пропал.

— А чем помог Кроули?

— Его опусы были вне конкуренции. Мне кажется, Дамблдор больше ничего не читал. Ему хватало для впечатлений.

Барти был очень приятным собеседником. С ним можно было поделиться первыми впечатлениями от книги, обсудив, как должен выглядеть переход между реальностями. Он умел слушать и совсем не удивился, когда, забывшись, Азирафель рассказал про устрицы у Петрония и про смешную шутку Кроули, когда тот назвал себя трубкозубом. Можно было сказать, что у Барти был только один недостаток — он не был Кроули, который, к слову, куда-то запропастился.

Когда Азирафель начал уже беспокоиться — Скитер, конечно, любит поболтать, но надо бы и честь знать! — в дверь постучали. Это точно был не Кроули, потому что тот предпочитал появляться бесшумно. Барти хватило одного предостерегающего взгляда, чтобы скрыться в своей комнате. Азирафель оглядел столик, лёгким движением придавая его сервировке вид скромного ужина на одну персону, и крикнул:

— Входите!

К его удивлению, на пороге появился хмурый, но слегка смущённый Снейп.

— Северус?

— Простите, что беспокою вас в такую рань, мистер Азирафель. Я пришёл к вам по деликатному делу... понимаете... дело в том...

— Что-то случилось?

— Кроули.

— Что с ним? — встревожился Азирафель.

— У меня случился Кроули...

Снейп старательно избегал взгляда Азирафеля, явно из-за того странного поверья, что для ментального воздействия нужен зрительный контакт. Очевидно, ему было, что скрывать, особенно если Кроули успел сорвать на нём плохое настроение.

— Расскажите, пожалуйста, подробнее.

— Да, конечно... дело в том, что вчера была моя очередь патрулировать коридоры, а Блэк пообещал мне один трактат из своей библиотеки. Я счёл, что за те полчаса, что понадобятся для путешествия до библиотеки и обратно, в замке не произойдёт ничего страшного, и...

Теперь Азирафель мог понять, почему Кроули начинал раздражаться из-за лишних подробностей. Рассказ Снейпа ими изобиловал, а до главного он так и не дошёл.

— Северус, нельзя ли ближе к теме? — улыбнулся Азирафель.

— Я как раз и рассказываю, — Снейп потёр переносицу. — В общем, в доме Блэка мистер Кроули проявил некую деликатность, я помог ему добраться до Министерства, и, казалось бы, взаимопонимание между нами достигнуто, но...

— Что-то случилось?

— Наверное. Мистер Кроули пришёл ко мне уже под утро и предложил выпить. Разумеется, я сказал ему, что не одобряю такой досуг, и когда тот уже собрался уходить, появился Блэк. Совершенно случайно, разумеется.

— И что?

— После четвёртой бутылки Кроули вспомнил тот самый гавот, сломал мне нос... потом вылечил, но при этом я полностью протрезвел... потом сказал, что устал мечтать о несбыточном... а теперь он там учит Блэка игре на волынке.

Снейп выглядел растерянным, и Азирафелю стало неловко за свою радость оттого, что никакой Скитер рядом с Кроули не было, а Блэк слишком зациклен на Снейпе, чтобы его волновало что-то, кроме выпивки и музицирования.

— Что вы хотите, Северус?

— Заберите его. Пожалуйста. Пока он не придумал чего-то ещё. Через час уже завтрак, было бы нехорошо, если бы студенты заподозрили неладное.

С этим Азирафель был полностью согласен. Всё-таки репутация важна во всех реальностях, а Кроули сейчас её активно подрывал. И не только себе. Да и Дамблдор такого точно не одобрит. Кто бы мог подумать, что потеря нарисованных овец настолько выбьет Кроули из колеи! Какой же он нежный и трепетный... Азирафель с умилением улыбнулся:

— Да, конечно. Я заберу его прямо сейчас. А он рассказывал вам о причинах своего состояния?

Снейп благодарно стиснул ладонь Азирафеля и несколько раз энергично её встряхнул, прежде чем ответить:

— Конечно, рассказывал. Только я всё равно не понял, при чём там полотенце.

29.11.19

***


Вернувшись к себе, Кроули упал на кровать, обнял подушку и категорически отказался трезветь, сколько бы Азирафель ни взывал к его чувству долга. Какое там! Если поначалу показалось, что Снейп несколько преувеличил масштаб трагедии, то, обнаружив Кроули нежно обнимающим Блэка, в то время как тот извлекал из волынки совершенно жуткие звуки, Азирафель немного огорчился. Приглядевшись, он понял, что дела обстоят даже хуже, чем он предполагал: два невменяемых профессора за час до начала уроков — это гарантированные неприятности. Не то чтобы кто-то боялся административного наказания, нет, но срыва занятий в конце учебного года допускать было нельзя.

— Северус, а что у Сириуса с лицом?

Один глаз Блэка заплыл, а подбородок украшала живописная царапина. Снейп тяжело вздохнул:

— Это он объяснял мистеру Кроули, что мой нос хорош целым.

— Понятно...

Азирафель протрезвил Блэка и безрезультатно попытался образумить Кроули. Как жаль, что его природа надёжно защищала от воздействия извне, и протрезветь оккультные сущности — как, впрочем, и эфирные! — могли лишь сами, к тому же приложив некоторые усилия. Благо, возражать против возвращения в свою спальню Кроули не стал и, слегка покачиваясь, пошёл вслед за Азирафелем. Снейп, кажется, вздохнул с огромным облегчением, закрывая за ними дверь.

— Кроули, у тебя уроки. Твои ученики ждут...

Но тот только бессмысленно улыбался и бормотал что-то о том, как ему приятно, когда Азирафель так над ним хлопочет. Мол, тогда легко представить себя любимым. Ну, не идиот ли? Будто, когда они держатся за руки в темноте спальни, такое нельзя заподозрить! Да и вообще они ведь уже выяснили этот момент, какие ещё нужны подтверждения?!

Когда стало окончательно понятно, что Кроули собрался страдать от похмелья, Азирафель вздохнул и позвал Барти, решив обойтись тем, что есть. В принципе, его можно было даже отправить на уроки вместо Кроули, но Азирафелю хотелось лишний раз убедиться, что без пушистика его никто не опознает.

— Барти, сегодня мы с вами попробуем что-то новое, — улыбнулся Азирафель.

— Хорошо, — бедолага уже не удивлялся ничему.

— За завтраком вы побудете мною, а я — Кроули.

— Но зачем так сложно?

— Я прямо из Большого зала пойду на урок, а вы вернётесь и приглядите за своим безответственным отцом. Особенно в том случае, если ему неудержимо захочется побродить по замку.

— И что тогда делать?

— Не пускать!

На Барти можно было положиться, хоть он и смотрел на Оборотное зелье с растворённым волосом Азирафеля, как на чудо.

— Никогда не видел ничего подобного, — выдохнул он, разглядывая стакан с зельем на просвет. — Это очень красиво. Ваша сущность...

— Сущность?

— Ну да, считается, что Оборотное зелье отражает саму сущность человека.

Конечно же, они не были людьми, но думать, что суть Кроули такой вот жидкий огонь, оказалось очень приятно. Во-первых, это было просто красиво... Азирафель поправил бабочку Барти и смахнул с его плеча крошечное пёрышко, наверное, от подушки. Сам он облачился в вещи Кроули и, придирчиво оглядев себя в зеркало, кивнул отражению:

— Мы отлично выглядим.

— Да, — согласился Барти. — Вместе.

Звездой завтрака стал Блэк, не удосужившийся убрать с лица следы собственного безрассудства. Когда на него зашипела Макгонагалл, призывая навестить медпункт и привести себя в «приличный вид», он приосанился и заявил, что напоролся в темноте на дверь и не видит в этом ничего непристойного.

— Северус, скажите хоть вы ему! — тяжело вздохнула Макгонагалл.

— О чём? — Снейп откровенно веселился.

— Так нельзя, у него же под глазом синяк.

— Минерва, а хотите, я ему второй глаз подобью? Для симметрии? — вкрадчиво предложил Снейп.

— Постойте, так это вы его так? — возмутилась Макгонагалл. — Вы так развлекаетесь?!

— Ох, Минерва, — оживился Блэк, — видели бы вы, как мы развлекаемся! Я бы рассказал, но вокруг дети. Тс-с!

— Паяц!

Дамблдор опоздал на завтрак и не принял никакого участия в общем веселье, даже когда к нему стали апеллировать заинтересованные в установлении истины профессора.

— Успокойтесь, коллеги, — безмятежно улыбнулся он. — Сириус, вам очень к лицу этот синевато-багровый, а чёрные оттенки придают лёгкую загадочность.

Слух у Дамблдора после минувшей ночи, похоже, пострадал, потому несколько нелестных эпитетов в свой адрес он не расслышал. А тем временем осуждение Макгонагалл уже разделили Помфри, Хагрид, Спраут и примкнувший к ним Филч. Хуч тут же вспомнила о своём оппозиционном прошлом и заявила, что шрамы украшают любого мужчину. В пример она привела своего маггла-полковника, и Дамблдору всё-таки пришлось вспомнить о том, кто здесь директор, чтобы призвать к порядку разошедшихся коллег. Угомонились все с большой неохотой и только потому, что вокруг были дети, которые уже начали с интересом поглядывать на профессорский стол.

За завтраком ни Азирафеля, ни Барти никто не заподозрил в подлоге. Ради этого пришлось даже пожертвовать чудесными блинчиками и какао, аромат которого несколько расстраивал, когда ощущался в соседней чашке. С другой стороны, нахождение в облике Кроули избавляло от львиной доли докучливого внимания коллег. Достаточно было лишь нахмуриться и поправить очки. Да, преимущества точно были.

В коридоре Азирафеля нагнал Блэк:

— Отлично держитесь, мистер Кроули, — он довольно оскалился. — Вижу, у вас получилось?

— Что именно? — холодно поинтересовался Азирафель.

Блэк поиграл бровями, но, получив в ответ недоумённый взгляд поверх очков, приуныл.

— Нет, да?

Азирафель ничего не понял, поэтому хмыкнул чуть высокомернее, чем обычно это делал Кроули, и отправился в класс.

— Но вы всё равно не сдавайтесь! — прокричал Блэк, когда Азирафель уже дошёл до конца коридора. — У меня же вот получилось!

Оставалось лишь гадать, о чём таком минувшей ночью откровенничал Кроули, что это вызвало столько сочувствия. Рассказал про своих овечек? М-да, если от кого и можно было ждать сочувствия, то от Блэка меньше всех. Чем больше Азирафель узнавал смертных, тем сильнее убеждался в непостижимости их поведения. Неужели всё именно так и задумывалось?

Расписания Азирафель не знал, как не имел и представления о последних пройденных темах, чтобы устраивать контрольную, а потому решил просто дождаться тех классов, что придут, а потом импровизировать. Идея оказалась весьма перспективной и прекрасно выручила. Хотя, конечно, Кроули здорово разбаловал своих учеников — те ждали от урока какого-то представления, поэтому, как обычно, помогли старые добрые фокусы. Может, это было не совсем педагогично, но Кроули мог винить за такое только себя. Ему не стоило напиваться и прогуливать уроки!

Без пушистика Поттер так и не смог раскрыть инкогнито Азирафеля, хотя весь урок только и делал, что приглядывался и прислушивался. Пришлось даже добавить слегка шотландского акцента, проскальзывавшего иногда у Кроули.

— Вопросы есть? — поинтересовался Азирафель в конце урока.

Вопрос был только у Малфоя:

— А домашнее задание будет?

— Разумеется, — Азирафель улыбнулся так, как это делал Кроули, с лёгкой угрозой. — Карточный фокус, который вы выучите как таблицу Пифагора.

Кто ж знал, что не все маги знают таблицу умножения, красиво записанную ещё задолго до создания Римской империи! Азирафель решил впредь вдумчиво относиться к выбору слов и вызвал Винки. Несостоявшийся завтрак слегка подрывал самообладание, а перерыва между уроками должно было хватить на какао и блинчики. Помня о глазастом Поттере, Азирафель запер дверь и немного расслабился. Хорошо, что леди-эльф прекрасно видела истинные обличья и была неболтлива. Какао она принесла прежде, чем услышала просьбу, а к блинчикам подала нежнейший мармелад и сливочно-творожный крем.

Азирафель впустил в класс третьекурсников, будучи достаточно умиротворённым, чтобы сообразить взять конспект у мальчика, показавшегося самым прилежным, а потом быстро его пролистать и назначить тему контрольной работы. Жизнь, определённо, налаживалась. Третьекурсники корпели над своими пергаментами, а Азирафель снова и снова мысленно возвращался к Кроули. Что если ему просто жизненно необходимо кого-то опекать? Он ведь говорил о своих растениях, оставшихся в той реальности, которых в этой ему заменили овцы. Конечно, был ещё и Барти, требовавший заботы и внимания, но, похоже, его одного для обретения гармонии было мало. Может, ему завести собаку? Или кота?

— Урок окончен, сдавайте ваши работы! — объявил Азирафель, взглянув на часы.

Ученики шумно потянулись к выходу. Пожалуй, их можно было сравнить со стадом слонов. Азирафель поспешил выдохнуть, но, как оказалось, рано радовался. В классе осталась всего одна ученица, и, конечно же, это была та самая мисс Лавгуд, которая ловко узнавала их с Кроули по таинственным мозгошмыгам. Азирафель был уверен, что знает, о чём она спросит, но вновь ошибся.

— Мистер Азирафель, — радостно улыбнулась девочка. — Как же я рада за вас с мистером Кроули.

— Почему? — опешил он.

— У вас такие влюблённые мозгошмыги.

01.12.19

***

Наконец-то этот дурацкий день закончился! Азирафель проводил последних учеников и, встав из-за стола, с хрустом потянулся. На вечер была запланирована встреча с Альбусом и Геллертом, ещё неплохо бы дочитать книгу, найденную Барти, но главное — всё-таки поговорить с Кроули и как-то его утешить. Дамблдор и книга могли подождать!

Азирафель еще не успел открыть дверь в их комнаты, как до него донеслись звуки старинной шотландской баллады. Дурной знак! И дело даже не в том, что петь Кроули не умел, хотя и старался. Видимо, горевал он сильнее, чем хотел показать. А может, ещё и стресс наложился. Шутка ли, за столь короткий срок они пережили множество приключений, в том числе разговор с Ней, поэтому совсем не удивительно, что, когда впереди замаячила перспектива скорого возвращения, Кроули сорвался.

Азирафель прислонился плечом к проёму и с улыбкой наблюдал, как старательно Барти пытался попадать в ноты. Всё-таки родство прекрасно объясняло тот факт, что у них с Кроули было слишком много общего.

— А вот тут вступает волынка, и женщины начинают утирать глаза, — вздохнул Кроули. — Это очень грустная песня о несчастной любви... все умерли... о, ангел! Уже?

— Да.

Кроули обнял за плечи Барти.

— А мы тут разговариваем, да... про нарушение причинно-следственных связей накануне Армагеддона.

— Я так и понял, — улыбнулся Азирафель. — Барти, вы не оставите нас?

— Объязат... обез... обязательно! — язык у Барти заплетался, но идти он старался ровно, хоть ему и приходилось хвататься то за мебель, то за стену, а то за дверь, которой он едва не прищемил пальцы, попытавшись её закрыть.

Кроули сложил на груди руки и с вызовом взглянул на Азирафеля:

— Трезветь не стану!

— Хорошо, — согласился Азирафель, усаживаясь на диван рядом с Кроули. — Как тебе будет угодно, дорогой. Если хочешь, давай заведём котёнка.

— Я похож на того, кому нужен котёнок?

— Нет. Но и на любителя овец ты тоже не походил.

Кроули мучительно поморщился:

— Ангел, ну при чём тут эти блядские овцы?

— Кроули, не надо так.

— А как надо?! За то время, что мы здесь провели, ты дал мне то, о чём я тысячелетия не смел и мечтать...

— Разве это плохо?

— Ангел, а что будет, когда полотно реальности всё-таки истончится, и образуются лакуны? И когда наше воздействие окажется достаточно умелым для перемещения одного человека и двух не совсем людей?

— Мы вернёмся к себе и предотвратим Армагеддон.

— Какой ценой, ангел?!

Азирафель думал недолго. Зачем, если он и так знал ответ? Они оба знали этот ответ.

— Наверное, всё-таки любой, Кроули... Земля того стоит.

— А что будет с нами, ангел?

Азирафель взглянул на Кроули и, взяв его за руку, погладил запястье:

— Мы будем вместе. До самого конца. Каким бы он ни был.

— Вот утешил так утешил, — огрызнулся Кроули, закусывая губу, когда Азирафель подвинулся и устроил его голову на своём плече.

— Тш-ш, всё будет хорошо, Кроули. В этом и заключается Её план.

— Но как? — Кроули приподнял голову, заглядывая в глаза Азирафеля.

— Самым непостижимым образом.

Шею Азирафеля щекотало горячее дыханье, и неожиданно это оказалось очень приятно, особенно когда удалось приобнять Кроули и начать осторожно перебирать его волосы.

— Всё будет хорошо, дорогой, — шепнул Азирафель в его макушку.

Кроули расслабился и обмяк, прижавшись к боку Азирафеля. Кажется, он даже перестал дышать, зато его сердце билось на удивление громко, и почему-то его рваный ритм сбивал дыханье Азирафеля. Наверное, так можно было сидеть очень долго, но времени оставалось всё меньше, и складывалось впечатление, что оно ускоряется.

— Скоро последнее состязание, а ты так и не прочитал сценарий, — волосы Кроули щекотали губы и норовили залезть в рот, но Азирафель и не подумал отстраниться. — И со Скитер не связался.

— Тебе бы хотелось, чтобы я связался с Ритой?

— Исключительно по делу.

— А кто тебе сказал, что я не прочитал сценарий?

— Мне показалось...

— Показалось, — пробормотал Кроули. — Не перечитывал, так будет точнее. Я его сам написал.

— Сам?

— Ну, не на Блэка же рассчитывать?! Он и раньше-то был не самым умным, а как связался со Снейпом, так и вовсе последние мозги растерял.

— Зачем ты сломал Снейпу нос?

Кроули возмущённо фыркнул:

— Это самое малое, что я ему мог сделать!

— И всё-таки?

Кроули немного поёрзал, явно собираясь что-то сказать и сдерживаясь из последних сил, а потом вздохнул:

— Мне надо протрезветь.

— Конечно, дорогой.

После изгнания из организма алкоголя во рту на некоторое время появлялся отвратительный привкус аммиака и такая сухость, что язык, казалось, покрывался щетиной, почти как у кошки. И первые несколько мгновений никакое чудо не помогало.

— Ненавижу, — пожаловался Кроули, охотно подставляя затылок под ладонь Азирафеля, — такая гадость это похмелье.

— А ты спаиваешь бедного ребёнка.

— Это «бедный ребёнок» спаивал меня, и вообще мне показалось, что ты говорил о «куче дел».

— В общем-то, так и было. Я собирался показать эту книгу Альбусу и Геллерту и узнать, появились ли у них мысли после посещения Министерства.

— Я бы на твоём месте сильно не обольщался, ангел, — Кроули щурился, всё больше напоминая кота. — Они сейчас слишком заняты друг другом, чтобы думать о чём-то серьёзном.

— Мне так не показалось.

— Ты известный оптимист, — Кроули в последний раз фыркнул и с сожалением отстранился. — Бери свою книгу.

Барти показался Азирафелю немного разочарованным: похоже, он ждал большего от их с Кроули разговора. Но книгу он вручил без сожалений и даже объяснил смысл многочисленных закладок, которых накануне не было. Можно было идти на встречу.

— Ты знаешь, где они сейчас? — поинтересовался Кроули.

— Понятия не имею.

Кроули сосредоточился и через мгновение с усмешкой повёл Азирафеля в комнаты, которые когда-то считал своими.

— Никакого разнообразия, — усмехнулся он.

Разнообразия точно не было: Альбус и Геллерт явно только что или ругались, или бурно обсуждали какие-то вопросы, в которых не находили согласия.

— Доброго вечера, господа, — вежливо улыбнулся Азирафель.

— Если его можно так назвать...

Свежевыбритый Геллерт казался моложе Альбуса. Это впечатление усиливало отсутствие мантии и костюм с вызывающе обтягивающими штанами. Кроули такие точно должны были понравиться. Азирафель убедился, что так оно и есть, судя по одобрительному взгляду, и решил взять беседу в свои руки.

— Итак, — начал он. — Что мы имеем...

— Самого глупого директора Хогвартса со дня его основания, — раздражённо перебил Геллерт и пожаловался: — Он не хочет разбирать хроноворот.

— Потому что он последний. Во всяком случае, из известных мне. И его воздействия хватает всего на несколько часов.

— Маленький маломощный приборчик! Что ещё разбирать, как не эту рухлядь?

— Геллерт, нет никакой уверенности в безопасности этого начинания.

— Так и скажи, что тебе жалко. Как всегда.

— Мне не жалко...

— Господа, я хочу представить вашему вниманию одну книгу, рекомендованную недавней собеседницей Альбуса, — Азирафель многозначительно взглянул на Дамблдора, находя в его взгляде подтверждение того, что он догадался, о ком речь. — Как вы можете увидеть, здесь очень доступно изложена информация о путешествиях из одной реальности в другую.

— Очень доступно? — скривился Геллерт. — Всё понятно. Новодел.

— Не обязательно, — взгляд Альбуса светился интересом. — Это ведь рекомендовала леди, появившаяся на ритуале?

— Именно.

— Что за... — Геллерт возмущённо раздувал ноздри.

— Я тебе потом всё объясню, — Альбус предупреждающе сжал его локоть. — Ты будешь в восторге.

Геллерт скептически хмыкнул, но спорить не стал:

— Показывайте вашу книгу...

— Мистер Азирафель, — подсказал Альбус.

— Необычное имя, — пробурчал Геллерт, принимаясь листать страницы от одной закладки к другой.

Альбус встал с ним рядом, заглядывая через плечо. По себе Азирафель знал, как бесит такое внимание, однако Геллерт лишь переложил книгу в другую руку, чтобы Альбусу было удобнее. Непостижимость смертных уже начинала становиться правилом.

— И что вы предлагаете? — Геллерт оторвался от чтения. — Совместить перемещение по лакунам реальностей с путешествием во времени?

— Как-то так должно получиться, — улыбнулся Азирафель.

— Бред! — отрезал Геллерт. — И полный абсурд. Это невозможно, заявляю вам! Совершенно невозможно.

<b><a href="http://ledira.diary.ru/p218615094.htm" target=_blank>"Не тот мальчик"</a></b>, кроссовер с "Благими знамениями", макси, в процессе, автор [L]HelenRad[/L]

запись создана: 25.11.2019 в 07:30

@темы: ГП, Фики мои, Фандомное, GO, Не тот мальчик

---

Звучит заманчиво...

@темы: Фандомное, GO

---

С пятницей!!!

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое

---

Отличного дня!))

Хикари-сан, спасибо, что делишься прекрасным))))

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое

---

Sidseno, добро пожаловать))) Устраивайтесь удобнее))) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?

@темы: Привет

---

Прекрасного дня!

И котиков с утра))))

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое

---

dismal_lady, opast, заходите и устраивайтесь, как вам нравится))) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?

@темы: Привет

---

Чудесного дня!

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое