Отличного дня!))

This podcast is a blessing!
Tennant lover 😆 video in comments https://t.co/c4go5mOl5O pic.twitter.com/Jd63WV9P3L

— Probably A. Witch ☘ (@WitchProbably) October 16, 2019

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое

---

Чудесного дня!

pic.twitter.com/rpMYzDqR6E

— Out of Context David Tennant (@NoContextTen) 10 октября 2019 г.

@темы: Просто так, Фандомное, Настроенческое

---

Неудачный день, добро пожаловать)) Устраивайтесь, как будет удобно)) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?

@темы: Привет

---

Не тот мальчик-13

Название: Не тот мальчик
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: Азирафель, Кроули, А.Дамблдор, Л.Малфой, С.Снейп, С.Блэк, Г.Поттер и все-все-все)))
Жанр: экшн, приключения, юмор
Рейтинг: ???
Краткое содержание: Бог не играет со Вселенной в кости. Её игра изящна и непостижима. Если, конечно, это её игра.
Предупреждения: АУ обоих канонов

1 часть
2 часть
3 часть
4 часть
5 часть
6 часть
7 часть
8 часть
9 часть
10 часть
11 часть
12 часть


***

Азирафель поражался тому, как быстро летит время. Раньше он почему-то ничего подобного не замечал. Наверное, просто не обращал внимания, а сейчас присмотрелся. И из-за возможного Апокалипсиса, и просто из-за отношения к этому смертных. Ведь, если задуматься, их жизнь пролетает так быстро, что сложно уследить за всеми перипетиями. Вот они и торопятся жить. Как умеют — и из-за этого совершают множество ошибок, порой глупых, а порой гениальных. Хотя ошибаются все, и даже Кроули умудрился что-то напутать в той истории с ребёнком. Но время всё равно двигалось быстрее, чем того хотелось, и начало второго состязания Турнира почти застало Азирафеля врасплох. Нет, он, конечно, слушал все эти разговоры и даже участвовал в педсоветах, но не мог представить, что за такой короткий срок удалось осуществить все задумки.

Конкурс сценариев завершился полным провалом, и Кроули, шипя и ругаясь, придумывал всё сам. Кое-какими идеями он даже делился с Азирафелем, интересуясь его мнением. Во всяком случае, марш чемпионов в ластах Азирафель одобрил, да и против торжественного появления лебедей ничего не имел. Только вот Кроули почему-то этого не оценил, назвав «отстоем», и всё переписал. Разумеется, прислушиваясь к советам Скитер.

Так или иначе, но Азирафелю казалось, что между рождением идеи и её воплощением должно пройти больше времени, но Кроули уверил его, что «с колёс» делаются все современные шоу. Возможно, он был прав, ведь именно он придумал телеканал на шотландском языке, а значит, его мнение ценилось знатоками ремесла. Но всё-таки на стадион Азирафель отправился, терзаемый лёгкой тревогой. Уж очень хотелось, чтобы это детище Кроули все оценили. Смешно, конечно, но, наверное, Азирафель слишком отуземился, раз так трепетно начал относиться к мнению смертных.

— О, мистер Азирафель, пожалуйте на трибуну, — Дамблдор радушно его приобнял, слегка разворачивая, для удобства съёмки.

— Спасибо, Альбус, я, пожалуй, устроюсь с краю...

От вспышек заслезились глаза, и Азирафель не сразу сумел разглядеть гостей Турнира. Школы противников держались поодаль и сразу бросались в глаза единообразием нарядов. Наверное, в этом был смысл — так сразу было видно, кто кого поддерживает. Хотя, конечно, выходцы из Дурмштранга в красно-чёрных цветах выглядели несколько агрессивно.

Азирафель перевёл взгляд на свою трибуну, сразу же отвечая кивком на приветствие Бэгмена. Тот то кутался в шарф, то замечал, что его снимают, и принимался позировать, то доставал из кармана какой-то листок, чтобы перечитать. Сидящих с ним рядом Азирафель видел впервые, но вот через ряд расположился Крауч-старший, придерживая за локоть спутницу, в которой с трудом можно было узнать трактирщицу из Хогсмида. На сей раз она выглядела, как знатная леди, подобрав даже перья на шляпке в тон к тёплой мантии. Она загадочно улыбалась, слушая шёпот Крауча.

Азирафель отыскал в толпе Барти и поразился его выдержке — всё же наедине он вёл себя гораздо импульсивнее. Он заметил взгляд Азирафель и, криво усмехнувшись, отсалютовал фляжкой, прежде чем из неё отпить. Рядом с ним сидела Хуч, и у неё единственной хватило здравого смысла завернуться в плед. Чуть поодаль устроилась Макгонагалл и наводила на всё подряд бинокль, над которым она не переставала колдовать, наверняка настраивая. Место Спраут пустовало, и на него Трелони поставила большой баул. Она с такой завидной частотой доставала из него термос, чтобы приложиться, что не оставалось никаких сомнений — там точно было не какао.

— Не возражаете, если я сяду рядом с вами? — Флитвик наколдовал себе подушку повыше, намереваясь расположиться с комфортом.

— Хорошо, только давайте немного подвинемся, чтобы у Кроули было место.

— О! — Флитвик смутился. — Я был уверен, что он не присядет, так и будет бегать, как Скитер.

— Что вы! Кроули любит с комфортом наблюдать за плодами своих усилий. Он скоро появится, — улыбнулся Азирафель. — Но места хватит всем.

Флитвик немного поёрзал на своей подушке, устраиваясь поудобнее. У него явно было настроение немного посплетничать, потому что он заговорил таинственным шёпотом:

— Я удивился, что Помона не пришла. Она обычно любит такие мероприятия.

— Её можно понять, — Азирафель прикрыл рот ладонью и прошептал: — Медовый месяц, все дела. Наверняка у неё есть занятия поинтереснее.

— Но Филч-то пришёл! — Флитвик несколько раз подпрыгнул, оглядываясь. — Вон он, рядом со Снейпом. Так невольно и задумаешься над словами нашей дорогой Сибиллы.

Филч в сочетании со Снейпом наводил на нехорошие мысли, но деваться было уже некуда — привлекать внимание к этой парочке Азирафель не собирался, искренне надеясь на благоразумие Блэка и осторожность Снейпа. Может, повезёт, и беда пройдёт мимо.

— А я у него, кстати, спросил, что с Помоной, — не унимался Флитвик.

— А он?

— А он сказал, что у неё разболелась голова, и она решила никуда не ходить. Будто нет зелий!

— Может, он как раз зельями интересуется? О чём ему ещё говорить со Снейпом?

— Ну, не зна-а-аю, — Флитвик хитро усмехнулся и поиграл бровями. — Купил же Снейп зачем-то новую мантию? И я тоже видел их прогуливающимися по коридору. Знаете, туда-сюда, туда-сюда...

Азирафель пожалел, что не обладает бесцеремонностью Хуч — та уже давно пресекла бы неуважительное отношение к части оппозиции.

— А вы слышали, как Дамблдор разговаривал с русалками? — попытался он отвлечь Флитвика.

— А ещё я лично видел, как после этой «прогулки» Снейп сбежал из замка и ходил у озера, пока не околел. Как думаете, почему?

— Не знаю, — честно признался Азирафель.

— А если подумать?

Подумать помещало появление Кроули. Он уселся на оставленное ему место и энергично потёр руки:

— Ну что, господа, начинаем?

Он рассчитал, как по нотам: стоило ему щёлкнуть пальцами, и небо над стадионом расцветилось многочисленными фейерверками, под звуки марша со стороны экрана на мётлах появились братья Уизли и громогласно объявили о начале второго тура. После этого они взмыли в небо, где пропали среди разноцветных вспышек, чтобы сразу же появиться изображениями на экране. Они хлопнули друг друга по рукам и по очереди стали представлять гостей и членов судейской бригады. Шоу началось.

Кроули сидел рядом, едва ли не подпрыгивая. Он явно знал сценарий наизусть, потому что поворачивал голову именно туда, где мгновением позже начинало что-то происходить. Очевидно, это был его триумф, который он хотел разделить с Азирафелем:

— Смотри, ангел, а сейчас после лебедей появятся чемпионы! Вот они! А на голове у них камеры, и мы будем видеть всё то же самое, что и они. На большом экране.

— Но как? — голос Флитвика дрожал от восхищения. — Как вы да такого додумались?

— А вы думали, маггловедение — это про магглов? Нет! — глаза Кроули азартно сверкали за стёклами очков. — Маггловедение — это про технологии. И про культуру. Вы слышали Фредди Меркьюри?

— Кто это? — лицо Флитвика вытянулось от удивления.

— А вот кто! Слушайте! Мы вас раскачаем!

— Это «Квин», — обрадовался Азирафель.

— Именно! — Кроули начал подпевать: — «Дружище, ты молод, но уже знаешь, чего хочешь...»

Азирафель едва не пропустил появление чемпионов, догадавшись взглянуть в их сторону, лишь когда публика радостно взревела. Надо сказать, многие чиновники из Министерства не понимали, как реагировать на такую музыку, зато Дамблдор явно знал в ней толк. Он встал и, подняв руки, принялся раскачиваться в такт. Рядом с ним встала Макгонагалл, потом Хуч, и не прошло и пары мгновений, как все профессора Хогвартса едва ли не подтанцовывали под непривычную для этого мира музыку. Малфой быстро сориентировался и поддержал общий настрой, а за ним поднялись уже и бывшие Пожиратели смерти.

— Разве не здорово?! — Флитвик восторженно озирался. — Я всегда знал, что музыка объединяет.

И Азирафель был с ним полностью согласен.

08.10.19

Всем чемпионам закрепили на лбу камеры и построили на берегу. Сейчас, когда их лишили мантий и облачили в купальные костюмы, стало особенно заметно, насколько Поттер всех младше. И Азирафель ещё раз порадовался, что нашёлся способ ему помочь если не превзойти остальных участников, то хотя бы уравнять шансы. Братья Уизли провожали чемпионов в воду, касаясь палочками их камер, которые тотчас же начинали передавать изображение на большой экран, ради такого случая разделённый на четыре части.

Кроули с гордостью взирал на плоды своего труда, и Азирафель радовался вместе с ним. Даже вспышки камер почему-то умиляли и представлялись анонсом будущего фейерверка. Чемпионы скрылись под водой, и зрители теперь могли лишь на экране наблюдать за их действиями. И это было очень интересное зрелище, ведь мало кому удалось бы побывать на дне Чёрного озера и разглядеть его обитателей. И если быть честным, то русалок Азирафель представлял себе как-то иначе... или это всё же были не русалки? Когда одно из этих существ вцепилось в ногу Поттера, Азирафель не выдержал:

— И мы собираемся просто на это смотреть?

— Тише, ангел, — Кроули успокаивающе погладил его по руке. — Это всего-навсего гриндилоу, их тут проходят на третьем курсе.

Словно в подтверждение его слов Поттер махнул палочкой, из кончика которой вырвалась струя воды, судя по всему, очень горячей, потому что гриндилоу отпрянули, как ошпаренные, и скрылись в водорослях. Они злились и, похоже, выкрикивали ругательства, но приближаться опасались, зато к Поттеру подплыло что-то похожее на привидение. Кажется, Азирафель видел такое в замке.

— Что я тебе говорил про уши?! — прошептал Кроули. — Они повсюду!

— Помню-помню, — улыбнулся Азирафель. — Даже у уток.

Крам и Диггори тоже довольно легко справились с гриндилоу, а вот мисс Делакур не повезло. Она явно не знала нужного заклинания и попыталась схитрить, вступив с этими тварями в переговоры. Но чем дольше она говорила, тем больше их собиралось, и скоро они набросились на бедную девушку с такими плотоядными улыбками, что Азирафель заподозрил худшее. Но мисс Делакур удалось сбежать, только вот, похоже, она заблудилась, и в то время, как остальные чемпионы уже добрались до подводного города, она продолжала метаться вдоль полосы водорослей, кишащих гриндилоу, пытаясь найти безопасный проход. Братья Уизли комментировали почти каждый шаг чемпионов и, надо отдать им должное, были весьма остроумны.

А в подводном городе первым до пленников добрался Поттер. Он обнаружил их привязанными к какой-то колонне и погружёнными то ли в сон, то ли в подобие транса. Поттер замешкался в поисках камня, которым разрезал верёвки, удерживающие его друга, но почему-то медлил, не торопясь выбираться. Неужели забыл условия испытания?

— Поттер! Поттер! — скандировала трибуна выходцев из Гриффиндора, если судить по цвету шарфов. — Поттер!

Конечно же, он их не слышал и дождался, пока не появился сначала Диггори, а потом Крам. Его противники быстро освободили «своих» пленниц и всплыли вместе с ними на поверхность, где их уже на лодках встречали организаторы соревнования. А Поттер всё медлил...

— Поттер! Поттер! — надрывалась трибуна Гриффиндора.

— Чёрт! — Кроули вдруг изменился в лице, глядя перед собой.

Азирафель проследил за его взглядом и обомлел: рядом со Снейпом на трибуне сидел Блэк и азартно стучал кулаками по скамейке.

— Идиот! — одними губами выругался Кроули.

Блэк дернулся, словно получил тычок в спину, и, мгновенно сообразив, что к чему, приложился к фляжке, снова принимая облик Филча. Это заняло у него не больше пары мгновений, и были основания надеяться, что никто ничего не заметил, тем более что публика яростно болела за Поттера, наблюдая за тем, как тот отчаянно пытается утянуть с собой пленницу, за которой так и не пришла мисс Делакур.

— Я сам его прибью! — шёпотом пообещал Кроули. — И его милого друга.

— Снейпа-то за что? — едва слышно поинтересовался Азирафель.

— Не уследил! А то бегать друг за другом они мастера...

Азирафель покосился на Флитвика, который хоть и следил за экраном, вполне мог обладать острым слухом.

— Тс-с! — теперь уже Азирафель сжал ладонь Кроули и погладил его холодные пальцы, пытаясь успокоить. — Потом...

В этот момент Поттеру удалось отбиться от тритонов и, подхватив сразу двух пленников, устремиться наверх. Но одно дело вытаскивать одного, и совсем другое — двоих. Особенно находящихся в бессознательном состоянии и никак не помогающих спасению. Уже все остальные чемпионы добрались до берега и даже успели дать короткие интервью «о своём героизме» братьям Уизли, уже Помфри начала отпаивать плачущую мисс Делакур какими-то зельями, показывая ей на экран, а Поттер всё ещё выплывал. Он поочерёдно выталкивал то одного, то второго пленника и совсем выбился из сил, прежде чем достиг поверхности воды. Его завернули в плед, но он всё равно дрожал и стучал зубами, и Азирафелю пришлось очень постараться, чтобы поддержать его единственным доступным способом. Всё равно благодать в этом мире никто не считал.

Не прошло и четверти часа, как все чемпионы приняли обычный вид и предстали перед судейской комиссией в ожидании вердикта. Судьи же продолжали о чём-то горячо спорить, при этом Бэгмен нападал на Каркарова, а мадам Максим ласково придерживала его и даже пыталась погладить по голове. Дамблдор сумел их утихомирить и вызвался сам объявить результаты.

— Итак... — Дамблдор явно собирался постучать в гонг, но, не обнаружив его, просто коснулся горла палочкой, и его голос значительно усилился: — Мисс Флер Делакур продемонстрировала замечательное владение заклинанием головного пузыря, но на нее напали гриндилоу, и она не сумела спасти своего пленника. Комиссия присудила ей двадцать пять баллов... простите, очков.

Мисс Делакур шагнула вперёд и поклонилась, сохраняя достоинство, однако всё равно было заметно, что она расстроена. А Дамблдор продолжил:

— Мистер Виктор Крам продемонстрировал неполное превращение, что, впрочем, не помешало ему выполнить задание, и он вернулся вторым. Его оценка — сорок очков.

Конечно же, громче всех Крама приветствовал Каркаров, но и трибуна Дурмштранга показала, как они умеют радоваться. А Дамблдор тонко улыбнулся:

— Мистер Седрик Диггори также использовал заклинание головного пузыря и первым вернулся со своим пленником, но вернулся на минуту позже установленного времени. Тем не менее, он заработал сорок семь очков.

Трибуна Хаффлпаффа взревела и разразилась аплодисментами, подхваченными и другими зрителями. Дамблдор дождался, когда восторг поутихнет, и продолжил:

— Мистер Гарри Поттер с успехом воспользовался жаброслями. Он вернулся последним и потратил на задание гораздо больше условленного времени. Однако все мы были свидетелями того, что мистер Поттер первым нашел пленников и задержался на дне только потому, что желал вернуть на сушу непременно всех пленников.

Бэгмен что-то крикнул Дамблдору, но тот лишь махнул рукой, словно желая ему замолчать, и взглянул на Поттера. Бедолага казался таким несчастным, словно что-то натворил и был пойман с поличным.

— Почти все судьи посчитали, — улыбнулся Дамблдор, — что такое поведение говорит о высоких моральных качествах и заслуживает высшей оценки. Однако... оценка мистера Поттера — сорок пять очков.

Его голос заглушил восторженный рёв толпы, а Поттера в этот миг стиснула в объятьях мисс Делакур, и Азирафель точно знал, какая фотография завтра окажется на первой полосе «Пророка».

— Могу поспорить, читателям это предложат под соусом дружбы школ, — ехидно заметил Кроули.

— Ты против? — удивился Азирафель.

— Что ты! Я только за. Главное, чтобы «взгляд небесно-голубых глаз лучился светом и уверенностью, выгодно выделяя Л. Малфоя в любой толпе».

— Не сомневаюсь, что Скитер сделает всё, как ты хочешь.

— Мне тоже так кажется.

Кроули попытался изобразить скромность, но эта эмоция всё ещё оставалась ему неподвластна. Трудно показывать то, чего никогда не испытывал, особенно с видом, будто только что сотворил какую-то шалость.

09.10.19

***

Огонь для Азирафеля всегда означал не только уют, но и опасность. Поэтому он никак не мог понять Хастура, лезущего в камин поистине с маниакальным упорством. Нет чтобы сидеть в вазочке с печеньем... или дело было в том, что этого пушистика выбирал Кроули?

— Ангел, да прекрати ты с ним нянчится. Это естественный отбор.

— Ты предлагаешь смотреть, как он сгорит?

— Можешь отвернуться, — пробурчал Кроули. — К тому же у тебя их два.

— Кроули, ты не можешь серьёзно так считать!

— Почему это? Очень даже могу. Терпеть не могу этих фантастических тварей.

— Ты ещё скажи, что тебе положено делать гадости.

— Конечно, положено. Я ведь...

— Кроули, — перебил его Азирафель. — Ты Кроули.

— Ох, ангел... в этом мире тебе удаётся не замечать очевидного, но ведь мы когда-то вернёмся, — губы Кроули скривила усмешка, больше похожая на гримасу боли.

— Мы обязательно вернёмся, — подтвердил Азирафель, — и всё будет хорошо.

Кроули явно хотел возразить, он уже даже открыл рот и что-то прошипел, но прикусил язык и нарочито громко рассмеялся:

— Ангел, чем зря сотрясать воздух, лучше ещё раз расскажи мне, как тебе понравилось шоу.

Об этом Азирафель был готов рассказывать долго, и возникшее было напряжение бесследно исчезло. Кроули так откровенно радовался одобрению, что было бы слишком жестоко его ограничить.

— Ты здорово придумал с этим экраном, — улыбнулся Азирафель. — Ну, тот момент, когда братья Уизли вроде бы как влетают в экран и появляются уже в виде изображения.

— Видел бы ты, сколько мы это отрабатывали, — Кроули явно чувствовал себя польщённым. — А как тебе «огненное шоу»?

— Здорово! Но когда Уизли полыхнули огнём изо рта, мне стало немного не по себе.

— Да брось ты, ангел! Будто никогда не видел глотателей огня.

— Видел, конечно. Но мне каждый раз становилось не по себе. Я предпочитаю фокусы.

— Только не начинай! Эти твои дурацкие кролики из шляп и голуби из рукавов... — Кроули поёжился.

— А с монеткой? Смотри...

— О, нет! — Кроули отшатнулся в притворном ужасе. — Только не это!

Но Азирафель уже размял пальцы и принялся доставать из воздуха монету, доказывая, что она была у Кроули за ухом. Обычно тот начинал злиться и просил перестать, намекая, что Азирафель способен на большее, но сейчас он только тихо фыркнул и приложился к бутылке виски, позволяя «играть в фокусы». Пожалуй, это был очень приятный вечер, когда можно было просто расслабиться, забыв о возможной близости Армагеддона и необходимости возвращаться в мир, где ангелов и демонов разделяют непримиримые противоречия. Кажется, только теперь Азирафель начал понимать слова Кроули об отпуске, который они получили. Наверное, это именно так и ощущалось, и это было очень приятное чувство — в глубине души Азирафель был уверен, что так выглядит свобода.

Кроули допил виски и отправился спать с таким видом, будто бы хотел, чтобы Азирафель его остановил. Возможно, в этом был смысл, хотя, скорее всего, это просто разыгралось воображение. Если Кроули чего-то хотел, он всегда сообщал об этом с подкупающей прямотой. Азирафель немного поиграл с овечками, которые послушно ходили строем и воинственно блеяли, покормил пушистиков и до самого утра любовался огнём в камине.

Наутро в Большом зале гомон был гораздо сильнее обычного: все обсуждали Турнир. И студентам, и профессорам было что вспомнить, и Азирафель их прекрасно понимал. Он не сомневался, что Кроули с его обострённым слухом наслаждается едва ли не каждым словом — и ему было чем гордиться! Когда прилетели совы с утренней почтой, шум стал почти нестерпимым.

Азирафель развернул «Ежедневный Пророк» и ещё раз полюбовался, как на фото под заголовком «Международное сотрудничество начинается с дружбы школ» Поттера обнимает мисс Делакур. Выпуск целиком был посвящён вчерашнему событию, и Азирафель собирался получить удовольствие ещё раз, разглядывая снимки.

— О, нет! — Кроули едва слышно выругался сквозь стиснутые зубы. — Идиот...

— Ты о чём?

Азирафель не договорил, заметив снимок, который взбесил Кроули. И было с чего! Фотокамера запечатлела, как неистовствовали зрители, наблюдая за сомнениями Поттера. Это, несомненно, был один из самых ярких моментов, и всё было бы прекрасно, если бы именно в это время не прекратило своё действие Оборотное зелье, благодаря которому Блэк считал себя неуязвимым. Один миг — и Филч, сидевший рядом со Снейпом, оказывался Блэком. Один короткий миг... и всё-таки оставалась вероятность, что никто ничего не заметит.

Азирафель не глядя потянулся к своей чашке какао и, только сделав глоток, понял, что угостился чьим-то тыквенным соком. Невероятная гадость.

— Надо было всё-таки его пристрелить на болотах, — прошипел Кроули. — Чтобы не мучился.

Азирафель накрыл его ладонь своей и слегка сжал пальцы:

— Может, обойдётся?

Он хотел добавить, что смертные слепы, но тут заметил, как побледнел Поттер, разглядывая газету. Можно было ещё попытаться сотворить чудо и изменить этот снимок, но как понять, каким тиражом он вышел, и сколько человек уже успели его увидеть? Дамблдор тоже переменился в лице и, наклонившись к Снейпу, что-то ему сказал, отчего тот сжал губы и отрицательно замотал головой. Азирафель собирался вмешаться, но в этот миг перед директором завис ярко-красный конверт, монотонно заговоривший:

«Альбус Дамблдор, требую немедленно открыть ворота Хогвартса для задержания опасного преступника. Министр магии Корнелиус Фадж».

С последним словом конверт вспыхнул и осыпался на стол перед Дамблдором горсткой пепла. В Большом зале стало так тихо, что стал слышен шум ветра за окнами. Или всё же это был не ветер?

— Уроки на сегодня отменяются. Гостям Хогвартса настоятельно рекомендую укрыться на своей территории, которая, как я хочу напомнить, является суверенной. Деканам факультетов следует проводить студентов до гостиных и обеспечить их безопасность. После чего передать управление старостам и собраться в моём кабинете, куда я приглашаю пройти всех профессоров.

Таким Дамблдора Азирафель ещё не видел. Надо отдать должное деканам — они быстро собрали студентов и вывели их из зала. Каркаров и мадам Максим тоже поспешили увести своих учеников прочь, и уже спустя несколько минут Большой зал полностью опустел.

— Ангел, встретимся у директора, — прищурился Кроули. — Я быстро. Ты знаешь, что делать.

Не было ни капли сомнений, что Кроули помчался в Выручай-комнату, как и в том, что он всё успеет. Сам же Азирафель должен был сделать так, чтобы никто не заметил его отсутствия и внезапного появления. Не самое сложное чудо, если подумать.

Когда Азирафель добрался до кабинета директора, взволнованные коллеги бросились к нему за объяснениями, наивно полагая, что он в курсе всех дел.

— Альбус сейчас всё объяснит, — успокаивал их Азирафель. — Я уверен, что это всего лишь небольшое недоразумение.

Не прошло и десяти минут, как начали подходить деканы. Макгонагалл была встревожена, Флитвик напряжён, а Спраут растеряна. Она сразу же подошла к Филчу, позволяя обнять себя за плечи. Удивительно, но никто из коллег не прокомментировал эту вольность. Последним появился Снейп, а вместе с ним зашёл Кроули. Очень злой Кроули, который, если судить по красным пятнам на щеках Снейпа, только что высказал тому всё, что думал об играх в конспирацию. Чудесным образом их появление осталось никем не замеченным.

— Где же Альбус? — тихо пробормотала Хуч, выражая общую тревогу.

Словно в ответ на её слова громко захлопала крыльями каменная горгулья и заскрипела лестница, обычно совершенно бесшумная. Через мгновение в глазах Азирафеля зарябило от ярко-красных мантий вошедших. Удивительно, но на фоне стражей порядка Дамблдор не казался беспомощным или слабым. Он поднял ладони, требуя внимания.

— Друзья, — тихо начал он. — Во время Турнира в замке произошло чрезвычайное происшествие...

— В замок проник преступник, — перебил его глава отряда. — Поэтому прямо сейчас до выяснения всех обстоятельств дела задерживаются подозреваемые в оказании помощи опасному преступнику Снейп и Филч. Кроме того, наше подразделение проведёт обыск всех помещений.

— И как это вы собираетесь обыскивать? — прищурилась побледневшая Хуч.

— У нас есть надёжные помощники, — усмехнулся глава отряда.

— Они привели с собой дементоров, Роланда, — тихо сказал Дамблдор. — По личному приказу Фаджа.

10.10.19

— И что вы собираетесь делать с ними, парни? — Барти поднялся со стула и подошёл к аврорам, подволакивая деревянную ногу.

— Так, Аластор, давай решим сразу, — глава отряда недовольно поморщился. — Ты здесь профессор, в твою работу мы не лезли, а ты не полезешь в нашу.

— Не слишком ли много на себя берёшь, Ричардсон?

— В самый раз, отставной аврор Хмури. У меня приказ министра. И расширенные полномочия.

— И всё-таки чего нам ждать? — усмехнулся Кроули. — Неужели обысков?

— Опасный преступник слишком вольготно чувствовал себя среди профессоров Хогвартса, что наводит на подозрения о сообщнике, — Ричардсон оглядел всех из-под насупленных бровей. — Мои особые полномочия включают в себя проверку личных покоев всех профессоров.

Азирафель вспомнил о Лорде в комнатах Кроули и ощутил беспокойство. Как же он не любил прибегать к крайним мерам, но, похоже, им не оставят иного выбора.

— Ты собираешься обыскивать меня, Ричардсон?

За раздражением и злостью Барти Азирафель уловил тщательно скрываемую тревогу, и пары мгновений хватило, чтобы понять её природу. Ну, конечно! Смертные должны принимать Оборотное зелье каждый час, чтобы избежать обратного превращения, а в присутствии авроров прикладываться к фляжке будет огромным риском. А ведь где-то у него были ещё и пленники, про которых Азирафель не удосужился расспросить подробнее.

— Тебя в первую очередь, Хмури! Ты должен показать всем, как надо сотрудничать. Ты ведь покажешь?

— Обязательно.

— Сэр, мы же планировали начать обыск с комнат Филча и Снейпа? Перед тем как их забрать, — напомнил один из авроров.

— Молодец, Боуд! Именно так мы и поступим. Начнём с комнат Филча, Снейпа и Хмури. Сначала запускаем дементоров, а потом смотрим сами. Регламент триста сорок восьмой.

— Сэр, эти твари голодные.

— Ну, так они ведь если и встретят на своём пути кого-то, то только преступника. Правда, господин директор? Вы ведь заперли детей в гостиных?

— Я пойду с вашими людьми, Ричардсон, — в тихом голосе Дамблдора звенела сталь. — Чтобы не произошло трагедии.

— Мистер Фадж разрешил покормить дементоров.

— Он им об этом сообщил?

— Разумеется.

Очевидно, это имело какой-то смысл, потому что побледнели не только впечатлительные профессора, но и директор. А у Барти несколько раз дёрнулся глаз.

— Тем более, я должен быть там, — настаивал Дамблдор.

— У меня есть идея получше, — Кроули выглядел очень серьёзным. — Вы нужны здесь, Альбус, а с аврорами пойду я.

Вместо того чтобы ответить, Дамблдор настороженно взглянул на Азирафеля.

— Мы пойдём вместе, — кивнул Азирафель. — Как сторонние наблюдатели.

— На каком основании? — взвился Ричардсон.

— На основании Устава школы, — холодно парировал Дамблдор. — Пункт восьмой, параграф третий.

— Мы не подчиняемся Уставу школы.

— Вы находитесь я её территории. И я как председатель Визенгамота настаиваю на соблюдении формальностей.

— Спасибо, Альбус, — похоже, что у Кроули всё же закончилось терпение, и он не сдержался, воздействовав на авроров. — Мы проследим, чтобы доблестные господа авроры не превысили своих полномочий.

Азирафель оглядел коллег, разом растерявших свой обычный воинственный настрой, но старавшихся сохранять достоинство. Спраут держала за руку Филча, явно пытаясь утешить, но он выглядел слишком потерянным и, похоже, не понимал, в чём его обвиняют. Хуч сжимала кулаки, а стоявшая рядом с ней Макгонагалл вцепилась в её руку выше локтя, как будто пытаясь образумить. Флитвик успокаивающе гладил по плечу утирающую слёзы Трелони, Вектор просто пялилась на авроров, словно решая уравнение, Хагрид же, наоборот, старался на них не смотреть, вжавшись в стул. Снейп и Барти стояли особняком, и оба изображали, что происходящее их не трогает.

Чтобы не испытывать никого на прочность, Азирафель поделился благодатью с Филчем и Снейпом, мысленно уговаривая их продержаться подольше. Но вот Барти требовал индивидуального чуда — его ладонь была такой холодной, будто его уже оставила жизнь. Азирафель стиснул его пальцы и сосредоточился. Надо было не только остановить обмен веществ, но и успокоить бедолагу. Он попытался внушить Барти мысль о том, что всё будет хорошо, и совсем не ожидал получить в ответ образ большого сундука, стоящего под кроватью в спальне. Наверняка там Барти прятал то, что не должно попасться на глаза аврорам.

— Я всё понял, — прошептал Азирафель, выпуская его руку.

Эти манипуляции заметил только Кроули и, кажется, одобрил. Во всяком случае, уголки его губ слегка приподнялись, обозначая улыбку.

— Господа, давайте приступим к делу, — улыбнулся Азирафель.

Дамблдор едва заметно кивнул, соглашаясь, и обратился к Ричардсону:

— Как глава Визенгамота я имею право сопровождать задержанных и присутствовать на допросе. Поскольку мистер Снейп и мистер Филч — мои коллеги и подчинённые, я настаиваю на этом.

— Ваше право, — усмехнулся тот. — Будьте столь любезны. Однако первую беседу я проведу сам. Так сказать, по горячим следам. Вы предоставите мне кабинет?

Ричардсон, стребовав пароли от комнат профессоров, назначил Боуда ответственным за обыск и отправил с ним шестерых авроров с пожеланием «найти, наконец, этого ублюдка», а сам в сопровождении Дамблдора отправился в смежный кабинет для допроса. Секретарём он назначил одного из своих людей и ещё двоих оставил «присматривать за профессорами». Ситуация становилась хуже, чем казалось вначале.

Когда Азирафель вышел в коридор вслед за нарочито бодрым Боудом, он сразу заподозрил неладное. Казалось, авроры чувствовали себя не слишком хорошо и уж точно не торопились исполнять приказ. Он уже собирался спросить, что случилось, как вдруг ощутил леденящий душу холод. Мало того, стены вокруг начали стремительно покрываться инеем.

— Все вместе, — скомандовал Боуд. — Экспекто патронум!

Эта магия пришлась по вкусу Азирафелю ещё и потому, что он прежде не видел ничего подобного. Из палочек авроров выскочили серебристые сущности, похожие на сказочных животных. И они явно предназначались не для освещения коридора, хотя в их свете удалось разглядеть две чёрные тени, которые вызвали у Азирафеля желание ощутить в руке эфес огненного меча. Странное чувство... давно забытое. Тем временем призрачные животные окружили эти тени, вынуждая их двигаться по коридору. Было заметно, что это чудо даётся смертным очень нелегко: по виску Боуда стекала капелька пота, да и остальные выглядели чересчур напряжёнными. Впрочем, их можно было понять — эти тени определённо являлись тёмными сущностями, и одно их присутствие вымораживало всё пространство вокруг.

Авроры устремились в подземелья к комнатам Снейпа, и Азирафель с трудом успевал за ними. Кроули шёл чуть позади и никак не комментировал происходящее, очевидно, опасаясь чужих ушей. Теперь слова Барти про дементоров приобретали новый смысл — находиться рядом с этими тварями было попросту небезопасно, и начинало вериться, что они могут высасывать душу при поцелуе, как это описывалось в книгах.

Боуд открыл проход в комнаты Снейпа, прошептав пароль, и запустил туда дементоров. Только закрыв за собой дверь и подперев её спиной, он смог выдохнуть.

— Славная у нас работка, парни, — попытался пошутить он. — Нескучная так точно.

— Если Ричардсон не даст мне отгул, я уволюсь, — мрачно пробормотал один из авроров.

— А что вы будете делать дальше? — поинтересовался Азирафель.

— Запрём дементоров в одной из комнат и устроим обыск, — отозвался Боуд. — Если найдём Оборотное, то Снейп так просто не выкрутится.

— Почему?

Азирафелю показалось, что он всё неправильно понял. Как можно считать хранение зелья преступлением? Тем более хранение у того, кто занимается их производством.

— На его производство нужно особое разрешение Министерства, — охотно пояснил Боуд. — Варка зелий списка «С» запрещена. А мы проверили — Снейп даже не обращался за разрешением, да и никто бы ему не позволил с таким-то прошлым.

Боуд криво усмехнулся и потёр левое предплечье, намекая на Тёмную Метку. Азирафеля такой ответ никак не мог устроить:

— Так нельзя. Люди меняются, а вы не даёте не единого шанса, чтобы исправить ошибки.

— Ошибки? Много вы понимаете! Такие, как он, довели до сумасшествия моего друга и его жену. Парнишка у них остался считай сиротой. И ведь только один из этих гадов сдох, остальные живут, — Боуд сплюнул под ноги и отвернулся. — Давайте, парни, поднажмём, если хотим до вечера управиться. А вы, мистер, держитесь у нас за спинами. Дементоры на всех по-разному влияют — кому-то просто тоскливо, а кто-то вон, как ваш приятель...

Азирафель взглянул на Кроули и по-настоящему испугался: за какие-то четверть часа тот не только побледнел, но перестал походить на самого себя.

11.10.19

Боуд открыл дверь в комнату Снейпа, авроры вновь направили туда своих патронусов — Азирафель вспомнил, как назывались эти сущности! — и, наконец, они остались с Кроули вдвоём.

— Ты как? — Азирафель не мог понять, что происходит.

— Бывало и лучше, — Кроули попытался усмехнуться. — Это похоже на Падение, ангел. Снова и снова. Бесконечное Падение. Я переживу.

— Может, не надо?

— Ангел, ты только представь, что эти ретивые служаки найдут в комнатах Снейпа. А потом они доберутся... — он болезненно поморщился, отрываясь от стены.

— И что ты предлагаешь?

— Я буду убирать то, что они сочтут интересным, а ты можешь внушать им, что всё в порядке, — заметив тень неудовольствия на лице Азирафеля, Кроули быстро поправился: — Можем наоборот. Только стоя здесь мы ничего не сделаем.

Азирафель всё ещё сомневался. Он вспомнил рассказы Барти, страх Блэка, да и реакция самого Кроули была показательной.

— Давай я сам?

— А кто тебя подстрахует, если что-то пойдёт не так?

— Но они на меня почти не действуют, — попытался убедить его Азирафель.

— «Почти» — это не аргумент.

Кроули вошёл в комнаты Снейпа первым.

— Служивый, а куда это ты полез? — с порога поинтересовался он.

— У него тут тайник...

Фантазии Снейпа стоило отдать должное: фиалы с зельями он спрятал в плафонах светильника. Боуд не стал мудрить, чудеся себе стремянку, и просто подвинул к люстре стол, взгромоздившись на который, подавал помощнику склянки.

— Подумать только... вот же гад! Всё предусмотрел.

— Не всё. Барни, внеси это в протокол.

— А что это за зелья?

— Пиши «неопознанные». Пусть в лаборатории повозятся, но я жопой чую — запрещённые.

— А это похоже на Оборотку.

— Названия не пиши! — повторил Боуд. — Ошибёмся, нас потом засмеют.

— Слушаюсь, сэр. Представляю, что твориться у этого Филча...

— Не надо представлять. Мы при исполнении. Только факты, ты помнишь?

— Да, сэр. Только факты.

Неожиданно склянки с зельями начали взрываться, вспыхивая огнём. Азирафель видел, как Кроули щёлкнул пальцами, затевая это веселье, а вот авроры поначалу перепугались.

— Барни, быстро их в Стазис! Это наверняка какое-то отсроченное проклятье, — Боуд пытался сохранять хладнокровие, но выходило плохо. — Да что за напасть-то?!

Стазис не помогал, и вскоре от зелий осталось лишь обугленное пятно на столе и отвратительный запах.

— Ничего-ничего, — бормотал Боуд, — у нас остались воспоминания...

— Точно! — оживился Кроули. — Воспоминания!

На этот раз он, уже не скрываясь, вскинул руку, щёлкая пальцами, и авроры замерли, словно время для них остановилось. Но только Кроули вышел в центр комнаты для начала внушения, как больше никем не удерживаемая дверь спальни уныло заскрипела, и стены мгновенно покрылись изморозью. Теперь Азирафель смог как следует рассмотреть дементоров, вернее, их одежды, больше похожие на полусгнившие саваны. Просторные капюшоны скрывали лица.

— Кроули, ты как? — тихо позвал Азирафель.

— Нормально, ангел...

— Я не слепой.

Даже за стёклами очков было видно, как сильно зажмурился Кроули, пытаясь совладать с эмоциями, и становилось совершенно очевидно, что безуспешно. Он побледнел и медленно опустил голову, словно сжимаясь и становясь ниже ростом.

— Кроули!

— Я здесь, ангел... сейчас...

Как он говорил? Падение? Снова и снова до бесконечности? А дементоры, похоже, ощутили слабость Кроули, потому что медленно начали подплывать к нему, протягивая костлявые руки, покрытые струпьями. Азирафель почувствовал, что его мутит, но Кроули точно было гораздо хуже. И как теперь совладать с этими тварями? Зачем-то Азирафель вспомнил про свою палочку и, выхватив её, крикнул:

— Экспекто патронум!

Разумеется, ничего не произошло, никаких патронусов не появилось, а вот дементоры точно потеряли всякий страх. Они отбросили капюшоны, но их лиц Азирафель не разглядел, заметив только, как подобие губ начинает образовывать что-то вроде воронки. Души! Они высасывают души при поцелуе! А Кроули вдруг скорчился, словно от боли, и медленно опустился на колени.

— Твою ж мать! — выругался Азирафель, чувствуя, как сжимаются кулаки от ярости. — Пошли прочь!

Он сам не понял, как бесполезная палочка в его руке превратилась в меч, запылавший настоящим огнём. Ладонь сжала эфес, и полузабытым, но до боли знакомым жестом Азирафель взмахнул мечом:

— Изыдите, твари! Приказываю вам. Я — ангел Восточных врат Азирафель! Прочь!

Он шагнул вперёд, оставляя за спиной Кроули, и приставил меч к горлу одного из дементоров. Или не к горлу — кто этих тварей разберёт? Тот отступил, явно испугавшись, но Азирафеля было уже не остановить. Движения клинка получались выверенными и лишь немного резкими, давая понять, что Азирафель ничего не забыл — весь его опыт остался с ним. Навсегда! Первого он поразил лишь с четвёртого выпада, отточенным движением перерезав ему горло, и не остановился, когда эту чёрную сущность вобрал в себя меч, а лишь развернулся и загнал в угол второго. Чтобы покончить с ним, хватило пары движений.

Азирафель всё ещё чувствовал азарт боя, поэтому, одержав победу, ещё несколько раз взмахнул мечом, опомнившись лишь тогда, когда оставил на двери обугленную отметину. Тогда он остановился и прикрыл глаза, стараясь выровнять дыханье.

— Это было красиво, ангел. Очень...

В голосе Кроули звучала нежность, которую он и не думал скрывать. Или у него просто не было на это сил. Он уселся прямо на пол и, стянув очки, разглядывал Азирафеля.

— Спасибо, — Азирафель скромно опустил взгляд, краем глаза замечая, как полыхающий мгновение назад меч становится палочкой от суши, пусть и покрашенной в благородный цвет красного дерева соевым соусом. — Ты как?

— Просто зашибись, как хорошо!

— Правда? — обрадовался Азирафель.

Кроули потёр лицо и вздохнул:

— Очень хорошо. Даже жаль, что кроме меня этого никто не видел. А я всегда был слишком пристрастным зрителем.

Слышать такое было приятно, но оставались насущные проблемы.

— Кроули, а как ты думаешь, эти дементоры... — Азирафель замолчал, подбирая слова.

— Сдохли.

— Ну, да... а нам не придётся это как-то объяснять?

— Пф-ф... напишешь объяснительную?

— Ну, не так, чтобы напишу... но где-то же они числились?

— Как инвентарь? С номерками на их этих жутких тряпках? — похоже, Кроули стало гораздо легче, и он уже мог пошутить. — Ты не перестаёшь меня удивлять, ангел.

— Тебе придётся придумать правдоподобную историю для авроров, куда делись два дементора.

— Нет, ангел, — Кроули довольно улыбнулся. — Сначала нам надо придумать историю для Скитер и пригласить Малфоя.

— Может, сначала всё же для авроров?

— Нет! Эта выходка будет стоить Фаджу министерского кресла, — Кроули поёжился. — Запустить мерзких тварей в замок, полный детей... Скитер сделает из этого бомбу!

Кроули легко поднялся и неуловимым движением привёл в порядок костюм, а потом внимательно оглядел авроров, которые продолжали стоять не в самых удобных позах.

— Ангел, как ты думаешь, сколько времени требуется на тщательный обыск комнат одного профессора?

— Не меньше двух часов.

— Отлично! — Кроули потёр руки. — А трёх профессоров?

— Шесть часов, — быстро посчитал Азирафель.

— Вот и славно!

— Что ты задумал?

— По-моему, я задолжал тебе блинчики. Прямо сейчас!

— И ты предлагаешь...

— Я бы пригласил тебя в «Ритц», — перебил его Кроули.

— Но это далеко! Мы не успеем.

— Тогда мы можем отправиться к Малфою. У тебя ведь не было возможности оценить таланты его поваров? Или...

— Или?

— Или мы можем просто посидеть у нас, а Винки приготовит для тебя суши.

— И блинчики, — согласился Азирафель.

— Блинчики я по-прежнему останусь тебе должен, — Кроули довольно улыбнулся. — Но ты сам можешь заказывать их сколько угодно.

— Ну, спасибо. Вот утешил.

— Так что ты выберешь? Севрский фарфор Малфоя или скромное обаяние столового серебра Хогвартса?

Вопрос, очевидно, был с подвохом, и наверняка Кроули нужно было поговорить с Малфоем, вот только Азирафелю сейчас хотелось устроить небольшую передышку. В очень узкой компании. Исключительно для того, чтобы восстановить силы.

— М-м? — Кроули ждал.

— У нас есть шесть часов, так? — начал Азирафель.

— Да.

— Если через пару часов мы отправим Малфою филина с письмом, то трёх часов нам должно хватить, чтобы выработать план? Чисто гипотетически?

Кроули кивнул с такой довольной улыбкой, что не осталось никаких сомнений в правильности выбора. Хотя, конечно, время почему-то помчалось слишком быстро, и его впервые на памяти Азирафеля переставало хватать.

13.10.19

***

Наверное, Хогвартс и впрямь был пропитан магией. Иначе объяснить, почему Азирафель так быстро привык к комнатам, которые называл своими, не получалось. Хотя, может быть, дело было просто в хорошей компании. Пусть даже Кроули и молчал, вытянувшись на диване и устало прикрыв глаза ладонью.

— Может быть, ты всё-таки поспишь? — предложил Азирафель.

— Нет времени, — Кроули раздвинул пальцы, выглядывая в щель. — Сон — это ведь не потребность, а удовольствие, почти как блинчики, только без всех этих хлопот.

— Не могу спорить, — улыбнулся Азирафель. — Не с чем сравнивать.

— А ты попробуй, — голос Кроули стал искушающе вкрадчивым.

— Когда-нибудь обязательно. А ты уже придумал, что скажешь Малфою?

— Правду, — Кроули усмехнулся: — Иногда, ангел, я могу позволить себе говорить правду.

— Я заметил, — Азирафель кивнул, подтверждая свои слова. — Не то чтобы это было часто... И как будет выглядеть твоя правда на этот раз?

— Фадж прислал в школу горстку идиотов, в компании очаровательных дементоров, которых ты развоплотил, поэтому...

— Так не пойдёт, — перебил его Азирафель.

— Почему? — Кроули оживился настолько, что перевернулся и теперь разглядывал Азирафеля с другого ракурса.

— Кто из нас Тёмный Лорд?

— А причём здесь...

— Кроули, ты как ребёнок! Для смертных очень важна сила, и, мне кажется, этот штрих придаст твоему портрету убедительности.

— Да куда уже больше!

— Кроме того, так тебе будет проще объяснить Малфою, почему он будет должен взять уничтожение дементоров на себя.

Кроули резко сел, и от его расслабленности не осталось и следа:

— Продолжай, ангел. Мне очень нравится ход твоих мыслей.

— Да что там... — Азирафель досадливо махнул рукой. — С дементорами нехорошо получилось. Надо было их просто запереть.

— Не продолжай! С дементорами получилось как раз-таки очень хорошо. И твоя идея сделать героем Малфоя бесценна! — Кроули прищурился и махнул рукой, выделяя воображаемые заголовки: — «Спаситель детей!», «Борец света!», «Поверженная тьма!» Ангел, это гениально!

Так далеко вперёд Азирафель не заглядывал, но эта мысль ему тоже понравилась.

— Мне кажется, что пора звать Малфоя.

— Точно! Ему ещё надо немного порепетировать, чтобы вжиться в образ. Я быстро!

Однако Кроули пропал надолго. Азирафель успел не только допить какао, но и придать гостиной респектабельный вид. А ещё объяснить овечкам, что не обязательно ходить строем, можно, например, разбрестись, и тогда картина станет напоминать пастораль. Овечки согласно кивали и вроде бы всё поняли, однако стоило двери скрипнуть, как они вновь построились в колонну и зашагали, едва ли не печатая шаг.

— Добрый вечер, мистер Азирафель, — Малфой вежливо поклонился. — Вы даже не представляете, как я возмущён!

— О-о! Как я вас понимаю, — Азирафель жестом предложил гостю коньяк и фрукты. — Фадж перешёл границы разумного.

— Разумом здесь и не пахнет, — Малфой отставил в сторону трость и размял пальцы. — Дементорам в школе не место!

— И именно поэтому вы их уничтожили, — Кроули устроился на своём любимом диване и отсалютовал Малфою бокалом.

— Я?

— Именно вы, дорогой.

— Мой Лорд, но я...

— Вы, вы... — Кроули осушил бокал и отчески улыбнулся Малфою. — Не я же?

Побледневший Малфой кивнул:

— Вы, как всегда, правы, но могут возникнуть сомнения... злые языки, вы знаете...

— Мисс Скитер сумеет так описать ваш подвиг, что никаких сомнений не останется. Ни у кого. Скажу больше, сомнений не будет и в том, кому следует занять пост министра.

— Конечно же, вам, мой Лорд. Иных кандидатов просто нет.

Азирафель вдруг понял, почему Кроули делал ставку на Малфоя. Разумеется, тот уже уловил, к чему этот разговор, но всячески подчёркивал собственную лояльность. А ещё ему нельзя было отказать в уме и потрясающей интуиции, которая и привела его к знакомству с Кроули. Да и сын у него удался со своей предприимчивостью и жаждой исследователя. После такого Малфою можно и настоящего Лорда доверить.

— Мне льстит ваше бесконечное доверие, Люциус, — Кроули поднял ладонь, пресекая поток учтивостей, — но давайте перейдём к делу.

Эти слова обладали для Малфоя магической силой. Он не задавал лишних вопросов, коротко и по существу комментировал и охотно согласился разыграть сцену «победы над дементорами», когда Кроули снимал это на свой телефон. Азирафель любил людей искусства, к которым, вне всяких сомнений, следовало отнести Малфоя — он отлично изобразил гнев, злость, мировую скорбь и триумф, после чего артистично поправил мантию и, как ни в чём не бывало, поинтересовался:

— Мой Лорд, вы ознакомитесь с черновиком статьи?

— Безусловно, — Кроули ещё раз просмотрел на экране фотографии, после чего взглянул на часы и напомнил: — Время! Итак, Люциус, черновик я хочу увидеть через четыре часа, чтобы успеть в утренний номер «Пророка». Передайте Рите, что все наши договорённости остаются в силе.

— Да, мой Лорд.

Малфой резко склонил голову и поспешил уйти, настолько воодушевлённый, что даже забыл навестить сына. Впрочем, это у него всё равно бы не вышло, потому что студенты оставались запертыми в гостиных своих факультетов.

— Ну что, ангел, пора заканчивать балаган с аврорами!

Кроули надел очки и поспешил к комнатам Снейпа. Он уже взялся за ручку двери, когда Азирафель положил руку ему на плечо:

— Кроули, может, лучше это сделаю я?

— Нет, ангел, ты и так уже сегодня нарушил много своих принципов, а мне от этого хуже не будет.

Кроули усмехнулся и шагнул за дверь. Авроры стояли в тех же позах, в которых их оставили, и время для них словно остановилось. Азирафель огляделся и первым делом уничтожил отметины, оставленные на столе сгоревшими зельями.

— Остальное не трогай, — тихо предупредил Кроули.

Он уселся на стол и заговорил так вкрадчиво, как умел, рассказывая аврорам, что они, как и было приказано, обыскали комнаты Филча, Хмури и Снейпа. Незначительные трофеи в виде одного фривольного журнала, коробочки контрабандной стружки рога взрывопотама и обнаруженного запаса Кроветворного зелья, количество которого наводило на подозрения, возникали на столе по мере рассказа. Наконец Кроули художественно описал явление Малфоя, на которого напал сначала один, а потом и второй дементор. Азирафель даже испытал сочувствие к аврорам, потому что после такого сам бы на их месте подал в отставку.

Кроули показал Боуду фотографии Малфоя, заставив его покраснеть, — как решил Азирафель, от смущения, — и закончил сеанс воздействия.

— Пробуди их ты, ангел, — попросил он. — Пусть у них сегодня случится хоть что-то хорошее.

Но Азирафеля ничуть не обманул бравый тон: Кроули просто растратил последние силы и опасался, что не сможет незаметно вывести авроров из этого состояния.

— Конечно, дорогой.

Азирафель постарался немного утешить расстроенных неудачей бедолаг, но не мог позволить себе переусердствовать, чтобы не исказить эффект от воздействия Кроули. Первым пришёл в себя Боуд. Он оглядел разорённую комнату и болезненно поморщился:

— Что будем делать, парни?

— А у нас есть выбор? — фыркнул аврор, угрожавший увольнением. — Дементоры проходили по ведомству невыразимцев.

— Я не об этом. Малфой молчать не станет, — Боуд заметил Азирафеля, о присутствии которого успел забыть, и прикусил язык. — Собирайте трофеи и пойдём на доклад. Больше тут ловить нечего.

— Кто бы мог подумать, что у Снейпа нет ничего незаконного, — посетовал аврор, который отвечал за изоляцию дементоров.

— Зато подозрительного много, — Боуд достал из-под кресла какую-то книгу и присовокупил её к уликам.

До кабинета Дамблдора добрались в тягостном молчании. Боуд явно не хотел докладывать о провале, но другого выбора у него не было. Он тяжело вздохнул, втянул голову в плечи и поднял руку, будто собираясь постучать, но быстро одумался и распахнул дверь едва ли не ударом ноги.

Азирафель улыбнулся коллегам, насторожившимся при их появлении, и попытался всех успокоить:

— Всё хорошо.

— Вы уверены? — прищурился Барти.

— Да.

От его слов Боуд снова поморщился и, подойдя к двери импровизированной допросной, всё-таки постучал.

— Сэр, я с докладом.

Самого Ричардсона Азирафель не видел, зато отлично услышал надежду в его голосе:

— Нашли?

<b><a href="http://ledira.diary.ru/p218387942.htm" target=_blank>"Не тот мальчик"</a></b>, кроссовер с "Благими знамениями", макси, в процессе, автор [L]HelenRad[/L]

запись создана: 07.10.2019 в 07:18

@темы: ГП, Фики мои, Фандомное, GO, Не тот мальчик

---

Ли, добро пожаловать!))) Устраивайтесь поудобнее))) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?)))

@темы: Привет

---

-tafa, очень-очень рада видеть)) Устраивайтесь поудобнее))) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?)))

@темы: Привет

---

Не тот мальчик-12

Название: Не тот мальчик
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: Азирафель, Кроули, А.Дамблдор, Л.Малфой, С.Снейп, С.Блэк, Г.Поттер и все-все-все)))
Жанр: экшн, приключения, юмор
Рейтинг: ???
Краткое содержание: Бог не играет со Вселенной в кости. Её игра изящна и непостижима. Если, конечно, это её игра.
Предупреждения: АУ обоих канонов

1 часть
2 часть
3 часть
4 часть
5 часть
6 часть
7 часть
8 часть
9 часть
10 часть
11 часть


Можно уже было уходить, но проехать столько миль, чтобы постоять четверть часа под окном, показалось верхом глупости.

— Кроули, ты думаешь, когда у него появится ребёнок, то...

— Конечно, я так думаю! Я видел этого ребёнка! И я видел этого Артура.

— Что?!

— А ты как думал?! В ту ночь мы с ним даже перекинулись парой слов. Он принял меня за доктора. Всё сходится.

— Твою ж мать!

— Ангел?

— Прости, вырвалось ненароком. Получается, нам здесь больше нечего делать?

— Ближайшие лет двадцать точно.

— Но что тогда...

— Поехали в Лондон, ангел? Ещё раз заглянем в Министерство. Мороженое опять-таки...

— Точно! Мороженое, — улыбнулся Азирафель. — Мне кажется, в Министерстве мы сейчас ничего не найдём.

— Но попробовать-то стоит?

Только когда Кроули шагнул в сторону, Азирафель сообразил, насколько близко друг к другу они стояли. Но раз он ничего не заметил, то, вероятно, это уже вошло в привычку, а значит, не стоило ничего менять, чтобы не нарушать хрупкого равновесия. Правда, о том, что эта близость вдруг показалась волнующей, лучше было не думать, чтобы ничего не испортить. Пусть всё происходит естественно. Так сказать, само по себе.

— Кроули, а ты можешь обходиться без сна? — поинтересовался Азирафель, когда они уже подъезжали к Лондону.

— Ангел, а ты можешь обходиться без блинчиков? — Кроули тихо фыркнул.

— О! Так вот как это работает.

— Примерно. Сон — это так же приятно, как и еда.

— Никогда не пробовал, — признался Азирафель.

— И что тебе мешало?

— То одно... то другое...

Признаваться в том, что терять контроль над телом было попросту страшно, Азирафель не торопился. Кроули, разумеется, любил острые ощущения, но сравнивать неподвижное лежание без сознания с черничными блинчиками всё равно было немного чересчур.

— И ты никогда не хотел попробовать?

— Ни разу!

Убеждать его Кроули не стал, просто усмехнулся и сделал музыку погромче, кажется, даже начиная подпевать. Впрочем, в этом Азирафель был не сильно уверен.

Похоже, ходить в Министерство магии по ночам было для этого мира обыденностью. И хотя Азирафель подозревал, что такие места должны охраняться, на практике этого не наблюдалось. Телефонная будка дрогнула, начиная движение, и через несколько минут остановилась в полутёмном холле. Кроули вышел первым и решительно направился к лифтам. Чем ближе он подходил, тем больше факелов вспыхивало, и появилась возможность разглядеть детали убранства.

— Ангел, ты ещё не забыл, для чего мы здесь?

— Осмотреться?

— Почти, — Кроули фыркнул и распахнул позолоченную решётку лифта: — Прошу!

— Только после вас.

Слова были стары как мир, но почему-то сейчас пробудили множество самых разнообразных эмоций, стоило лишь подумать о том, какой смысл вкладывал в них Кроули. Раньше Азирафелю казалось, что никакого, но после близкого знакомства... кстати, слова «близкое знакомство» применительно к Кроули...

— Выходим, ангел!

За всеми рассуждениями Азирафель даже не заметил, до какого этажа они доехали. Впрочем, какая разница, если лифт шёл вниз? В чём-то это даже было символично.

— Ангел, меня пугает твоя задумчивость!

— Всё хорошо, Кроули, — невпопад ответил Азирафель и огляделся: — Крутотенюшка.

Они оказались в центре комнаты с идеально круглыми стенами. Чёрным здесь было почти всё: и гладкий мраморный пол, и кажущийся бесконечно далёким потолок, и многочисленные двери без ручек и табличек, в проёмах между которыми горели свечи. Очень странным синим пламенем, которое, отражаясь в мраморе полированного пола, лишь усиливало тягостное впечатление от этого места.

Кроули закрыл дверь, через которую они вошли, и не успел Азирафель встать в центр этой комнаты, как стены закружились, отчего свет свечей слился в одно огненное кольцо. Наверное, этот эффект должен был заставить затрепетать любого из смертных, оказавшихся здесь, но у Кроули вызвал лишь гримасу неудовольствия.

— Слишком мелькает, правда, ангел?

— Слишком, — подтвердил Азирафель.

По щелчку пальцев Кроули не только остановилось эта безумная карусель, но и одна из дверей замерцала таким же цветом, как и свет свечей.

— Нам сюда!

От яркого искрящегося света Азирафель на мгновение зажмурился, а когда глаза немного привыкли к бесконечным вспышкам, подобным тем, что возникают при игре бриллианта, стало понятно, что они попали в самый большой склад часов. А как ещё назвать место, где взгляд останавливался лишь на циферблатах различных стилей и эпох? Часов здесь было великое множество: большие и маленькие, старинные напольные и современные настенные, они висели между книжных полок и покоились на столах, расставленных вдоль стен, и их неумолимое тиканье наполняло комнату и отдавалось в ушах. Свет же исходил от высокого стеклянного сосуда куполообразной формы, стоявшего в дальнем конце комнаты. Там, в искристом потоке сверкало, как драгоценный камень, крошечное яйцо. Оно медленно всплыло и раскололось, а из него появилась крохотная птичка, стремительно взлетевшая под купол, где была подхвачена воздушными потоками, которые понесли её вниз. Яркие пёрышки птички обвисли и стали мокрыми, а у самого дна сосуда она вновь исчезла в яйце.

— Ты что-нибудь понимаешь? — ядовито поинтересовался Кроули.

— Похоже, здесь играют со временем.

— Вот-вот... играли и доигрались, а нам с тобой разбираться!

— Может, это всё-таки часть плана? — осторожно предположил Азирафель.

— Угу... того самого, Непостижимого, — Кроули скептически поморщился. — Прости, ангел, но как по мне, это слишком похоже на косяк.

— Но они не могли же просто так экспериментировать? Не подумав.

— Ангел, они смертные. Они в основном только этим и занимаются. Не подумав... когда им думать-то? У них же такой короткий век! Вот и пытаются продлить. Или отсрочить неизбежное. Или пережить что-то второй раз.

— Зачем?

— Чтобы исправить. И к этому добавим эффект от временных парадоксов, и тогда наше появление здесь — всего лишь вопрос времени, — Кроули медленно снял очки и взглянул на Азирафеля. — А потом могут появиться и Хастур с Лигуром, и ваш Михаил... м-да... даже звучит отвратительно.

Звучало действительно не очень, но Кроули вообще любил сгущать краски, явно рассчитывая, что его переубедят. Обычно этим как раз занимался Азирафель.

— Но ведь столько лет ничего не происходило...

— Пф-ф! А ты не думаешь, что это первый эксперимент? Нет, ангел! Нам определённо стоит добраться до лабораторных журналов и всё пресечь.

— Как пресечь?!

— Решительно! И взять с Малфоя Обет, что он не просто остановит эксперимент, но и уничтожит все наработки. Эти их хроновороты — зло! Думаешь, возможность исправить ошибку — благо? А вот хер! Прости, ангел, вырвалось! Эта возможность позволяет не думать, не взвешивать... зачем, если можно покрутить колёсико и поступить иначе?! Опять не получилось? Снова крутим.

Кроули, хоть и любил свободу, был фаталистом. Как ему при этом удавалось сохранять оптимизм, Азирафелю оставалось лишь гадать, но сейчас его точно стоило отвлечь на что-то стоящее.

— Кроули, нам пора возвращаться.

— Почему? Мы же...

— Всё выяснили. Маги умеют поворачивать время вспять, возвращаясь в прошлое, и наверняка пытались провернуть этот фокус с будущим... но что-то пошло не так.

— Определённо, не так! — согласился Кроули. — Ладно, давай возвращаться.

— Как «возвращаться»?! А мороженое?

Кроули обречённо вздохнул:

— Да помню я, помню... это была фигура речи.

Резонно рассудив, что в столь ранний час, да ещё в выходной день кафе-мороженое работать не будет, Азирафель предложил покормить уток в Сент-Джеймсском парке. Кроули скривил губы, но безропотно завёл машину и дождался, пока Азирафель усядется, чтобы неторопливо тронуться с места.

Утки встретили кормильцев как родных и принялись бодро нырять за хлебными корками. На всякий случай Азирафель их пересчитывал, помня о «шуточках» Кроули. Но, кажется, тот сейчас был слишком расстроен, чтобы думать о чём-то ещё, кроме злосчастных хроноворотов.

Когда, наконец, утро вступило в законные права, и парк начал наполняться людьми, Азирафель напомнил Кроули о мороженом. Почему-то показалось, что тот предложит купить пару порций у толстого торговца, который уже успел прикатить свой прилавок-холодильник, но Кроули энергично кивнул и первым поспешил к выходу. Азирафель уже собирался удивиться, но всё разъяснилось очень легко:

— Ангел, а ты помнишь, что обещал рассказать мне о Дамблдоре и вашем разговоре?

— Помню, — улыбнулся Азирафель. — Это был разговор о любви.

01.10.19

***

Фортескью умел расположить к себе с первого взгляда. Он так радушно улыбался, что хотелось не просто отведать все сорта его «уникального мороженого», но и забронировать столик лет на пятьдесят, чтобы регулярно радовать себя десертами. И это Азирафель ещё не вкусил «Ежевичный рай» и «Вишнёвое наслаждение».

Кроули кисло поморщился, глядя на карту десертов, и сообщил, что закажет себе пломбир с вафельной и шоколадной крошкой. Азирафель уже успел порадоваться, что тот наконец-то решил приобщиться к прекрасному, но, когда Фортескью подошёл принять заказ, Кроули усмехнулся и попросил коньяк. Десять шотов.

— Дорогой, это не слишком много? — заволновался Азирафель.

— В самый раз! — Кроули широко улыбнулся. — Мне кажется, что мы здесь надолго.

— Но ты же помнишь, что тебе потом нужно будет отвезти нас обратно?

— Разумеется, ангел. Или ты мне не доверяешь?

Такая постановка вопроса совсем не нравилась Азирафелю, поэтому он решил сменить тему:

— Как ты думаешь, а у здешних уток есть уши?

Кроули внимательно оглядел свой пустой бокал, потом перевёл изучающий взгляд на Азирафеля, спустив очки на кончик носа, чтобы лучше видеть:

— И чем продиктован такой интерес к живой природе?

— Ты меня не понял, Кроули, — Азирафель понизил голос до проникновенного шёпота. — Я полагаю, что Дамблдора здесь слишком хорошо знают, и если мы не предпримем кое-какие меры, то рискуем привлечь чрезмерное внимание к нашему разговору.

— А-а! — просиял Кроули. — Ты о конспирации!

— Вот именно, но только не произноси это слово так громко. И вообще больше улыбайся, чтобы не привлекать внимания.

— Знаешь, ангел, если я начну улыбаться, как ты, то внимание нашему столику гарантировано.

— Ну, хорошо, хорошо... так улыбаться точно не надо. Но для конспирации предлагаю называть Дамблдора условным именем.

Кроули даже подался вперёд, азартно выдыхая:

— Точно! Иллюзионист.

Азирафель, собиравшийся предложить скромное «мистер Шмель», немного опешил:

— Почему?

— Слово красивое! — Кроули стукнул ложечкой по пустому бокалу, слегка подражая Дамблдору, и, довольный собой, продолжил: — Он давал тебе советы?

— Кто?

— Наш Иллюзионист. Давал, да? Что-то вроде: «Я сам через это прошёл, вам будет лучше без него...»?

Ответить помешал Фортескью с «Ежевичным раем». Азирафель придирчиво оглядел айсберг мороженого с кусочками свежих ягод, затейливо политый соусом нежно-розового цвета, и подхватил ложечкой маленький кусочек.

— М-м... божественно...

— Не отвлекайся, ангел, у нас, между прочим, серьёзный разговор.

— Серьёзный, ага, — согласился Азирафель и, старательно облизав ложечку, отправил в рот второй кусочек. — А теперь я расскажу тебе про любовь.

Кроули налил коньяк в бокал для воды и выпил залпом почти треть бутылки. После этого он выдохнул и уставился на рот Азирафеля:

— Ангел... ну почему ты такой ангел?!

Азирафель на всякий случай проанализировал своё поведение, но не углядел в нём никаких провокаций. Они и раньше вместе посещали рестораны, где Азирафель лакомился какими-нибудь деликатесами, а Кроули пропускал стаканчик-другой виски.

— Тебя что-то смущает, дорогой?

— Нет, ангел, продолжай в том же духе, и я поверю, что ты даже не думаешь меня искусить.

— Но я и правда...

Азирафель случайно вспомнил сцену из дамского романа, где одна кокетка поедала взбитые сливки, пытаясь соблазнить офицера... но ведь Кроули никогда... или наоборот...

— Ты думал, что я намеренно?

Кроули покачал головой:

— Не бери в голову, ангел. Это я непозволительно расслабился. А ты никогда... Что ты хотел сказать про любовь?

— Это про нашего Иллюзиониста, — шёпотом продолжил Азирафель.

— Он предложил тебе...

— Нет, нет и нет! — перебил Азирафель. — Он знает один секрет.

— И собирался тебе его продать?

— Нет, — Азирафель запоздало сообразил, что конспиративное прозвище Лорду они так и не придумали. — Этот секрет касается нашего гостя. С особыми потребностями и ограниченными возможностями.

— Кого? — даже сквозь тёмные стёкла очков было видно, как сильно округлились глаза Кроули. — Звучит так, словно мы приютили инвалида-извращенца.

— У него ещё есть палочка, большая змея и фамильный портрет, — намекнул Азирафель, заговорщически подмигивая.

— А-а, ты об этом госте, — наконец догадался Кроули. — Просто никак не мог увязать его секрет с нашим Иллюзионистом. Или ты не о том секрете?

Азирафель был готов сдаться:

— Я понял, разговаривать на такие темы в местах, где у уток есть уши, не самая лучшая идея.

— Ты тоже не подумал о маленьком чуде? — улыбнулся Кроули. — Здесь же никто за этим не следит.

Азирафель вздохнул и щёлкнул пальцами, исключая любую возможность кому-то их подслушать.

— В общем, Дамблдор знает о том, что мы скрываем Лорда со змеёй в твоих комнатах.

— И как он к этому относится?

— Очень настороженно... и он предложил обменяться информацией.

— Пф-ф! Что он может нам предложить из того, что мы ещё не узнали?!

— Мне кажется, что у него есть досье на нашего Лорда.

— И зачем оно нам?

— Ну как же?! Чтобы не повторить ошибок. А ещё мне очень интересно посмотреть, каким он был до раскола души. А ещё...

— Достаточно, ангел. Ты договорился с Дамблдором о встрече?

— Да. Сегодня вечером.

— А при чём здесь любовь?

—А как ещё можно исцелить израненную душу?!

Азирафеля немного взволновал разговор, и для успокоения он с удовольствием занялся десертом, решив, что будет вести себя как прежде, хотя бы в силу привычки. К тому же мороженое было просто невероятно вкусным, а взгляд Кроули — откровенно восхищённым. А ещё Азирафель понял, что не может определить, что из этого нравится ему больше всего.

— Мистер Фортескью, принесите, пожалуйста, «Вишнёвое наслаждение» и добавьте маленький шарик миндаля в горьком шоколаде.

— О, мистер Азирафель понимает, о чём просит! Я вам ещё положу шарик дынно-лимонного шербета.

Кроули прикрыл глаза ладонью и сделал вид, что его происходящее ничуть не интересует. Ну да, ну да... В общем, посещение кафе можно было считать успешным и весьма и весьма приятным.

— Ангел, может быть, ты объяснишь, зачем тебе понадобилось обнимать Фортескью? — Кроули резко крутанул руль, объезжая какую-то кочку.

— Осторожнее, дорогой, и не надо так гнать, — Азирафелю пришлось схватиться за ручку, чтобы ни обо что не стукнуться. — Он приятный человек, к тому же он подарил мне карточку постоянного клиента.

— Я тебе мог подарить десяток таких, — пробурчал Кроули. — И даже ещё больше.

— Знаю, дорогой, и поэтому... — Азирафель вовремя прикусил язык, не давая сорваться неуместному сейчас признанию.

— «Поэтому» что?

— Следи за дорогой, Кроули.

— А что я, по-твоему, делаю?

Обратная дорога показалась Азирафелю гораздо короче. Может быть, потому что они не искали Тадфилд и ехали днём. А ещё некоторые песни стали повторяться, и Азирафель начал подпевать мистеру Меркьюри — называть этого гения по имени даже про себя у Азирафеля не повернулся бы язык.

В замке первым, кого они встретили, оказался Филч. Завхоз принялся жаловаться на «несносных детей» и мечтать о наказании розгами, как в старые времена. Азирафель даже немного заволновался — не разругался ли бедолага со Спраут, но Кроули быстро расставил все точки:

— Аргус, что с вашим артритом?

— Побаливает. Особенно на погоду.

— А в Зале Славы чей кубок стоит в третьем ряду шестым слева?

— Ну... Монтегю?

— Знаете, Сириус, вы окончательно потеряли осторожность! — заявил Кроули.

— Но... никто так не станет меня заваливать, — с вызовом зашипел «Филч».

— Вы были неубедительны! А ещё забывали хромать. И ваш прототип знать не знает слова «сингулярность». И «амплитуда», кстати, тоже.

— Сдаюсь! — «Филч» поднял руки, но тут же довольно оскалился: — Я только что начислил два балла Гриффиндору, и видели бы вы лица близнецов Уизли.

— Крайне неосмотрительный поступок.

— Да бросьте! Оно того стоило.

— Пожалуй, мне стоит подумать над вашей изоляцией.

Азирафель понял, что Кроули не шутит. Понял это и Блэк, который мгновенно переменился в лице и уже совершенно серьёзно продолжил:

— Обещаю. Только ночью и только на верхних этажах.

— И заведите себе уже кошку!

— Обязательно! Гарри кошку тоже хотел.

Всё-таки с Блэком вполне можно было договориться. Когда он этого хотел.

02.10.19

***

В кабинете Дамблдора пахло ванилью, кардамоном, мятой и шоколадом. Интересное сочетание, если подумать. Азирафель с интересом разглядывал каменную чашу, про которую слышал только от Кроули. Кажется, она поэтично называлась Омутом Памяти.

— Добрый вечер, господа. Как прошла ваша поездка?

Дамблдор принимал гостей с размахом. Помимо десертов на стол он выставил коньяк и самые изысканные закуски, среди которых Азирафель приметил суши. Всё говорило о том, что к угощению явно приложила свою изящную ручку Винки. А ещё — что Дамблдор готовился и собирается вести переговоры по всем правилам дипломатического искусства. Что не могло не радовать. Договариваться Азирафель любил, предпочитая этот способ всем остальным.

— Отлично. Мистер Фортескью знает толк в десертах.

— О! Вы пробовали его фруктовый шербет? Мне больше всего нравится землянично-сливовый.

— Необычное сочетание, — одобрил Азирафель. — А как вам вишнёвое мороженое?

— Выше всяких похвал.

Кроули скривился и внёс свою лепту в восхваление Фортескью:

— Коньяк у него демонически прекрасен.

Теперь, когда все условности были соблюдены, повисла пауза, которую поспешил заполнить Дамблдор:

— Мистер Кроули, пока вы были заняты установкой этого... как его там?

— Монитора, — подсказал Азирафель.

— Именно, мо-ни-то-ра, — Дамблдор обрадовался новому слову, как ребёнок. — Так вот, в это время мы с мистером Азирафелем кормили уток и пришли к однозначному выводу, что наши цели не противоречат друг другу.

— Я слышал об этом, — кивнул Кроули.

— Ничуть не сомневался, — улыбнулся Дамблдор. — Так вот, после того как я обнаружил хоркрукс Тома, вернее то, что от него осталось...

— Тома? — удивился Азирафель.

— Да. Тома Риддла. Это его имя. Иногда очень полезно быть учителем, хотя, конечно, Том — моя самая большая неудача. Он не понравился мне с момента нашего знакомства, и дальше я не искал с ним контакт. Даже когда понял, что мальчик одарён способностями сверх всякой меры и обладает не только незаурядным умом, но и твёрдым характером. А ещё сильной волей.

— Вы его восхваляете, — усмехнулся Кроули.

— Я лишь отдаю ему должное... и мне страшно представить, в кого он себя превратил. Ведь ничто не проходит бесследно. Особенно раскол души.

— Вы правы, — вздохнул Азирафель. — Сейчас он в прискорбном состоянии, но мы собираемся это исправить.

— Вы делали такое прежде? — оживился Дамблдор.

Азирафель уже собирался признаться, что ни разу, но Кроули его опередил:

— Разумеется.

Дамблдор потрясённо покачал головой:

— Вы всё больше и больше меня восхищаете. И каков был результат?

— Превосходил ожидания, — Кроули налил себе коньяк и отсалютовал бокалом. — Разумеется, процесс требует особой подготовки.

— Я понимаю, — кивнул Дамблдор, — и готов помочь. Чем смогу.

Кроули сделал глоток и мечтательно улыбнулся:

— Вы обещали поделиться досье нашего... гм-м... гостя.

— Да, конечно, — Дамблдор показал на каменную чашу и хитро улыбнулся: — Полагаю, вам знакома эта вещь.

— Знакома, — ничуть не смутился Кроули. — Очень комфортный путеводитель по воспоминаниям.

Дамблдор так откровенно восхищался нахальством Кроули, что Азирафель испытал укол чего-то смутно похожего на ревность.

— Давайте перейдём к делу, — предложил он. — Не затягивая процесс.

— О! Мистер Азирафель, несомненно, человек дела, — заулыбался Дамблдор и, прикоснувшись палочкой к виску, вытянул оттуда серебристую дымку, которую стряхнул в воду Омута Памяти. — Это моё воспоминание о первой встрече с Томом. Мне кажется, стоит начать именно с него.

Вода в чаше на миг словно вскипела, а потом успокоилась и начала искриться. Дамблдор подошёл к ней, широким жестом приглашая присоединиться. Азирафель с интересом взглянул на Кроули, который моментально оказался рядом с директором и изящно погрузил лицо в воду. Он себе представлял процесс немного иначе, но так тоже было интересно.

Опыт, действительно, оказался необычным. Когда Азирафель путешествовал по воспоминаниям Кроули или показывал ему свои, это получалось гораздо интимнее, наверное, из-за близкого контакта... или из-за того, что они испытывали друг к другу определённые чувства... Азирафель постарался выровнять сбившееся дыханье и отвлечься на маленького мальчика, выросшего в государственном приюте. Получилось отлично, и совсем скоро Азирафелю удалось понять, что же пошло не так, и почему первый контакт ребёнка, осознавшего себя колдуном, с миром магии закончился провалом. А ведь Дамблдор хотел, как лучше...

— Как вы поняли, господа, — светским тоном продолжил директор, — я совершил чудовищную ошибку, не оценив потенциал ребёнка и дав волю своим чувствам, на что не имел права.

— Разве бывают права на чувства? — Кроули прикусил губу и словно невзначай взглянул на Азирафеля.

— Конечно, нет, — вздохнул Дамблдор. — Но чувства не должны мешать работе. Мне стоило подать в отставку сразу же, когда я это понял. Но человек слаб... поэтому я был бы очень благодарен, если бы вы позволили мне исправить эти ошибки.

Кроули взглянул на Азирафеля, интересуясь его мнением, и стоило едва заметно прикрыть глаза, как он заговорил:

— У вас будет возможность всё изменить, Альбус. И если захотите, то можете принять участие в ритуале.

Конечно же, Дамблдор хотел! Да и кто бы на его месте отказался от возможности увидеть что-то новое и лично убедиться, что угроза исчезла?! Он не только подтвердил, что желает участвовать, но и предложил помощь по подготовке, а потом открыл сейф за одним из портретов, откуда достал ещё несколько флаконов с воспоминаниями. После такого Азирафель уже не сомневался, что у них всё получится, хотя и испытывал некоторую неловкость за то, что они с Кроули даже не намекнули о грядущих изменениях в Министерстве. Но, с другой стороны, разве мало у Дамблдора было своих секретов? В конце концов, они пока договорились лишь по одному вопросу.

Вечер воспоминаний закончился приятным ужином, который можно было продолжить и у себя, как предлагал Кроули, но у Азирафеля было дело. Он не мог оставить в неведении Барти. Если за комнатами Кроули наблюдают привидения, то они вполне могут доложить Дамблдору о посетителе Лорда. Не то чтобы с этим было невозможно справиться, но множить проблемы Азирафель не любил.

Разговаривать в комнатах Барти было неразумно, поэтому Азирафель попросил Винки отнести ему записку с приглашением в библиотеку. Подумав, он приписал «Срочно!» и для верности трижды подчеркнул. Барти примчался меньше чем через пять минут.

— Что-то случилось? — начал он с порога, с подозрением оглядывая кабинет.

— Кое-что, — улыбнулся Азирафель. — Будет лучше, если вы об этом узнаете. Какао?

Барти кивнул и протянул руку, намекая на обратное превращение. Азирафелю нравилось возвращать ему облик. А ещё нравилась его похожесть на Кроули - пусть они и не были родственниками, это никак не влияло на эстетическое удовольствие. Да, в общем-то, противоречивая натура Барти тоже вызывала целую гамму чувств, самым ярким из которых было желание помочь и вытащить со дна той пропасти, куда бедолага сам себя загнал. Это-то Азирафель мог, в отличие от... думать о спасении Кроули было больно, да и не было никаких идей, если честно.

Барти тихо вздохнул и зажмурился, принимая никем не учтённую благодать, а потом улыбнулся:

— Как вы это делаете?

— Что именно?

— Не знаю... но рядом с вами на самом деле даже дышать легче. Не зря ваш друг называет вас ангелом. Вам подходит.

Собственный комплимент заставил Барти смутиться, и он замолчал, пытаясь разглядеть дно у чашки. Азирафель сделал вид, что не произошло ничего необычного, и улыбнулся:

— Я заказал вам вишнёвый штрудель, будете?

— Да. Вы мне расскажете, что случилось?

— Конечно, именно за этим я вас и позвал.

Азирафель рассказал о том, что комнату Лорда посещает привидение, и посоветовал быть осторожнее. Потому что Дамблдор теперь знает о госте.

— Знает и ничего не делает?

— Он согласен на ритуал.

Лицо Барти вытянулось:

— Но как?! Как вы это сделали?!

Азирафель улыбнулся и немного слукавил:

— Чудом.

03.10.19

***

Подготовка ко второму состязанию Турнира подходила к концу, и Кроули почти перестал появляться в их комнатах. Он встречался то со Скитер, то с Малфоем, то уходил на собрания своего «Клуба рыцарей плаща и кинжала», как он теперь называл бывших Пожирателей Смерти, которые хоть и не присягали ему на верность, но безоговорочно считали своим предводителем. Конечно же, Кроули почти не спал, что не мешало ему выглядеть бодрым и энергичным. Иногда он делился с Азирафелем некоторыми деталями.

— Ангел, а ты знал, что можно нацепить камеру каждому чемпиону на лоб и не гонять в озеро репортёров?

Разумеется, Азирафель не знал. Если честно, то он вообще не представлял себе всех этих штуковин, которыми так лихо оперировал Кроули.

— Да что ты говоришь?! Конечно, это очень хорошо... даже не сомневаюсь, что это придумал ты.

— Скитер, — по лицу Кроули пробежала тень, — но я заставил эти чёртовы камеры не только работать под водой, но и передавать изображение на экран. Заодно и жабросли протестировали.

— Ты загнал в озеро Поттера?!

— Нет. Уизли, на отработке.

— Но, дорогой, там же холодно!

Кроули тяжело вздохнул и заговорил медленно, словно объяснял ребёнку самые простые вещи:

— Ангел, это же братья Уизли. Им не было холодно. К тому же они сами изъявили желание... Кстати, озёрные жители собрались жаловаться Дамблдору и министру.

— Что они там натворили?

— Угостили русалку канареечными помадками.

— И что? Она обросла перьями?

— Вот видишь, ангел! Тебе тоже нельзя быть педагогом.

— Почему это?

— Потому что настоящего педагога должно было заинтересовать совсем не это!

Наверное, Кроули был прав, и настоящий профессор быстро объяснил бы своим подопечным, почему так делать не стоит, но Азирафеля несколько смутило дополнение «тоже». Да и вообще, русалка в перьях, должно быть, представляла собой презабавное зрелище — вспомнить хотя бы Спраут.

— Допустим, что я не педагог, но что с перьями?

— Что-что... братьям Уизли лучше не купаться в Чёрном озере.

— А остальным?

— А это как раз-таки Дамблдор уладил. Ничего сложного.

— Думаешь?

— Уверен.

— А что с братьями?

— Скажем так, мне удалось убедить Дамблдора, что лучших комментаторов тура не найти. И он, хоть и был недоволен, но согласился. Кстати, ты, случайно, не знаешь, что это за странные звуки раздаются по ночам? Все о них говорят, а я как-то не слышал.

— Ещё бы! Тебя ведь постоянно нет. А стук есть.

— И что это за стук? Может, Пивз?

— Нет, он поклялся Дамблдору, что ни при чём. А стук странный... словно кто-то играет на барабане. Знаешь, такие африканские типа джембе или бонго?

— Откуда мне знать, ангел? Барабан и барабан.

— Да нет же, там именно звук отличается, потому что играют без палочек. Просто бьют ладонями.

— Но это точно не Уизли! Они мне поклялись, — Кроули снял очки и задумчиво повертел их. — Неужели всё-таки Малфой?

— Он не мог, — вступился Азирафель. — Это совершенно не в его духе.

— Ну да, он же только чужие машины разбивает... вместе с Поттером, кстати. Того тоже нельзя исключать... и Криви этого... вот чёрт! — Кроули надел очки. — Полный замок малолетних идиотов, и ещё куча гостей.

— Тебе-то что за забота? Я понимаю, если бы тебе мешали спать, — улыбнулся Азирафель.

— Я пообещал Дамблдору найти засранца. А у меня совершенно нет времени — может быть, ты займёшься? Тебе ведь не трудно?

— Не трудно, — с Кроули было сложно не согласиться. — Я постараюсь.

Кроули просиял и уже раскинул руки, словно собираясь обнять Азирафеля, но в последний момент замялся и изобразил, что просто потягивается.

— Ты это... спасибо, в общем. А то у меня реально совсем нет на это времени. Сегодня педсовет, а потом мы встречаемся со Скитер, чтобы подобрать музыку, ну и дописать сценарий. А с утра уроки.

Вид смутившегося Кроули умилил Азирафеля настолько, что он мог сейчас согласиться и на что-то большее, чего наверняка делать не стоило. Хотя удержаться и не погладить Кроули по руке было просто невозможно.

— Не бери в голову, дорогой. Я это сделаю.

Выражение лица Кроули было бесценно, и на педсовет Азирафель отправился в самом прекрасном настроении.




***

Дамблдор ударил молоточком в гонг, напомнив Азирафелю Кроули с ложечкой у Фортескью, и собрание началось.

— Итак, коллеги, уже в эту субботу нас ждёт второй тур состязаний. Подготовкой занимается мистер Кроули, мы ему всецело доверяем, а потому давайте сразу перейдём к обсуждению насущных проблем, — Дамблдор оглядел всех поверх стёкол очков и, не встретив возражений, продолжил: — Роланда, вы что-то хотели сказать.

— Да, хотела, — Хуч поднялась со своего места и хлопнула ладонями по директорскому столу, привлекая внимание. — Доколе будет продолжаться это безобразие?

— Вы сейчас о каком именно, дорогая? — ехидно улыбнулась Макгонагалл. — Об отлучках некоторых профессоров из замка в своё дежурство?

— Разумеется, нет, Минерва, — Хуч вернула ей улыбку. — Я о ночных стуках. Этот... — она запнулась, с трудом подбирая слово и явно пытаясь удержаться в рамках приличий, — идиот мешает нормальному отдыху! Я не высыпаюсь!

— Даже не знаю, что вам посоветовать, дорогая. — Макгонагалл, не переставая улыбаться, развела руками. — Может быть, стоит ложиться вовремя и использовать беруши? Знаете, у магглов есть такие специальные затычки для ушей? Хотя, конечно, кто вспомнит о таких мелочах под утро?..

— Не стоит завидовать, милочка, — сдаваться Хуч точно не собиралась. — Когда вы бегали в Хогсмид, коллеги были к вам гораздо добрее. В каком году это было?

Чувствуя надвигающуюся грозу, Дамблдор попытался вмешаться:

— Минерва, Роланда, давайте говорить по существу.

— По существу?! Альбус, вопрос с моими увольнительными так и повис в воздухе! — Хуч возмущённо уставилась на директора.

— Не похоже, чтобы вас это останавливало, — подлила масла в огонь Макгонагалл.

Азирафель чувствовал ответственность за своё крыло оппозиции, поэтому поспешил остудить пыл:

— Милые леди, я как раз занимаюсь поисками нарушителя ночного покоя, и смею вас уверить, что безобразия прекратятся. Не стоит шуметь. Берите пример с нашей дорогой Помоны.

Пример оказался не самый удачный, потому что Спраут, обычно любившая пылко подискутировать, а сегодня непривычно тихая, просто спала. Рядом дремал Филч. Снейп, оказавшийся с ним рядом, попытался незаметно толкнуть завхоза в бок, но эта манипуляция не осталась без внимания.

— Нет, вы только посмотрите на этих голубков! — оживилась Хуч. — И Снейп туда же! И вот за кого ты после этого, Северус?

— За мир, — скривился тот.

— Конечно, тебе ведь не нужны отгулы! Ты даже не знаешь, что такое личная жизнь!

— Я бы попросил... — Снейп некрасиво покраснел, и если бы взглядом можно было высекать искры, стол Дамблдора уже горел бы.

— У Северуса есть личная жизнь, — вмешалась Трелони. — С Филчем.

В ответ Макгонагалл устало махнула рукой:

— Ваши фантазии, Сибилла, конечно, интересны. Любителям специфической литературы.

— Порнографии, — любезно подсказал Флитвик.

— Имен-н-но! Спасибо, Филиус, — Макгонагалл одарила его улыбкой, — Но сейчас речь не об этом, а о порядке. Что станет с Хогвартсом, если профессора начнут нарушать вековые устои?

— Полагаю, так выглядит прогресс! — терпения Кроули надолго не хватило. — Можно сколько угодно отрицать, что профессора живые люди, но ни к чему хорошему это не приведёт. Можно ханжески высмеивать естественные желания, но опять-таки ничего, кроме злости и непонимания, это не вызовет. Пора бы уже перестать делать из личной жизни какое-то пугало.

Спорить с Кроули не решился никто, зато Хуч вдруг бросилась ему на шею:

— Дайте, я вас расцелую, дорогой! Давно бы так.

Макгонагалл лишь поджала губы и выразительно взглянула на Азирафеля, призывая его в союзники. Расстраивать её не хотелось, но Кроули был совершенно прав. Хотя Хуч и немного перестаралась с проявлениями благодарности. Сгладил неловкость Дамблдор, светским тоном поинтересовавшийся:

— Вы говорите о любви, мистер Кроули?

— Разумеется, Альбус. Хотя, конечно, я в ней не слишком разбираюсь.

Азирафель мог бы с этим поспорить, но не стал, потому что и сам оказался не очень сведущим в столь тонкой материи.

04.10.19

***

Коридоры Хогвартса навевали на Азирафеля смутное чувство тревоги — то ли из-за мерцающего света факелов, от которого за последний век он уже успел отвыкнуть, то ли из-за гулкого эха шагов, заставляющего прислушиваться и быть готовым, что кто-то подойдёт сзади. Впрочем, это-то как раз случалось часто: вот прямо сейчас Азирафеля догнал Снейп и пошёл рядом, будто они не договорили. На всякий случай Азирафель припомнил всё, что обсуждалось на собрании, но так и не смог угадать, чем сумел задеть «коллегу». А раз так, то лучше было спросить.

— Северус, вы что-то хотели?

— Поговорить, — кивнул тот и снова замолчал.

Очевидно, его дело не стоило обсуждать в коридоре, где, как уже удалось убедиться, у стен были уши.

— Вам удобнее у меня в комнатах или в библиотеке?

Снейп ненадолго задумался и решил:

— В библиотеке.

Азирафель с грустью подумал о заказанных Винки рулетиках из утиной грудки в сырно-брусничном соусе, фаршированных грибами, но вовремя вспомнил, что стол можно сервировать и в рабочем кабинете, поэтому настроение снова улучшилось. Тем более что Винки явно за ним следила, потому что появилась прежде, чем он успел закрыть за собой дверь.

— Хозяин пригласит гостя на ужин? — пропищала леди-эльф, шаркнув ножкой.

— Да, конечно. Мы будем в кабинете. Вы же, Северус, не против разделить со мной трапезу?

Снейп был, определённо, не против. Может, он и считался аскетом, но Азирафель был глубоко убеждён, что вынужденно. Да и иным развлечениям он не особо противился, если вспомнить хотя бы гавот. Таким темпераментом можно было гордиться. А вот со столовыми приборами Снейп обращался с некоторым напряжением — он словно пересчитывал зубцы на вилках, опасаясь досадного промаха. Всё-таки уверенности в себе ему явно не доставало.

— Вина?

— Не откажусь.

Похоже, он собирался сообщить что-то действительно важное. Азирафель разлил по бокалам вино и незаметно поделился со Снейпом благодатью, отчего тот немного расслабился и даже попытался улыбнуться. А как ещё расценить дрогнувшие уголки губ и на мгновение потеплевший взгляд? Азирафель заговорил об обнаруженном недавно трактате о ядах, чтобы Снейп почувствовал себя лучше. Тот оживился и сразу же раскритиковал автора, указав на его неточности, которые могут стоить начинающему отравителю жизни.

— Похоже, вы знакомы с предметом не понаслышке? — улыбнулся Азирафель.

— В молодости каких только глупостей не натворишь, — уклончиво отмахнулся Снейп и заговорил, наконец, о том, что его волновало. — Скажите, вы уже вышли на его след?

— Простите?

— Ну, в смысле, вы же догадались, кто этот идиот?

Выражение лица Снейпа не оставляло простора для фантазии.

— Блэк?

— Ну, конечно! По-моему, все уже знают и только из вежливости...

— Северус, о том, что Сириус в замке, знаем только мы.

— А так же мистер Кроули, Поттер и... — он на мгновение замялся, — мистер Малфой.

— Вы сообщили ему об этом, — догадался Азирафель.

— Я не мог иначе. Блэк — родственник его супруги и... — Снейп прикусил губу. — Лю... Малфой всё равно не мог отправить его к дементорам.

— Но мог выпроводить из замка.

— У него есть дом! — возмутился Снейп. — Я до сих пор не понимаю, почему он не там... хотя, наверное, просто там не так весело.

— Очевидно, — улыбнулся Азирафель.

— Ну да, этот идиот никак не может повзрослеть. В юности мы вместе учились и не очень ладили, но это не повод, чтобы продолжать...

— Что именно?

— Он меня преследует.

— И вы не можете с этим справиться? — Азирафелю, и правда, было интересно. — Я ведь видел вашу дуэль... он, конечно, сильный противник, но не сильнее вас, Северус.

— Не в этом дело! Просто... я бы понимал, если бы я был хотя бы в его вкусе. Это оскорбительно, наконец!

— Попробуйте стейк из форели. В белом соусе Винки готовит его просто изумительно.

— Что? — Снейп уставился на Азирафеля, будто тот заговорил на редком шумерском наречии.

— Угощайтесь, дорогой.

Снейп решительно подвинул себе тарелку с рыбой и принялся кромсать её, как старого врага. Наконец, когда удалось немного успокоиться, он отправил в рот маленький кусочек и, тщательно прожевав, продолжил:

— Он не перестанет стучать, пока я не соглашусь с ним «встречаться». Мне кажется, это всё, что стоит знать о Блэке. Он идиот!

— А почему именно барабан? — Азирафель обильно полил утку соусом и прикрыл глаза, наслаждаясь изысканным вкусом.

— Не знаю, — опешил Снейп. — Может быть, потому что он недавно нашёл его в Выручай-комнате? И вот все эти звуки... он говорит, что так стучит его сердце.

— Да он романтик, — улыбнулся Азирафель. — А вы?

— А я не собираюсь идти у него на поводу!

— И в то же время вы его не выдали на педсовете.

— Лично я просто перерос старую вражду. И оттого, что его отдадут дементорам, я не получу никакой награды.

— Даже орден за поимку преступника?

— Как я уже говорил, Блэк родственник супруги моего... старого друга...

— Но в прошлом году вас это не остановило.

— Тогда я винил его в смерти Поттеров, — Снейп покраснел. — Он оказался невиновен, и отправлять его на казнь...

— Жалко, — подсказал Азирафель.

— Не то чтобы очень, но согласитесь, это не самое подходящее наказание за ночной перестук.

— Хуч не высыпается, — невинно заметил Азирафель.

— Да она просто возвращается под утро. И, кстати, очень довольная жизнью.

— Откуда вы знаете?

— Видел, — уши Снейпа покраснели. — Понимаете, у меня и так бессонница, а ещё этот шум...

— Понимаю, — согласился Азирафель. — А чего вы хотите от меня?

— От вас?

— Ну да. Зачем-то же вы пришли. Или всё-таки вам просто нужно было пожаловаться на Блэка?

— Конечно, нет. Я хотел вас попросить пресечь это безобразие. Просто отберите у него этот чёртов барабан!

— А вам не кажется, что тогда он отыщет другой способ сообщить вам о своих чувствах?

— Чувствах? — Снейп натужно рассмеялся. — Вы о чём? Это же Блэк.

— Он всего лишь человек, Северус. И ему не чужды человеческие чувства.

— Но не ко мне же!

— Почему? Вы как никто другой достойны любви. Попробуйте белый соус. Винки приготовила его с такой пикантной остринкой.

— Чушь какая-то... — Снейп казался потрясённым. — Этого просто не может быть.

— Оно есть, Северус. Даже если вы отказываетесь это замечать.

Снейп болезненно поморщился и доел рыбу, явно не чувствуя её вкуса. Он словно забыл о присутствии Азирафеля, уставившись в одну точку и лишь изредка отрицательно покачивая головой. Мыслительный процесс явно был не простым, и Азирафель решил ему не мешать, с удовольствием перейдя к десерту. Он даже отказался от какао в пользу сочетания вкусов и, макая ломтики фруктов в нежный шоколад, запивал их кофе. Божественная композиция. Наконец Снейп отмер:

— Мне пора, — скривился он в попытке улыбнуться. — Всё это, конечно, хорошо, но я могу рассчитывать, что вы его остановите?

— В музицировании — безусловно, а вот в остальном... я не буду вам ничего советовать, Северус. Это только ваше дело. Ваше и Сириуса.

— Нет у нас никаких дел, — буркнул Снейп и, кивнув на прощанье, поспешил уйти.

Азирафель вздохнул, не понимая, как можно быть настолько слепым. И ведь у Снейпа с Блэком нет никаких противоречий, они оба на одной стороне и вполне могут позволить себе быть счастливыми. Но почему-то этого не делают. Получается, не в противоречиях дело? Тогда в чём? И подходит ли это решение кому-то кроме смертных? Азирафель не успел погрузиться в раздумья, как ощутил лёгкое движение воздуха от открывшейся двери.

— И чего он хотел? — мрачно поинтересовался Кроули. — Или ему мало Блэка?!

— Ты изучал Карту! — догадался Азирафель.

— Конечно. Когда ты не вернулся с собрания. А мне, между прочим, скоро уходить. А мы с тобой ещё не всё обсудили. Так зачем он приходил?

Азирафель сейчас мог сполна оценить деликатность Кроули, который не стал мешать беседе, а дождался её окончания. С ним сразу же захотелось поделиться произошедшим.

— Поговорить о любви, — улыбнулся Азирафель.

05.10.19

Кроули только тяжело вздохнул:

— Ангел, ну почему тебя не интересует политика? Или азартные игры?

— Зато я выяснил, кто стучит по ночам.

— Боюсь себе даже представить, чем тебе пришлось для этого пожертвовать, — пробормотал Кроули, взяв со стола бутылку. — «Шатонёф-дю-Пап», ну, конечно...

— Дорогой, не мог же я угощать гостя твоим коньяком?

— Хоть что-то моё осталось, — ворчливо отозвался Кроули, но быстро прикусил язык: — Прости, ангел, это сильнее меня.

Азирафель на несколько мгновений накрыл его ладонь своей и слегка погладил запястье:

— Всё хорошо, дорогой. Так о чём ты хотел поговорить?

Настроение Кроули мгновенно улучшилось:

— О любви, — ехидно начал он и хмыкнул: — У меня так не получится, я же не ангел.

— Да, не ангел, — согласился Азирафель. — Ты — Кроули.

— Демон...

— Нет. Просто Кроули.

Несколько мгновений Кроули молчал, а потом потрясённо уставился на Азирафеля.

— Ангел, — его голос дрогнул, — так далеко ты ещё не заходил.

— Наверное, — Азирафель постарался улыбнуться как ни в чём не бывало. — И что же ты хотел сказать?

— Я встречался с Малфоем, — хрипло начал Кроули и прокашлялся, прежде чем продолжить. — Основные Департаменты Министерства контролируют наши люди.

— Ты хотел сказать «твои»? Ты же их Лорд.

— Ну, да... Мы ждём первого промаха Фаджа, чтобы его сместить. Дамблдор должен остаться во главе Визенгамота, чтобы обеспечить паритет.

— А что Малфой?

— Очень лоялен, — Кроули усмехнулся. — А вообще хочет, чтобы я возглавил хотя бы Отдел Тайн, раз уж не собираюсь занимать кресло министра.

— Ты ведь пока не собираешься его расстраивать?

— Пока нет, — Кроули отпил из бутылки и улёгся на диван, пристроив ноги на спинку. — Как тебе, кстати, последняя статья Скитер?

— Ты редактировал? — Азирафель всё-таки налил себе какао и теперь с удовольствием грел ладони о чашку. — Чувствуется рука мастера.

— Я, — Кроули перевернулся на бок и подпёр голову рукой. — Но пишет она всё равно отлично. С фантазией и огоньком.

— Это да... «Взгляд небесно-голубых глаз Л. Малфоя лучился светом и уверенностью», — процитировал Азирафель. — «Сила, мощь и природное обаяние выгодно выделяют Л. Малфоя в любой толпе».

— Ты забыл про его ум, — Кроули снял очки и положил их на стол.

— Точно! «Ум и дипломатичность прирождённого политика...»

— Поменьше сарказма, ангел. Смертным такое нравится.

— Кому из наших знакомых, Кроули? Дамблдору? Флитвику? Снейпу?

— Зато Блэк бы точно оценил! И Поттер! И братья Уизли... Смертные разные, ангел, а статьи в этой газетёнке рассчитаны на некоего среднего читателя, которому нужны слова погромче, чтобы привлечь внимание. Публика любит цирк, а не артхаус.

И когда только Кроули всё это узнал? Неужели Скитер просветила?

— Не буду спорить.

— Ещё бы... Так кто всё-таки стучит по ночам?

Раньше Азирафелю казалось, что Кроули слишком спешит, меняя темы разговора, иногда это даже раздражало, но сейчас почему-то хотелось улыбаться. Потому что это было настолько в его стиле... как и его поза на диване... как и азартный блеск глаз...

— Блэк, — Азирафель постарался не смотреть на губы Кроули.

— Что «Блэк»? — Кроули замер, словно перестав дышать.

— Стучит.

— В смысле? — Кроули выглядел немного ошарашенным.

— Ты спросил меня, кто стучит по ночам, я сказал, что Блэк, — попытался объяснить Азирафель.

— А-а... ты об этом... — кадык Кроули нервно дёрнулся.

— Да, — Азирафель не понял, почему понизил голос почти до шёпота.

— А зачем он стучит? — Кроули тяжело сглотнул.

— Привлекает Снейпа. Говорит, что так бьётся его сердце.

— Сердце... конечно... — Кроули зажмурился. — Ангел, пожалуйста, перестань.

— Но я ничего...

— Вот именно. Ты — ничего, а я...

Так действительно было нечестно! А ещё Азирафель вдруг понял, что не хочет прекращать это безумие. Он представил, как пересаживается на диван и берёт Кроули за руку. Осторожно. А потом гладит нежную кожу запястья, кончиками пальцев ощущая, как заполошно бьётся его сердце. Дальше фантазия отказывалась работать, потому что не было никакого «дальше». Для них не было — они ведь не смертные. Они ангел и демон. И есть долг. А они не имеют права выбирать. Им его не дали, и страшно даже подумать, если вдруг... вдруг...

— Пойдём к Блэку, Кроули, — Азирафель устало потёр лицо, пытаясь избавиться от наваждения.

— Зачем? — Кроули наконец взглянул на него.

— Отберём у него этот чёртов барабан, и всё будет хорошо.

— Мне нравится твой оптимизм.

Кроули усмехнулся и поднялся с дивана одним пружинящим движением. Красиво. Хотя сам бы он назвал это «стильным». Кроули, не оглядываясь, дошёл до двери и вышел в коридор, уверенный, что Азирафель идёт следом. Но разве он был не прав?..

Выручай-комната, открывшись, предстала им складом заброшенных вещей, в центре которого стояла кровать с мрачным Блэком.

— А, это вы...

— А вы кого ждали, Сириус? — Кроули мгновенно преобразился, и от его трогательной открытости не осталось и следа. — Неужели Снейпа?

— Ну, для разнообразия не отказался бы! — оскалился Блэк. — Вы же понимаете, тут совсем плохо... со всем тут плохо. Вы мне даже гулять запретили. Впору на луну завыть.

— Или постучать в барабан? — ехидно усмехнулся Кроули. — Какого чёрта, Сириус? Может быть, вам стоит напомнить о розыске?

— Да кому я сейчас нужен! — отмахнулся Блэк. — Это вам Снейп наплёл про барабан?

— Мне — нет! — Кроули склонил голову, словно пытаясь разглядеть в Блэке что-то новое. — А разве он знает? К примеру, на собрании у Дамблдора он старательно делал вид, что отлично спит по ночам и даже не подозревает, что в эту пору в замке бывает шумно.

— Да?

Блэк оскалился улыбкой дворового пса, увидавшего здоровый кусок мяса. Для полного сходства ему не хватало постучать хвостом. Кроули снисходительно фыркнул:

— Да. Но барабан всё-таки придётся у вас забрать.

— Это джембе, — вдруг оживился Блэк. — У Шеклболта был такой. Не удивлюсь, если это его — он показывал мне, как правильно держать ритм и отличать басы от простых ударов пальцами. Хотите, покажу?

Его надо было срочно отвлечь чем-то мирным.

— А кто такой Шеклболт? — поинтересовался Азирафель.

— Он из наших. В смысле, тех, кто за Дамблдора. Он аврор, на хорошем счету и сейчас охраняет премьер-министра. Маггловского. Дамблдор пытался сделать его главой Отдела Тайн, но вы же знаете Фаджа?! Зассал и поставил туда Ричардсона. Это приятель Боуда, но даже Боуд справился бы лучше...

Блэк продолжал рассказывать о «бардаке в Министерстве», который «развёл» Фадж, потому что при Багнолд такого не было, а Азирафель поймал вопросительный взгляд Кроули. И, в принципе, не согласиться с ним было нельзя! Для баланса в расстановке сил Дамблдора стоило усилить, и если главу Аврората должен был назначить Малфой, то Отдел Тайн вполне можно было отдать Шеклболту... разумеется, если знакомство окажется перспективным. Азирафель медленно кивнул, и Кроули бесцеремонно перебил Блэка:

— Сириус, а разве по протоколу Шеклболт не должен посещать состязания Турнира?

Блэк задумчиво поскрёб отросшую щетину на шее.

— Должен вроде.

— А на первом туре он был?

— Не знаю, я же тогда ещё сам в лесах отсиживался, — Блэк вздохнул и доверительно добавил: — В нечеловеческих условиях.

— Понятно, — Кроули задумчиво походил по комнате, пробираясь среди завалов вещей, и протянул руку: — Давайте уже свой барабан.

— Это джембе, — Блэк безропотно достал из-под кровати потрёпанный жизнью инструмент с сильно потёртой кожаной мембраной, на которой была нарисована фигура в мантии, отдалённо похожая на Снейпа. — Хотите, я вам сыграю?

— Упаси боже, — улыбнулся Азирафель, и, покосившись на «украшение» барабана, решил дать пару советов. — Знаете, Сириус, если вы, конечно, рассчитываете на большее, чем просто гонять Северуса по коридорам, то вам стоит немного изменить тактику.

— Да?!

На Азирафеля с интересом уставились две пары глаз, и если во взгляде Блэка была надежда, то Кроули выглядел удивлённым.

— Да, — кивнул Азирафель. — Для начала попробуйте на него не давить. Позвольте его симпатии вырасти, а для начала попытайтесь стать его другом, со всем уважением. И не спешите, он обязательно оценит ваше чувство.

— Только я этого уже не увижу, — вздохнул Блэк. — Потому что сдохну от старости.

<b><a href="http://ledira.diary.ru/p218355025.htm" target=_blank>"Не тот мальчик"</a></b>, кроссовер с "Благими знамениями", макси, в процессе, автор [L]HelenRad[/L]

запись создана: 30.09.2019 в 07:27

@темы: ГП, Фики мои, Фандомное, GO, Не тот мальчик

---

С пятницей! Отличного дня!))

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое, Кроули

---

И деанон ФБ-19

На этой ФБ я, как оказалось, очень любила Сириуса)))

HelenRad
ББ-квест: макси	Отраженные желания (слэш, Сириус Блэк/Северус Снейп, Гарри Поттер)
Драбблы R - NC-17	Ночь темна, луна светла... (Сириус Блэк/Ремус Люпин)
Спецквест	Прогуляться по вечности (мини, кроссовер с «Благие знамения», Сириус Блэк/Война)

@темы: ФБ, Фики мои, Фандомное

---

666Lilit666, добро пожаловать)) Устраивайтесь поудобнее)) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?)))

@темы: Привет

---

Не тот мальчик-11

Название: Не тот мальчик
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: Азирафель, Кроули, А.Дамблдор, Л.Малфой, С.Снейп, С.Блэк, Г.Поттер и все-все-все)))
Жанр: экшн, приключения, юмор
Рейтинг: ???
Краткое содержание: Бог не играет со Вселенной в кости. Её игра изящна и непостижима. Если, конечно, это её игра.
Предупреждения: АУ обоих канонов

1 часть
2 часть
3 часть
4 часть
5 часть
6 часть
7 часть
8 часть
9 часть
10 часть

Поттер казался таким несчастным, что Азирафелю захотелось немедленно ему помочь. Хотя бы потому, что бедный ребёнок не должен был участвовать в этом состязании. Кому-то хватило бы одного дракона, чтобы всю оставшуюся жизнь не выходить из дома, кутаясь в шарф и попивая какао. А Поттеру предстоит лезть в ледяную воду, к тому же не умея плавать. Колебался Азирафель недолго. Помня слова Кроули о стенах с ушами и прочих прелестях шпионажа, он написал на клочке пергамента всего одно слово и отдал его Гарри.

— Жабросли? — глаза Поттера изумлённо округлились. — Что это?

— Спросите об их свойствах у профессора Спраут. А если вам зачем-то понадобится это растение, то его можно найти у профессора Снейпа.

Во взгляде Поттера мелькнуло понимание.

— Спасибо вам, мистер Азирафель!

— Не стоит благодарности, — Азирафель вернул Поттеру улыбку. — А как вы вообще поживаете?

— Отлично. Правда, отлично...

— Что-то не так? — насторожился Азирафель.

Колебался Поттер недолго:

— Помните, я вам говорил про странный сон? Вы ещё тогда сказали, что его надо изучать...

Ещё бы Азирафель не помнил! Когда стало понятно, что Лорд сделал ещё один хоркрукс, сам того не ведая, Кроули взялся присматривать за мальчиком, а потом уверял, что чужая частица души никак не влияет на Поттера. Неужели ошибся?

— Помню, — Азирафель внимательно осмотрел мальчика, пытаясь отыскать признаки тлетворного влияния. — Что случилось сейчас?

— Он мне опять снился.

— Один раз?

— Нет...

— А вы кому-то об этом говорили?

— Нет, — Поттер постарался улыбнуться. — Рон и Гермиона ещё в прошлый раз испугались, а Сириусу сейчас не до меня...

Можно было сколько угодно рассуждать о свободе выбора, заложенной по праву рождения. О том, что люди платят за неё жизнью, довольно короткой, к слову. Но что делать, когда человека не научили выбирать? Этот ребёнок даже не подумал обратиться за помощью, очевидно, даже не надеясь её получить. Блэк, конечно, тоже хорош...

— Гарри, в ваших снах нет ничего ужасного, — начал Азирафель.

— Есть, — не дослушал Поттер. — Волдеморт просто жуткий. Он разговаривает только со змеёй и постоянно злится. А ещё у него там портрет сэра Кэдогана. Я с ним несколько раз болтал, а сейчас не смог нигде найти. Он... сэр Кэдоган говорит ужасные вещи. Про магглов и вообще... они с Волдемортом обсуждали, как лучше хранить отрезанную голову, если нельзя использовать чары... сэр Кэдоган предложил выковырять глаза.

Поттер поёжился, и в его взгляде появилось тоскливое отвращение. Такого Азирафель точно не ожидал. Похоже, близость с Лордом действовала на Поттера угнетающе, а стало быть, с этим нужно было что-то делать.

— Гарри, вы хотите избавиться от этих снов?

— Хочу, но...

— Но что?

— А вдруг я смогу узнавать его планы?

— Вы думаете, он станет рассказывать о своих планах змее? Или сэру Кэдогану?

— К нему ещё один человек ходит... ну, как ходит... он вроде бы за ним ухаживает. Что-то вроде слуги. Волдеморт его всячески унижает, а он терпит... я хотел разглядеть его лицо. Ну, знаете, вдруг получится его встретить... или потом опознать...

— Разве этот шпионаж стоит ваших бессонных ночей?

— Ну почему сразу «бессонных»?

— Мне кажется, от этих кошмаров вы плохо спите, — Азирафель едва сдержался, чтобы не погладить Поттера по голове.

— Но ведь это нужно для дела, — вздохнул Поттер.

Азирафель тоже вздохнул. Бедный ребёнок!

— Это не ваше дело, Гарри. Позвольте решать эти проблемы тем, кто способен справиться.

— А если таких нет? Если больше некому?! — голос Поттера был полон отчаяния.

— Есть кому, Гарри. Вы мне доверяете?

— Наверное... скорее всего, да.

Азирафель вздохнул.

— Я вас уверяю, Гарри, что это больше не ваша проблема.

— Но... тогда чья? Если даже Дамблдор ничего не мог сделать.

— Мы с мистером Кроули сможем.

— Вы? Но... как?.. Почему вы? — в глазах Поттера заблестели слёзы.

— Больше некому, — улыбнулся Азирафель.

Они с Кроули и так уже погрязли в этом деле, поэтому не случится ничего страшного, если в этом несовершенном мире одного ребёнка перестанут мучить кошмары. Всего одного. К тому же здесь они оказались при таких странных обстоятельствах, что впору заподозрить чей-то замысел, и поскольку его детали были Азирафелю неизвестны, он считал себя вправе проявлять инициативу.

— Я вам доверяю, — прошептал Поттер.

— Хорошо, — Азирафель принял решение и собирался ему следовать. — Пожалуйста, пересядьте на диван.

— И что будет?

— Я сяду рядом с вами и возьму за руку.

— Так просто?

— Да.

Поттер пересел так быстро, будто от этого зависела его жизнь.

— Я готов.

Азирафель взял его за руку и сосредоточился на ощущениях, пытаясь вычленить из множества мыслей и образов те, что были чужды Гарри. Это оказалось не так сложно, как представлялось в начале, потому что Поттер интуитивно дистанцировался от всего чужеродного, но в то же время он был готов это чужое принять. Интересный феномен, если вдуматься. Что-то подсказывало Азирафелю, что будь на месте Поттера другой смертный, всё могло бы пойти не так — всё-таки они все слишком разные для каких-то обобщений.

Наверное, Поттеру было немного страшно, потому что он с силой вцепился в ладонь Азирафеля и зачем-то зажмурился. Но так было даже лучше. Осколок чужой души оказался очень маленьким и хрупким, чтобы его можно было извлечь, не повредив. Изолировать его тоже не было никакого смысла.

— Гарри, — мысленно позвал Азирафель, слегка стискивая горячие пальцы, — вы меня слышите?

— Да. Вы где?

Объяснение было бы слишком долгим, да и вряд ли ребёнок в таком нуждался.

— Я здесь. С вами.

— Понятно. Вы хотите передать мне тайное знание, как магистр Йода?

— Нет. Я хочу вам кое-что показать. Откройте глаза.

Азирафель позволил Гарри самому выбирать реальность, но всё равно очень удивился, когда они оказались в крохотной комнате со странно скошенным потолком. Наверное, в ней мальчик чувствовал себя в безопасности. Хоркрукс здесь был похож на осколок зеркала с мутной поверхностью.

— Что это?

— А вы сами как думаете?

— Философский камень? — неуверенно предположил Гарри.

Очевидно, их видения не совпадали, но это ничему не мешало.

— Возьмите его себе, — посоветовал Азирафель.

— А можно?

— Вам да.

Гарри подобрал этот «камень» и сжал его в кулаке:

— А дальше что?

— На этом всё, — Азирафель осторожно отступил, выбираясь из сознания Гарри, который по-прежнему, не открывая глаз, цеплялся за его руку. — Всё.

Прошло несколько мгновений, прежде чем Гарри открыл глаза и с интересом уставился на свою ладонь:

— Он только что был здесь...

— Он здесь и остался, — улыбнулся Азирафель. — С вами. Хотите ещё какао?

От какао отказывался только Кроули, да и то не всегда. Поттер выпил большую кружку, съел марципан и засобирался уходить. Азирафель проводил его до гостиной, на всякий случай уточнив, о чём он будет спрашивать Спраут. Память у Поттера оказалась отличной, а значит, на турнире никаких неприятных сюрпризов можно не ждать.

Азирафель не торопился возвращаться в свои комнаты. Он вдруг осознал, что совершил ошибку, предоставив Лорда самому себе. Расколов душу, тот не перестал оставаться смертным, но мнимая неуязвимость сыграла с ним злую шутку. А ведь ещё потеря тела сказалась, да и вынужденное существование в облике, далёком не то чтобы от совершенства — от самого простого комфорта. Он ведь даже позаботиться о себе толком не может, и питаться вынужден всякой гадостью на основе змеиного яда. Конечно, Барти за ним ухаживал, но ведь и сам Барти уже начал считать эти встречи обузой. А расколотая душа — не повод для игнорирования. Азирафель тяжело вздохнул, признавая, что Лорд нуждался в участии не меньше прочих, а раз так...

Тяжёлая дверь поддалась простому нажатию ручки, и Азирафель оказался в полутёмной комнате, где воздух пах сыростью и ещё чем-то столь же неаппетитным.

— Что вам здесь нужно?!

— И вам доброго вечера, Лорд. Я пришёл поговорить.

— Оставьте палочку на журнальном столике!

— Пожалуйста.

Если ему так и правда было легче, то Азирафелю и вовсе ничего не стоило положить свою «палочку» на стол. Вот только найти её по многочисленным карманам оказалось непросто. Но чего не сделаешь ради плодотворной беседы?

24.09.19

Азирафель положил палочку на видное место и продемонстрировал пустые руки как показатель чистоты намерений, но Лорд всё равно не доверял.

— Сядьте в кресло, чтобы я вас видел, — распорядился он.

С кем только из смертных ни приходилось договариваться Азирафелю, но никогда прежде он не чувствовал себя так глупо. Обычно он имел дело с теми, кто считал себя сильнее его, и стоило уравнять шансы, как диалог становился продуктивным. Лорд же был не просто слабее — его беспомощность вызывала жалость и сострадание и совершенно точно мешала ему услышать...

— Что вы хотели узнать?

— Вашу политическую программу. За вами пошли люди, и мне интересно, куда вы их вели.

— Почему бы вам не поговорить с этими людьми? Мне казалось, вы с ними знакомы.

— Всегда есть вероятность, что вас не так поняли, а ваши соратники рассчитывали получить каждый своё и наверняка слышали лишь то, что хотели.

— Возможно, но вам-то что за забота? Мистер Кроули сообщил, что вы с ним не собираетесь задерживаться в Британии. Это так?

Азирафель и не подумал узнать у Кроули, о чём они договорились с Лордом, и сейчас осознал свою ошибку. Поэтому он решил действовать осторожно.

— Да. Здесь мы надолго не задержимся.

— Тогда зачем вам вникать в мою программу?

— Мне просто интересно. Дело в том, что я пишу книгу по политологии и собираю материал.

— И вы собираетесь это опубликовать?

— В переработанном виде, безусловно.

От пристального взгляда Азирафелю стало не по себе.

— Вы владеете окклюменцией? — поинтересовался Лорд.

— Даже не знаю, что это такое, — слукавил Азирафель.

Он с опозданием сообразил, что едва не пропустил попытку просмотра воспоминаний, и, как ни пытался успокоить себя традициями этого мира, всё равно ощутил раздражение. Не слишком ли много позволено этому Лорду? А тот странным образом успокоился и заговорил о политике.

Уже через четверть часа Азирафель был уверен, что Лорд пытается его убедить выступить на своей стороне, а для этого последовательно перебирает возможные наживки, прикидывая, на какой из слабостей можно сыграть. И ему и в голову не приходила мысль о возможном равноправии. В общем-то, именно из-за таких методов Азирафель однажды уверился в предсказуемости смертных, а также в их некоторой примитивности. Если бы у него не выдался шанс узнать их поближе, то наверняка считал бы так и сейчас. Видимо, это был просто такой тип людей. Один из многих других.

Увлечённый своими умозаключениями, Азирафель не придал значения шипению Лорда и сильно удивился, когда огромная змея попыталась обвить его ноги.

— Зачем вы это делаете? — поинтересовался Азирафель.

— Ты приш-шёл ко мне один, думая застать меня врасплох. Заморочил голову ненужными разговорами... я лишь хочу показать тебе, что бывает с-с такими с-самоуверенными...

Как же хорошо, что в этом мире не существовало никакого лимита на чудеса, и никому бы даже в голову не пришло интересоваться, что так сильно задело Азирафеля, что он позволил себе начудесить сверх всякой меры. Змея обернулась крохотным ужом и попыталась удрать под диван. Безуспешно, разумеется. Лорд же, наоборот, замер в неестественной позе, беззвучно шевеля губами, и только его беззащитность не позволила Азирафелю обойтись с ним построже.

— Я пришёл поговорить. И мне очень жаль, что разговор не состоялся. Вы тоже будете об этом жалеть, но поскольку ни о чём не вспомните, это заставит вас страдать от неясных предчувствий и от тоски по несбывшемуся.

Азирафель вспомнил о сэре Кэдогане и строго взглянул на ощетинившегося копьём рыцаря.

— Вы знаете, о чём стоит молчать, не так ли?

— Да.

— Тогда позвольте откланяться.

Уходя, Азирафель щёлкнул пальцами, завершая начатое и возвращая змее привычный размер, чтобы у Лорда не осталось даже повода для раздумий. Он не сомневался, что Кроули поддержит его решение в определении дальнейшей судьбы Лорда. До большой политики тот ещё пока не дозрел.

Азирафель вернулся к себе и, чтобы успокоиться, плеснул в какао шоколадный ликёр. Это не только вернуло ему настроение, но и вызвало желание обсудить всё с Кроули, не дожидаясь утра. Почему бы нет? Азирафель направился в спальню, мысленно подбирая слова в защиту Лорда и представляя, как сильно может разозлиться Кроули, даже узнав облагороженную версию событий.

Кроули спал. Он лежал на спине и разлёгся на кровати почти по диагонали, явно не замечая появления Азирафеля, и был совершенно расслабленным и безмятежным. И пижама на нём была та самая, выбранная для него Азирафелем — тёплая и радующая взгляд традиционной шотландской расцветкой. Почему-то от этого на душе стало очень хорошо.

— Кроули, — шёпотом позвал Азирафель. — Ты спишь?

Очевидно, он не просто спал, а спал очень крепко, и просыпаться не собирался, а стало быть, не стоило его будить. Вместо этого следовало просто уйти в свой кабинет и заняться делом. Но Азирафель медлил, придумывая глупые причины для задержки, пока окончательно не понял, что просто любуется спящим Кроули. Осознание этой простой вещи позволило остаться, но совершенно не помогло решить, что с этим делать дальше. Продолжить смотреть? Или всё-таки подойти?

Азирафель нашёл надёжную поддержку в стене: прислонившись к ней, он ощутил хоть какой-то ориентир в этой реальности и смог беспрепятственно отдаться наблюдению. Он слишком хорошо помнил, как ощущалось прикосновение к Кроули, чтобы повторять этот опыт. Может быть, когда-нибудь потом... позже... и не так... такие моменты нужно разделять, в этом Азирафель был убеждён абсолютно. Зато смотреть он мог сколько угодно. Получая эстетическое наслаждение. Именно так!

Днём Кроули бывал слишком подвижен и неуловим, чтобы его можно было как следует разглядеть. Да и объяснить внезапный интерес Азирафель был пока не готов. Зато он был готов любоваться, удивляясь, почему раньше совершенно не обращал внимания на внешность Кроули. Уже пару веков Азирафель любил бывать в музеях, подолгу останавливаясь возле полотен мастеров эпохи Возрождения, которых знал лично. Он любил красивые вещи и ценил умение подчеркнуть красоту. Именно поэтому сейчас оставалось лишь недоумевать, отчего яркая красота Кроули прошла мимо. А ведь он был красив, и дело было вовсе не в идеальных пропорциях тела или особенной рыжине волос, нет! За всем этим стояла личность, эмоции которой и делали лицо Кроули уникальным... собой. И как бы он ни менял свой облик за прошедшие тысячелетия, он всегда оставался самим собой.

Азирафель не мог точно сказать, сколько прошло времени, но когда ему захотелось сесть, он решил, что пора заканчивать с наблюдениями. Тем более что основное он понял, а с деталями можно разобраться позже. Он должен был всё обдумать.

— Сладких снов, Кроули, — пожелал он едва слышно и ушёл, прикрыв за собой дверь.

Азирафель чувствовал себя довольно странно. Впервые он забыл о деле и просто сидел у камина, подбрасывая поленья и переворачивая их щипцами. Можно было даже сказать, что он ни о чём не думает, но, скорее всего, это утверждение не соответствовало истине. Он вспоминал, чего почему-то никогда прежде не делал, предпочитая жить настоящим. И воспоминания эти оказались очень интересными хотя бы потому, что всегда в них был Кроули. С того самого дня, как они познакомились, он всегда был рядом.

Азирафель попытался вспомнить что-то ещё, помимо общения с Кроули, и с удивлением обнаружил, что все остальные воспоминания спрессовались в какой-то ком. Там тоже было много интересного, но без Кроули окружающее словно теряло цвет... и так было всегда! Очевидно, этому феномену было какое-то объяснение, возможно самое простое и логичное, но пока Азирафель его не видел. Пока.

Он потянулся к камину, чтобы засунуть поглубже головёшку, начавшую искрить. В это же мгновение пушистик оставил печенье, которым с удовольствием хрустел, и спрыгнул на пол, явно намереваясь разглядеть искры поближе. Инстинкта самосохранения у него, похоже, не было. Как и мозгов.

— Хастур! Негодник! А ну вернись к печенью.

25.09.19

Азирафель прикусил язык. Он отдавал себе отчёт, что перед ним всего-навсего пушистик, пусть и носящий имя Князя Ада. Но дело-то было вовсе не в этом! Здесь, в мире, лишённом начальства, как-то незаметно сместились понятия. А ведь Кроули всё ещё оставался демоном, как и шесть тысяч лет назад — а когда Азирафель в последний раз вспоминал об этом? Можно сколько угодно отказываться видеть проблему, но от этого она никуда не денется и точно не разрешится. Даже чудесным способом. Что бы ни произошло в этом ли мире, в другом ли, они с Кроули всё равно останутся ангелом и демоном, а их Соглашение — подсудным предательством «своих».

Чем являлось любование демоном — страшно было даже подумать, но хуже всего становилось от сосзнания, что перестать Азирафель просто не мог. Он мог бы остановиться раньше, много раньше, ещё на стене Эдема. Но тогда он так ничего и не понял, а потом стало уже поздно. Разумеется, проще всего было ничего не замечать, что Азирафель и делал, пока не достиг последнего рубежа. Он достал коньяк и, уже начав наполнять бокал, передумал и приложился к горлышку. Как Кроули.

Коньяк слегка прояснил мысли и помог разглядеть проблему, немного напугав её масштабом. Азирафель мог только порадоваться, что понимание настигло его в этом мире, где было время всё уладить. Понять бы ещё как.

— Ангел, что случилось? — взгляд Кроули тревожно метался между бутылкой и лицом Азирафеля.

— А-а, это ты, Кроули... Ты уже проснулся?

— Разумеется, раз я здесь. А что за это время случилось у тебя?

— Успел поговорить с Поттером и Лордом.

— И кто из них тебя... так?

Кроули смотрел так, что впору было начинать волноваться за жизнь не только Поттера и Лорда, но и остальных обитателей Хогвартса, попавшихся под горячую руку демона. Именно демона, а не обаятельного прохвоста и лучшего друга Азирафеля. Демона, чёрт бы побрал это всё!

— Долгая история.

— Я готов выслушать, — Кроули поправил пижаму и развалился на диване, сделав несколько глотков из отобранной у Азирафеля бутылки. — И разобраться.

В этом-то как раз и не было никаких сомнений, что лишь усугубляло и без того непростую ситуацию.

— Сначала ко мне обратился Поттер. Он потерял книгу про жабросли, и мне пришлось ему намекнуть, где можно получить информацию.

— Тебя расстроила потеря книги? Это было редкое издание?

— Нет-нет. Книгу, конечно, жаль, но не в этом дело.

— А в чём?

— В Поттере, как тебе известно, осталась часть души Лорда. Ты, кстати, говорил, что никакого её влияния не обнаружил.

— Ну да. Я несколько раз проверял. Осколок настолько крошечный, что...

— Позволял Поттеру проникать в сознание Лорда и оказываться свидетелем его бесед с сэром Кэдоганом.

— Да ладно!

— Именно. А ещё он видел Барти. Мельком и несколько раз.

— Узнал?! — переполошился Кроули.

— Нет.

— Ты подправил ему воспоминания? Такое до добра не доведёт.

— Я помог ему ассимилировать хоркрукс.

— В смысле? Мы же собирались восстановить то, что расколол Лорд.

— Ну, во-первых, дневник уже уничтожен...

— Угу. Частью больше, частью меньше...

— Ты не понимаешь... если бы мы извлекали его из Поттера, нам бы пришлось привлекать его к ритуалу. Ну, а во-вторых, этот осколок был таким крошечным, что уже ни на что не влиял.

— Ангел, иногда ты меня удивляешь. У этого идиота каждый кусочек на счету, а ты ими так легко раскидываешься, — Кроули выдохнул и уже гораздо спокойнее продолжил: — Так тебя расстроило это?

— Не совсем. Разумеется, связь у Поттера с Лордом оказалась разрушена, но мне стало интересно, чем живёт Лорд.

— И совершенно напрасно! Значит, это всё-таки он тебя расстроил.

— Не то чтобы расстроил, — Азирафель постарался улыбнуться. — Я понял, что его потенциал и амбиции нуждаются в поддержке.

— То есть его желание убивать тебя ничуть не смущает? Или палочка придаёт вес его духовным аргументам не хуже обычного оружия?

— Не в этом дело.

— Конечно, не в этом, ангел. Ты собираешься вмешаться в дела смертных, но тебя останавливают душевные терзания?

Такое объяснение полностью устроило Азирафеля. И про душевные терзания Кроули почти угадал, лишь слегка ошибся с их причиной, но заострять внимание на этом не стоило.

— Можно и так сказать.

— Брось, ангел! Мы влезли в это дело дальше некуда и собираемся продолжить. Но ты по-прежнему можешь списать всё на дьявольские козни. Я не в обиде. В отчётах потом так и напишем.

Будто Кроули ещё верил в важность этих отчётов! Если всё пойдёт по плану, то они вернутся в тот же самый день, когда всё началось, их отсутствия никто не заметит, и всё будет так, как прежде. Сердце Азирафеля заныло. Он прекрасно понимал, что как прежде уже не будет, потому что была эта ночь, была прошлая. Потому что теперь он знает, как Кроули красив, и какая нежная у него кожа на спине, между лопаток.

— Обязательно напишем.

— Кстати, о кознях, — Кроули широко улыбнулся. — Сегодня вечером нас посетит Малфой.

— Зачем?

— Ну, вообще-то я его вызвал на беседу как отца нерадивого студента. Но ты же понимаешь, это лишь предлог. Мы будем обсуждать наше дело.

— Уже?

— Ну да. Тимбилдинг их достаточно сплотил, теперь захват министерства — это лишь вопрос времени. Которого у нас не то чтобы очень много.

— А ты не думаешь, что нам проще подождать?

— Чего? В этой реальности тот самый ребёнок может вообще не родиться! Не говоря уже о том, что некому его сюда передавать.

— А ты не думал, что тебя сюда нарочно внедрили? Просто не ожидали, что ты позовёшь меня, а ты позвал. И когда придёт время, тебя найдут.

— Может, да, а может, и нет! А вдруг в нашей реальности время идёт, как обычно, и Армагеддон всё-таки наступит в свой срок? Что тогда?

— Плохо...

— Не то слово. Тогда мы ничего не сможем с этим сделать. Земля взорвётся, битва разразится... и мало того, что больше ничего не будет, так тебе ещё прикажут взять твой огненный меч, чтобы убивать им демонов.

От вероятности такого исхода Азирафелю стало сильно не по себе.

— У меня больше нет меча...

— Вот как раз в такой неразберихе его и найдут, — Кроули всегда был оптимистом. — И это я ещё молчу о том, что могут приказать мне.

— Постой, но ведь ты не собирался в этом участвовать?

— Ты тоже. Но если Земли не будет, куда нам податься?

Думать о таком исходе Азирафель не хотел, хотя и признавал, что это второй важный вопрос, требующий решения. Первым всё-таки был надвигающийся Армагеддон. А то, что происходит между ним и Кроули, Азирафель вынес за скобки этого уравнения. Потому что иначе оно лишалось всякого смысла.

— Земля будет!

— Как скажешь.

Кроули поднял руки, считая спор законченным. Возможно, он решал ту же задачу, что и Азирафель. Скорее всего, так оно и было. Вот только решить её сначала должен был каждый для себя сам, а это было непросто. Дьявольски непросто! И говорить об этом сейчас было преждевременно.

— А что натворил предприимчивый сын Малфоя?

— Тебе это понравится! — с улыбкой пообещал Кроули. — Он организовал тотализатор. Со ставками и возможностью сорвать куш.

— Да, неудобно вышло. Это всё-таки школа. Мне кажется, здесь запрещены азартные игры.

— Вот именно! Эти неискушённые дети не участвовали ни в чём азартнее игры в «Плюй-камни».

— Что это?

— Редкая ерунда! — отмахнулся Кроули. — А теперь они делают ставки и скупают лотерейные билеты.

— Тоже придумка Малфоя-младшего?

— А чья же ещё? После того как он попытался торговать фотографиями... — Кроули прикусил язык, но было уже поздно.

— Какими фотографиями?

— Этот дурачок попытался наладить сбыт снимков со Святочного бала. Помнишь гавот? Снимки с ним пользовались особым спросом. В общем, тогда мне пришлось вмешаться и пресечь, а сейчас в нём вновь ожила жажда наживы.

— Ты правильно сделал, что вызвал его отца, — поддержал Азирафель, вспомнив про ещё одну вспышку в самый неподходящий момент. — А где сейчас эти фотографии?

26.09.19

Кроули предпочёл не услышать вопрос, продолжая как ни в чём не бывало:

— А ты знаешь, на кого он еще поставил?

— На Поттера? — предположил Азирафель.

Глаза Кроули стали похожи на совиные:

— Как ты догадался?

— После тех значков в его поддержку это было нетрудно.

— А-а, ты об этом, — Кроули довольно усмехнулся. — А я имел в виду, что он поставил на него неплохую сумму, даже не зная, что на его стороне играешь ты. Но в любом случае этот малолетний делец заслужил наказание.

— А что с фотографиями?

— Всё нормально. Я их изъял, — Кроули прищурился. — А почему ты на меня так смотришь?

Действительно, почему?

— Мне нравится твоя пижама, — улыбнулся Азирафель.

Только когда Кроули скрылся в спальне, Азирафель понял, что про фотографии тот так и не ответил.



***

Весь день Азирафель думал о различиях между ангелами и демонами, напоминая себе о долге и Непостижимом замысле. Получалось плохо. Вернее, все правильные мысли никак не укладывались в голове вместе с открытием про Кроули. Имел ли Азирафель право на чувства? Как ни крути, это было проявлением собственной воли, что точно противоречило первоначальному плану. Но тогда бы он не мог выбирать, просто не замечая иных вариантов, кроме своего служения. И к чему мог привести этот выбор? Вообще любой выбор?.. Как же всё сложно-то!

Азирафель невпопад отвечал на вопросы и проявлял чудеса рассеянности, что, конечно же, заметили все. Благо доверчивость смертных не имела пределов — достаточно было начать рассказывать об одном трактате шестнадцатого века, чтобы они теряли интерес. Но Кроули был не просто демоном. Он умел наблюдать. И делать выводы.

— Что случилось, ангел?

— С чего ты взял?

— Ангел, — Кроули почти рычал. — Я тебя слишком давно знаю. Что случилось?

Азирафель лишь пожал плечами. Что он мог сказать? Но если Кроули посещала какая-то идея, остановиться он уже не мог.

— Ангел, что ты себе надумал? Пожалуйста, ответь, — он мучительно поморщился и, сняв очки, швырнул их на каминную полку. — Хотя бы скажи, с чем это связано.

Овечки, вздрогнувшие, когда рядом с картиной раскололись очки, тревожно заблеяли. Кроули прислонился к стене, пристально глядя на Азирафеля, который попытался улыбнуться:

— Всё хорошо, дорогой... ты мне не веришь?

— Я тебе верю. А ещё я верю себе, — Кроули отвёл взгляд и пробормотал: — А ещё я очень чутко сплю.

Ну, конечно! Азирафелю показалось, что он стоит на краю бездны, и лишь шаг отделяет его от последнего полёта в озеро кипящей серы. Кажется, он забыл про то, что нужно дышать... впрочем, это уже были такие мелочи.

— Как ты с этим живёшь? — выдохнул Азирафель.

— Неплохо. Я живу так шесть тысяч лет.

— Ты всегда знал?

— Да. Нет. Наверное... — Кроули медленно сполз по стене и уселся на пол. — Когда ты собирался соблазнить меня устрицами у Петрония — уже да.

— Мне кажется, я раньше, — признался Азирафель.

— Это невозможно, — Кроули несколько раз стукнулся затылком о стену позади себя. — Ангел, ты...

— Я?

— Нет, ничего... не надо ничего говорить, ладно? Пусть всё идёт, как шло. Ты — ангел, я — демон. Всё же было хорошо?

— Да.

— Я ни на что не претендую, тебя вроде бы тоже всё устраивало. Сколько лет нашему Соглашению? Ты ведь не собираешься его расторгнуть?

— Нет.

— Ангел, если ты ещё не понял, я не собираюсь тебя к чему-то принуждать и... — Кроули прикрыл глаза ладонью и едва слышно закончил: — Я приму любое твоё решение. Только...

— Только?

— Нет! Любое. Даже если ты решишь ничего не решать.

Азирафель зажмурился, прекрасно понимая, чего стоят Кроули эти слова.

— Спасибо. Я тебе обещаю...

— Не надо. Для меня ты всегда будешь... — Кроули замолчал, прикусив язык. — Просто не надо, ладно?

Что тут можно было ещё сказать?

— Хорошо, Кроули.

Несколько минут Азирафель не мог вымолвить ни слова. Молчал и Кроули. Когда, наконец, появилась возможность выдохнуть, а сердце перестало колотиться о рёбра, Азирафель вспомнил о делах.

— Кроули, ты говорил, что вечером должен прийти Малфой?

— Да. Через час.

— Ты не хочешь перекусить?

— Нет.

— Может быть, выпить?

— Нет.

Кроули легко поднялся и щелчком пальцев привёл в порядок не только одежду, но и причёску, и даже починил очки.

— Я его встречу, — кивнул он и вышел, не оглядываясь.

Чувство потери возникло прежде, чем закрылась дверь, и горечью отозвалось в душе Азирафеля. Как бы он хотел, чтобы всё сложилось иначе. Знать бы ещё как! Чтобы немного собраться с мыслями, Азирафель налил себе какао, но даже его аромат не принёс обычного умиротворения. Пушистик сидел в вазочке с печеньем и с видимым удовольствием лакомился марципаном. Приглядевшись, Азирафель узнал в нём Хастура и протянул ладонь, приглашая на неё забраться. Но то ли имя действительно определяло характер, то ли этот пушистик изначально не любил нежностей, но он лишь тихонько фыркнул, полностью игнорируя попытки с ним подружиться. Зато из-под вазы с фруктами вылез Пушок и бодро засеменил за своей порцией ласки.

— Я всё усложнил? — спросил Азирафель, когда пушистик разлёгся у него на ладони, подставляя мягкое брюшко.

Отвечать Пушок не спешил, переворачиваясь с боку на бок вслед за пальцем.

— И что мне с этим делать?

Пушок не знал или делал вид, что не знает.

— Я с этим разберусь, — пообещал Азирафель, — и всё станет, как прежде.

Конечно же, он лукавил. Как прежде уже не станет хотя бы потому, что Кроули тоже... как и сам Азирафель.

Однако долго рефлексировать Азирафель не мог себе позволить. Скоро должен был появиться Малфой, который тонко улавливал такие нюансы. Разумеется, он слишком хорошо воспитан, чтобы показать, будто что-то заметил, однако образ Тёмного Лорда, взращиваемый Кроули, мог пострадать, и допускать подобное не следовало. Поэтому Азирафель придирчиво оглядел гостиную, чудесным образом делая её соответствующей самому взыскательному вкусу, и позвал Винки, чтобы распорядиться об ужине.

Дверь отворилась, когда Азирафель уселся в кресло и надел очки, собираясь изучить свежий номер «Пророка», где на первой полосе читателей завлекал заголовок: «Чудовище Гримпенской трясины: миф или страшная реальность?». Кажется, Блэк всё-таки обрёл известность, к которой стремился.

— Добрый вечер, мистер Азирафель, — при виде газеты по лицу Малфоя пробежала лёгкая тень раздражения, но он быстро взял себя в руки. — Чудесный вечер.

— Прекраснейший, мистер Малфой. Я взял на себя смелость выбрать вино. Вы мне доверяете?

— Вам доверяет даже мистер Кроули, — улыбнулся Малфой, — а я на вас полностью полагаюсь.

— Вот и прекрасно! — Кроули энергично потёр руки, усаживаясь на диван, где сразу же вальяжно развалился. — Но всё же сначала стоит обсудить дела.

При упоминании дел спина Малфоя стала ещё ровнее, хотя на лице отразилось лишь вежливое любопытство:

— Вы говорили о поведении Драко.

— Именно. Ваш сын, знаете ли, авантюрист, — усмехнулся Кроули. — С какой-то стороны это неплохо, но иногда ему отказывает инстинкт самосохранения.

Малфой побледнел:

— Мой Лорд, я...

— Уделяли недостаточно времени воспитанию сына. Вам что-то мешало?

— Служба вам, мой Лорд. Я думал только о деле.

— Даже когда меня не было рядом?

— Тогда особенно.

— Люциус, я предоставлю вам возможность исправить эту ошибку. Позже, — Кроули холодно улыбнулся. — Но я не всегда окажусь рядом, чтобы о промахах вашего наследника никто не узнал.

Нагнав достаточно страха на Малфоя, Кроули разлил по бокалам «Шатонёф-дю-пап» и поднял бокал:

— За продуктивное сотрудничество!

Азирафель ободряюще улыбнулся Малфою, поддерживая тост, а Кроули уже было не остановить.

— Люциус, как обстоят дела с экраном? Это будет достойный подарок Хогвартсу от Попечительского совета.

— Я уже оплатил аванс, — оживился Малфой, ступив на привычную почву. — Через неделю можно будет договариваться о доставке и монтаже, но я всё ещё не могу представить, как магглы попадут на территорию Хогвартса. Они же его не видят...

— Предоставьте это мне, — Кроули выглядел довольным. — А какие новости в Министерстве?

27.09.19

***

Азирафель любил писать перьями, аккуратно выводя буквы и лишь изредка украшая их завитками. Всё-таки, увеличивая скорость письма, современные ручки портили почерк, а ещё не давали возможности взвешивать слова, подбирая нужные и раздумывая над каждым. Работа с книгой Пророчеств позволяла ему немного отвлечься от неразрешимой пока задачи. Он и Кроули вели себя так, будто ничего не произошло, может быть, только стали чуть предупредительнее. А ещё Азирафель ловил себя на желании быть рядом с Кроули, просто наслаждаясь беседой на самые незначительные темы. Но ведь раньше он именно так и поступал, почему же теперь это требовалось контролировать?

Азирафель потёр виски, чтобы сосредоточится на Пророчестве, которое столь явно указывало на откровение Иоанна Богослова, что пришлось напрячь память и записать это откровение дословно: «Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое. Число его шестьсот шестьдесят шесть». Азирафель красиво вывел три шестёрки в той самой карточке, где уже записал место появления того-самого-ребёнка, и прикусил губу, сражённый догадкой: Тадфилд, 666. Сердце заколотилось, и Азирафель потянулся к телефонному справочнику, который притащил Кроули, когда обзванивал строительные конторы. Код Тадфилда в справочнике был. Неужели так просто?

— Кроули, у тебя ведь телефон работает?

— А почему бы ему не работать? — мгновенно насторожился Кроули.

— Мало ли, тут всё-таки магия. Да и этих... — как их там? — смартфонов ещё нет.

— Всё работает. Ты ведь видел, как я договаривался о доставке экрана.

— Точно. Видел, — обрадовался Азирафель. — Тогда не мог бы ты набрать этот номер?

Кроули взглянул на листок пергамента, приподнимая бровь:

— По-моему, это Кланфилд, Оксфордшир...

— Почти. Это Тадфилд.

— Знакомое название, — Кроули принялся быстро тыкать пальцем в экран. — Как ты говоришь? Плюс сорок четыре восемнадцать шестьдесят...

— Да, и последние цифры шестьсот шестьдесят шесть.

После пары гудков в трубке раздался бодрый голос:

— Артур Янг у аппарата.

— Янг... — прошептал Азирафель. — Это он!

Кроули прервал звонок, с интересом разглядывая Азирафеля:

— Кто?

— Отец нашего мальчика.

— Какого из?

— Того самого, что мы ищем. Когда ты сможешь туда поехать?

— В Тадфилд?

— Да.

Кроули зажмурился, что-то прикидывая:

— Смотри, завтра суббота, и с утра у нас будет установка экрана, — он прикусил губу. — Значит, часа в три можем выехать.

— Отлично, — обрадовался Азирафель. — Заодно можно заехать в Лондон. Ты помнишь, что обещал мне мороженое?

Кроули медленно кивнул:

— Конечно, помню, но это было до...

— Не так давно, — перебил его Азирафель и улыбнулся. — Это будет мило.

Кроули облизал губы и ещё раз кивнул, подтверждая соглашение. Похоже, у него сбилось дыханье. Как и у Азирафеля. Но, в общем, они неплохо справлялись. А стало быть, не будет ничего страшного в совместной поездке. Да и вообще, если им удавалось непринуждённо вести себя все эти годы, то и...

— Ангел, меня пугает твой взгляд.

— Всё хорошо, дорогой. Всё просто замечательно.

В ответ Кроули лишь пробормотал что-то нечленораздельное и поспешил скрыться в спальне. Только тогда Азирафель сообразил, как это выглядело со стороны, и устыдился. Такие провокации были бы уместны после принятия окончательного решения, но, с другой стороны, он лишь старался вести себя как прежде... Видимо, это — не самый лучший выбор, но вести себя как-то иначе было бы совсем дико. И как? Строжиться на Кроули? Но зачем, если хочется совершенно иного? Как же Азирафель запутался!

Утром, едва успев проснуться, Кроули принялся названивать каким-то идиотам, которые свернули не туда и теперь блуждали в десятке миль от Хогвартса, не находя дороги. Только чудо помогло рабочим добраться до ворот Хогвартса без потерь. Кроули тут же помчался их встречать и руководить установкой экрана, на что, безусловно, стоило взглянуть. К тому же потом была запланирована поездка в Тадфилд, и Азирафель хотел быть поблизости, чтобы не терять зря времени. Рассудив, что уж трёх-то часов хватит абсолютно на всё, он успел выпить пару чашек какао и, наполнив им термос, поспешил на стадион. Издалека Кроули не было видно, зато отлично слышно.

— Твою ж мать! — орал он. — Оно же сейчас...

Пророчить Кроули не стал, наверное, только потому, что увидел Азирафеля. Однако паузой воспользовался один из рабочих, по всей видимости, бригадир:

— Мы работаем по проекту! Вот видите?! Эта конструкция предназначена для крепления...

— Вы ещё соплями приклейте, — сбавил обороты Кроули. — Разве вы не видите, что кронштейн повело?

— Ты бы прекрасно мог устроить всё чудесным образом, — проговорил Азирафель, издалека улыбнувшись бригадиру.

— Ты знаешь, сколько это стоит? — зашипел Кроули. — Пусть отрабатывают!

— Но тут же всё перекосилось, — обратил внимание Азирафель. — Например, вон... и вот...

— А то я не вижу! Я уже устал исправлять их косяки!

— Но, может, они правы? И проект...

— Проект делал я, — снова зашипел Кроули. — И он был идеальным, пока эти идиоты всё не испортили.

Азирафель огляделся, замечая, что на стадионе кроме них никого нет, хотя обычно это было едва ли не самое оживлённое место Хогвартса.

— А где все?

— На отработках!

— Где?

— Я отправил их на отработки, — Кроули до скрежета стиснул зубы. — Ты бы видел, что здесь устроили Уизли! Малфою, правда, я разрешил сделать несколько снимков, чтобы передать их потом Скитер.

— Передать?

— Ну да, — Кроули почесал бровь и задумчиво продолжил: — Хотя в его случае это будет скорее «продать». Но главное, чтобы снимки появились в «Пророке» и с указанием авторства. Это можно будет обыграть.

Кроули вытянул руку, будто бы верстая невидимую газету, и задумчиво прищурился, явно подбирая слова для заголовка. Но что-то пошло не так.

— Твою ж мать! — заорал он.

В этот же миг пошатнувшаяся конструкция едва не рухнула, и Азирафелю пришлось приложить усилия, чтобы экран, за который Малфой отдал «последнюю трость», не разбился при падении.

— Ваш проект — дерьмо! — разорялся бригадир. — Да чтоб тот, кто его считал...

Конечно же, Кроули его заткнул, и Азирафель не мог его в этом винить! У смертного был выбор, как устанавливать этот проклятый экран. А ещё на его стороне был опыт и свобода воли, а попытка проклинать Кроули вообще ничего не давала.

— Я подожду тебя в замке, — Азирафель решил, что без него дела на площадке пойдут гораздо лучше.

— Пожалуй, так будет... Да что ж такое-то?! У тебя руки из...

Дослушивать, откуда растут руки рабочего, Азирафель не стал, потому что заметил Дамблдора. Директор благоразумно устроил себе наблюдательный пункт на высоком крыльце замка, разглядывая стройку в некое подобие подзорной трубы.

— Добрый день, — поприветствовал его Азирафель.

— Добрейший, — Дамблдор прятал улыбку в бороде и выглядел чрезвычайно довольным. — Уже уходите?

— Я там оказался немного не у дел.

— Зато ваш друг на своём месте. Когда я разрешал пустить магглов на территорию Хогвартса, я и подумать не мог, насколько это окажется забавным.

— Кроули умеет организовать людей, — улыбнулся Азирафель.

— Он умеет организовать даже студентов, — Дамблдор подкрутил колёсико своего оптического прибора и присвистнул: — Нет, вы только посмотрите, что делают!

Экран наконец-то перестал раскачиваться, занимая законное место. Казалось, он был здесь всегда.

— Мистера Кроули можно поздравить, — Дамблдор удовлетворённо разгладил бороду. — Надо было всё-таки поспорить.

Он хлопнул палочкой по трубе, отчего та стала не больше напёрстка, и взглянул на Азирафеля.

— Хорошая сегодня погода, не правда ли?

— Отменная, — согласился Азирафель.

— А раз так, то вы не прогуляетесь со мной до озера? Уж уважьте старика.

Азирафелю было совсем не трудно «уважить».

— С удовольствием.

Для старика у Дамблдора был слишком уверенная поступь и широкий шаг. А ещё довольно проницательный взгляд, заглядывающий прямо в душу. К его чести, Дамблдор не стал интриговать, задав единственный вопрос, который поставил Азирафеля в тупик:

— Скажите, а ваш гость не скучает в обществе змеи? Не самая подходящая компания, если подумать.

29.09.19

Всё-таки Дамблдор был игроком, и играл он красиво. В любом другом случае Азирафель мог бы с восхищением оценить такой выпад, но сейчас он был слишком занят, решая непростую дилемму об этичности очередного вмешательства в сознание. С одной стороны, это было грубое нарушение принципов общения со смертными, а с другой — Азирафель позволял себе и не такие вольности, да и отсутствие контроля...

— Неподходящая, — осторожно согласился он.

— И про ритуал вы всё знаете, — вздохнул Дамблдор, — и про хоркруксы.

— Знаю, — кивнул Азирафель, не понимая, к чему клонит директор.

— И не торопитесь. Почему? Может быть, вы собираете информацию? Если это так, я готов ответить на ваши вопросы. Разумеется, в пределах моей компетентности.

По-зимнему холодный ветер трепал полы мантии Дамблдора и пробирался под сюртук Азирафеля. Но разговор был слишком важным, чтобы придавать значение комфорту. А ещё стоило попытаться быть откровенным.

— Это будет совершенно другой ритуал, — улыбнулся Азирафель, кивком подтверждая свои слова. — В нашем случае возрождение в новом теле не решит проблему ущербности души.

— Но лишь раскаяние может исцелить душу.

— Оно здесь не поможет, — Азирафель вспомнил последний разговор с Лордом и поморщился. — Чтобы очистить душу раскаянием, нужно осознать чудовищность произошедшего, а он к этому не готов.

— Вы ему хотите помочь?

— Определённо. Но не в этом смысле, — спохватился Азирафель. — К тому же две частицы всё равно потеряны.

— Уже две?

— Да.

— И как вы собираетесь обойти этот нюанс?

— Не только раскаяние исцеляет душу, — улыбнулся Азирафель.

— Вот как... — Дамблдор легко наклонился и, подняв камешек, бросил в озеро. — А что ещё?

— Вы же сами говорили, — Азирафель, как мог незаметно, слегка поменял направление ветра, — любовь.

— Боюсь, он не знает, что это такое, — Дамблдор тяжело вздохнул. — Это очень печальная история. Мне жаль, что я не заинтересовался им раньше... хотя, когда он приехал в Хогвартс, было уже поздно. Он не только привык обходиться без любви, но и уверился, что она делает человека слабым.

— Печально, да.

— Я опоздал на полвека, но всё-таки собрал воспоминания о нём и о его родителях. Если вам это интересно, то я могу ими с вами поделиться. Вам нужно понимать, с чем вы имеете дело, — Дамблдор впервые на памяти Азирафеля был совершенно серьёзен.

— Интересно.

Стайка уток подплыла к берегу, и Дамблдор, достав из кармана хлеб, начал их подкармливать. На всякий случай Азирафель к ним пригляделся. Ушей не было.

— Скажите, Альбус, а как вы узнали о нашем госте?

— Как? — Дамблдор хитро улыбнулся. — После того как обитатели портретов по какому-то совершенно чудесному совпадению перестали поддерживать любые разговоры о вас и мистере Кроули, я попросил о помощи замковых привидений.

Азирафель едва сдержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу. Как они могли забыть об этих сущностях?

— Я так и знал, что мы что-то упустили.

— Не корите себя. На моей памяти ещё ни один план не был исполнен так, как задумывался изначально. Всегда найдётся что-нибудь этакое, отчего всё пойдёт иначе.

— На моей памяти тоже, — Азирафель поёжился, оглядываясь на стадион.

— Какие ваши годы?! — Дамблдор смахнул с рук крошки. — У вас с мистером Кроули ещё всё впереди.

Наверное, он был прав, потому что думать о том, что может случиться после Армагеддона, было слишком неприятно.

— Давайте вернёмся в замок, — предложил Дамблдор. — Хоть вы и побаловались с ветром, всё равно я что-то продрог. Да и у вас нос совсем красный.

Азирафель с радостью согласился, и до замка они дошли в молчании, которое вполне можно было признать уютным. Прощаясь, Дамблдор протянул руку и улыбнулся:

— Буду рад видеть вас с мистером Кроули сегодня вечером.

Азирафель ответил на рукопожатие и покачал головой:

— Боюсь, что сегодня никак. У нас запланирована поездка в Лондон. Как насчёт завтрашнего вечера?

— Приходите, — радушно кивнул Дамблдор. — Такие дела, как наше, преступно обсуждать в спешке. Жду вас завтра. И удачной поездки!

Азирафель не знал, какие выводы сделал Дамблдор из их беседы, но сам он остался очень доволен. В конце концов, это их мир, которому пойдёт только на пользу, если импульсивного Малфоя уравновесит обстоятельный Дамблдор. А интриговать они оба умели на высший балл, если говорить языком школы.

Кроули появился только через три часа, когда Азирафель почти смирился, что поездку придётся отложить.

— Ангел, ты почему ещё не в машине? — Кроули энергично потёр руки и сделал несколько глотков из бутылки, прилетевшей к нему по первому щелчку.

— Мне кажется, что пить за рулём — дурной тон.

— Кажется! — отмахнулся Кроули. — Я просто греюсь. И всегда могу избавиться от лишнего. О чём вы говорили с милым стариканом?

— О любви, — улыбнулся Азирафель.

Кроули закашлялся, и пришлось похлопать его по спине, как это обычно делали смертные.

— Ничего личного, дорогой.

— Подробностей, конечно, не будет?

— Обязательно будут. У Фортескью.

Кроули выразительно скривился:

— И почему я не удивлён? После какого десерта?

— После третьего.

— Ладно! — легко согласился Кроули. — А теперь в путь.

Кажется, «Бентли» соскучилась по Кроули, или это он соскучился по машине, но по грунтовой дороге без малейшего следа асфальта она промчала не просто быстро, но и очень мягко. Кроули слегка покрутил ручку проигрывателя, делая звук громче, и Азирафель с радостью узнал мелодию:

— Это «Квин»!

— Не прошло и тридцати лет. Ты ускоряешься, ангел.

— Похоже на то.

Азирафель подумал, как двусмысленно это прозвучало, и решил помалкивать. В общем-то, можно же просто слушать музыку и смотреть в окно.

— Осторожно, ёжик!

Кроули недовольно скривил губы и несколько раз выкрутил руль:

— Так лучше?

— Значительно.

Оказывается, за все эти годы Азирафель привык к манере вождения Кроули и теперь даже начал получать удовольствие, когда «Бентли» обгоняла другие машины. Но ему хватало благоразумия не сообщать об этом, потому что мчаться в ночи на огромной скорости в тёмных очках, конечно, можно, но для этого надо сосредоточиться на дороге. А вот если при этом попытаться удивить или произвести впечатление, чем обычно занимался Кроули... будто ему до сих пор было не ясно, что Азирафель не станет относиться к нему иначе. Или всё же было?

В Тадфилд они приехали в полной темноте, но дом Янгов Азирафель отыскал сразу — уж слишком хорошо он запомнил этот адрес. Только сейчас он обнаружил брешь в своём, казалось бы, безупречном плане — полностью сосредоточившись на поиске ребёнка, Азирафель упустил из виду, что делать с его отцом. Да и с самим ребёнком тоже всё было неясно. Как его нейтрализовать?

— Что теперь? — прошептал Кроули, бесшумно подобравшись сзади.

— Будем наблюдать.

— Ты хочешь выкрасть ребёнка? — в шёпоте Кроули послышалось шипенье.

— Зачем?

— Ну, не знаю, — Кроули пожал плечами. — Может, чтобы Армагеддон не случился?

— С ума сошёл? — возмутился Азирафель. — И что мы с ним будем делать? Одного уже воспитали...

— Если этого ребёнка не будет, то исчезнет и проблема. Напрочь! Дельфины, кракен, киты... и даже утки скажут тебе спасибо.

— Мне?! Но за что?

Кроули выразительно взглянул на Азирафеля и искушающе прошептал:

— Нет ребёнка — нет проблемы...

— Нет, нет и нет! Как ты можешь мне такое предлагать?!

— Потому что ты ангел?

— Потому что я — это я!

— Но нам всё равно надо будет это сделать, — зашипел Кроули, — а я просто не смогу.

— Зато я, конечно же, без проблем! — от возмущения у Азирафеля осип голос.

— Но... — Кроули вдруг прижался к Азирафелю, зажимая его рот ладонью: — Тс-с!

Азирафель хотел возмутиться, но вовремя заметил, что Кроули куда-то показывает. Приглядевшись, он понял, что Кроули заметил тень, крадущуюся к дому. Неужели грабители? Но тень была слишком мала...

— Ребёнок, — прошептал Кроули, почти касаясь губами уха Азирафеля, — лет пятнадцать-шестнадцать.

— Брат? Нашему ведь должно быть не больше одиннадцати.

— Возможно.

Из-за кустов, где они притаились, была отлично видна стена дома, и когда её достигла тень, Азирафелю удалось разглядеть подростка, который пытался влезть в окно, никем не замеченный. Однако его попытка не увенчалась успехом: стоило ему только поскрести окно, в попытке открыть, как в комнате включился свет, и окно отворилось само.

— И где это ты был, Артур Янг?! Или ты думал, что твоя старая мать не уследит за единственным сыном? Видел бы тебя твой покойный отец!

Азирафель зажмурился. Было совершенно очевидно, что тот-самый-ребёнок не только ещё не появился на свет, но и появится не скоро. Похоже, Кроули рассуждал точно так же. Он едва слышно выругался сквозь стиснутые зубы и прошептал:

— Мальчик не тот.

— Не тот, — согласился Азирафель.

<b><a href="http://ledira.diary.ru/p218316621.htm" target=_blank>"Не тот мальчик"</a></b>, кроссовер с "Благими знамениями", макси, в процессе, автор [L]HelenRad[/L]

запись создана: 23.09.2019 в 07:47

@темы: ГП, Фики мои, Фандомное, GO, Не тот мальчик

---

Красотища!!!)))

26.09.2019 в 21:19

Пишет  Miauka77:

Поют офигительно.
Поможем хорошим людям?

Поют офигительно, хотя я, конечно, пристрастна, как все другие поклонники Ярослава Баярунаса и Александра Казьмина . С другой стороны, при исполнении арии Иуды на концерте Елены Мининой Ярославу подпевал сам Градский.

26.09.2019 в 21:06

Пишет  dragonflies:

Дорогие, приглашаю на наш спектакль 28-30 сентября и прошу максимального репоста. От того, насколько успешным будет этот проект, зависит, поможем ли мы возрождению театра, лишенного госфинансирования. Несмотря на этот печальный факт, театру удалось сохранить тридцатилетнюю постановку на очень высоком уровне вокала и актерской игры, а мы, благодаря крауду, подняли до мирового уровня техническую сторону спектакля - звук и свет. Для любимых дайриков скидка в 20% по промокоду ZVEZDA

Итак, обновленный "Иисус Христос - суперзвезда" в мощнейшем звуке.

Спектакль из топ-10 самых ожидаемых театральных премьер осени.

Постановка легендарного петербургского театра «Рок-опера», получившая мощнейшее современное звучание и световое оформление на уровне лучших мировых мюзиклов в рамках проекта «Иисус Христос Суперзвезда Upgrade».

Московские гастроли приурочены к тридцатилетнему юбилею театра.

Бережно выполненный перевод передаёт всю пронзительность оригинального текста, а строгость и лаконичность постановки помогают сосредоточиться на смысле действия и великой музыке.

В спектакле заняты как заслуженные артисты России, участвовавшие в постановке с её первых дней, так и молодые артисты, пришедшие в театр в последние несколько лет. А также приглашенные звезды, включая звезду "Бала вампиров" и "Преступления и наказания" Александра Казьмина.

28, 29 и 30 сентября, начало в 19:00
Москва, КЗ "Измайлово"

Диапазон цен: от 1000 до 3500 рублей

noosphera.timepad.ru/event/1002840/
noosphera.timepad.ru/event/1006270/
noosphera.timepad.ru/event/1038945/

@темы: Понравилось

---

Не тот мальчик-10

и поближе

Название: Не тот мальчик
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: Азирафель, Кроули, А.Дамблдор, Л.Малфой, С.Снейп, С.Блэк, Г.Поттер и все-все-все)))
Жанр: экшн, приключения, юмор
Рейтинг: ???
Краткое содержание: Бог не играет со Вселенной в кости. Её игра изящна и непостижима. Если, конечно, это её игра.
Предупреждения: АУ обоих канонов

1 часть
2 часть
3 часть
4 часть
5 часть
6 часть
7 часть
8 часть
9 часть

***

Азирафель снял очки и потёр уставшие от напряжения глаза. Всё-таки электричество здорово облегчало жизнь, а в Хогвартсе в ходу оставались свечи. Разумеется, Азирафель мог начудесить себе свет, не оглядываясь на моду и традиции, но зачем? К тому же на диване спал Барти, и лёгкий полумрак оказался очень кстати.

— Ты слишком влез во всё это, ангел.

Кроули умел ходить совершенно беззвучно, но это не означало, что этим следовало злоупотреблять.

— А ты? Разве расписанные до лета отработки и фейерверки не означают того же самого?

— Я просто развлекаюсь.

— Я тоже.

— Странное у тебя понятие о развлечениях, — Кроули кивнул на свернувшегося под пледом Барти. — Что у него стряслось?

— Хочет убить отца.

— Отцом больше, отцом меньше. Пусть. Мальчик растёт.

— Кроули, твои шутки неуместны.

— Какие уж тут шутки! Надеюсь, я не вызываю у него столь тёплых чувств?

— Кроули...

— Ангел, ты хочешь сказать, что вот из-за этого комка нервов ты пропустил фейерверк?

— Я работал.

— Ты можешь, — Кроули фальшиво улыбнулся и достал из-под дивана очередную бутылку. — А я рассчитывал на зрелище. Зря вы, что ли, репетировали то со Снейпом, то с его милым другом?

Азирафель взглядом выразил своё отношение к шуткам Кроули, и тот благоразумно замолчал. Правда, надолго его не хватило.

— Ангел, не хочешь прокатиться вокруг озера?

Обычно Азирафель не любил выходить по ночам из замка. Особенно в плохую погоду, которая в Шотландии была на редкость постоянной. Но сейчас ему было просто необходимо развеяться.

— Я возьму с собой какао. И булочки.

Булочкам обрадовался даже Кроули. Его настроение улучшилось настолько, что проходя мимо Барти, он лёгким движением углубил его сон, а потом ещё и запер двери библиотеки так, что открыть их под силу было лишь ему самому и, конечно же, Азирафелю.

Ночь не была тёмной или ненастной, поэтому легко удалось разглядеть движение рядом с «Бентли». На немой вопрос Азирафеля Кроули досадливо поморщился:

— Этот тот самый потрёпанный жизнью «Форд». Давно здесь ошивается. Не теряет надежды.

Пояснение звучало довольно абсурдно.

— Надежды на что?

— А я знаю? — пожал плечами Кроули. — Я даже не представляю, чего он хочет. Правда. Не говоря уже о том, как он это себе видит.

Азирафель поставил на заднее сиденье термос и коробку с булочками. Кроули покосился на угощенье и тихо фыркнул без каких-то комментариев, после чего сел за руль, дожидаясь Азирафеля. На этот раз он не гнал, видимо, никуда не торопясь, и поездка действительно стала доставлять удовольствие. Даже музыка звучала очень мелодичная и в чём-то даже слегка сентиментальная. Самую малость. Доехав до противоположного берега озера, Кроули заглушил мотор и вышел из машины, очевидно, приглашая Азирафеля следовать за собой.

— Кроули, а как ты думаешь, почему Чёрное Озеро не замерзает?

— Не знаю...

Кроули взобрался на огромный валун, вглядываясь куда-то вдаль, где серебрилась лунная дорожка и мерцали отражения звёзд.

— Вы устраивали фейерверк над озером?

— Да. Тебе бы понравилось.

Кажется, Кроули действительно сожалел о том, что Азирафель не увидел плодов его труда. Может быть, его это даже расстроило, пусть он и не подавал вида.

— Кроули, а ты ведь можешь мне это показать? Если, конечно, тебе не трудно.

— Не трудно. Погоди, не поднимайся...

Но было уже поздно — Азирафель взобрался на этот камень, откуда вид был гораздо лучше, чем просто с берега. Он протянул Кроули руку, предлагая показать воспоминания.

— Тебе действительно это интересно?

— Конечно, — Азирафель улыбнулся и добавил: — Очень.

Зрелище, и правда, оказалось грандиозным. Фейерверки различались не только формой и цветом, они ещё и отражались в чёрном зеркале воды очень необычно, создавая иллюзию объёма. На поверхности воды то появлялись всполохи огня, то эта поверхность отступала, а то и вовсе исчезала, открывая огненную бездну.

— Похоже на сотворение звёзд... — пробормотал Азирафель.

— Ты узнал? — ладонь Кроули потеплела. — Не думал, что воспоминания об этом захочется пересматривать.

Азирафель чуть сжал пальцы и прошептал:

— А потом появилась Земля.

В воспоминаниях не было ничего предосудительного, и всё равно Азирафелю стало за них немного неловко. Наверное, потому что он не задумывался о том, как ощущается отлучение от всего этого, когда память вроде бы остаётся, а всё пережитое обесценивается. Будто его и не было.

Азирафель медленно разжал пальцы и едва не свалился с валуна, оказавшись в реальности. Ему вроде бы чего-то не хватало, и только поймав ладонь Кроули, чтобы сохранить равновесие, он понял, чего именно.

— Какой я неловкий, — попытался пошутить он. — Вернее, не я, а это тело.

— Не продолжай!

Кроули спрыгнул на землю и помог спуститься Азирафелю, очевидно, тоже испытывая неловкость. Это надо было как-то сгладить, и Азирафель предложил перекусить, так сказать, устроить пикник. Кроули не возражал, однако стоило достать термос, как он поморщился:

— Такое впечатление, что я где-то его уже видел.

Разумеется, видел. Точно так же в машине. В 1967 году. Со святой водой. Похоже, именно сегодня Азирафель решил побить рекорд по созданию неловких ситуаций. Или он раньше просто не задумывался о том, что у Кроули могут быть чувства, которые можно задеть? Скорее всего, так оно и было, вот только развивать эту мысль Азирафель опасался.

— Это какао, — пояснил он. — Чтобы было чем запивать булочки.

— Булочки, — эхом отозвался Кроули. — Ну да.

Конечно же, Кроули их не ел, и когда пауза стала уже просто неприличной, Азирафель решил сменить тему разговора.

— А ты помнишь единорога?

— Которого? — насторожился Кроули.

— Ну, того, в лесу. В общем-то, я давно хотел сказать, что не считаю тебя отцом Барти, но всё как-то было недосуг.

Кроули снял очки, с интересом разглядывая Азирафеля:

— А есть какая-то связь между единорогом и моим предполагаемым отцовством?

— Разумеется, — кремовая начинка булочки измазала пальцы, и Азирафель, не задумываясь, их облизал. — Я узнал, кто может их гладить.

— Кого? — Кроули выглядел ошарашенным.

— Единорогов. Белых.

— И кто же? — голос Кроули дрогнул.

— А сам-то как думаешь?

— Я уже перестал думать, — ответил Кроули, быстро отворачиваясь.

Азирафель налил какао в крышечку термоса и для приличия предложил Кроули:

— Будешь?

— Издеваешься? Так кто может их гладить?

Аромат какао всегда приводил Азирафеля в благостное настроение, поэтому он сделал ещё пару глотков, улыбнулся и, слегка понизив голос, открыл секрет:

— Только девственник.

Несколько мгновений Кроули ошалело разглядывал Азирафеля, будто ждал какого-то подвоха, а потом надел очки и, взяв термос, допил какао прямо из горлышка. Поскольку он никак не стал это комментировать, Азирафель продолжил:

— Поэтому ты просто не можешь быть отцом Барти.

— Понятно... — голос Кроули охрип. — А в какой книге ты это прочитал?

— «Сказки барда Бидля».

— А-а... ну, тогда всё ясно.

Азирафель ощутил себя слегка задетым.

— Что тебе ясно?

— Всё! — Кроули закивал. — Мне всё ясно. Вопросов больше нет. Всё просто супер!

— Кроули...

— Ура, — вяло отозвался он и снова кивнул. — Продолжай работать в этом направлении. Надеюсь, ты познакомил Барти со своими выводами?

Отвечать Азирафель не стал. Что поделать, если Кроули не доверяет книгам? Чтобы не возвращаться в замок в полной тишине, Азирафель включил музыку. Но не успел проиграть первый куплет «Call Me», как чем-то недовольный Кроули вывернул ручку. Впрочем, «All Dead, All Dead» Азирафелю тоже понравилась. Похоже, в этом мире его музыкальный вкус слегка изменился.

В замке Кроули сразу же отправился в их комнаты, а Азирафель — в библиотеку. Он разбудил Барти, напоил Оборотным зельем и проводил до его комнат. Настроение Барти слегка изменилось, и можно было надеяться, что мысли об убийстве оставили его. Пусть и ненадолго. От души пожелав ему спокойной ночи, Азирафель отправился к себе и сильно удивился, обнаружив Кроули спящим. Хотя, в общем-то, поспать он любил.

17.09.19

***

Азирафель начал подозревать, что Кроули намеренно загружает себя разными делами, лишь бы меньше времени проводить в общих комнатах. Похоже, он решил, что как-то стесняет Азирафеля, и пытался проявить деликатность. Что ж, это было даже мило, хотя конечно, самого Кроули назвать милым не получалось. Взять хотя бы его отношение к несчастным овечкам на картине, которые разве что не икали от страха перед ним! А Пушок?! Несчастное создание даже в вазочке с печеньем не чувствовало себя в безопасности. Именно поэтому, когда филин за завтраком спикировал над пустой тарелкой Азирафеля, чтобы опустить туда пушистика, Кроули попал под подозрение. К тому же он смутился под испытующим взглядом и даже виновато пожал плечами, мол, а чего такого.

— Кроули, нам надо поговорить!

— Точно надо?

— Точнее не бывает.

— Хорошо. Только, ангел, поверь моему опыту, после этой фразы всегда начинает происходить какая-то непостижимая фигня.

— Надеюсь, нам удастся этого избежать.

Кроули лишь скептически скривил губы, явно не желая участвовать в разговоре. Азирафель вздохнул:

— Что ты сделал с Пушком?

— Ничего.

— Совсем ничего?

— Ничего особенного. Этот гадёныш снова меня укусил, причём, прошу заметить, на виду у полоумных овец, которые решили, что им позволено насмехаться...

— Кроули.

— Я его выкинул.

— Кого?

— Твоего избалованного гадёныша. В воспитательных целях. Чтобы другим было неповадно.

— Куда ты его выкинул?

— В окно.

— Но у нас нет окон...

— Чудесным образом появилось. Потом я, конечно, подумал, что ты расстроишься, пошёл его искать, но не знал, куда открылось то окно... в общем, я купил тебе нового, — Кроули поморщился. — Поэтому не удивляйся, когда его найдёшь. Он точно такой же.

Новый пушистик обнаружился в вазочке с печеньем, где крепко спал, переваривая нежданное счастье. Пушок так явно обрадовался компаньону, что Азирафелю стало неловко за мысли пристроить второго пушистика в добрые руки. Кроули предпочёл сделать вид, что его всё это ничуть не касается, и он именно так всё и задумывал. И поспешил сменить тему разговора.

— Ангел, есть ещё одно дело.

— Ты купил второго филина?

— Нет. На завтра у нас назначен тимбилдинг. На десять часов утра, если быть точным, — Кроули демонстративно посмотрел на свои часы.

— И?

— А у меня в это время уроки. Я бы не хотел лишний раз отпрашиваться, сам понимаешь, такая бюрократия...

Азирафель прекрасно понял, чего от него хочет Кроули, но отказать себе в маленьком представлении не смог.

— Ты мог бы сказать, что у тебя семейное дело в Суссексе.

— Ты знаешь, как Дамблдор к такому относится. Барти, чтобы тогда отпроситься, — Кроули выразительно поиграл бровями, — ну, ты помнишь, за Лордом? Так вот, Барти ведь пришлось разыграть целый спектакль со старыми ранами.

— Надо же!

— Ангел, ты ведь всё понял! — не выдержал Кроули.

— И?

— Подменишь?

— То есть пока ты будешь развлекаться на болотах Девоншира, я буду здесь вести уроки маггловедения?

— Не то чтобы развлекаться... — Кроули поправил очки. — Но в общем, да. Да. Мы же уже так делали, и у тебя отлично получилось.

— Я дам им контрольную, — кивнул Азирафель.

— Можешь даже сам придумать вопросы. — разрешил Кроули и щедро махнул рукой: — На любую тему.

Азирафель обещал подумать, но в целом, как правильно понял Кроули, это означало согласие. Прошлый опыт нельзя было признать удачным, но, с другой стороны, по расписанию на завтра стояли третий и четвёртый курсы, а они были гораздо наивнее братьев Уизли, чтобы ничего не заметить. К тому же у Азирафеля была свежая идея, как сделать урок интересным, и он собирался ею воспользоваться.

Утром, отворив дверь на настойчивый стук, Азирафель с недоумением разглядывал Филча:

— Аргус, вы что-то хотели?

— Мне назначено, — Филч упрямо пробрался в комнату и, стоило двери захлопнуться, расхохотался: — Как я вас ловко надурил!

Ну, конечно же! Блэк! Он же будет подыгрывать на болотах силам зла. Кроули подтвердил догадку:

— Отлично выглядите, дружище. Артроз не беспокоит?

— Обижаете! — Блэк плюхнулся в кресло и даже забросил ноги на подлокотники, что в образе Филча смотрелось диковато. — Я пришёл за инструкциями.

— Будто они вам нужны, — усмехнулся Кроули. — Я видел вас в деле. Настоящая машина для убийства. Десять стоунов мышц, огромная пасть, зычный голос...

— Двенадцать стоунов, — Блэк явно почувствовал себя польщённым. — А вы слышали, как я вою?

— Сегодня как раз и послушаю.

— Жаль, Снейпа не будет.

— У него уроки, — развёл руками Кроули. — Вы запомнили, что надо делать?

Блэк лишь самодовольно усмехнулся. Азирафель выразительно взглянул на часы, намекая, что уже пора. Превращаться в Кроули при посторонних он не собирался. Почему-то этот момент казался слишком интимным, чтобы его с кем-то делить. Кроули всё понял правильно и поспешил увести Блэка на игру, гордо именуемую тимбилдингом.

Оставшись в одиночестве, Азирафель достал Оборотное зелье с волосом Кроули и, прежде чем выпить, от души полюбовался мерцанием огня за толстым слоем стекла. Он смаковал зелье, как дорогое вино, и даже не заметил, как свершилось превращение — абсолютно безболезненно и мягко. Чтобы проверить, не забыл ли он чего, Азирафель начудесил себе большое зеркало и несколько раз прошёлся перед ним, имитируя походку Кроули. Всё-таки зря он не тренировался! Но ничего — не обязательно же расхаживать по кабинету, тем более во время контрольной!

Первым, кого Азирафель увидел, только войдя в класс, был Поттер, который широко улыбнулся ему и заговорщически подмигнул. Что именно Поттер имел в виду, для Азирафеля осталось загадкой, поэтому на всякий случай он решил быть осмотрительнее. Азирафель уже объявил о контрольной и собирался раздать карточки с заданиями, над которыми корпел всю ночь, когда заметил поднятую руку.

— Вы что-то хотели, мистер Поттер?

— Да. У меня маленький вопрос. Можно?

— Говорите.

Поттер поднялся с места и для чего-то продемонстрировал чистые ладони. Неужели Кроули вспомнил те золотые времена, когда в роли нянюшки учил Мага мыть руки? И теперь он так опекает Поттера? Азирафель решил сделать вид, что всё идёт по плану и удивляться тут нечему, поэтому благосклонно кивнул.

— У меня не получается тот фокус. С монетой. Никак, — Поттер казался расстроенным.

— Фокус с монетой?

И после этого Кроули будет критиковать любовь Азирафеля к фокусам, называя их унизительным занятием?!

— Да. Когда её надо доставать из воздуха.

— Так-так-так, — воодушевился Азирафель, — давайте разберём.

— А потом будем гастролировать по стране, — тут же подхватил Малфой, — и сколотим на этом деле состояние.

— Что бы ты понимал! — возмутился Поттер. — Это же искусство!

— Не смеши меня! Этим впору заниматься мелким мошенникам. В этом... как его? — Малфой пощёлкал пальцами, вспоминая: — В шапито!

— А ты никак туда ходишь? Наверняка, чтобы посмеяться, — Поттер невинно улыбнулся. — Хотя о чём это я? Малфои же не смеются.

— Мальчики... — Азирафель вспомнил, что на самом деле он сейчас Кроули, и прикусил язык. — Парни! Сейчас мы разберём эти фокусы, и у кого получится лучше...

— Того вы научите тому трюку... с фейерверком.

Про трюк с фейерверком Азирафель не знал, поэтому просто загадочно улыбнулся:

— Посмотрим.

Надо ли говорить, что к концу урока монетку из воздуха доставали все. Даже приятели Малфоя, явно не блещущие интеллектом. У них как раз получилось даже лучше многих.

— Урок окончен! — объявил Азирафель.

Однако выпроводить из класса возбуждённых фокусами четверокурсников оказалось непросто. Поэтому на следующем уроке Азирафель не стал обращать внимания на поднятые руки и просто раздал задания контрольной.

— Время пошло! — стимулировал он студентов.

В классе установилась приятная тишина, нарушаемая лишь скрипом перьев и шорохом пергаментов. Азирафель мысленно себя похвалил и пожалел, что не захватил карточки с Пророчествами, которые можно было расшифровывать в столь благоприятной обстановке. Правда, его беспокоила одна девочка, которая вместо того, чтобы работать над вопросами контрольной, мечтательно накручивала локон на палец, изредка поднимая на Азирафеля задумчивый взгляд. С этим надо было что-то делать, и поэтому в конце урока он попросил её остаться.

— Итак, — улыбнулся он, когда они остались одни. — Милая мисс...

— Лавгуд, — подсказала она.

— Милая мисс Лавгуд, может, расскажете, о чём вы думали весь урок, пока остальные писали контрольную?

— Конечно, — искренне улыбнулась она. — Я думала о том, что случилось с мистером Кроули, и поняла, что с ним всё хорошо.

— Почему? — ошарашенно поинтересовался Азирафель.

— Потому что вы совершенно не волнуетесь.

18.09.19

Азирафель не верил в совпадения, особенно такие, поэтому слова Лавгуд привели его в замешательство. Интересно, что она ещё видит? А девочка невозмутимо продолжила:

— Вы не бойтесь, я никому не скажу.

— Я не боюсь, — улыбнулся Азирафель, не зная, что ещё добавить. — И всё-таки как вы поняли?

Ответа он ждал почти как божественного откровения.

— По мозгошмыгам.

— Простите, мисс?

— Вы же разные, — Лавгуд заглянула Азирафелю в глаза, — и ваши мозгошмыги тоже разные. У мистера Кроули они очень переменчивые и яркие, как искры, а ваши нежные. Я понятно объяснила?

— Я всё ещё не знаю, кто такие мозгошмыги, — улыбнулся Азирафель.

— Их видеть надо, — печально вздохнула Лавгуд. — Никто не видит... поэтому мне не верят.

Азирафель вдруг подумал, что этой девочке ничего не стоит разоблачить Барти или Блэка, и ему стало не по себе.

— А эти...

— Мозгошмыги, — подсказала Лавгуд.

— Они есть у всех?

— Да. И когда человеку плохо, они начинают множиться... а потом умирают.

— Вы такое видели?

— Да. У мистера Грюма. У него самые несчастные мозгошмыги в замке.

— Как вы думаете, почему?

— У него тяжёлая судьба. А вы знаете про нарглов?

— Нет, — честно ответил Азирафель.

Лавгуд расправила юбку, усаживаясь удобнее, и начала обстоятельный рассказ. От её слов можно было отмахнуться, посчитав фантазиями, но мозгошмыги... От знаний о брачном поведении морщерогого кизляка Азирафеля спас Поттер.

— Я понял суть фокуса, — заявил он и только тогда заметил Лавгуд. — Привет, Луна.

— Привет, Гарри, ты ведь нам расскажешь?

Лавгуд вела себя так естественно и с такой лёгкостью называла Азирафеля «мистером Кроули», что лишить её этого знания не поднялась рука. К тому же девочка явно умела хранить секреты, и её слову верилось без оговорок. И всё-таки провести день в чужом облике оказалось гораздо сложнее, чем в прошлый раз. Наверное, потому что тогда Азирафель был уверен, что оставался неузнанным.

Так или иначе, вечером он смог, наконец, расслабиться и уселся у камина в ожидании Кроули. Уж сегодня-то неугомонный демон не отправиться спать, не обсудив минувший день?! Когда ожидание затянулось, в голову полезли нехорошие мысли. Азирафель попытался себя успокоить. Вот что может случиться с демоном на болотах в окружении сил зла?! Хотя... если подумать... много чего. Оставалось надеяться, что Кроули просто обнаружил корзину для пикника и решил подкрепиться — ну, или покормить своих людей, они-то точно должны были там проголодаться.

После того как Азирафель вспомнил о притягивающем неприятности Блэке, даже блинчики с черникой перестали приносить обычное умиротворение. Чёртов пёс! Да и ружьё это у Малфоя, с серебряными пулями. Конечно же, Кроули мог подстраховать себя любым чудом, но оставались ещё уязвимые смертные. И кто бы чего ни говорил, принципы у Кроули точно были. И он вполне мог винить себя, если бы за кем-то не уследил. Или не мог бы?

— Привет, ангел, как прошёл день?

Одного взгляда на Кроули хватило, чтобы посочувствовать. Мало того, что вся его одежда была в пятнах грязи и, кажется, крови, так он ещё и опирался на стену с таким видом, что лиши его этой опоры, он тут же упадёт.

— Что случилось?

— Тимбилдинг, — поморщился Кроули. — Истинно дьявольское изобретение.

— Все живы?

— О да-а! Но не все целы. Блэк таки схлопотал свою серебряную пулю... ещё немного, и я бы сам его добил. Без сожаления.

— Силы тьмы не поняли друг друга? — попытался пошутить Азирафель.

Но Кроули на шутку даже не отреагировал.

— И главное, так всё хорошо начиналось. Я, как настоящий Тёмный Лорд, сказал прочувственную речь, чтобы как-то приободрить этих недоумков. Но палочки они всё равно сдавали с неохотой. Более того, у Малфоя я обнаружил запасную.

— Было бы удивительно, если...

— Не трудись его защищать, он не пропадёт, уверяю тебя, — Кроули снял слегка перекошенные очки и устало потёр лицо. — Кстати, спасибо за корзину для пикника.

— О-о! Ты её всё-таки нашёл, — обрадовался Азирафель.

— Трудно было не обнаружить такое... шотландка, ты серьёзно?

— Она всегда в моде.

— Угу. Только вот зачем ты налил какао во фляжку?

— Ну как же... вид термоса вызвал у тебя не самые лучшие...

Глаза Кроули стали огромными:

— Ты это из-за меня?!

— Да, — довольно улыбнулся Азирафель. — Тебе было приятно?

— Ну, как тебе сказать... Пожиратели Смерти не очень-то оценили эту иронию. Ведь, чтобы скрепить наше братство, я пустил эту фляжку по кругу, в полной уверенности, что в ней коньяк или, по крайней мере, виски. Слова я тоже сказал приличествующие случаю.

— А там было какао, — Азирафель изо всех сил постарался не расхохотаться. — Представляю...

— Нет. Не представляешь, — Кроули наконец-то улыбнулся. — Но зато я могу сказать, что мой авторитет среди них просто безграничен. Они пили то какао с просветлёнными лицами. И я не почувствовал подвоха, пока сам не приложился к фляжке. Разумеется, последним. И, в общем-то, это было неплохое начало. Макнейр протрубил в рожок, и всё началось.

— А что Блэк?

— Эта собака вошла в образ, — кивнул Кроули. — Когда он завыл, кто-то определил в нём оборотня, и я дал Малфою шанс проявить себя.

— И что он?

— Проявил. Я даже не подозревал, что допотопная винтовка может стрелять очередями.

— Он подстрелил Блэка?

— Не в этот раз. Блэк укусил за ногу Гойла, и мне пришлось приложить все силы, чтобы не только его исцелить, но и убедить, что он не станет оборотнем.

— Гойл — это отец твоего студента? — уточнил Азирафель, вспомнивший, кто сегодня отличился на уроке с фокусами.

— Он. После такого пришлось вооружить наш отряд карабинами.

— И где ты умудрился их раздобыть?

— Чудесным образом на нашем пути оказался маленький полицейский склад.

— Что?! Вы его ограбили?

— Позаимствовали. Но пуль я выдал каждому только по три. Чтобы уравнять шансы.

— Кроули...

— Всё по-честному! — усмехнулся он. — Это должно было придать вес их духовным аргументам.

— Придало?

— Не то чтобы это было как-то выражено... в общем, нет! — Кроули отбросил очки. — Единственным, кто получал удовольствие от этого балагана, был Блэк.

— Кто бы сомневался!

— Вот именно. Этот гадёныш так увлекся, что мне пришлось вытаскивать его из трясины. Я думал, это послужит ему уроком... наивный. Макнейр решил обложить его флажками, как волка, но, сам понимаешь, без толку. И тут Селвин потерял карабин, и все принялись его искать, — Кроули протянул руку и, поймав бутылку, приложился к горлышку. — Потом Малфой отправил Кребба на разведку, и того захватил Блэк. Так что второй карабин они тоже потеряли.

Азирафель уже начал жалеть, что не смог этого увидеть.

— Вы его спасли?

— Они. Я был лишь наблюдателем, отдав командование Малфою. Но они спасли Кребба и забаррикадировались в домике лесника, где оказались запасы спиртного. И знаешь, Малфой проявил себя неплохим командиром. Немного разогрев себя найденной дрянью, он повёл отряд на отлов нашего «оборотня». Тот, в свою очередь, горел желанием покусать будущего министра.

— И как, удалось?

— Один-один, — Кроули смог оторваться от стены и направился в спальню, на ходу расстёгивая пиджак. — Блэк цапнул Малфоя за зад и получил за это свою пулю. Мне пришлось вмешаться, потому что этот гад превратился в себя и принялся ржать. И если бы не Малфой, я бы его добил сам.

— Малфой его пожалел?

— Нет. Блэк оказался родственником его супруги, которая, похоже, таких вольностей ему не позволяет. Счастливый брак, все дела... — Кроули широко зевнул. — Остальное завтра. Я спать.

В приоткрытую дверь спальни было отлично видно, как Кроули избавился от пиджака, бросив его на пол, потом следом полетели жилет и галстук. Чем ближе он подходил к кровати, тем меньше вещей на нём оставалось, и всё-таки на постель он рухнул, так и не сняв брюк и, кажется, обутый. Азирафель не мог оставаться в стороне, понимая, что так Кроули совсем не отдохнёт, а значит, ему следовало помочь. Хотя бы снять обувь и укрыть.

19.09.19

В спальне было довольно темно, но Азирафель не спешил добавлять света, чтобы не будить Кроули. Похоже, бедолага действительно вымотался на этом дурацком тимбилдинге. Кроули ничком лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку, и, кажется, не дышал. Хотя нет — дыханье было. Едва заметное, поверхностное, но было. Азирафелю раньше не доводилось заставать Кроули столь беззащитным, оттого он чувствовал себя немного неуютно. Не слишком ли сильно он нарушает границы? Пусть даже и с благими намерениями.

Азирафель шагнул к кровати и осторожно коснулся голени Кроули. Если бы тот проснулся сам, то исчезла бы сама возможность возникновения неловкой ситуации. Но Кроули не шелохнулся, и тогда Азирафель осторожно обхватил пальцами задник его туфли, слегка потянув. Это оказалось не так просто, и, чтобы разуть спящего, пришлось придержать его за лодыжку. Кроули и не думал просыпаться даже тогда, когда Азирафель, избавив его от носков, погладил выступающую косточку.

Окончательно осмелев, Азирафель чудом сменил узкие и перепачканные брюки на удобные пижамные. Он не собирался позволять себе лишней бестактности, поэтому прикрыл глаза, чтобы никого не смущать. Можно было, конечно, ещё начудесить Кроули пижамную куртку, но вместо этого Азирафель решил просто укрыть его тонким одеялом. Так будет лучше. Так точно будет лучше.

Азирафель укутал ноги Кроули и потянул одеяло выше, в полумраке разглядывая доверчиво подставленную спину. Без одежды Кроули не выглядел таким уж худым, а плечи у него и вовсе оказались широкими. Превращаясь в него, Азирафель почему-то постеснялся рассмотреть его тело получше, да и теперь не стоило этого делать. Точно не стоило, потому что слишком уж настораживала Азирафеля собственная реакция. Он не просто провёл пальцами вдоль позвоночника Кроули, лаская тонкую кожу. Вполне осознанно Азирафель задержал руку между лопаток и, ощутив там сложенные крылья, принялся осторожно их поглаживать. Что-то подобное он ощущал, когда в лесу коснулся единорога, только тогда он не переставал дышать, да и сердце не сбивалось с привычного ритма.

Совершенно точно происходило что-то не то, и это «не то» следовало прекратить, просто укрыв Кроули одеялом и покинув спальню. Вот только Азирафель никак не мог этого сделать. Почему-то. Он чувствовал дрожь этих крыльев, их скрытую мощь и не мог оставаться равнодушным. Конечно же, он знал, насколько чувствительным было это место, вот только для него всё равно стало откровением, когда Кроули едва слышно застонал во сне и слегка подался навстречу ладоням Азирафеля.

На несколько мгновений Азирафель замер, собираясь сделать вид, что просто натягивает одеяло на спину, но Кроули так и не проснулся. И вместо того, чтобы благоразумно остановиться и уйти, Азирафель продолжил потакать своему желанию, с удивлением понимая, что ему просто нравится ласкать невидимые крылья, касаясь нежной кожи и чувствуя отклик. А если быть совсем честным, то стоило признать, что ему это нравится, потому что это Кроули...

Осознание лишило Азирафеля последних сил, и он остановился, удерживая ладони на острых лопатках. Руки слегка подрагивали, но сделать последнее усилие и отнять их от горячей кожи оказалось невероятно тяжело. Несколько мгновений Азирафель медлил, но потом всё-таки выдохнул и отступил. У него ещё осталось благоразумие, чтобы не возвращаться к кровати и укрыть Кроули с помощью маленького чуда.

Азирафель аккуратно прикрыл дверь и зачем-то допил коньяк из бутылки Кроули. Не наливая в бокал. С кем поведёшься... Он испытывал лёгкое головокружение и никак не мог унять сердцебиение. Азирафель уселся на диван Кроули и протянул ладонь, позволяя Пушку на неё забраться. Второй пушистик настороженно наблюдал за ними, не вылезая из вазочки с печеньем.

— Такие дела, Пушок, — Азирафель сглотнул комок, подступивший к горлу, и постарался улыбнуться. — Не знаешь, что это было?

Пушок не знал. Овечки, судя по всему, тоже. Они замерли у себя на картине и, поймав взгляд Азирафеля, тревожно заблеяли.

— Вот и я не знаю, — вздохнул Азирафель. — И что теперь с этим делать?

Второй пушистик покосился на него, явно не доверяя, но всё-таки почесал бок и принялся умываться. Неужели Кроули думал, что Азирафель не заметит подмены? Ох, Кроули, Кроули...

К утру Азирафель всё ещё не знал, что ему делать, но зато он принял стратегическое решение не нарушать статус-кво до тех пор, пока не разберётся со всем. Вот только одно дело — решить, и совсем другое — сделать вид, что ничего не произошло. Особенно когда на пороге спальни появился босой и встрёпанный после долгого сна Кроули.

— Шотландка, серьёзно? — ухмыльнулся он, показывая взглядом на расцветку пижамы. — Ангел, сколько можно?

— Клетка всегда в моде, — Азирафель попытался улыбнуться. — И это стильно.

Хорошо, что Кроули не стал выяснять, почему Азирафель не облачил его в пижамную куртку, ограничившись брюками. Ответить на такой вопрос, не выдав себя, было бы непросто.

— А что это за ткань? — Кроули застегнул последнюю пуговицу и придирчиво оглядел широкий рукав куртки.

— Фланель. Ты мог замёрзнуть.

Кроули лишь с интересом взглянул на Азирафеля и, хмыкнув, скрылся в спальне. В общем-то, всё прошло неплохо, и можно было рассчитывать, что так оно и будет.

На завтрак Азирафель отправился в отличном настроении и очень удивился, встретив в коридоре Снейпа с Филчем, которым обычно для общения хватало пары коротких приветствий, а сейчас они явно ругались. Впрочем, когда Филч бодро захромал вслед за Снейпом, называя его ублюдком, Азирафель понял, что это всего-навсего Блэк, потерявший всякую осторожность.

— Господа, не будете ли вы столь любезны...

— О, мистер Азирафель, — обрадовался «Филч», — вы-то нам как раз и нужны.

— Зачем?

— Объясните этому идиоту, что меня надо лечить. После тяжёлого ранения и огромной потери крови.

Снейп поморщился с видом, будто съел лимон:

— Да, мистер Азирафель, может быть, у вас получится донести до мистера Филча мысль о том, что я не целитель и могу лишь дать зелья. А ещё объясните этому придурку, что шататься по замку — не самая лучшая идея. Особенно рядом со мной. Особенно днём.

— Пожалуй, Северус прав, — улыбнулся Азирафель. — Давайте, мистер Филч, я провожу вас до восьмого этажа и помогу обработать рану.

«Филч» отрыл рот, явно собираясь возразить, но не смог подобрать достойных аргументов и нехотя поплёлся рядом с Азирафелем. Он так тяжело вздохнул, что его захотелось немного отвлечь.

— Как ваша рана, дорогой Аргус?

— А? Это вы мне?

— Конечно, вам, — Азирафелю уже нравилась эта игра.

— Я просто слегка глуховат... но в целом ещё ого-го!

— Не сомневаюсь. Расскажите, как вы её получили.

— Рану-то? Да очень просто. Этот мудак решил отстреливаться. В упор! Мне казалось, что он не сможет... смог, сволочь.

— А как вообще всё прошло?

— Было весело. Видели бы вы, как кудахтал Гойл! Я так ржал, что едва себя не выдал...

Азирафель огляделся, проверяя, нет ли посторонних, и шёпотом призвал к осторожности.

— Я осторожен, — заверил «Филч» и усмехнулся. — Хоть я и получил пулю, оно того стоило!

Кто бы сомневался! Только оставив Блэка в Выручай-комнате, Азирафель смог спокойно выдохнуть. Рана, кстати, практически зажила, и это явно постарался Кроули. Поэтому стало окончательно ясно, что хромал «Филч» исключительно на публику. Аферист!

Конечно же, на завтрак Азирафель опоздал, но это было к лучшему, потому что так он пропустил момент прилёта сов с почтой и смог насладиться результатом их деятельности, не заботясь о защите от перьев и помёта. Он подвинул к себе какао и обильно смазал вафлю маскарпоне, прежде чем развернуть газету. Первую полосу украшала фотография Бартемиуса Крауча с огромной шапкой «Последняя любовь стоика». Ниже мерцали надписи «Только у нас» и «Эксклюзивный репортаж». Автором материала значилась Р. Скитер, что уже попахивало скандалом. Азирафель скосил глаза, взглядом отыскивая среди других профессоров Барти. Тот казался мрачнее обычного, но невозмутимо пил из своей фляжки, ничем не выдавая себя.

20.09.19

Тем не менее Азирафель не стал пускать всё на самотёк и после завтрака подошёл к Барти:

— Аластор, мне очень нужна ваша помощь.

— В чём дело? — мгновенно насторожился Барти.

— Я нашёл один любопытный трактат и боюсь, что в одиночку мне с ним не справиться.

— И что вы предлагаете?

— Мне казалось, что с утра у вас нет уроков, — улыбнулся Азирафель. — Не могли бы вы...

— Разумеется, мог бы. Прямо сейчас?

— Если вас это не затруднит.

Барти покосился на газету, которую Азирафель свернул, прежде чем убрать в карман, и, согласно кивнув, захромал по коридору в сторону библиотеки.

— Мистер Азирафель, — Хуч появилась посреди коридора, будто из ниоткуда, и тут же преградила путь. — Есть дело. Важное.

— Это срочно?

— Разумеется, срочно! Стала бы я иначе за вами гоняться.

— Вы очень энергичная леди, — когда что-то мешало его планам, Азирафель иногда позволял себе быть нелюбезным.

— Не в этом дело, — Хуч понизила голос. — А в том, что Скитер увивается за вашим... мистером Кроули. Вот и сейчас она отирается в Хогсмиде, и я видела, что она кому-то писала записку, назначая встречу.

— И что?

— Как что?! Это, конечно, ваше дело, но я бы сейчас поймала их с поличным!

— Зачем?

Азирафеля искренне удивило такое рвение и особенно совет.

— Как зачем?! Мы с вами друг другу не чужие люди... мы придерживаемся, так сказать, общих взглядов.

Азирафель улыбнулся, всё ещё не понимая связи между общностью и раздачей сомнительных советов. Хуч закатила глаза и принялась растолковывать ему, словно ребёнку:

— Мистер Азирафель, вы с мистером Кроули такая замечательная пара. Неужели вы уступите его этой стерве? Разве вы не боитесь его потерять?

Азирафель прислушался к себе, понимая, что действительно очень боится потерять Кроули. Только вот как объяснить, что настоящая потеря заключается вовсе не в этом? Да и поймёт ли его Хуч, даже если дослушает до конца? Жаль, конечно, что свобода воли не означала умения правильно ею распорядиться. И всё-таки Хуч стоило успокоить, чтобы она чего не натворила. Разумеется, из самых добрых побуждений.

— Роланда, могу вас заверить, что мисс Скитер его не получит.

— Точно?

— Точнее не бывает.

И не дожидаясь, пока Хуч облечёт свои опасения и недоверие в слова, Азирафель направился в библиотеку, где его уже ждал Барти. Развалившийся на диване.

— Вы долго.

— Меня задержали.

Азирафель запер дверь и протянул руку Барти, намереваясь вернуть ему облик.

— Как вы это делаете, а? — угрюмо поинтересовался тот после обратного превращения.

— Долго объяснять, — улыбнулся Азирафель.

— Вы делаете поразительные вещи, — тихо начал Барти. — И для волшебства вам совсем не нужна палочка...

— Я ей пользуюсь... иногда, — попытался возразить Азирафель.

— Когда не забываете. Вы с вашим другом невероятно сильные маги, — Барти прикрыл глаза ладонью и едва слышно продолжил: — гораздо сильнее Тёмного Лорда.

Вообще-то Азирафель собирался поговорить о другом.

— Почему вас это смущает? Разве это плохо?

— Вы ведёте себя так, будто по-настоящему уважаете меня, — теперь Барти скалился, обвиняюще тыча в сторону Азирафеля пальцем. — Почему? Зачем вы притворяетесь?!

— Но я действительно уважаю вас, Барти. И ваш выбор. Конечно, я не могу одобрять пленение людей...

— Это вы осуждаете?!

— Я не могу осуждать вас, Барти.

— И при этом вы меня уважаете? Бред какой-то! Мои пленники ненавидят меня так сильно, что это их объединило.

А вот это-то как раз и ничуть не удивило Азирафеля. Разделённая ненависть могла связать людей не меньше разделённой страсти, только вот Барти это было в новинку.

— Вы только вдумайтесь! Бывший аврор и бывший преступник, которого в любом другом случае этот аврор отправил бы за решётку, а, может, и просто убил при задержании... и вот они... — лицо Барти перекосила ненависть. — Они заботятся друг о друге!

— Бывает и такое, — улыбнулся Азирафель.

— У вас есть, что выпить? — Барти болезненно поморщился. — Впрочем, если нет...

Азирафель молча подставил руку, чтобы поймать бутылку, появившуюся самым чудесным способом, и протянул её Барти:

— Угощайтесь.

— А вы будете?

— Я буду какао.

— А я выпью! Всё равно у меня сегодня нет уроков.

Азирафель поставил на столик бокал, но Барти его словно не заметил и, припав губами к горлышку бутылки, сделал три больших глотка.

— Смешно получается, — прохрипел он, попытавшись рассмеяться. — Вы мне ничего не должны. Я для вас ничего не сделал. Мы даже не родственники, чтобы говорить о каких-то узах... зачем вы со мной якшаетесь?

Сказать правду о том, что поначалу он принял Барти за сына Кроули, Азирафель просто не мог. Тем более что это была не вся правда. Тогда следовало бы сказать, что никогда прежде он не задумывался о душевных терзаниях смертных, считая их гораздо примитивнее и проще. А ещё, что вполне можно жить, не вникая во все эти проблемы, которые при ближайшем рассмотрении начинают расти, как снежный ком перед сходом лавины. И о том, что разумнее ни к кому не привязываться, делая свою работу... и о жалости можно было сказать, и о сострадании... а вот говорить о том, что самого Барти хотелось бы завернуть в плед и вместо коньяка угостить какао, точно не стоило. Как и о бесконтрольной благодати, после каждой порции которой лицо Барти светлело, а биение сердца становилось ровным и почти спокойным.

— Вы мне нравитесь, Барти, — печально улыбнулся Азирафель.

— Но... у вас же есть Кроули... — Барти казался ошарашенным. — Вы хотите, чтобы я...

— Боже упаси!

— Но тогда... — он потрясённо разглядывал Азирафеля. — Я за всё платил. Всегда. Так просто не бывает! За всё, что я получал, отец требовал от меня повиновения, Лорд — служения, а вы... мне уже страшно даже узнавать вашу цену. У меня нет ничего, что могло бы вас заинтересовать... но я готов платить.

— Барти, так я же ничего для вас не делаю, — попытался успокоить его Азирафель.

— Вы даже не представляете, что именно вы делаете для меня. Поэтому просто знайте, я сделаю для вас всё что угодно. Абсолютно всё.

— Не надо, — Азирафель всё-таки набросил на его плечи плед и почти с умилением наблюдал, как Барти в него кутается. — Всё вы уже делали...

— Для Лорда, да... такое забудешь... Вы не боитесь возвращать ему человеческий облик?

— Нет. А вас что-то смущает?

— Да. И сильно. Раньше я этого не замечал, — Барти втянул голову в плечи. — Мне кажется, что он немного не в себе. Слышали бы вы его речи! И по-моему, это заразно. Сэр Кэдоган сначала с ним спорил, потом ругался, а сейчас размахивает мечом, призывая резать магглов.

— А раньше такого не было?

— Не помню... раньше я слушал Лорда, и мне казалось, что он точно знает, что надо делать, чтобы наступило прекрасное время... от его слов сжималось сердце, а иногда я даже плакал, как дурак. Да что я! Многие потом глаза вытирали... а ведь я видел их в деле — суровые бойцы. Лорд умел сказать...

— А сейчас?

— А сейчас я его слушаю, и ничего не происходит. Вообще ничего... а ведь я помню, как это должно быть. Лорд и сейчас говорит красиво и, кажется, даже то же самое. Но мне всё равно. Сначала я думал, что это из-за метки, — Барти тяжело сглотнул и пояснил: — то, что её убрали. Но потом произошло это...

Азирафель не сразу понял, что Барти показал на газету, край которой торчал из его кармана.

— Вы имеете в виду...

— Именно. Мистер Крауч и эта... — он презрительно скривился, прежде чем выплюнуть: — торговка. Сначала мне было очень больно, потому что... он словно предавал мать, снова и снова... но потом... потом мне стало точно так же, как с Лордом. Всё равно. И я теперь вообще ничего не знаю. Я полностью потерял себя. У меня не осталось ничего ценного. Вообще ничего. Вы меня понимаете?

Азирафель понимал. Вот только сделать он ничего не мог. Или всё-таки?..

21.09.19

***

Азирафель слегка потянулся, расправляя плечи. От долгого пребывания в одной позе тело затекло и требовало внимания. Однако стоило ему лишь попытаться освободить руку из захвата пальцев Барти, слишком сильных, несмотря на кажущееся изящество, как тот сжал его запястье с таким трагическим выражением лица, что сделалось не по себе. Хорошо, конечно, что Барти сумел высказать всё, что у него накопилось, и просто отлично, что это принесло ему облегчение, но Азирафель всё равно не мог принять никакого решения. Единственное, в чём не приходилось сомневаться, было участие в судьбе Барти. Только поэтому Азирафель не стал возражать, когда измотанный рассказом бедолага уснул, вцепившись в его руку, да и потом, когда он сначала устроил голову на его плече, а после просто сполз ему на колени.

Азирафель не был сторонником столь тесных контактов и переживал новый опыт с любопытством первооткрывателя. Одно дело касаться кого-то другого в танце или случайно, и совсем другое — такое вот интимное взаимодействие. Похоже, что Азирафель начал различать некоторые нюансы.

Барти тяжело вздохнул, подтягивая колени к животу, но не проснулся, и Азирафель осторожно погладил его по голове, сравнивая ощущения с пережитыми накануне. Прикосновения к Кроули вызывали бурю эмоций, заставляя сжиматься сердце и сбивая дыханье. Барти был очень на него похож, но, перебирая его волосы, Азирафель чувствовал лишь сострадание и желание облегчить боль.

— А у тебя интересная работа, ангел, — Кроули появился, как обычно, неожиданно и бесшумно. — И коньяк мой выпили...

— Тш-ш... разбудишь, — Азирафель прижал палец к губам. — И я пил какао.

— Значит, помогаешь пережить моему отпрыску семейную драму? — Кроули всё-таки понизил голос. — Не слишком ли он сильно реагирует? Вроде бы в его возрасте надо быть поспокойнее.

— Он разочаровался в жизни.

— Неудивительно. Я уже говорил, что он идиот?

— Пару раз.

— Зря ты это делаешь, ангел, — Кроули поморщился.

— Что именно?

— Приучаешь его к себе. Ты подумал, что с ним будет, когда мы вернёмся? Он же не захочет жить.

— Он и сейчас не хочет, Кроули.

— Я и говорю — идиот, — Кроули опустил очки на кончик носа и с подозрением прищурился: — Только не говори, что ты планируешь...

— Не скажу, — Азирафель негромко хмыкнул и решил сменить тему: — Как прошла твоя встреча со Скитер?

— Ничего от них не скрыть, — проворчал Кроули. — Мы с ней поняли друг друга.

— Это-то как раз и понятно. Вы обсуждали шоу?

— А что ещё?! — Кроули неодобрительно взглянул на спящего Барти. — Можно, я превращу его в кота?

— Нет, — улыбнулся Азирафель. — Ты придумал, как это всё будет работать?

— А чего там думать? Берём четырёх репортёров, парочку комментаторов с хорошо подвешенным языком...

— Мне кажется, я догадываюсь, кого ты имеешь в виду.

— Тебе правильно кажется. Самое сложное — привезти и установить экран на стадионе, но это я беру на себя.

— А деньги? Ты ведь не собираешься...

— Ни в коем случае! Для этого у нас есть Попечительский совет и лично Малфой. Ему эта щедрость тоже пойдёт на пользу. Рита подготовит пару репортажей сначала с места подготовки события, затем с самого Турнира.

— Рита?

— Скитер, — Кроули широко улыбнулся. — Мы с ней сотрудничаем настолько тесно, что некоторые вольности неизбежны.

Наверное, раньше Азирафель принял бы его слова за чистую монету, а сейчас вдруг понял, что они — всего лишь элемент игры, в правилах которой можно было разобраться. И даже сделать свой ход.

— Мне стоит превратить её в кошку? — Азирафель погладил Барти по волосам, с интересом ожидая реакции Кроули.

— Так далеко мы с ней ещё не заходили, — Кроули явно хотел добавить что-то ещё, но вовремя прикусил язык. — Я собирался писать сценарий.

— А ты когда-нибудь делал это раньше?

— Разумеется, нет, но я прекрасно представляю, как это делается. Не забывай, кто из нас придумал канал на шотландском языке.

— Одно дело — уронить идею на благодатную почву, и совсем другое...

— Понятно. Придётся привлекать Блэка.

— Его-то за что?

— Он заслужил. Я понял, что всем будет только лучше, если занять его чем-то полезным. Хотя я сильно подозреваю, что его хватит лишь на то, чтобы нарисовать член и написать какое-нибудь ругательство.

— Почему бы тебе не посадить за написание сценария братьев Уизли?

Кроули задумчиво снял очки, дужкой почесав ухо:

— Ты — гений!

Азирафель скромно улыбнулся и опустил взгляд, а Кроули воодушевился:

— Мы устроим конкурс сценариев! Небольшое соревнование привнесёт элемент неожиданности. А ещё подстегнёт творческий дух. Так-так-так... ты будешь в жюри.

— Почему я? Я в этом не сильно разбираюсь...

— У кого из нас книжный магазин?

— Это же совсем другое, — попытался возразить Азирафель.

— То же самое! Ты будешь оценивать рукописи. Какая тебе разница, о чём они?!

Определённо, это была шутка, потому что Кроули не мог всерьёз так считать. Только вот оценить юмор по достоинству у Азирафеля не получалось. Похоже, в эту игру Кроули его пока переигрывал, так что оставалось сдаться. С достоинством.

— Ну, хорошо. Я прочту сценарии и скажу, что с ними не так.

— Договорились!

Только вот почему-то Азирафеля терзало смутное подозрение, что всё не так просто. И это подозрение окончательно окрепло на собрании в кабинете Дамблдора. Но было уже поздно! А ведь всё начиналось вполне обыденно. Хуч снова завела разговор о свободном времени профессоров, её вяло поддержал Снейп, а Макгонагалл горячо вступилась за администрацию. Пожалуй, только Спраут выделялась из этой слаженной труппы мечтательной улыбкой, да круги под глазами Филча свидетельствовали о возможности интересного досуга прямо в стенах замка. И тогда Хуч воззвала к хаосу:

— Сибилла! А ты знаешь, что в Хогсмиде запретили продажу алкоголя?

— Как?! — Трелони взмахнула всеми своими шалями, а её бусы тревожно зазвенели. — Почему?

— Об этом надо спросить нашего Альбуса, — пожала плечами Хуч. — Он что-то говорил о здоровье профессоров.

— Альбус?! Как вы могли?! — губы Трелони задрожали. — Сейчас зима, в замке того и гляди разразится эпидемия простуды, профессор Снейп вместо того, чтобы варить зелья, любезничает с Филчем...

— Со мной?! — завхоз даже всплеснул руками от возмущения. — Я никогда...

— Пить надо меньше! — подхватил Снейп.

— Я лично видела... вот этими вот глазами...

— У вас слабое зрение! — отрезал Снейп. — Вам надо сменить очки.

— Но он пытался вас поцеловать! — не унималась Трелони, тыча пальцем в Снейпа.

— Что? — фальцетом возмутился Филч.

— Он не мог, — подхватила Спраут. — Он был со мной!

— Что и требовалось доказать, — Снейп картинно развёл руками. — Слабое зрение и алкоголь сыграли с вами, милая Сибилла, злую шутку. Я сварю вам антипростудное...

Зарождающийся скандал пресёк Дамблдор, ударив в гонг.

— Коллеги, у нас с вами есть более важные вопросы для обсуждения.

— Поурочные планы? — ехидно поинтересовалась Хуч.

— Что вы, Роланда. У нас сейчас будет доклад.

— Что у нас будет? — Помфри, которая обычно предпочитала помалкивать, округлила глаза. — Филиус, это вы придумали? Сознавайтесь!

— Клянусь, Поппи, в свободное от уроков время я занимался только делами хора. Мы разучивали песнь влюблённых жаб.

— Я не хотела этого знать, — Хуч свернула пергамент и уже собиралась швырнуть им во Флитвика, но передумала. — Филиус, вам пора подумать о личной жизни.

Дамблдор вновь постучал молоточком по гонгу.

— Не ссорьтесь, коллеги. Доклад у нас подготовил мистер Кроули, а значит, это точно будет интересно.

— Благодарю вас, Альбус.

В этот раз Кроули вспомнил про палочку, хотя, конечно, размахивал он ей не очень убедительно. Зато хватило всего пары взмахов, чтобы в кабинете появился экран, какое-то подобие видеокамеры с ручкой, а шторы медленно задвигались, как в кинотеатре перед началом фильма, только здесь они не открывали экран, а создавали приятный полумрак.

— Что это будет? — встревожилась Спраут.

Кроули широко улыбнулся и объявил:

— Презентация!

22.09.19

***

Азирафель был уверен, что Кроули мог с лёгкостью организовать всё что угодно. Особенно шоу. Поэтому стоило ли удивляться, что после его «презентации» даже скупая на эмоции Вектор принялась горячо доказывать, в какую точку стоило перенести большой экран, чтобы все зрители могли получить удовольствие. А Макгонагалл так и вовсе азартно заспорила с Флитвиком, чьим студентам можно доверить перестройку трибун. Дамблдор благодушно взирал на бушующие страсти и, потирая руки, соглашался, что конкурс сценариев, несомненно, будет большим благом для студентов, и даже успокоил Хуч, пообещав включить в этот конкурс работы профессоров. Разумеется, по желанию.

В общем, подготовка ко второму испытанию Турнира набирала обороты, а Азирафелю попал на рассмотрение первый сценарий. Конечно же, авторства Блэка.

— Кроули, ты серьёзно настаиваешь, чтобы я это оценивал? — Азирафель поправил очки, глядя на испещренный замечаниями пергамент.

— А ты хочешь, чтобы я один мучился?

— Мне казалось, что ты развлекался.

— Не без этого, — Кроули самодовольно усмехнулся. — Но мои мучения были безграничны. Особенно после абзаца, где играет трагическая музыка, и выплывают восемь лебедей.

— Лебеди-то ему чем не угодили?

— Ангел, Блэк на полном серьёзе считает, что это красиво, — Кроули мечтательно запрокинул голову и процитировал на память: — «Начинает шествие лебедей пара из белого и чёрного, они связаны лентой в цветах школ-участниц». У Блэка есть стиль.

— Тебе просто нравится веселиться!

— В этом-то весь смысл. Хотя я бы настаивал на утках.

— Они не столь грандиозны, — поморщился Азирафель. — А выплывающая из «пучин» русалка в парике и бусах?

— Парик меня тоже смутил, — признался Кроули. — Но, может, у Блэка какие-то особые предпочтения по цвету волос? Надо будет у него уточнить.

— Обязательно! И как он собирается научить кальмара жонглировать факелами?

— Это-то как раз не проблема. Но у Блэка нет чувства времени! Он включил этот пункт сразу после начала состязания, а для факелов будет слишком светло.

— А полёты над озером на мётлах с подожжённым оперением? — Азирафель подчеркнул этот пункт трижды. — Это же опасно!

— Зато стильно. Блэк предлагает окрасить огонь. И ставит этот номер на самый вечер.

— Нет, Кроули, это чёрт знает что такое.

— Возможно. Но зато теперь ты можешь сравнивать сценарии.

— Именно. И выбирать максимально непохожий.

— Нет! Взять отсюда идеи!

Кроули хлопнул ладонями по столу, отчего карабкавшийся в вазочку с печеньем пушистик грохнулся на стол и сердито пискнул.

— Поговори у меня! — пригрозил ему Кроули. — Кстати, ангел, как ты его назвал?

— Блэка?

— Пушистика. Тот Пушок, а этот?

Азирафелю было слегка неловко признавать, что второго пушистика он мысленно называл «подарок Кроули», иногда сокращая до имени дарителя.

— Пока безымянный.

— Это непорядок. У всех есть имена... даже у уток.

— Придумай ты, — предложил Азирафель.

Кроули казался поражённым:

— Я?! Ты хоть знаешь, как я могу его назвать?

— Догадываюсь, — улыбнулся Азирафель. — Но ведь это ты его завёл, а значит, тебе и называть.

— Но я не могу...

— Можешь.

Кроули внимательно оглядел Азирафеля, будто ожидая понять, в чём подвох, и попытался потыкать пальцем безымянного пушистика. В ответ тот с воинственным писком выпрыгнул из вазочки, опрокинув свечу, пламя которой тут же перекинулось на пергамент со сценарием.

— Хастур! Я тебя сейчас!..

Пока Азирафель тушил маленький пожар, Кроули пытался поймать юркого пушистика. В конце концов, он высыпал печенье из вазочки и накрыл ею зверька, торжествуя, будто поймал едва ли не единорога. Азирафель разгладил обгоревший пергамент, понимая, что безумному творению Блэка огонь пошёл только на пользу, полностью уничтожив пассаж о том, как «публика неистовствовала», встречая марширующих чемпионов в ластах.

— Значит, Хастур?

— Я предупреждал, — мгновенно ощетинился Кроули. — Мне нельзя такое доверять.

Азирафель лишь улыбнулся:

— Хастур так Хастур. Неплохое имя, если подумать.

— Ангел, ты просто не представляешь, о ком это говоришь.

— Знаешь, Кроули, смертные обычно говорят, что человек красит имя. Мне кажется, что к пушистикам это тоже относится.

— Ангел, но только не это... — Кроули поморщился, будто съел лимон. — Вспомни, что я говорил тебе про имянаречение адской гончей.

— Внизу придают слишком большое значение таким глупостям.

— А Наверху слишком беспечны.

— Везде свои недостатки, — улыбнулся Азирафель, — будем снисходительны.

— Нет! — от возмущения Кроули едва не шипел. — Не будем! В этом-то и смысл! Никакого снисхождения! Никакой пощады! Никакого прощения!

Азирафель осторожно взял его за руку и погладил запястье, успокаивая. В чём-то Кроули был прав, и всё-таки разница между непостижимостью и предначертанностью была. А ещё была огромная разница в том, как Кроули реагировал на прикосновения тогда ночью и сейчас: он напряжённо замер, позабыв о споре, и несколько мгновений не шелохнулся, а потом попытался освободиться.

— Ты прав, ангел... как всегда, — пробормотал он. — Хочешь Хастура, будет тебе Хастур. А если ты вдруг пожелаешь назвать филина Люцифером, то я возражать не стану.

— Неплохое имя, — согласился Азирафель, с неохотой отпуская Кроули. — Ему подходит. И стильно.

Кроули скрылся в спальне, обещая всё обдумать, и, чтобы избежать соблазна взглянуть, как он спит, Азирафель отправился в библиотеку. Не то чтобы ему там что-то понадобилось, просто захотелось прогуляться, а на улице было слишком морозно. В это время суток библиотека не пользовалась большой популярностью, и Азирафель рассчитывал приятно скоротать вечер, разбираясь с пророчествами. Кое-какая картина у него уже сложилась, и теперь хотелось бы разобраться в деталях.

Вечер обещал быть приятным, Азирафель отпил какао и уже потянулся к вазочке с десертами, когда раздался стук в дверь.

— Да-да, входите.

— Можно?

— Конечно, Гарри, — улыбнулся Азирафель, — вы как раз вовремя. Попробуйте бриоши с кремом патисьер, они очень нежные.

— Спасибо! — Поттер плюхнулся в кресло напротив и умудрился с одного укуса испачкать кремом не только пальцы и губы, но и нос. — Вкусно.

— Какао или чай?

— Какао... оно так вкусно пахнет.

Поттер не спешил начинать разговор, и Азирафель его не торопил. Зачем? Лишние вопросы неизбежно разрушали гармонию беседы.

— Я это... — Поттер покусал губу и решился: — спросить хотел. Совет. Дружеский.

— Конечно, Гарри, — улыбнулся Азирафель. — Угощайтесь печеньем.

— Угу. Сириус сказал, что вы точно знаете, что с этим делать.

— Мистер Блэк чересчур превозносит мои возможности.

— Что вы! Это он ещё преуменьшает. Так вот... — Поттер задумчиво потёр шею, а потом взлохматил волосы на затылке. — Тут ведь какое дело...

Азирафель терпеливо ждал.

— Ничего, если я с вами буду говорить про Турнир? Сириус сказал добавлять к вопросам слово «гипотетически», и тогда у вас не будет никаких проблем.

Азирафель заверил, что именно это слово чудесным образом избавляет от всех проблем, и тогда Поттер, наконец, выдохнул.

— Чисто гипотетически, состязание будет в воде. Может даже на дне.

— Справедливое умозаключение.

— Ага. Так вот, как человек сможет находиться на дне, если он толком не умеет плавать, а бассейн в ваннах старост очень мелкий и плохо подходит для тренировок? Гипотетически. А ещё я выучил заклятье головного пузыря, но оно почему-то пропускает воду, и я начинаю тонуть.

Азирафель прекрасно помнил, что как только стало известно о задании, они с Барти решили, что наилучшим выходом для Поттера станет использование жаброслей, которые изменяют тело, позволяя не только дышать под водой, но и передвигаться там не хуже русалок. И как раз эту книгу Азирафель и подсунул незадачливому чемпиону, когда тот спрашивал про загадку яйца. На странице с описанием свойств жаброслей была сделана закладка, и зелёными чернилами трижды подчёркнуто предложение о подводном дыхании.

— Гарри, а вы прочитали ту книгу, что я вам давал?

— Какую? — Поттер густо покраснел. — С обложкой, обвёрнутой газетой?

— Да.

— Я её потерял, — Поттер развёл руками. — Как сквозь землю провалилась. У вас ещё одна такая есть?

— Нет, — Азирафель был поборником честности.

<b><a href="http://ledira.diary.ru/p218293756.htm" target=_blank>"Не тот мальчик"</a></b>, кроссовер с "Благими знамениями", макси, в процессе, автор [L]HelenRad[/L]

запись создана: 16.09.2019 в 07:19

@темы: ГП, Фики мои, Фандомное, GO, Не тот мальчик

---

Ленэль, добро пожаловать))) Устраивайтесь поудобнее)) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?

@темы: Привет

---

Не тот мальчик-9

Название: Не тот мальчик
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: Азирафель, Кроули, А.Дамблдор, Л.Малфой, С.Снейп, С.Блэк, Г.Поттер и все-все-все)))
Жанр: экшн, приключения, юмор
Рейтинг: ???
Краткое содержание: Бог не играет со Вселенной в кости. Её игра изящна и непостижима. Если, конечно, это её игра.
Предупреждения: АУ обоих канонов

1 часть
2 часть
3 часть
4 часть
5 часть
6 часть
7 часть
8 часть


Азирафель держал за руку Блэка до тех пор, пока тот не взбодрился настолько, что принялся провокационно поправлять задравшуюся юбку, поглядывая на Снейпа с явным желанием продолжить. Неужели всё ещё не наигрался?

— Снейп, а Снейп...

На всякий случай Азирафель чудесным образом избавил противников от палочек. Впрочем, они этого даже не заметили, продолжая перепалку уже на словах.

— Чего тебе, скотина?

— Признайся, что ты меня ревновал.

— Что за бредовые фантазии?

— Ты целый месяц бегал за мной, высматривая и вынюхивая.

— Глупости!

— Скажешь, сегодня ты случайно оказался в том коридоре?

— Я дежурил!

Азирафель мог бы возразить, что по графику эта сомнительная честь принадлежала Хуч, которую он как раз и заменял, но решил не вмешиваться. В конце концов, это было не его дело.

— Допустим. Но ты попёрся за близнецами, не пытаясь их остановить!

— Потому что долг дежурного — пресечь безобразие.

— Или поймать на горячем? — Блэк выгнулся, упираясь в стену спиной, и положил ногу на ногу, слегка задирая и без того короткую юбку. — Что ты хотел увидеть, Снейп?

— Ты ведёшь себя, как...

— Смелее, Снейп.

— Падшая женщина!

— Ну, точно моя тётушка Розалинда, — довольно оскалился Блэк. — Готов поспорить, что ты бы грохнулся в обморок прямо на дежурстве.

— Проспоришь!

Снейп мрачно усмехнулся и явно счёл разговор оконченным, резко развернувшись, чтобы направиться к выходу. О приличиях он вспомнил у самой двери:

— Доброй ночи, мистер Азирафель, и спасибо за всё!

Блэк тут же подскочил, будто не он сейчас притворялся сильно пострадавшим, и кинулся было вслед:

— Стой! Ты просто так...

Ответом стал грохот захлопнувшейся двери.

— И разве он не ублюдок?!

— Не больше прочих, — улыбнулся Азирафель. — У вас Оборотное зелье с собой?

Блэк похлопал себя сначала по бокам, потом по заднице и прошипел:

— Чёрт! Выронил где-то.

— Вы слишком импульсивны.

— Не слишком... это ещё что... — Блэк сосредоточенно принялся укорачивать юбку.

— Что вы делаете?

— Ну, как же... Оборотки у меня нет, а представляете, что начнётся, если меня кто-то увидит в коридоре?

— Но, может, вам лучше, наоборот, полностью завернуться в мантию?

— А смысл? Так, по крайней мере, тот, кто меня увидит, не запомнит ничего, кроме чулок, — Блэк был чрезвычайно доволен собой. — Да и Снейп как раз всех распугал... прорвусь!

Наверное, в его словах был смысл. Так или иначе, Азирафель в который раз поразился, насколько все смертные по-разному мыслят. Тому же Снейпу такое и в голову не могло прийти.

— А зачем вам вообще отсюда выходить? Это же и есть ваше убежище.

— Не сильно-то оно похоже, — Блэк огляделся и наморщил нос, словно принюхиваясь. — Мне отсюда надо выйти, а потом трижды пройти мимо двери, чтобы комната вернула свой облик.

— Я могу выйти и постучать, если в коридоре никого не будет. А если будет, то я уведу его подальше.

— А если это окажется Дамблдор? Вы до утра ему будете рассказывать, как нашли эту комнату и что в ней делали. Это если он ещё не обнаружит тут меня... тогда так быстро он не отпустит.

Азирафелю показалось, что Блэк ищет способ пробежаться по следу Снейпа, якобы в поисках зелья. Но к чему такой риск?

— Постойте, есть способ лучше.

— Снять к чертям эту юбку?

— Что вы, Сириус. Дело в том, что у меня есть одна любопытная Карта, и с её помощью мы сейчас узнаем, не гуляет ли кто по коридорам. И вы тогда точно ни с кем не встретитесь, — Азирафель многозначительно улыбнулся, — если того не захотите сами.

При упоминании Карты Блэк насторожился и стал походить на легавую в стойке:

— Карта, говорите? Та самая, создатели которой при открытии приветствуют любого, кроме Снейпа?

— Нет, что вы! Это просто карта. Она всего лишь показывает Хогвартс и его обитателей. Очень удобно, знаете ли...

— Не может быть!

Азирафелю в этих словах почудилось недоверие, и он достал Карту для наглядной демонстрации.

— Не может быть! — повторил Блэк. — Это она... но что вы с ней сделали?

После недолгих расспросов выяснилось, что Блэк был одним из создателей этой Карты, ещё во времена своей учёбы в Хогвартсе. Мечтательно улыбаясь, он рассказал о развесёлой компании шалопаев, которые по недоразумению решили зваться «мародёрами», но стоило спросить, что с ними стало, как Блэк помрачнел.

— Джеймса убил Волдеморт, — Блэк поморщился и пояснил: — Джеймс — это отец Гарри, если вы вдруг не в курсе. И он мог бы жить, если бы его не предал друг... он, кстати, тоже приложил руку к созданию этой Карты... и именно за его убийство я сидел в Азкабане!

— Вы ему отомстили?

— В том-то и дело! Он жив! Этот гад превратился в крысу и сбежал... а я тринадцать лет... с дементорами... но ничего! Я его ещё поймаю, и тогда посмотрим, кто будет смеяться последним.

Похоже, эти дементоры и впрямь могли запугать кого угодно, если даже неунывающий Блэк до сих пор вздрагивал при их упоминании. Что тогда говорить о тонко чувствующем Барти? О невиновности Блэка Азирафель слышал уже трижды: от Поттера, от Дамблдора и от Снейпа, поэтому такое заявление не могло удивить больше истории создания Карты. А вот её хотелось бы узнать в деталях.

— А кто был четвёртый... гм-м... мародёр?

— Ремус Люпин.

— Тот самый оборотень?

— Вообще-то это тайна, — проворчал Блэк, — но да. Тот самый.

Блэк оказался неплохим рассказчиком и как раз успел добраться до первого испытания Карты, когда Азирафель ощутил порыв ветра и заметил движение.

— Ангел, я, конечно, понимаю твою страсть к приключениям, — Кроули неодобрительно оглядел Блэка, задержав взгляд на резинке чулок, — но ты совсем забыл о долге!

— Прости, дорогой, не мог бы ты пояснить свои слова? — улыбнулся Азирафель.

— Да запросто! Или ты полагаешь, что забыть об обязанностях дежурного — это нормально? Один раз ты уже не уследил так за яблоней.

— Кроули, я как раз сейчас на дежурстве. Поймал нарушителей...

— Стоп! — Блэк довольно присвистнул. — Получается, Снейп наврал! И ни фига он не дежурил.

— Снейп? — Кроули приподнял бровь. — Здесь ещё и Снейп был? Приходил разучить ещё пару па? И именно для этого вы устроили здесь танцевальный зал?

Азирафель огляделся. При должной доле фантазии дуэльный зал вполне можно было принять за танцевальный, а воображение у Кроули всегда было отличным. Неожиданно шутку поддержал Блэк:

— Ага, — буквально заржал он. — Открыли клуб любителей этого... как его... канкана.

— Гавота, Сириус, — поправил Азирафель.

Почему-то это невинное замечание произвело на Кроули неизгладимое впечатление. Почувствовав его закипающую злость, Азирафель понял, что демонического терпения надолго не хватит, и, свернув Карту, поспешил попрощаться. Блэк вышел вместе с ними и, быстро вернув комнате прежний облик, проскользнул обратно.

— Ангел! — Кроули догнал его только у самого входа в их комнаты.

— Ты что-то хотел сказать, дорогой?

— Да!

Дождавшись, когда за ними захлопнется дверь, Кроули обрушил на Азирафеля шквал обвинений. Оказывается, он не спал, хоть и походил на спящего, и прекрасно слышал, когда Азирафель «отправился на поиски приключений». Судя по всему, Кроули изрядно потрудился, отыскивая его следы, и успел себя накрутить до полной невменяемости. Он ещё раз вспомнил Снейпа, гавот, почему-то блинчики, а ещё долго высказывал Азирафелю, что облизывать пальцы просто неприлично.

— Кроули, может быть, выпьешь какао? Тебе сразу станет...

— Легче? Легче, да? — совсем разъярился он. — Ни хрена не станет! Потому что... потому что не станет! Ясно?!

— Кроули...

Азирафель мягко коснулся его плеча и не понял, как оказался прижат к стене. Кроули вцепился в отвороты его сюртука и несколько раз тряхнул. Его губы оказались слишком близко, и Азирафель завороженно смотрел, как они двигаются, выталкивая какие-то слова, которые он не слышал. Он вообще ничего не слышал, кроме гула в ушах и стука сердца, непонятно чьего. Что-то похожее было как раз после бала, но тогда Азирафель слишком много выпил, чтобы думать о губах Кроули на своей шее... хотя это могло бы стать оправданием... хоть каким-то...

— Твою мать! — Кроули внезапно отстранился, словно его облили водой, и ошалело уставился на Азирафеля. — Прости, ангел... Я не думал, что так получится...

Надо ли говорить, что сбежал Кроули гораздо быстрее, чем Азирафель нашёлся с ответом?

10.09.19

***

Заседание педагогического совета посвящалось стремительно приближающемуся Дню Святого Валентина. Азирафель полагал, что лично ему там делать нечего, однако Дамблдор пригласил его запиской, игнорировать которую было непросто. Почему-то закралось смутное опасение, что Кроули опять чего-то натворил, и нужно на него как-то повлиять. Дамблдор, по видимой лишь ему одному причине, был убеждён, что Кроули слишком зависим от мнения Азирафеля. Конечно же, разубедить его в этом не составляло никакого труда, но и смысла тоже особого не было. Хочется ему так думать? Тем хуже для него, как сказал бы Кроули.

После той ночной недо-ссоры Азирафель почти не видел своего соседа по комнатам и опасался, что тот мог натворить что-нибудь, нарушающее заведённый порядок. Или подбить на нарушение братьев Уизли, что тоже не совсем хорошо. Или Поттера... Разбушевавшаяся некстати фантазия услужливо подбрасывала видения того, что мог бы устроить Кроули, чувствуя себя немного расстроенным.

Наверное, поэтому Азирафель так обрадовался, когда Кроули вошёл в кабинет Дамблдора спокойный и почти безмятежный. Даже если он и натворил чего, то это явно была какая-то мелочь.

— Держитесь, дорогой! — Хуч слегка стиснула локоть Азирафеля, усаживаясь с ним рядом.

— Всё хорошо, Роланда, — улыбнулся Азирафель, чинно сложив руки.

Последним появился Снейп. Наскоро оглядевшись, он уселся на единственное свободное место рядом с Азирафелем:

— Не знаете, по какому поводу нас собрали? — едва слышно поинтересовался он.

— День Святого Валентина, — одними губами ответил Азирафель.

Снейп скривился, изобразив своё отношение к празднику:

— Мало нам развлечений...

— Прошу тишины, коллеги! — Дамблдор несколько раз стукнул маленьким молотком в гонг, начиная собрание. — Сначала я хочу дать слово нашему уважаемому мистеру Филчу, а потом мы перейдём к проблемам.

— У меня тоже проблема! — Филч обиженно поджал губы. — Студенты совсем распоясались.

— Это нормально, Аргус, — миролюбиво заметил Дамблдор. — Скоро весна, а они так молоды и полны нерастраченной энергии.

— Я как раз про эту энергию! Предлагаю растрачивать её на наведение порядка. Это должно утомить этих... с-студентов. Я всё рассчитал. Каждый день мне для отработок нужно восемнадцать человек. Двое парней покрупнее... но не сильно! Шесть четверокурсников, два хаффлпафца...

— Вы не в ресторане, Аргус, заказывайте скромнее! — осадила его Макгонагалл. — Я не собираюсь при назначении отработок учитывать размер студента!

— Минерва, понимаете, — залебезил Филч, — те, что покрупнее, мне нужны для переноса доспехов. Мне профессор Снейп сварил для их чистки чудо-средство... а палочки у них я забираю сразу... вот и...

— Управляйтесь с теми, кто попался! — отмахнулась Макгонагалл. — Альбус, двое моих студентов предлагают украсить праздник фейерверком. Вы же не возражаете?

— А потом как раз набрать с праздника на отработку, — не унимался Филч. — Вы знаете, сколько мусора от этого безобразия?

— За что мы будем снимать детей с праздника? — ехидно поинтересовалась Макгонагалл.

— Да им только покажи огоньки, сразу найдётся за что! А если ещё и свет выключить...

— Ваши фантазии, Аргус, оставьте при себе! — Макгонагалл победно улыбнулась и переглянулась со Спраут, которая тотчас же сняла шляпу.

— Помона, вы что-то хотели? — ласково поинтересовался Дамблдор.

— Мои студенты видели у мистера Филча, — Спраут фальшиво улыбнулась в сторону завхоза, — некие журналы. Может быть, мистер Кроули объяснит их происхождение?

Кроули выглядел ошарашенным. Он уставился на Азирафеля пытливым взглядом, явно интересуясь, не его ли рук это дело, и, похоже, не слишком поверил отрицательному покачиванию головой.

— Дорогая Помона, — Кроули вернул Спраут улыбку. — Я даже не буду требовать доказательств в виде журнала, потому что уверен...

— Зря! Потому что я его нашла!

Оказывается, Спраут сидела на этом журнале и сейчас с удовольствием показывала его всем желающим. Азирафель с облегчением разглядел, что это был самый обычный журнал со статичными картинками, а стало быть, никого не компрометирующий.

— Вы могли найти всё что угодно, милая Помона, но я к этому не имею ни малейшего отношения, — усмехнулся Кроули. — Или вы обычно не заморачиваетесь доказательствами? Или, может быть, нам лучше спросить у мистера Филча, откуда этот трофей?

— Я отнял его у студентов! — возмущённо заявил покрасневший Филч. — А вам, Помона, должно быть стыдно шариться у меня в подсобке.

— Нет, вы посмотрите на этого старого развратника! Я, значит, пришла к нему в подсобку за корзинками и нашла это...

— В коробке с разными вещами. С крышкой! — от злости Филч брызгал слюной.

— Успокойтесь, коллеги! — Дамблдор ударил в гонг, призывая к порядку. — Не стоит делать поспешных выводов. Скоро весна. Неудивительно, что студенты поддались её флюидам и приносят в замок несколько фривольную литературу.

— На радость Филчу! — отрезала Макгонагалл.

— Ой, да будет вам! Пристали к человеку! — Хуч окончательно перешла на сторону оппозиции. — Аргус, хочу, чтобы вы знали. Вы имеете право покупать и не такие журналы! Вопрос с увольнительными до сих пор не рассмотрен, а мы все живые люди!

— Роланда, — с ужасом прошептала Макгонагалл.

— Да, Минерва! Понадобились годы, чтобы это понять. А ведь Филч такой же член коллектива, как и мы все! И тоже имеет право на отдых! И увольнительные!

— Браво, Роланда, — просиял Дамблдор. — Я как раз сегодня собирался поднять вопрос об увольнительных, но вы меня опередили. Но это мы обсудим позже, а сейчас я хотел бы поговорить на щекотливую тему.

Азирафель напрягся. Самой щекотливой темой в замке был Кроули. Даже если не он сам что-то натворил, то причастным был точно! Однако на строгий взгляд Азирафеля тот ответил лишь пожатием плеч, будто даже ни о чём не догадывался. А Дамблдор зашёл издалека:

— Давайте поговорим о любви.

— Вы серьёзно, Альбус? — Макгонагалл чопорно поджала губы. — Мне кажется, что не наше дело, кто с кем съехался. Пока, конечно, соблюдает приличия и не кричит об этом в Большом зале.

— Я не об этом, Минерва. Сегодня я хотел бы поговорить о мистере Азирафеле.

— В каком ключе? — мгновенно насторожился Кроули.

— Дело в том, — Дамблдор тяжело вздохнул, — что не далее, как позапрошлой ночью в нашем замке произошёл неприятный инцидент.

Азирафель ощутимо напрягся. Он не чувствовал за собой никакой вины, а из ярких событий позавчерашнего дня запомнились только дуэль Снейпа с Блэком и недо-ссора с Кроули. Разумеется, знать об этом Дамблдору не полагалось, а вот погляди ж...

— Северус, вас, кстати, это тоже касается.

Значит, всё-таки дуэль... но откуда... и что в этом криминального...

— Не понимаю, о чём вы, Альбус, — вскинулся Снейп.

— Ночью в тупике одного из коридоров на третьем этаже вы, Северус, застали трёх студентов. Двое были студентами Хогвартса, а девушка — студенткой Шармбаттона.

Азирафель почувствовал, как у него от удивления вытягивается лицо. Получалось, соглядатай не узнал Блэка? Снейп тоже это понял и прикусил язык, давая Дамблдору возможность продолжить.

— Слово за слово, и дело пошло чуть ли не к дуэли, но тут появился мистер Азирафель. Пользуясь своим положением, вы отправили студентов Хогвартса в гостиную их факультета...

— И снял с них баллы! — добавила Макгонагалл.

— Это не самое страшное, Минерва. Затем вы, Северус, вместо того, чтобы проводить гостью из Франции, вступили с ней в спор, больше похожий на обмен оскорблениями, а вы, мистер Азирафель, предложили им устроить дуэль.

Хуч больно ущипнула Азирафеля за локоть и восторженно прошептала:

— Я в вас не ошиблась!

Дамблдор осуждающе взглянул на неё и продолжил:

— После этого они отправились в некую комнату, где провели довольно продолжительное время. Затем появился мистер Кроули и изгнал оттуда сначала вас, Северус, а потом вывел вас, мистер Азирафель. В этот момент бедная девушка на несколько минут выбежала в коридор в совершенно непотребном виде, а потом, очевидно, испугавшись позора, снова скрылась в этой комнате. Мне бы хотелось услышать ваши объяснения, господа, прежде чем их потребует от меня мадам Максим

Лучше всех выразила всеобщий шок Хуч, которая с присвистом выдохнула:

— Охренеть!

11.09.19

Ещё до того, как Кроули вскинул руки, щёлкая пальцами, Азирафель почувствовал, что произойдет, но даже не подумал возразить. Шутка зашла слишком далеко, и с её последствиями следовало разобраться быстро. И радикально. Чем как раз и занялся Кроули.

— Итак, — он сурово оглядел притихших обитателей портретов. — Я хочу знать, кто это сделал? Потому что живых свидетелей ангел бы непременно заметил. Я слушаю.

Пауза была недолгой.

— Это был сэр Кэдоган... конечно, это не моё дело...

Азирафелю никак не удавалось разглядеть смельчака среди прочих обитателей портретов, зато у Кроули такой проблемы не было:

— Это ваше дело! — он безошибочно определил, откуда раздался голос, и, хищно усмехнувшись, прочитал надпись на раме: — Финеас Найджелус Блэк.

— К вашим услугам.

— Это ваше дело, потому что именно ваш потомок подрывает устои школы! — Кроули ткнул пальцем в раму. — Это именно ваш потомок устроил шоу с переодеваниями и массовым соблазнением.

— Мой! — старший Блэк кивнул с заметной гордостью.

— Так вот, вынужден вас разочаровать. На его нехитрые прелести клюнул пока один только Снейп.

— Ну, наконец-то!

— Что значит «наконец»? Вы его видели? — Кроули оглянулся. — Снейп — это вон тот носатый, который сидит рядом с ангелом.

— Это давняя история, мистер Кроули... — начал было Блэк.

— Понятно! — Кроули довольно потёр руки и ещё раз взглянул на Снейпа: — Ангел, ты только посмотри. Чем он вообще может привлечь?! А тем не менее... Малфой, Блэк... и ты ещё со своим гавотом.

Всё-таки Кроули слегка зациклился на Снейпе. И дался ему тот гавот! В котором, на минуточку, ещё и Дамблдор участвовал.

— Не отвлекайся, Кроули, нам надо закончить педагогический совет.

— Нет, ангел! Это тебе надо закончить педагогический совет, а я пока поговорю с сэром Кэдоганом.

— Только не переусердствуй.

— Что с ним будет? Он же уже умер, правда, господа? — Кроули медленно снял очки и ещё раз оглядел портреты: — Не забывайте об этом!

Когда за ним захлопнулась дверь, Азирафель встал и прошёлся по кабинету, сосредотачиваясь. Он не слишком любил такие грубые воздействия, но иного выхода сейчас не видел. Если бы Дамблдор затеял этот разговор приватно, то всё было бы гораздо проще. Но директор не искал простых путей, а может быть, что было вполне вероятно, успел что-то заподозрить. Азирафель сначала внушил Дамблдору, что сэр Кэдоган не мог ничего видеть, потому что как покинул замок несколько лет назад, вместе с отправленной на реставрацию картиной, так и не вернулся. Потом хотел было объявить, что все только вошли в кабинет и ждут начала собрания, но, вспомнив о мародёрстве Спраут, объяснил ей, что в своей комнате всякий может заниматься чем ему угодно, если это никак не влияет на окружающих. Даже если это Филч. Особенно Филч. Журнал Азирафель отправил завхозу под подушку, решив, что это отличное место для такой вещи. После этого опустил руки, обращаясь ко всем:

— Итак, дорогие коллеги, сейчас вы все проснётесь, как после самого лучшего сна. Как раз к самому началу собрания, которое ещё не начиналось.

Азирафель сделал вид, что только что вошёл, и уселся на свободное место рядом со Снейпом, чтобы не нарушать гармонии. Дамблдор задумчиво оглядел коллег и уже собрался ударить в гонг, как появился Кроули.

— Немного задержался, — пояснил он и добавил: — У Денвера пробки.

Шутку, похоже, понял лишь Снейп, но и тот не оценил, тоскливо поглядывая на стопку бумаг, в которой Дамблдор начал что-то искать. Кажется, Азирафель немного перестарался, и директор что-то почувствовал. Или же, наоборот, забыл, что хотел сказать.

— Итак, — Дамблдор прокашлялся. — Скоро День всех влюблённых, и нам надо встретить его во всеоружии.

— Вы нам разрешите отбиваться? — хмыкнул Снейп.

— К вам, Северус, и без того никто не рискнёт приблизиться, — мягко укорил Дамблдор. — Аргус, вы что-то хотели сказать?

— Я... хотел! — Филч встал и поправил сюртук. — Человек я, конечно, простой, но это вовсе не означает...

— Нельзя ли побыстрее? — нахмурилась Хуч. — Говорите уже о своих нарушителях, потому что после Альбус обещал объявить про увольнительные.

— Нельзя!

Филч напомнил Азирафелю вожака овечьего стада на марше: голова наклонена чуть вперёд, глаза прищурены, а во взгляде решимость идти до самого конца. Похоже, ему удалось удивить даже привыкшего к разному Дамблдора, который хоть и стукнул в гонг, но очень осторожно, явно опасаясь спугнуть.

— Аргус, вы хотели поговорить про отработки?

— К чёрту отработки! У меня артрит, язва и очаговая алопеция...

— Что это? — округлила глаза Хуч. — Это заразно?

— Нет, — отрезал Филч, — это плешивость. Так вот, Помона, если уж ты сумела разглядеть за всем этим что-то хорошее, то теперь только от тебя зависит, что со всем этим делать!

Спраут покраснела и, сняв шляпу, положила её на колени. Молча.

— Это значит «да»? — не унимался Филч.

Спраут, кажется, перестала дышать, рассматривая сжимающего кулаки Филча. Азирафелю показалось, что стих даже шум ветра за окном, не говоря уже об ошеломлённых коллегах.

— Да? — переспросил Филч.

Спраут медленно кивнула и, надев шляпу, принялась поправлять юбку, словно не зная, куда деть руки.

Лучше всех выразила всеобщий шок Хуч, которая с присвистом выдохнула:

— Охренеть!

Это точно было не дежавю, но нечто весьма и весьма похожее. Азирафель поймал удивлённый взгляд Кроули и пожал плечами, давая понять, что он тут точно ни при чём. Пока коллеги пытались осознать произошедшее, Дамблдор задумчиво теребил мочку уха, глядя перед собой невидящим взглядом. Похоже, он тоже ни о чём не догадывался. Первой пришла в чувство Трелони, которая вдруг разрыдалась и, заламывая руки, заголосила:

— Ты помнишь, что я предсказывала тебе, Помона? Долго и счастливо... это оно... — она шумно высморкалась в угол шали и всхлипнула: — Желаю счастья!

— Лучше бы пожелала «долго», — сварливо пробормотала Хуч. — Сколько тот Филч ещё протянет?

Но, похоже, её услышал лишь Дамблдор. Азирафель заметил, как он зажмурился и отвернулся, явно скрывая слёзы, которые, впрочем, постарался выдать за слёзы счастья. Дамблдор разразился прочувственной речью о том, что скоро весна, что никогда не поздно, и что любовь — самое лучше, что может произойти с человеком. Только вот Азирафель не мог избавиться от ощущения, что Дамблдор пытался убедить в этом самого себя. И получалось у него не то чтобы очень хорошо.

Конечно же, на этом собрание и закончилось, потому что обсуждать дела насущные оказалось в кои-то веки интереснее, чем планировать праздник, до которого оставалась ещё целая неделя. Дамблдор просто назначил ещё одно собрание на завтра, а сегодня всех распустил. Хотя, по меткому утверждению Снейпа, как раз все распустились сами.

— Я тут совершенно ни при чём, — поспешил заверить Азирафель сразу же, как только за ними закрылась дверь гостиной.

— Не сомневаюсь, — произошедшее явно улучшило настроение Кроули. — На такое коварство ты точно не способен.

— Коварство? — опешил Азирафель.

— Ну да. А как ещё это назвать? Теперь Хуч добьётся от Дамблдора не только увольнительных! — Кроули был так доволен, будто приложил к этому руку. — Может быть, тогда он перестанет слушать кого попало.

— Кстати, а куда ты дел этого сэра?

— Сэра? Скажешь тоже! Он думал, что нарисованные доспехи дают ему какие-то преимущества. Ха! Будто больше никто не таскался в этих железках и не поймёт, как именно гремит закованный в латы идиот.

Азирафель заподозрил неладное.

— Кроули, не отвлекайся. Куда ты его дел?

— Повесил в гостиной.

Чем дольше Азирафель смотрел на это воплощение невинной честности, тем больше сомнений его терзало.

— В какой именно гостиной, Кроули?

— В моей.

— Но там же Лорд!

— И что теперь? Не всё же бедолаге шипеть?

— Но... — у Азирафеля не находилось слов. — Туда же приходит Барти!

— И на здоровье. Я всё ещё не вижу в этом проблемы.

— Кроули, скажи прямо, ты собираешься сжечь портрет?

— Вот только не надо принимать меня за испанскую инквизицию, — обиженно фыркнул Кроули. — Я никого не жёг и не собираюсь начинать.

— Но... он же потом расскажет всё Дамблдору!

— Знаешь, ангел, когда мы здесь закончим свои дела, он может рассказывать всё что угодно, ему всё равно никто не поверит.

Кроули, несмотря ни на что, оставался оптимистом.

12.09.19

***

Азирафель признавал, что они с Кроули несколько увлеклись вмешательством в дела смертных. Особенно его удручала лёгкость, с которой принимались решения воздействовать напрямую. Это было неправильно, неэтично, а стало быть, следовало прекратить. Или хотя бы ограничить такие случаи. Удивительно, но Кроули горячо поддержал в этом Азирафеля, заявив, что лично он всегда был против читерства, которое портит всё удовольствие от игры. Очевидно, это самое «читерство» было чем-то вроде мухлевания в картах, за которое даже смертные били друг друга канделябром.

Подготовка ко Дню всех влюблённых не заботила Азирафеля. Так или иначе, он не собирался принимать в этом участия, даже чтобы взглянуть на какие-то особенные фейерверки. На личном опыте он убедился, как легко можно испортить собственную репутацию, и не собирался повторять эту ошибку. В конце концов, не так сладок мёд, чтобы иметь дело с пчёлами. Образно выражаясь. И теперь Азирафель прекрасно понимал Кроули, который всегда утверждал, что у стен есть уши.

В Хогвартсе уши были не только у стен и уток, но и у картин, доспехов и привидений. И, кажется, именно они распространяли самые невероятные слухи. К примеру, сейчас набирала популярность легенда о безумной старухе, которую надо загнать в тёмный угол. И если её там удастся связать и поставить спиной строго на северо-восток, то она исполнит любое желание. К поискам старухи пока не подключились только младшекурсники, и то лишь потому, что на ночь их спальни запирались старостами факультетов, а орудовала эта почтенная леди исключительно после восхода луны.

Азирафель сильно подозревал, что знает, кто приложил руку к созданию этой легенды, но предпочитал не вмешиваться. Во-первых, из-за принятого накануне решения, а во-вторых, потому что не хотел больше связываться ни со Снейпом, ни с Блэком. Хватило одного раза! Вот только кто его спрашивал?

Стук в дверь не предвещал ничего хорошего. Барти в последнее время предпочитал навещать Азирафеля в библиотеке, где просто пил чай и молчал. Иногда он брал книгу и читал, устроившись с ногами в кресле и не возражая, когда Азирафель набрасывал ему на плечи плед. Спрашивать его про Лорда не хотелось, а о чём-то более личном Барти должен был захотеть рассказать сам. Счастливым он не казался и даже на педсоветах предпочитал отмалчиваться, поэтому Азирафель каждый раз щедро одаривал его благодатью. Он не знал, насколько это помогает, но несколько минут после Барти казался умиротворённым. Только вот в личные комнаты он никогда не приходил.

А стук тем временем повторился. Когда Азирафель открыл дверь, на пороге стояла старуха. Видимо, та самая, которую надо было немедленно связать и поставить спиной к северо-востоку.

— Проходите, — дверь захлопнулась. — Сириус.

— Вы меня узнали! — обрадовалась «старуха», ни на мгновенье не смутившись. — А я, собственно, по делу.

Азирафель улыбнулся, жестом предлагая Блэку устроиться на диване, и позвал Винки, чтобы заказать ужин.

— А не могли бы вы меня того... — во взгляде Блэка появилась лёгкая неуверенность.

— Простите?

— Убрать из меня эту Оборотку. Я в этот раз её не потерял, — Блэк задрал мешковатую юбку, извлекая плоскую фляжку. — Вот видите. Вам же нетрудно?

Азирафелю было нетрудно. Ладонь Блэка оказалась горячей, будто он только что держал её над огнём. И вообще он весь был настолько разгорячённый, что невольно напрашивалась мысль о погоне. Сразу же после превращения Блэк потянулся и развалился на диване почти как Кроули. И даже точно таким же движением достал из-под стола бутылку.

— О! Односолодовый... — взгляд Азирафеля его немного смутил, и Блэк поинтересовался: — Можно?

— Нет. Боюсь, Кроули не одобрит.

— Можно подумать, вы его хоть немного опасаетесь.

Азирафель решил сразу перейти к делу:

— Что привело вас сюда, Сириус?

— Снейп.

— В каком смысле?

— В смысле, он — сука!

— И что?

— Посмотрите, во что он меня превращает! Это же ужас что такое!

— Вам не нравится этот образ?

— А кому такое понравится? — Блэк досадливо поскрёб пальцем подбородок, проверяя наличие щетины. — Мало того, что старуха, так ещё и страшная, как моя жизнь. Гарри поначалу даже пугался. С непривычки. Да и я стараюсь в зеркала не заглядывать. Разве это справедливо?

— Вы хотите поговорить о несправедливой жизни? — предположил Азирафель.

— Да нет же! Всего лишь о Снейпе. Скажите ему уже...

— Что именно?

— Чтобы перестал.

В такой логике Азирафель разобраться не мог. Совсем. А ведь ещё совсем недавно казалось, что смертных так легко понять!

— Сириус, а почему бы вам не сказать об этом ему? Самостоятельно и без лишних свидетелей?

— А вы его поймать пробовали? Я пытался. Обещал просто поговорить. А он натравил на меня своих слизеринцев. Думаете, вот эти слухи про ведьму, исполняющую желания, откуда? Всё оттуда же! Больной ублюдок.

И всё-таки в голосе Блэка восхищение преобладало над негодованием.

— Хорошо, я поговорю с ним. Может, тогда вы скажете мне, что ему передать?

— Угу... — Блэк задумчиво почесал нос. — А что если я вам напишу список претензий, а вы его выучите?

Блэк поймал взгляд Азирафеля и немного смутился:

— Ну, да... А может, я напишу ему записку, а вы передадите? Вам же нетрудно? Ну и на словах от себя добавите, что нехорошо издеваться над людьми? И посмотрите на него построже, чтобы знал! И...

Договорить ему не дал стук в дверь. Совсем уже необъяснимый. И как тут не поверить Снейпу, что Блэк несёт на своём хвосте одни неприятности?! Объяснить его присутствие в гостиной, не прибегая к очередному чуду, было проблематично. Причём разница оттого, обнаружат ли у Азирафеля беглого преступника или скандально известную причину массовых нарушений порядка студентов, была незначительной.

— Сириус, пройдите в кабинет и постарайтесь себя ничем не выдать, — распорядился Азирафель, направляясь к двери. — Побыстрее, пожалуйста.

Спорить Блэк не стал. Он ретировался быстро и даже тщательно прикрыл за собой дверь, демонстрируя полное понимание. Стук повторился, и Азирафель с удивлением обнаружил в коридоре Снейпа.

— Извините за вторжение, мистер Азирафель, но я безуспешно пытался застать вас в библиотеке, а дело не терпит отлагательств. Я займу у вас не больше пяти минут.

— Проходите, мистер Снейп, — Азирафель указал гостю на диван. — Чай? Десерт?

— Благодарю. Спасибо.

Снейп уселся на самый край, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Азирафель решил ему немного помочь:

— Возьмите какао.

— Благодарю. Спасибо.

Азирафель доброжелательно улыбнулся:

— Северус, да расслабьтесь вы уже, наконец. Не собираетесь же вы признаваться в преступлении?

— Нет. Конечно, нет. Я хочу лишь сказать, что шутка с Блэком зашла слишком далеко. Давая ему зелье с волосом... гм-м... немолодой женщины, я рассчитывал поумерить его пыл. Но то, что он вытворяет в этом образе в коридорах... — Снейп размял кисти рук, словно готовясь к драке. — Вы незаинтересованная сторона, и вас он послушает. Конечно, послушает, даже не сомневайтесь! Так вот. Дайте ему вот это зелье, как бы от себя.

— Чей образ он примет на этот раз?

— Всего лишь Филча. Никто не удивится, встретив его в коридоре, а нарушители не станут лишний раз искать с ним встреч. Да и подбивать студентов на разные глупости у него не выйдет.

Азирафелю понравился ход мыслей Снейпа, но было одно «но».

— Северус, скажите, а что будет, если в коридоре встретятся два Филча?

— Вероятность этого события минимальна. Наш Филч сейчас слишком занят устройством супружеского гнезда, чтобы лишний раз выходить на дежурства. Сами понимаете, Спраут не потерпит ничего такого, — Снейп с надеждой взглянул на Азирафеля: — Вы сделаете это?

— Конечно, Северус. Что-то ещё?

— Нет, спасибо. Пожалуй, я пойду. Вот зелье.

Он поставил на стол фиал и собрался уходить, когда распахнулась дверь, и на пороге появился Кроули.

— Добрый вечер, господа. Очередная репетиция?

13.09.19

Азирафель знал, что при совместном проживании смертные иногда испытывают некоторые неудобства. И, видимо, лёгкое непонимание как раз и входило в этот набор. Но даже люди научились с этим справляться.

— Ты как раз вовремя, Кроули.

— «Вовремя» для чего?

— Для десерта, разумеется, — улыбнулся Азирафель.

— К десерту меня ещё не подавали, — немного обиженно фыркнул Кроули и, одарив Снейпа оценивающим взглядом, скрылся в спальне.

— А мне как раз пора, — Снейп поднялся с дивана и направился к двери.

Азирафель уже успел подумать, что прекрасно справился со всеми неудобствами, но он просто забыл о Блэке. А тот поспешил о себе напомнить, распахнув дверь кабинета, возможно, даже пинком. Что удивительно, на застывшего у выхода Снейпа он не взглянул, сосредоточив внимание на Азирафеле:

— Откуда это у вас? — в руках он сжимал клочок пергамента.

— Что это?

— «Темному Лорду, — прочитал Блэк срывающимся голосом. — Я знаю, что умру задолго до того, как ты прочтешь это, но я хочу, чтобы ты знал: я раскрыл твой секрет, я украл настоящий Хоркрукс и собираюсь уничтожить его так скоро, как смогу. Я смотрю смерти в лицо с надеждой на то, что, когда ты встретишь достойного врага, ты вновь будешь смертным. Р. А. Б.» Откуда. Это. У. Вас?

Чёрт! Азирафель совсем забыл о том, что бумаги на его столе не предназначались для посторонних глаз.

— Регулус? — Снейп побледнел и вернулся, передумав уходить. — Хоркрукс?

— Что скажешь, ангел? — Кроули вышел из спальни и подпёр плечом стену. — Принципы? Неэтично?

Соблазн подправить воспоминания был велик, но, во-первых, эти двое явно знали не только автора записки, но и имели представление о хоркруксах. А во-вторых, принципы всё же были для Азирафеля не пустым звуком.

— Пожалуй, нам всем надо немного выпить, — решил Азирафель. — И поговорить.

Кроули тихо хмыкнул, и по щелчку его пальцев у столика появились ещё два кресла — диван он явно не собирался делить ни с кем. Первым уселся Снейп, а Блэк сначала несколько раз обошёл комнату, чтобы немного успокоиться. Впрочем, его вопросы только начинались:

— Вы знаете, как он умер?

— Нет, — Азирафель взглянул на Кроули. — Мне кажется, эту пещеру стоит увидеть. Для понимания некоторых вещей.

— Хорошо. Я покажу сам.

Некоторые вещи удавались Кроули гораздо лучше, чем Азирафелю. В их число входило умение работать с сознанием смертных. Он мог насылать такие грезы, что искушение становилось делом нескольких минут, причём в принятие окончательного решения никогда не вмешивался, считая это неспортивным. А ещё Кроули мог проделывать это совершенно незаметно, но сейчас был явно не тот случай. Азирафель с интересом наблюдал, как на ладони Кроули сгустилось облачко тумана, которое он лихо разделил пополам и направил в сторону гостей. Снейп попытался возразить, что это должно быть не так, но замер, очевидно, принявшись рассматривать воспоминания Кроули о посещении пещеры.

— Для комплекта не хватает «моего» отпрыска, — кивнул в сторону погружённых в воспоминания гостей Кроули. — Или он не из этой компании?

— Он вообще плохо вписывается в любую компанию, — подтвердил Азирафель. — Не ожидал, что ты всё-таки его признаешь.

— Пф-ф! Разумеется, не признаю, но так тебе сразу ясно, о ком речь. Ты уже решил, что мы расскажем?

— Всё? — предположил Азирафель.

— С яблони начнёшь? — ехидно усмехнулся Кроули.

— Нет, но...

— Про хоркруксы придётся. Может, привлечём их к поискам?

— Тебе не кажется, что они немного на разных сторонах? Снейп — с Лордом, а Блэк — с Дамблдором.

— После того как они так красиво бегали друг за другом? Уверяю тебя, ангел, они давно уже на одной стороне. Своей собственной.

— А как же Малфой?

— Он в этом забеге не участвует, — отрезал Кроули. — Он птица совершенно другого полёта и будущий министр.

— Ты не оставляешь ему выбора?

— Он уже сделал свой выбор.

— А Снейп?

— Посмотришь, что он выберет сейчас, — Кроули усмехнулся. — Вернее, кого.

— Но как ты можешь быть в таком уверен?

— Ангел, мне кажется, что ты не понимаешь, как это вообще работает... у смертных.

Азирафель скептически покачал головой. Иногда Кроули рассуждал, как романтик. Не то чтобы это кому-то не нравилось, но много повидавшему демону полагалось быть гораздо циничнее. И уж точно не верить в то, что чувства могут взять верх над принципами. Подумать только — «своя сторона»! Хоть Азирафель и не делил силы этого мира на «белые» и «чёрные», но ведь совершенно очевидно, что пусть Снейп и оказывал Дамблдору некие информационные услуги, это не означало, что он принял его сторону. А уж представить Блэка среди Пожирателей смерти и вовсе нелепо...

— Ангел, только не надо говорить, что сейчас в этом ключе ты думаешь обо мне, — прищурился Кроули.

— Конечно же, нет! Я просто представил Блэка среди твоих Пожирателей...

— В образе собаки... на болотах... — забормотал Кроули. — Гениально! Для нашего тим-билдинга самое то!

— Только не говори мне...

— Но как Регулус об этом узнал? — Снейп уже увидел всё, что хотел показать Кроули, и теперь у него появились вопросы. — Он никогда не был настолько близок к Тёмному Лорду.

— Откуда тебе знать? — Блэк тоже успел просмотреть воспоминания. — Или ближе тебя у Волдеморта никого не было?

Кроули пресёк зарождающийся спор, заткнув Блэка взглядом, после чего заговорил совершенно другим тоном:

— Скажите мне, как можно найти домового эльфа, зная только его имя? Мы спрашивали у Винки, но она говорит, что сначала надо найти его хозяина, и только если тот разрешит...

— Ну, да, — кивнул Блэк. — Только хозяин может разрешить домовику отвечать на вопросы посторонних.

— Хорошо, тогда, мистер Снейп, вопрос к вам, — Кроули строго взглянул на поёжившегося Снейпа. — У кого из Пожирателей Смерти Тёмный Лорд мог взять домового эльфа?

— Хоть у кого. Но, может, вы объясните, с какой целью собираете эту информацию, и как собираетесь её использовать?

— Точно! — оживился Блэк. — Вы за кого?

Азирафель с интересом взглянул на Кроули, ожидая, как он будет выкручиваться. Но тот лишь вальяжно развалился на диване, всем видом показывая, что вопрос не по адресу. Ладно!

— Мы за мир, — улыбнулся Азирафель. — Без войны, без потрясений, без жертв.

— Без Тёмного Лорда, — предположил Блэк.

— А что вы думаете про реформы? — Снейп поджал губы. — Или вы считаете их потрясениями?

— Смотря кто и как будет их проводить, — поза Кроули изменилась.

— Статут секретности? — прищурился Снейп.

— Нужен, — подтвердил Кроули. — Как и постепенная интеграция в маггловское общество. У этих миров гораздо больше точек соприкосновения, чем привыкли считать.

— Допустим. А как же потеря традиций? — Снейп побарабанил пальцами по столу и бросил быстрый взгляд на Азирафеля: — Зачем вы ищете хоркрукс?

— Чтобы не повторилось то, что уже было. Война и террор не нужны никому.

— Вы знаете, кем вас считают? — пальцы Снейпа сжались на рукояти палочки.

— Знаю, — усмехнулся Кроули. — У меня неплохой поручитель. Однако боюсь, что если бы потребовались доказательства, я бы не смог их предоставить.

Блэк совсем по-собачьи помотал головой, и от такого у него бы непременно вывернулось ухо, если бы он был псом.

— Снейп, а теперь переведи всё это на человеческий язык, — потрясённо попросил он.

— Мистер Снейп спросил, не являюсь ли я Тёмным Лордом, и получил отрицательный ответ, — Кроули невозмутимо потянулся к бутылке и сделал несколько глотков прямо из горлышка, будто спасаясь от жажды. — Вопрос про эльфа остаётся в силе.

— Снейп, ты серьёзно? Ты хотя бы меня спросил, — Блэк довольно оскалился. — Он не может быть Волдемортом.

— Почему?

Снейп огрызался просто из принципа, но Азирафелю было интересно услышать ответ. Как, впрочем, и Кроули, который лишь притворялся не вовлечённым.

— Ты его машину видел? «Бентли» двадцать шестого года... точно не Волдеморт!

14.09.19

Азирафель был сторонником классической логики. Он знался с Аристотелем, Платоном и Сократом, спорил с Бэконом и Миллем, Декарт подписал ему свои «Рассуждения о методе», а Буль посвящал ему статьи в «Философском журнале». Но то, что творил с этой наукой Блэк, не выдерживало никакой критики! И самым отвратительным стало то, что аргумент про «Бентли» был принят без возражений. Ладно, Кроули, ему это было выгодно, к тому же он бравировал своею нелюбовью к книгам, но Снейп! Он-то почему?! Или так работает эта пресловутая «своя сторона»?

Кроули ещё раз напомнил о домовике, удивляя Азирафеля своей настойчивостью. При чём здесь этот несчастный эльф? Лорд упомянул о нём вскользь, и тогда Кроули не обратил на это никакого внимания. Что изменилось? И почему бы не расспросить обо всём самого Лорда? Но если Кроули на чём-то сосредотачивался, отвлечь его было почти невозможно. Вот и сейчас у него явно была какая-то идея.

— Итак, господа, как я понял, вы знаете автора записки, который догадался про хоркрукс. Возможно, у вас даже есть мысли о том, где он мог его спрятать, если, конечно же, не уничтожил, — Кроули мрачно усмехнулся. — Делитесь, господа.

Блэк неожиданно стал очень серьёзным:

— Это мой брат. Младший, — он тяжело вздохнул и прикрыл глаза, выдыхая: — Был... я ничего об этом не знал.

— Я знал лишь то, что он пропал при очень странных обстоятельствах, — голос Снейпа растерял обычную выразительность. — Просто однажды не явился на зов. Тогда же он был назван предателем, хотя чуть позже Тёмный Лорд обмолвился, что Регулус погиб. Судя по всему, Лорд не знал, как это произошло. Я попытался расспросить Крауча... они, мне казалось, были дружны, но тот лишь посоветовал не лезть в это дело.

Азирафель поймал взгляд Кроули и кивнул, подтверждая, что согласен поговорить с Барти. Подозрение, что тот собрался использовать в ритуале возрождения Лорда именно добытый Регулусом медальон, крепло с каждой минутой. А ещё Азирафель смог оценить красоту момента. Кто бы ни вёл эту игру, игроком он был отменным, и тем сильнее становилось желание отыграться. Или хотя бы свести всё к статусу кво и продолжить с момента обнаружения, что ребёнок не тот. С бонусом в виде книги истинных пророчеств, расшифровка которых шла полным ходом.

— Как, вы говорите, звали того домовика? — Снейп устало потёр переносицу. — Я попробую узнать...

— Кричер, — с готовностью отозвался Кроули. — Домовика звали Кричер.

— Так это меняет дело! — взвился Блэк. — Кричер! Иди-ка сюда, сукин ты сын!

Картина начала складываться. Ну, конечно! Регулус ведь был Блэком, а значит и эльф принадлежал этой семье. И наверняка именно этот эльф рассказал, как найти тот хоркрукс, и вполне возможно, знает, где теперь его искать. На зов Блэка явился домовик, такой старый, что Азирафель чуть было не усомнился в его дееспособности. Однако стоило эльфу понять, кто его вызвал, как все сомнения развеялись: соображал он просто отлично.

— Непутёвый хозяин Кричера наконец-то вспомнил о доме? — словно ни к кому не обращаясь загундел эльф.

— Заткнись, Кричер, и ответь...

— Конечно же, Кричер заткнётся, потому что это самый первый приказ непутёвого хозяина, разбившего сердце хозяюшке и опорочившего Род Блэков...

— Добром прошу, заткнись!

Домовик словно подавился словами и замолчал, продолжая беззвучно шевелить губами, причём в артикуляции прекрасно угадывалось всё то, что он хотел сообщить «непутёвому хозяину».

— Так дело не пойдёт! — заявил Блэк. — Мистер Кроули, вы хоть знаете, как выглядел этот хрякус?

— Знаю. И мне кажется, что наш маленький друг это тоже знает, — Кроули щёлкнул пальцами, и на его ладони появился медальон из пещеры. — Сириус?

Блэк мгновенно понял, что от него требуется.

— Кричер, я приказываю тебе правдиво отвечать на вопросы мистера Кроули. Ты меня понял?

— Да.

Кроули умел задавать вопросы, а ещё, благодаря отличной фантазии, он мог представлять самые разные ситуации, не ограничивая себя никакими рамками. Именно поэтому уже через пару минут Кричер рыдал, вспоминая молодого хозяина, и в потоке его слов можно было разобрать историю страшной смерти юного Блэка. Азирафель, когда знакомился с этим миром, посчитал многих его созданий выдумкой. Как оказалось, зря. Дементоры, эти оживлённые трупы... Всё-таки фантазия смертных здорово ограничивалась желанием причинять боль и истреблять себе подобных. Хотя, конечно, и любить они тоже умели.

На Блэка было больно смотреть. Наверное, он был счастлив в своём неведении, предпочитая не задумываться о смерти брата, а сейчас словно заново переживал потерю. И он никак не отреагировал, когда Кричер всё-таки принёс нужный медальон и отдал его Кроули. Насторожился один лишь Снейп.

— Что вы будете с ним делать?

— Хотите увидеть? — прищурился Кроули.

— Да.

— Хорошо. Я приглашаю вас на проведение ритуала.

— Ритуала? Вы имеете в виду...

— «Кость отца, плоть слуги, кровь врага»? — Кроули пренебрежительно фыркнул. — Такое не заканчивается ничем хорошим.

— Но тогда...

— Увидите, — с нажимом произнёс Кроули.

Снейп взглянул на Азирафеля:

— А вы в этом участвуете?

— Да, — Азирафель не видел смысла скрывать. — Это будет... неплохо.

— Я тоже хочу там быть! — сжал кулаки Блэк.

— Хорошо, — Кроули поправил очки и усмехнулся. — Вы там будете.

— Где и когда? — Блэк деловито потёр руки.

— О месте я вам обязательно сообщу, а вот со временем всё не так просто.

По взгляду Кроули Азирафель понял, что тот колеблется, не зная, стоит ли привлекать этих двух то ли друзей, то ли врагов к поискам последнего хоркрукса. Вернее, даже не к поискам — прекрасно было известно, где он лежит и что из себя представляет! — а к его добыче из цепких лап гоблинов. Поход в банк с разорением одного из сейфов даже Кроули считал крайней мерой и предпочитал действовать иначе, пока было время. А время у них было. Ещё пока было. Азирафель едва заметно кивнул, признавая право Кроули на решение и обещая его поддержать.

— Нам ещё нужна одна чаша, которая хранится в банковском сейфе. Как только мы найдём способ её оттуда достать, можно будет задуматься о времени проведения ритуала.

— Зачем искать, если можно договориться с хозяином сейфа? — Снейп задумчиво водил пальцем по губам. — Или это невозможно?

— Почти невозможно. Хозяйка сейфа Беллатрикс Лейстрандж, и даже если удастся с нею договориться, она вряд ли сумеет нам помочь.

Во взгляде Снейпа появился ужас:

— Это невозможно!

Азирафель прекрасно его понял, как, впрочем, и Кроули, подтвердивший:

— Именно это он и сделал.

— Вы сейчас о чём? — Блэк вертел головой, переводя взгляд со Снейпа на Кроули и обратно. — Снейп, переведи!

— Мистер Снейп предположил, что Лорд сделал больше одного хоркрукса, а я подтвердил его догадку, — любезно пояснил Кроули.

— Будь я проклят! — прошептал Блэк. — И что теперь делать?

— Найти способ проникнуть в сейф миссис Лейстрандж.

— Точно! — Блэк вновь стал похож на себя. — Вот банк я ещё не грабил...

— И не стоит начинать, — усмехнулся Кроули. — Господа, вы уже догадываетесь, что я вам скажу сейчас?

— Предложите выбор между удалением воспоминаний об этом разговоре и Непреложным Обетом о неразглашении тайны? — Снейп казался серьёзнее, чем был обычно.

Азирафель на миг предположил, что Кроули вовсе не собирался предоставлять никакого выбора, но быстро себя одёрнул и усовестился. Конечно же, Кроули именно это и планировал! Его демоническая сущность не означала отказа от справедливости.

— И что вы выберете?

— Разумеется, Обет, — встрял Блэк. — Это же мой брат, и вообще.

— Обет, — подтвердил Снейп.

— Принимается, — Кроули пристально оглядел сначала Блэка, затем Снейпа. — Только вам, господа, придётся сделать над собой усилие и признать, что вы сейчас на одной стороне. Иначе ничего не выйдет. Но если вы не в состоянии этого сделать, то пусть оно вас не тревожит, об этом разговоре вы никогда не вспомните.

— Что нам нужно сделать? — когда Блэк переставал паясничать, он казался не только адекватным, но и вполне разумным.

— Для начала пожмите друг другу руки.

Блэк медленно поднялся и, глядя Снейпу в глаза, протянул руку. Тот колебался не больше пары мгновений. И всё-таки Азирафель так и не смог избавиться от мысли, что это маленькое представление Кроули затеял специально для него.

15.09.19

***

Азирафелю нравилось наблюдать за огнём в камине, особенно когда золотистые искры начинали осыпаться, но их подхватывал поток воздуха и, кружа, уносил в дымоход.

— Ангел, ты так ничего и не сказал.

— Всё ведь и так понятно. Хоркрукс найден, Барти допрашивать не надо. Клятвы принесены.

— Тебя словно что-то смущает...

В прозорливости Кроули нельзя было отказать. Или, может, он просто хорошо изучил Азирафеля.

— Думаешь, нечему? Неподалёку от нас живёт некий Тёмный Лорд, считающийся мёртвым, его обихаживает Барти, тоже, по общему мнению, давно умерший, который силой удерживает теперь уже двух пленников. Мы непостижимым образом перенеслись во времени, сменили реальность и за полгода ни на шаг не приблизились к разгадке этого феномена.

— Достаточно! — Кроули поднял руки, капитулируя. — С Лордом мы совсем скоро разберёмся, со своими пленниками Барти пусть разбирается сам, а для разгадки нашего феномена нам нужно взять под контроль Министерство. Именно этим я сейчас и занимаюсь.

— Да?! — Азирафель даже привстал, разворачиваясь к Кроули, чтобы лучше его видеть. — Мне казалось, что ты просто собираешься хорошо развлечься.

— Не без этого, конечно, — Кроули самодовольно усмехнулся. — Команда должна сплотиться вокруг Малфоя, а общие неприятности объединяют. Ты просто не представляешь, как это работает. Азарт, адреналин в крови, погоня, а в конце этого великолепия — победа, будь я проклят!

— Уже, — напомнил Азирафель.

— Как я мог забыть?! — согласился Кроули. — Так вот, Блэк мне поможет, сыграв за силы зла, и объединённые общими переживаниями Пожиратели Смерти без труда захватят Министерство. После этого нам откроются архивы, и мы наконец-то разберёмся с этими дурацкими хроноворотами.

— А как ты собираешься добывать чашу из банковского сейфа? Неужели сделаешь ставку на криминальные наклонности Блэка?

— Вижу, ты тоже оценил этот ценный приз. Но нет. Грабитель из него не выйдет.

— Интересно, почему? — Азирафель спрятал улыбку в кружке с какао.

— Ему не хватает хладнокровия, — отмахнулся Кроули.

— А разве не для этого ты вынуждаешь его сотрудничать со Снейпом?

— Я вынуждаю? Ангел, иногда ты бываешь слеп, как крот. Да он бы руку отдал за это сотрудничество... образно выражаясь. Но не в этом дело. Мы просто зайдём в банк с парадного входа.

— Кроули, что ты ещё задумал?

Но тот в ответ лишь загадочно улыбнулся и заговорил о каких-то особых фейерверках, которые придумали братья Уизли. Увлёкшись, Кроули щёлкнул по носу Пушка, задумчиво жующего печенье. Пушистик в долгу не остался и цапнул обидчика за палец.

— Ангел, уйми своего фамильяра! — Кроули сунул в рот палец, чтобы «отсосать яд», и обиженно добавил: — Никакого воспитания! То ли дело...

Одного взгляда Кроули оказалось достаточно, чтобы тренированные овечки построились и бодро зашагали по протоптанной дороге. Их блеянье даже показалось Азирафелю подобием армейской песни на марше.

— Это совершенно разные существа, Кроули. Карликовые пушистики не приспособлены для таких упражнений, — Азирафель подставил ладонь и забрал обиженного Пушка.

— Признайся, что ты его балуешь.

Иногда Кроули спорил лишь из любви к искусству, и Азирафель не собирался ему потакать. А для этого стоило сменить тему.

— Кроули, а ты не боишься, что Снейп намекнёт Малфою, что ты не их Лорд? Тот ведь его о тебе предупредил...

— Пусть намекает сколько угодно, — благосклонно разрешил Кроули.

— Но...

— Малфой ему просто не поверит.

— Почему ты в этом так уверен?

— Пф-ф! Для начала Малфою придётся признать, что он ошибся.

— И?

— И всё! Этого не случиться никогда! Особенно после нашего тимбилдинга.

— Поверю тебе на слово.

— Уж постарайся.

Расшифровка «превосходных и точных пророчеств» шла небыстро. Азирафелю требовалось время, чтобы разобраться в иносказаниях Агнессы. Он никогда её не встречал — очевидно, она была слишком умна для этого. Как правило, Небеса или Ад брали на заметку всех пророков и, чтобы предотвратить неуместную точность описаний, глушили каналы ментальных связей. Хотя, скорее всего, Агнесса просто пыталась осмыслить свои видения и давала подсказки в силу своего разумения. Конечно же, она сильно обогнала своё время, но современные технологии всё-таки ей даже не снились. Чего только стоит пророчество про яблоко, которое нельзя съесть! Азирафель уже успел порядком отвыкнуть от такого архаичного языка, но с удовольствием продирался сквозь его дебри.

Именно поэтому, пока все остальные обитатели Хогвартса веселились на празднике влюблённых, Азирафель заперся в библиотеке, резонно рассудив, что сегодня всем точно будет не до него. Он неторопливо выписывал пророчества, касающиеся последних дней, на отдельные листки, пытаясь их упорядочить и выявить общие детали. Азирафель разложил их на столе и теперь копался в ворохе заметок. Агнесса действительно была умна. И хитра: понятные и однозначные предсказания никого не интересовали.

Когда раздался стук в дверь, раздосадованный Азирафель чуть было не решил его игнорировать, но в последний момент передумал, отдавая дань любопытству. В конце концов, время ещё было, а стук был подозрительно настойчивым. Барти вошёл в библиотеку, и сразу стало понятно, что он не в себе.

— Я убью его!

Перечить Азирафель не стал. Он просто запер двери, вернул Барти его облик и сунул в ледяные ладони горячую кружку какао.

— Попейте сначала.

— Я его убью, — повторил Барти чуть тише.

К такому заявлению следовало отнестись очень серьёзно.

— Вишнёвый штрудель с мороженым?

— Что?!

— Угощайтесь, пожалуйста.

Надо было отдать должное Винки — соображала она просто отлично. Угощение появилось на столе словно само собой, ничуть не потревожив взволнованного гостя. Возражать Барти не стал. Он допил какао, заел его мороженным и слегка поковырял любимый штрудель.

— Я его убью.

Теперь можно было и поговорить.

— Кого?

— Отца.

Поощрять такое Азирафель уже не мог. Одно дело — сообщение о пленниках, так сказать, постфактум, и совсем другое — декларация намерений. Причём, если в первом случае всё можно было с лёгкостью исправить, то сейчас...

— Вы уверены, Барти?

— О, да! Абсолютно... это была последняя капля.

Азирафель не раз убеждался, что смертные сообщали о подготавливаемом убийстве лишь тогда, когда хотели, чтобы их отговорили. А значит, шанс был.

— Расскажите, пожалуйста.

— «Расскажите», «пожалуйста»... будто вы не можете посмотреть всё сами! Вы ведь легиллимент.

Этим странным словом здесь называли возможность проникать в чужое сознание, и, похоже, те, кто овладевал этим искусством, не слишком себя сдерживали и ограничивали. Азирафель же уважал чужую волю, считая её слишком ценным божественным даром. Даже те три раза, когда пришлось нарушить собственные принципы, он не прибегал к столь грубому воздействию, предпочитая задавать вопросы.

— Только если вы сами это покажете.

— А если я не умею?

— Тогда просто расскажите. Пожалуйста.

Барти вздохнул и подтянул колени к груди, устраиваясь в кресле самым удобным для себя способом, после чего закрыл глаза и начал:

— Он к ней таскается! И это после всего, что было!

Понятнее не стало.

— А что было?

Азирафель добавил в какао крошечные зефирки. Потом подумал и проделал то же самое с кружкой Барти.

— Он же любил мать! Понимаете, Азирафель?! Он исполнил её последнюю волю! Он на руках принёс её в Азкабан... что её! Он меня оттуда вынес... уверяя, что ему противно ко мне даже прикасаться... он рыдал, когда она умерла... я впервые в жизни узнал, что он вообще может рыдать! Что он живой, понимаете?! А теперь... — Барти обхватил колени руками и спрятал в них лицо, выдыхая: — Он таскается к ней!

Азирафель мог бы сказать, что время лечит даже самые страшные раны, что любовь приходит, не спрашивая и не считаясь ни с чем... он мог бы пожелать Краучу-старшему счастья, а его избраннице мудрости... только вот Барти всё это было неинтересно. Он снова чувствовал себя преданным, что причиняло ему невыносимую боль. Изменить это Азирафель не мог, но никогда прежде творимая им благодать не казалась суррогатом. Чего-то настоящего и правильного. И слова тоже звучали как-то фальшиво:

— Всё будет хорошо, Барти... всё будет...

<b><a href="http://ledira.diary.ru/p218254108.htm" target=_blank>"Не тот мальчик"</a></b>, кроссовер с "Благими знамениями", макси, в процессе, автор [L]HelenRad[/L]

запись создана: 09.09.2019 в 07:19

@темы: ГП, Фандомное, GO, Не тот мальчик

---

Чудесного дня!

@темы: Фандомное, GO

---

Belus-gorri, Gamajun_13, добро пожаловать)))) Устраивайтесь удобнее)))) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?

@темы: Привет

---

Так всё и было)))

@темы: Фандомное, GO

---

Танцуют все!)))

09.09.2019 в 13:14

Пишет  blue fox:

Для несравненой HelenRad с благодарностью за ее кроссовер Не тот мальчик

Текст:

В Хогварце наплыв иностранцев. По этому случаю устроен конкурс эротических танцев.
Не победили ни канкан с чулками красными, ни дьявольское танго сладострастное.
А вот! Соблазнительней всех старомодный гавот!

blue fox, спасибо огромное))))

@темы: ГП, Фандомное, GO, Арты к фикам, Не тот мальчик

---

Шестнадцатый тур Феста редких пейрингов «I Believe» стартует 8 октября 2018 года

14-15 сентября — сбор заявок на фанфики. Заявки присылаются на U-mail сообщества.
Приём заканчивается 15 сентября в 23:59 по московскому времени.

@темы: ГП, Фандомное