Sad Cypress, добро пожаловать! Чувствуйте себя как дома))) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?

@темы: Привет

---

Не тот мальчик-4

Название: Не тот мальчик
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: Азирафель, Кроули, А.Дамблдор, Л.Малфой, С.Снейп, С.Блэк, Г.Поттер и все-все-все)))
Жанр: экшн, приключения, юмор
Рейтинг: ???
Краткое содержание: Бог не играет со Вселенной в кости. Её игра изящна и непостижима. Если, конечно, это её игра.
Предупреждения: АУ обоих канонов

1 часть
2 часть
3 часть


Оказалось, Кроули всё же не чуждо милосердие. Он лично отвёл обалдуев к Дамблдору, рассказывая им всю дорогу о методах испанской инквизиции.

— И что ты думаешь, ангел?!

— Что же?

— Я так и не увидел на их лицах искреннего раскаяния. По-моему, они даже меня не слушали, продолжая переругиваться. Но больше всех меня взбесил Дамблдор.

— А он-то каким образом?

— Он назначил Поттеру недельную отработку!

— И что здесь такого?

— Ну, не у меня же! — от возмущения Кроули почти зашипел. — Кого он этим хотел наказать?!

— Допустим, ты оставил машину без должного присмотра.

— Ангел, я оставлял свой «бентли» в Сохо напротив стриптиз-бара, когда встречался с ворами и убийцами. Ты думаешь, кому-то из них пришло в голову нацарапать мне на капоте бранное слово?!

— А эти ещё и слово нацарапали? — изумился Азирафель почти искренне.

Кроули ответил уничижительным взглядом и, оказавшись у камина, попытался заставить овечек на картине ходить строем. Что удивительно, у него отлично получилось.

— Даже тупые овцы понимают...

— Ты зря сравниваешь, Кроули. Твои криминальные приятели выросли в среде, где «око-за-око» — деловой этикет, а сейчас ты имеешь дело с подростками.

— Они мне не приятели!

— Допустим, но подростки от них всё-таки отличаются.

— Но мандрагоры...

— Всего лишь растения, — мягко перебил его Азирафель. — И вообще, ты придаёшь слишком много значения таким вещам. Будто не можешь исправить повреждения. Там, кстати, вообще есть повреждения?

— Там одно большое повреждение. И фары не горят.

Эту энергию, определённо, стоило направить в иное русло, и у Азирафеля появилась замечательная идея.

— Ты ведь приехал обратно на машине?

— Нет.

— Нет?!

— А почему тебя это удивляет? Во-первых, я хотел, чтобы эти идиоты задумались о непоправимом вреде, а во-вторых, не хотел ненужных вопросов про ремонт. Я не собираюсь лишний раз махать этой дурацкой палочкой для чьего-то удовольствия!

— Но...

— Я не дрессированный муравьед!

— Ты — демон, — попытался утешить его Азирафель. — Конечно, ты не муравьед.

Кроули с подозрением взглянул на него и сдался:

— Не хочешь прогуляться в Запретный лес?

— Там сейчас сыро, — поёжился Азирафель.

— Ну, как знаешь...

Кроули вдруг показался таким неприкаянным, что Азирафель дрогнул:

— А это вообще далеко?

— Совсем рядом. Там же лес, дальше первой опушки они не проехали.

— Пожалуй, я составлю тебе компанию, Кроули.

И пусть тот ничем не выдал радости, она точно была, иначе Кроули не стал бы открывать перед Азирафелем дверь со словами:

— Будь столь любезен, ангел.

Всё-таки в отсутствии внимания начальства были одни только плюсы. Иначе Азирафель не завернулся бы в зимний плащ, возникший самым чудесным образом, а мёрз бы в этой сырости, и вполне возможно, что простудил земное тело, отзывчивое к таким вещам. Густой туман тоже не добавлял прелести поздней прогулке.

— Далеко ещё?

— Уже нет, ангел.

Балбесам удалось заехать почти в самую чащу, прежде чем их остановило дерево, которое, кстати, после встречи с «бентли» тоже выглядело не самым лучшим образом. Кроули едва ли не бегом бросился к своей машине, позабыв о приемлемом освещении, и Азирафель воспрял духом, принеся хоть какую-то пользу.

— Варвары, — повторил Кроули, начиная поглаживать покорёженный металл. — Гунны.

Под его ладонями вмятины выправлялись, царапины исчезали, а разбитые фары вновь заблестели новыми стёклами. Последним он коснулся крылатого значка «Б», заставляя его сверкать в свете созданного Азирафелем огня. Когда зажглись фары, стало заметно странное движение за кустами.

— Кроули, ты это видел?

— Видел, конечно, — пробурчал он. — Форд «Англия», давно уже переживший лучшие времена, медленно разваливающийся в лесу, куда его, очевидно, затащили такие же любители покататься, только лет десять назад.

— Но он двигается... сам...

— Тебе кажется. Из-за тумана.

Однако Кроули изменил своё мнение после того, как облезлый «форд» осветил «бентли», выезжая из-за кустов, и, лихо развернувшись, скрылся среди деревьев.

— Водителя не было, — констатировал Кроули.

— Не было, — согласился Азирафель.

— Это всё близость Армагеддона, — Кроули потёр виски. — В копилку к дождю из рыбы.

— Возможно. Надеюсь, обратно мы поедем? Ты же не станешь здесь гнать?

— По бездорожью-то? — Кроули приподнял бровь и усмехнулся. — За кого ты меня принимаешь?

Азирафель уже собирался сесть в машину, когда вдруг увидел единорога. Он стоял у дерева, готовый к немедленному бегству, и был таким белым, что казался порождением тумана.

— Кроули, ты тоже это видишь? — шёпотом, чтобы не спугнуть, спросил Азирафель.

— Последнего я видел в Месопотамии перед самым Потопом, — едва слышно отозвался Кроули. — Надо же! Не знал, что где-то им удалось уцелеть.

Азирафель сотворил яблоко и, протягивая его пугливому животному, сделал шаг, потом ещё один, и ещё. Единорог и не думал бежать, наверное, потому что был слишком молод и любопытен, как все подростки. К тому же он очень любил яблоки и совсем не возражал, если его погладить по шее.

— Кроули, — прошептал Азирафель, — смотри, какой он милый. Иди сюда.

— У тебя все милые, — проворчал Кроули. — Даже я.

— Но ты ведь понимаешь? Это же... это же...

— У меня есть глаза, ангел.

Единорог осмелел настолько, что позволил Азирафелю не только гладить и чесать себя между ушей, но и потрогать рог и потрепать по холке.

— А ты не хочешь его погладить?

— Но ты же знаешь мои непростые отношения с животными, — Кроули попытался отступить. — Они не любят меня, я не люблю их, мы не лезем друг к другу.

— Ты должен это почувствовать! — Азирафель взял Кроули за руку и положил его ладонь на шелковистую гриву единорога, накрывая своей. — Разве это не здорово?

Кроули что-то задушено промычал, явно потрясённый такой доверчивостью дикого зверя, и вздрогнул, когда Азирафель начал гладить единорога его рукой, переплетя с ним пальцы.

— Волшебно, правда?

Азирафель стоял так близко, что в не очень ярком свете фар за тёмными стёклами очков сумел разглядеть, как зажмурился Кроули. Очевидно, чувствуя то же самое. Но волшебство продолжалось недолго: где-то хрустнула ветка, и единорог, дёрнувшись, резко отпрыгнул в сторону и через миг скрылся в кустах. Азирафель не сразу выпустил руку Кроули, продолжая её поглаживать, снова и снова переживая красоту момента.

— Достаточно, ангел! — после долгого молчания голос Кроули охрип.

— Как скажешь, дорогой.

Обратно они возвращались в полной тишине, и в кои-то веки Азирафелю удалось насладиться поездкой — так медленно и плавно вёл машину Кроули. Всё-таки бездорожье — отличная вещь для любителей не спешить.

В замке Кроули наотрез отказался пойти в комнаты Азирафеля, сообщив о том, что на сегодня получил достаточно потрясений и теперь желает выспаться. Эту его любовь ко сну понять было непросто. Зачем тратить время на бесполезное продавливание матраса, когда с большей пользой можно заняться чем-то приятным? Читать, например? Или есть блинчики с черникой? Или пить какао?

Азирафель позвал Винки и, попросив у неё блинчиков с какао, принялся расспрашивать о прошлом хозяине. Ему было интересно всё: вкусы, привычки, детские игры, любимые книги, отношения с родителями. Леди-эльф охотно удовлетворяла его любопытство и вообще оказалась неплохой собеседницей. До Кроули, конечно, ей было как до Луны, но зато она не уходила спать в самый неподходящий момент. Потрясений, видите ли, ему многовато — подумаешь, дети разбили машину! Если разобраться, это просто груда металла, кожи и, кажется, резины. К тому же от повреждений не осталось и следа. Азирафель поморщился, пытаясь сосредоточиться на рассказе, и переспросил:

— Как-как её звали?

— Элоиза, сэр. Святая женщина.

Азирафель не захотел расстраивать Винки, а потому не стал говорить, что святые не связываются с демонами.

06.08.19

***

Чем меньше времени оставалось до начала первого состязания Турнира, тем сильнее волновался Азирафель. Всё шло не так, как он себе представлял. Поттер так и не появился в библиотеке, а подсказал ли ему Кроули, оставалось лишь гадать — занятый отработками демон перестал заходить по вечерам и не спешил заговорить на важную тему. Тогда Азирафель попытался ненавязчиво убедить братьев Уизли привести бестолкового чемпиона в библиотеку, но или те не поняли, или Поттер не захотел. Его подружка мисс Грейнджер, про которую из газет стало известно много нового, тоже почему-то перестала заходить, что наводило на тревожные размышления. Когда привезли драконов, Азирафель не выдержал и пригласил Барти-Аластора на ужин. В конце концов, это был его план, он был профессором, и вообще...

— Доброго вечера, — Барти отличался обязательностью и пунктуальностью, что, несомненно, очень его украшало.

— Располагайтесь, дорогой, — Азирафель позаботился о том, чтобы их никто не побеспокоил, разве что кроме одного ветреного демона. — Если вам будет комфортно, можете принять свой облик.

— Надо подождать, когда закончится действие Оборотного, — поморщился Барти и взглянул на свою фляжку, видимо, считая. — Ещё где-то минут десять.

Азирафеля каждый раз поражала ограниченность волшебства этого мира, хотя стоило признать, с зельями они здесь преуспели. Но это всё равно было не то, как и колдовство палочкой. Они хоть и называли себя магами, но с такой кучей костылей напоминали Азирафелю инвалидов. Наверное, потому он никак не мог уловить смысл их противостояния с магглами, о котором те, кажется, даже не подозревали. Ведь все они по-прежнему оставались смертными, просто некоторые научились определённому ремеслу.

— А хотите, я вам помогу? — предложил Азирафель. — Чтобы не ждать.

— Вы и такое можете?

Примерно так представлял Азирафель явление колонизаторов аборигенам, о котором знал лишь из книг — ехать за тридевять земель сначала на лошади, потом на пароходе казалось ему несусветной дикостью. Барти смотрел на него чуть ли не как на нового мессию. Что было, безусловно, приятно, но слегка чересчур.

— Дайте свою руку.

Азирафель лишь слегка ускорил метаболизм, выводя из организма Барти всё лишнее, и не прошло и минуты, как тот преобразился.

— Спасибо, — потрясённо прошептал он.

— Не за что. Я специально заказал у Винки ваш любимый штрудель, угощайтесь.

Аппетит у Барти был отменный, а может, он просто любил сладкое, но Азирафель с умилением наблюдал, как он облизывает пальцы, невольно сравнивая его с Кроули. У того не было такой привычки, и хотя демон тоже несколько вызывающе обхватывал губами горлышко бутылки, когда пил, с пальцами оно выглядело бы слишком... чересчур... уж очень... Эту мысль Азирафель додумывать не стал, решив насладиться десертом.

— Барти, попробуйте добавить в какао шоколадно-ореховый сироп. Это придаст лёгкую пикантность.

Зато сидели они очень похоже. Избавившись от протеза, Барти расслабился настолько, что залез с ногами на диван и, обнимая прижатое к груди колено, умудрялся ловко орудовать ложечкой. Азирафелю захотелось сказать ему что-нибудь приятное.

— Скажите, Барти, а как вам удалось сдать на «превосходно» все экзамены? Как я успел разобраться, это требует огромных усилий.

— Я пользовался хроноворотом, — он был явно польщён. — А ещё у меня была цель.

Про цель, конечно, было очень интересно, хотя Азирафель примерно представлял себе, о чём мог мечтать талантливый мальчишка, а вот новое слово насторожило.

— «Хроноворотом»? Что это?

Теперь очередь удивляться перешла к Барти:

— Но... как? Вы же не можете такого не знать...

— Так получилось, — улыбнулся Азирафель. — Судя по названию, это какое-то устройство, позволяющее играть со временем?

— Скажете тоже «играть», — Барти недовольно наморщил нос. — Это такой прибор, позволяющий перемещаться в прошлое и проживать его ещё раз.

Кроули тоже умел останавливать время, но Азирафелю ни разу не доводилось наблюдать подобное. А тут ещё и поворачивать вспять. А Барти увлечённо рассказывал о временном парадоксе и о том, что нельзя допускать встречу с самим собой из прошлого.

— А где можно раздобыть такой прибор?

Барти на мгновение задумался.

— В Министерстве магии есть комната времени, там точно есть. В Хогвартсе тоже был, но я слышал, что Министерство требовало его отдать на хранение. А ещё, по слухам, недавно в Министерстве была какая-то авария в Отделе Тайн и, мне кажется, даже связанная с хроноворотами. Но это не точно.

Азирафель на мгновение представил, к чему могла бы привести такая авария, и решил уточнить:

— А когда она была?

— То ли в конце июля, то ли в начале августа. Сами понимаете, Отдел Тайн и прочее...

— Понимаю, — согласился Азирафель.

Картина начинала понемногу складываться. Скорее всего, во время этой аварии реальности максимально сблизились, и именно тогда удачливый Кроули обнаружил вход в Министерство Магии. А раз так, то и путь к возвращению следовало искать там же.

— А вы уже видели драконов? — сменил тему Барти. — Красавцы!

— Ещё нет, — выходить в такую погоду из замка совершенно не хотелось — а вы придумали, как предупредить о них Поттера?

— Да. И именно сейчас, — Барти взглянул на часы, — Хагрид должен проводить его в Запретный лес, чтобы показать, что к чему.

От сердца немного отлегло.

— А что дальше? — Азирафель макнул в какао кусочек зефира. — Вы направите его ко мне?

— Постараюсь. Или сам незаметно подложу «Руководство по работе с драконами». Мне удалось раздобыть один экземпляр, и там описаны довольно простые приёмы, как отвлечь дракона, чтобы наполнить его кормушку или провести диагностику. Должно сработать.

— Вы умница, Барти, — похвалил Азирафель, — никогда прежде мне не доводилось работать с таким предусмотрительным человеком. К тому же таким умным и решительным. Браво!

От похвалы Барти немного смутился, но взглянул на Азирафеля с такой признательностью, что его захотелось немедленно погладить по голове и вложить в руку лучшее пирожное. Однако такое попрание личных границ напрочь разрушило бы хрупкую атмосферу доверия, возникшую между ними, и потому Азирафель просто от души одарил Барти божественной благодатью. Как же хорошо жить без ограничений! Гавриил бы такого точно не одобрил. А вот Кроули бы понял — он никогда не цеплялся за букву их Соглашения, придерживаясь его сути. И в этом было гораздо больше справедливости, чем во всей работе Гавриила, Михаила, Уриила и Сандалфона вместе взятых.

Когда умиротворённый Барти ушёл к себе, Азирафель отправился к Кроули. Всё-таки он был третьим участником их маленького заговора, а стало быть, ему следовало быть в курсе событий. Не говоря уже о том, что его компания попросту нравилась Азирафелю.

— Привет, Кроули, я пришёл соблазнить тебя суши.

— Вот прямо так сразу? — Кроули явно собирался спать, потому что, позёвывая, вышел из спальни, облачённый лишь в тонкую шёлковую пижаму.

— Ты можешь переодеться, — разрешил Азирафель.

— Ну, спасибо, вот удружил...

По щелчку пальцев пижама Кроули превратилась в его обычный наряд: чересчур узкие брюки, обтягивающий торс пуловер, модный пиджак, и даже манерный галстук, напоминающий Азирафелю удавку, тоже оказался на месте. Кроули усмехнулся и первым вошёл в комнаты Азирафеля, не дожидаясь приветственного «Изыди, тёмная сила».

— И где же суши? — Кроули развалился на диване, который считал уже своим, и небрежно бросил на столик очки.

— Сейчас всё будет, — улыбнулся Азирафель. — Винки!

Леди-эльф принялась споро расставлять приборы, словно уже знала заказ. Кстати, колдовала она безо всякой палочки, по наитию.

— И о чём ты хотел со мной поговорить?

Кроули даже зевнул, старательно изображая отсутствие интереса. Кого он хотел обмануть?

— О Гарри Поттере, конечно. О ком же ещё?

07.08.19

***

До Турнира оставалось всего два дня, и Азирафель с интересом наблюдал за подготовкой стадиона сквозь Отвлекающие чары. Чтобы соорудить подобие стойла, палочками махали четыре драконолога, ежеминутно сверяясь с планом. Похоже, колдовство им давалось непросто.

— Они додумались добавить Защитные чары, — усмехнулся Кроули, появившийся словно из ниоткуда и тут же начавший прохаживаться за спиной Азирафеля. — Маленькое демоническое чудо.

— Мы же договаривались — не вмешиваться.

— Знаешь, ангел, если бы ты хоть взглянул на того дракона, то защитил бы ещё и трибуны.

— Воображаю...

— Нет! — Кроули покачал головой. — Тут надо видеть.

— Как мальчик? — решил сменить тему Азирафель.

— Учит Манящие чары.

— Но зачем?

— А как, по-твоему, он заполучит метлу?

— Постой. Получается, ты с ним занимаешься?

— Не то чтобы занимаюсь, — поморщился Кроули. — Просто после этих отработок он почему-то решил, что я могу с ним заниматься.

— И ты...

— В общем-то, это ты предложил мне намекнуть ему про метлу. Ну и слово за слово...

— Кроули?! — изумился Азирафель.

— Ну да, я подумал, что не будет ничего такого, если я его немного поднатаскаю. Нам же надо, чтобы он дожил до конца Турнира.

— Но ты ведь не собираешься к нему привязываться?

— Упаси меня бо... да хоть кто упаси! Я всё-таки демон, а не нянька или сестра милосердия.

Чтобы скрыть улыбку, Азирафелю пришлось отвернуться, и он пробормотал:

— Нянюшка из тебя получилась отличная.

Кроули, кажется, не услышал, и Азирафель не стал повторять. Иногда надо уметь вовремя остановиться.

— Ангел, а ты не хочешь посмотреть наш урок? Я вечером собираюсь провести его в оригинальных декорациях, — Кроули кивнул в сторону стадиона. — На трибуне тебя никто бы не заметил.

— Но сырость...

— Я позабочусь об этом. Ты ведь хотел посмотреть, как они здесь летают?

Азирафель, и правда, хотел. А ещё ему было любопытно взглянуть на Кроули в роли профессора, поэтому он и согласился.

— Кстати, ангел, ты ведь не забыл, что через полчаса у нас собрание?

Собрания у Дамблдора были не теми мероприятиями, которые хотелось посещать, но беспокойство за Кроули заставляло Азирафеля проявлять обязательность. Хотя на его вкус так часто собираться не было никакой нужды.

— Спасибо, я помню.



***

Дамблдор, по своему обыкновению, сидел во главе стола, уютно устроив подбородок на сомкнутых пальцах. Профессора занимали места каждый по своему вкусу, и Азирафель заметил, что рядом с Кроули никто не спешил садиться. Как, впрочем, и рядом со Снейпом. Аластор-Барти опаздывал, и Азирафель слегка удивился, когда тот устроился рядом с ним, а не как обычно, в тёмном углу.

— Итак, коллеги, я собрал вас, чтобы поговорить о проведении Турнира, — едва заметно улыбнулся Дамблдор. — Может быть, вас что-то беспокоит?

Внимательный взгляд директора на мгновение остановился на Азирафеле, но тут же обратился на Спраут, которая принялась обмахиваться шляпой, явно привлекая внимание.

— Помона, вы что-то хотели?

— Да! — Спраут решительно кивнула и почему-то покраснела. — Я хотела разобраться.

— В чём же? — ласково поинтересовался Дамблдор.

— В наших должностных обязанностях!

— Разве мы ещё не разобрались?

— Не все! — Спраут встала, одёргивая юбку, и бросила на стул шляпу, будто собираясь ввязаться в драку. — Я хочу узнать, на каком основании профессор маггловедения посещает мои теплицы?!

Ну, конечно, без Кроули здесь не обошлось! Азирафель взглянул на него с укоризной, но тот этого явно не заметил. Он развалился в кресле и, снисходительно разглядывая разгневанную Спраут, ехидно поинтересовался:

— У вас есть личные теплицы? Или всё-таки это школьное имущество?

— Вот видите, Альбус?!

— Пока я не вижу ничего криминального, Помона. Может, вы всё же расскажете подробности этих посещений?

— Да-да, Помона, народ ждёт подробностей, — поддержал Кроули. — Не забудьте рассказать о вчерашнем инциденте.

Спраут покраснела ещё сильнее, но сдаваться не собиралась:

— Это частности!

— В нашем деле мелочей нет, — Кроули издевательски улыбнулся коллегам и продолжил. — Дело в том, что с некоторых пор теплицы стали представлять интерес для студентов...

— Это похвально! — попыталась перебить его Макгонагалл.

— Но не с целью изучения мандрагор или трепетливых кустиков, — не замечая помехи, продолжил Кроули. — Студентов привлекает в теплицах их уединённость и комфортная температура. Именно поэтому они и посещают этот оазис соблазна после заката и парами.

— Вы же не хотите сказать... — снова вступила в разговор Макгонагалл.

— Именно это я и хочу сказать, — Кроули сложил руки на груди. — И пока мой коллега, известный своими моральными принципами, профессор Снейп обуздывает похоть в стенах замка, я борюсь с её очагами, возникающими стихийно.

Азирафель прикусил щёку, чтобы не рассмеяться — таких потрясённых лиц коллег ему ещё видеть не приходилось. Ну, ладно, Снейп — он в принципе не ожидал от Кроули подобного одобрения, но остальные были шокированы не меньше. Макгонагалл удалось выразить общее недоумение лучше всех:

— От кого, Кроули, но только не от вас! Вы же... вы же...

— И что именно вас смущает?

— Может быть, двойные стандарты? Вы-то сами...

— Я не позволяю себе ничего подобного! — отчеканил Кроули. — А потому имею полное право пресекать!

— Но вы... как вы...

Снейп быстрее прочих сориентировался в происходящем и, пожалуй, впервые поддержал коллегу:

— Минерва, — обманчиво ласковым голосом заговорил он, — а ведь Кроули прав! И он делает то, чем должны были заниматься вы, как декан. А про вас, Помона, я вообще молчу. Это была ваша обязанность оградить теплицы от нескромного внимания подростков. Особенно сейчас, во время Турнира, когда они будто с ума посходили. Или вам хочется потом объясняться с родителями этих идиотом, которые считают, что «контрацепция» — это название растения?

— Удваиваю! — присоединился Кроули.

— Смотреть невыносимо, что они творят, — Снейп презрительно поджал губы.

— Это всё от недотраха... — шёпот Хуч был таким громким, что его услышали все.

— Что вы сказали?! — взвился Снейп.

Кроули только мстительно улыбнулся, и Азирафелю оставалось лишь пожалеть Хуч, которой теперь явно светили проблемы в личной жизни. И когда только они успели спеться?

— Коллеги, пожалуйста, успокойтесь. Надо быть осмотрительнее, — чтобы привлечь внимание, Дамблдор хлопнул ладонями по столешнице. — Хочу напомнить вам, что мы всё ещё в школе, и хотя значение первой любви невозможно преувеличить, не стоит забывать об осмотрительности, которой подростки часто пренебрегают.

Азирафель мог только восхищаться дипломатическим талантом директора — стороны конфликта ощутили поддержку, оставшись при своём мнении, а желание спорить поугасло. Хотя Снейп всё ещё и продолжал шипеть от негодования, Хуч уже прикусила язык и, многозначительно переглянувшись с Макгонагалл, изобразила полную незаинтересованность в продолжении ссоры. Кроули подмигнул Снейпу и подытожил:

— А, следовательно, стоит установить вечерние дежурства. По графику. А теплицы вообще закрывать на ночь. Во избежание неприятностей. Могу составить график.

Кроули вообще любил составлять всякие отчёты и графики. В этом ему не было равных. Поэтому Азирафель ничуть не удивился, когда немного ошарашенный Дамблдор подписал «График дежурств профессоров в замке Хогвартс на 1994-95 учебный год». Кроули прикрепил график на стене с портретами директоров и, потыкав в него палочкой для соблюдения приличий, объявил:

— Право почётного первого дежурства по графику получает профессор Хуч. Господа, ваши аплодисменты.

Поддержал Кроули только Снейп, и Азирафелю ничего не оставалось, как присоединиться. После этого захлопал Аластор-Барти, а вслед за ним уже Флитвик, Хагрид, Спраут, Помфри, Филч, Дамблдор, Вектор... Хуч захлопала последней, одаривая Кроули сердитым взглядом, только вот для него это было как... Азирафель прищурился, вспоминая. Точно! Вода для утки!

08.08.19

***

Азирафель умел становиться невидимым для смертных, чем иногда с удовольствием пользовался. Он так и не смог определиться, считать ли это чудом, а потому не злоупотреблял. Но одно дело — дома, и совсем другое — в месте, лишённом контроля. Почему бы нет? Кроули позаботился о комфортной температуре, и Азирафель чувствовал себя зрителем в театре, почти как во времена Шекспира, если вспомнить о пустом зале.

Первым на сцене появился Поттер. Он немного нервничал и, прохаживаясь вдоль трибун, кутался в зимнюю мантию. Поттер что-то бормотал себе под нос, что при наличии небольшого воображения можно было счесть повторением роли. Азирафелю захотелось подбодрить его, чем-то вроде «Ты это сможешь!» или «Вперёд, Гамлет!», хотя это уже было немного не в тему.

Кроули, как и положено приме, слегка задержался. Но зато с его появлением сцена мгновенно ожила, и даже Поттер перестал ёжиться. Азирафель напряг слух.

— Итак, мистер Поттер, вы готовились?

— Готовился. Но я всё ещё не понимаю, как колдовать без палочки.

Кроули заложил руки за спину, принимаясь раскачиваться, слегка отрывая каблуки туфель от земли.

— Что же мне с вами делать, Поттер? У вас есть воображение?

— Есть!

— Тогда представьте себе, что перед вами... ну, допустим, дракон. Представили?

Поттер закивал.

— Так вот, — Кроули усмехнулся. — У вас не будет лишних мгновений, чтобы сначала вытаскивать палочку, а потом махать ею, лихорадочно вспоминая слова. Надо действовать!

— На моих уроках не будет глупых размахиваний палочкой, — едва слышно пробормотал Поттер.

— Что вы сказали?

— Ничего, сэр! Я всё представил.

— Отлично. А раз так, то вам нужна метла. Возьмите её!

Поттер растерянно уставился на Кроули:

— Но, сэр, вы не говорили, что нужно принести метлу.

— Её не нужно приносить. Её нужно взять.

— Но... как?

Кроули устало вздохнул.

— Примерно так! — он, почти рисуясь, отставил в сторону руку, и в то же мгновение в ней появилась бутылка виски. — Это несложно.

Кроули усмехнулся и, приложившись к горлышку, сделал несколько глотков, после чего вновь взглянул на Поттера:

— Вам не предлагаю.

— Но... вы не объяснили как, — Поттер с надеждой уставился на него. — Вы произносили заклинание невербально и без палочки?

— Нет, Поттер. Я просто захотел выпить. А вам надо будет захотеть спастись. Всё просто.

— А какое заклинание?

— Просто ваше желание! Ваша воля! Волшебник вы или кто?

— Но так никто не делает...

— Неужели? — ехидно улыбнулся Кроули.

— Кроме вас, конечно, — поправился Поттер

— И что мешает вам повторить вслед за мной? Просто захотеть... пожелать...

В голосе Кроули появились искушающие нотки. Интересно, а сам он понимает, как двусмысленно это звучит? Поттер зажмурился, и когда он протянул в сторону руку, Кроули прошептал:

— И взять! Ну же!..

Несколько мгновений ничего не происходило, а потом вдруг в пальцах у Поттера что-то блеснуло.

— Получилось! — обрадовался он.

Однако Кроули был ничуть не рад успехам ученика.

— И что именно у вас получилось? — ядовито заметил он. — Или вы планировали продолжить надругательства над моей машиной?!

Азирафель пригляделся и понял, что в руке Поттера зажата эмблема «бентли» — та самая крылатая буква «Б».

— Ой...

— И это всё, что вы хотите сказать?

— Простите, сэр...

— Не прощу! — Кроули отобрал у мальчишки дорогую сердцу железку и стремительно направился прочь.

— Сэр... — Поттер растерянно развёл руками. — Я не хотел...

— Урок окончен, — не оглядываясь, прокричал Кроули. — Принцип вы уловили, а дальше сами, но если у моего «бентли» пропадёт хоть одна деталь, я знаю, кого винить!

Поттер тяжело вздохнул и уставился на свою руку с таким интересом, будто видел её впервые. В замок возвращаться он не спешил, но у Азирафеля не было уверенности, что, даже получив метлу, мальчишка станет на ней летать, а не продолжит тренировку. Поэтому он спустился и трибуны и, никем не замеченный, отправился в замок.

У себя Азирафель устроился в кресле, собираясь перекусить чудесными булочками с вишней, которыми баловала его Винки. Он прикрыл глаза, наслаждаясь ароматом какао, и вздрогнул, когда хлопнула дверь. Кроули первым делом направился к овечкам, в стройных рядах которых заметил какой-то непорядок:

— Что это такое? — он ткнул пальцем в полотно. — Я кому говорил о недопустимости такого поведения? Расслабились?!

— Кроули, что происходит?

— Ангел, только не надо делать вид, что ты этого не замечал!

— Но я действительно...

Кроули обречённо махнул рукой:

— Ты мог...

— Так и чего я не заметил?

В эту минуту Азирафель обдумывал, как соблазнить Кроули булочкой, чтобы тот немного расслабился, поэтому смысл его слов стал понятен не сразу:

— Хагрид с директрисой Шармботтона, подростки в количестве по всем тёмным углам, совы в своей дурацкой башне, а теперь ещё и нарисованные овцы! — он снова повернулся к картине: — Стыдитесь! Иначе вы...

— Кроули, ты принимаешь всё слишком близко к сердцу. И даже на собрании ты всех несколько шокировал своими взглядами, — мягко начал Азирафель. — Может быть, эта булочка тебя искусит...

Договорить он не успел. Взвинченный недавним уроком и неповиновением нарисованных воспитанников Кроули лишь прошипел что-то неразборчивое и ушёл, на прощанье так хлопнув дверью, что от неё отвалилась бронзовая ручка. Всё же педагогика давалась демону нелегко, наверное, куда труднее, чем кому-либо из смертных. Хотя нельзя не отметить, как он старался. Азирафель решил при случае его похвалить, всё-таки они здесь компаньоны, а стало быть, душевное состояние Кроули — их общее дело.



***

Утро дня состязаний выдалось морозным. Азирафель пришёл чуть раньше и уже начал замерзать, пока не появился Кроули и не согрел его чудом.

— Спасибо, — улыбнулся Азирафель. — Отлично выглядишь.

Кроули лишь скептически приподнял бровь:

— Не понимаю, почему ты не начудесил сам. Здесь же нет никаких ограничений.

— Привычка, — пожал плечами Азирафель. — Как думаешь, кто победит?

— Ставлю на Поттера. Он умеет то, чего не могут другие.

Кроули ни капли не сомневался, что его ученик будет лучшим. Азирафелю даже стало немного неловко за свой вопрос — ведь если бы они об этом не заговорили, победа мальчика была бы только его делом, а в случае поражения Кроули мог бы от этого дистанцироваться... м-да... Не то чтобы Азирафель не верил в Поттера или педагогический талант Кроули, но шансы превзойти старших товарищей были невелики. Хотя, конечно, не стоило забывать, что это не простой ребёнок, но драконы оставались драконами.

Толпа бесновалась, приветствуя чемпионов, и в этот шум прекрасно вписался рёв драконов, одного из которых как раз размещали в импровизированном стойле на кладке с яйцами. Азирафель не был уверен в своих познаниях, но на первый взгляд это был валлийский зелёный. Может быть, потому что других иллюстраций в той книге не было. Тем временем Людо Бэгмен, взявший на себя роль комментатора, объявил Турнир открытым и сразу же сообщил о выходе первого чемпиона — Флер Делакур. Зрители приветствовали участницу задорным свистом, и особенно отличились братья Уизли, сидевшие неподалёку от профессорской трибуны. Зрелище обещало быть интересным.

— Мистер Азирафель, можно вас на два слова? Моё почтение, мистер Кроули.

Люциус Малфой — председатель Попечительского совета школы, отец малолетнего хулигана, респектабельный джентльмен и, как случайно оказалось, герой грёз Аргуса Филча — поманил Азирафеля к выходу с трибуны. Очевидно, он хотел остаться незамеченным, так как всеобщее внимание было приковано к происходящему на арене. Как не вовремя-то! Можно подумать, он собирается сказать что-то действительно важное.

09.08.19

Азирафель почти сразу начал жалеть, что вместо просмотра уникального зрелища теряет время в пыльном полумраке под трибуной, а потому был не слишком-то вежлив:

— Мистер Малфой, не могли бы вы сразу перейти к делу?

— Пожалуй, — его собеседник явно любил неторопливые прелюдии и собирался изводить Азирафеля разговорами до окончания состязания. — Я именно так и поступлю.

Но сначала Малфой долго водил палочкой вокруг, бормоча себе под нос какие-то каббалистические формулы. Впрочем, Азирафель всегда был далёк от эзотерики, предпочитая ей классическую литературу.

— Будьте столь любезны.

— Итак...

Словно желая окончательно сбить с толку собеседника, Малфой закатал широкий рукав мантии и неторопливо сначала отстегнул запонку, а потом плавным движением обнажил предплечье. Азирафель завороженно уставился на правдоподобное изображение змеи, выползающей из глазницы черепа. Он уже знал, что этот знак носили Пожиратели смерти, но разглядеть его в деталях было как-то недосуг. И что Малфой хотел этим сказать?

— Вам ведь знакома эта Метка? — прошептал тот.

— Да, — Азирафель не торопил события, понимая, что может не угадать с вопросом и всё испортить.

— Ещё бы, ведь это именно с вашим появлением она начала оживать, — Малфой ещё раз взмахнул палочкой и горячо зашептал: — Я всегда был верен нашему делу. Даже когда, — он оглянулся, — могло показаться, что это не так.

Азирафель если и общался со смертными, то всегда выдерживал дистанцию, особо не вникая в их дела. В этом же странном мире его обычные методы не работали, а изобретать что-то новое было нецелесообразно. И в то же время Малфой явно был настроен решительно и преследовал какую-то цель, неясную Азирафелю. Поэтому он и решил уточнить:

— Чего вы хотите?

— Аудиенции.

— Но...

— Мне есть, что сказать Повелителю.

Азирафелю тоже было что сказать, но он предпочёл промолчать. Выходит, Малфой решил, что Кроули — здешний Тёмный Лорд? И теперь предлагает... а, кстати, что он предлагает? Азирафель постарался придать себе крайне таинственный вид. Он даже понизил голос, как это было принято в одном тайном клубе любителей танцев:

— Вы один?

— Нет. Мы ждали этого часа, и ваше появление здесь, во время Турнира — это так символично.

— Но...

— Я понимаю. Полная конфиденциальность, — Малфой прищурился, становясь похожим на настоящего заговорщика. — Поэтому я буду один. Мне проще появиться в школе, не вызывая подозрений Дамблдора. Он не так прост, как кажется, будьте с ним настороже.

— Не беспокойтесь, — улыбнулся Азирафель. — Мы тоже не так просты.

— Это я уже понял. И передайте Повелителю, что я оказался бессилен перед Поттером, когда он уничтожил его дневник.

Азирафель заинтересовался. Узнав Поттера поближе, он бы ничуть не удивился, приди тому в голову мысль вытащить какую-то ценную вещь из тайника. Из простого любопытства, кстати.

— А как его дневник попал к Поттеру?

Малфой побледнел и, прикусив губу, прошептал:

— Я готов это объяснить. Повелителю лично.

Похоже, с этим дневником всё не так просто. Теперь Азирафелю предстояло решить, что со всем этим делать. С одной стороны, вся эта борьба за власть и интриги — совершенно не их с Кроули дело, а с другой... раз уж они взялись воскрешать Тёмного Лорда, то от его людей отмахиваться, по меньшей мере, опрометчиво. Особенно от таких инициативных, как Малфой. А вдруг они там все такие? И затеют какое-нибудь своё возрождение. Альтернативное. Нет! Раз уж они с Кроули в это дело влезли, то было бы логичным его возглавить. Чтобы в самый ответственный момент не произошло ничего непредвиденного. Как же Азирафель не любил всего этого! Но отступать было бы неправильно. Да и некуда — в спину дышал Армагеддон.

— Хорошо. У вас будет шанс всё объяснить. Через два дня. Вы найдёте повод посетить Хогвартс?

— Конечно. Как раз выйдет очередная статья Скитер о Турнире. Наверняка она пройдётся по школьным порядкам, в надежде зацепить Дамблдора. Не сомневайтесь, повод будет.

— Это хорошо, — снова улыбнулся Азирафель. — А кто такая Скитер?

— Не дай Мерлин вам это узнать! — Малфой поморщился. — Та блондинка с Прыткопишущим пером. Совершенно беспринципная особа.

— Это та леди, которая брала интервью у чемпионов? — догадался Азирафель.

— Интервью брала. Но только вот она — не леди. Остерегайтесь её, — неуловимым движением палочки Малфой привёл в порядок свой костюм. — Вы подадите мне знак о времени встречи?

— Нет, это может привлечь нежелательное внимание. Будет лучше, если вы словно невзначай окажетесь недалеко от моих комнат и заглянете на чай.

— А мистер Кроули?

— Даже не сомневайтесь! Он будет.

Азирафель был уверен, что Кроули одобрит план по набору неофитов в Орден его имени. Главное теперь — проследить, чтобы демон чересчур не увлёкся. А то с Антихристом им до сих как-то не везло, и большей частью это было обусловлено тем, что кое-кто потерял ребёнка. Не то чтобы Азирафель спешил кого-то обвинить, но если бы с самого начала они действовали вместе, то ничего подобного бы не случилось. И вообще, вместе так вместе!

К тому моменту, когда Азирафель выбрался из-под трибун, состязания уже закончились, и возбуждённые увиденным зрители — а зрелище наверняка было эффектным! — ждали объявления результатов. Малфоя уже и след простыл, зато Кроули разглядывал Азирафеля с таким интересом, что впору было начать отряхивать паутину с костюма.

— Как всё прошло? — преувеличенно бодро поинтересовался Азирафель.

— Эффектное зрелище, как я и предполагал. А у тебя?

— Позже, — одними губами ответил он. — Кто победил?

— Конечно же, Поттер.

Кроули улыбнулся так широко, будто бы это была его победа. Хотя не стоило отрицать, что он активно поучаствовал в её подготовке. Надо ли говорить, что со стадиона Кроули направился в комнаты Азирафеля и сразу же устроился на диване, для разнообразия с бутылкой зелёного шартрёза, а не обычного виски.

— Итак, — начал он, едва заметив Азирафеля. — У тебя был такой вид, будто тебе удалось обхитрить дьявола.

— Ты преувеличиваешь, — сравнение было лестным, и Азирафель не смог сдержать улыбку. — Тебя сочли реинкарнацией Тёмного Лорда.

— Занятно, — Кроули потянулся, устраивая ноги на спинке. — Меня это к чему-то обязывает?

— Нет... думаю, что нет, — поправился Азирафель. — Проведёшь пару собраний, сплотишь их ряды... что там ещё?

— Заставлю написать пару отчётов, — кровожадно усмехнулся Кроули. — Отлично, мне подходит.

— И ты даже не поинтересуешься подробностями?

— Милый ангел, эти подробности были написаны у тебя на лице. Крупными буквами. Малфой сообщил тебе, что сделал интересные выводы, основываясь на... кстати, на чём он основывался?

— Не знаю, — буркнул Азирафель. — Он показал мне Метку и...

— Ты позабыл обо всём на свете, — продолжил Кроули. — Есть что-то ещё, о чём мне стоит знать?

— Он ещё посоветовал держаться подальше от той журналистки, с которой ты любезничал перед началом Турнира.

— Неужели ревнует?

— Говорит, что беспринципная особа и не остановится ни перед чем.

— А по мне так обыкновенная стерва, — Кроули зевнул и поправил очки горлышком бутылки. — Так Малфой показал тебе Метку и...

— Сказал, что она начала оживать с твоим появлением.

— Просто совпало, — Кроули задумчиво сделал пару глотков, а потом вдруг резко подскочил с дивана, словно собрался куда-то бежать, и так же быстро сел. — Ангел! А ведь у нас есть, кого расспросить про эту Метку!

— Точно! Твой...

— Ни слова больше! Он не мой, но про Метку расскажет. А заодно и про порядки, принятые в их милом обществе. Если уж ты так хочешь, чтобы я сыграл в их Лорда.

— Я этого не говорил! — обиделся Азирафель. — Я лишь считаю это целесообразным.

— Отличное слово, — подытожил Кроули. — За это стоит выпить!

10.08.19

***

Если себя Азирафель считал неплохим теоретиком и стратегом, то Кроули, вне всякого сомнения, был практиком и отлично разбирался в тактике. Именно потому их союз имел все шансы на успех, и именно поэтому с Барти им стоило беседовать вместе. Тот, кстати, ничуть не удивился, когда Азирафель пригласил его вечером в свои комнаты на чай. Кроули немного задерживался на отработках, назначать которые он явно научился у Снейпа. Если сначала Кроули считал их наказанием для себя, то теперь вошёл во вкус. И Азирафель ничуть не удивился, узнав, что на эти отработки мечтают попасть многие.

— Добрый вечер! — Барти, как успел заметить Азирафель, отличался пунктуальностью.

— Самый добрый. Угощайтесь.

Барти уселся на диван и, немного поёрзав, вопросительно взглянул на Азирафеля. Точно! Как можно было забыть?

— Потерпите минутку, дорогой, сейчас...

Азирафель избавил бедолагу от той гадости, что тот вынужден был принимать, и в который раз умилился его сходству с Кроули.

— Может быть, хотите чего покрепче? — предложил он. — У меня есть чудесный зелёный шартрёз, будете?

Но Барти отказался. Он с таким удовольствием устраивался на диване, что становилось ясно, насколько он скучает по своему телу. Жаль, облегчить его страданий Азирафель не мог, но зато мог немного побаловать не учтённой никем благодатью. Барти, наверное, понял, что произошло, а его тихое «спасибо» лишь подтвердило правильность действий. Горячее какао и нежные блинчики привнесли в атмосферу вечера гармонию, и Азирафель позволил себе немного увлечься угощением. Барти тоже с удовольствием налегал на штрудель, но о деле не забывал:

— На всякий случай я сказал Альбусу, что хочу к вам присмотреться. Ну, чтобы не вызывать ненужных вопросов.

— Вы умница, Барти, и всё делаете правильно.

За свою жизнь Азирафель не встречал ещё человека, столь остро реагирующего на похвалу. Или, быть может, ему в голову не приходило кого-то хвалить, но результатом он остался доволен. Он ещё собирался сказать, что уважает такое упорство в достижении цели, но помешало появление Кроули.

— Это чёрт знает что такое! — возмущённо начал он. — Братья Уизли выкупили очередь на мои отработки на месяц вперёд.

— Это популярность, — развёл руками Азирафель.

— Нет, ангел, это твоё пагубное влияние на процесс воспитания. У тебя даже овцы соответствуют...

Однако, противореча его словам, нарисованные овцы построились ровной колонной и с громким блеянием начали движение, едва ли не маршируя. Азирафель с трудом сдержал улыбку:

— Хочешь какао, Кроули?

— Нет! Я буду виски. Мне надо лечить нервы.

Надо сказать, что Барти обладал очень выразительной мимикой, и прямо сейчас на него было приятно посмотреть — он откровенно восхищался Кроули, даже не замечая этого.

— Наше маленькое собрание прошу считать открытым! — Кроули стукнул ложечкой по пустой чашке, которая тут же наполнилась янтарной жидкостью. — Ангел, тебе слово.

Азирафель прочистил горло и начал:

— Итак, минувшим утром под трибунами стадиона у меня была интересная встреча...

— Ты бы ещё про яблоню рассказал, — фыркнул Кроули, перехватывая инициативу. — Итак, Барти, дело в том, что Люциус Малфой почувствовал какие-то изменения в своей Метке, которые связал с нашим появлением и сделал глубокомысленные, но ошибочные выводы.

— Он решил, что вы?..

— Что-то в этом роде, — подтвердил Кроули. — Даже не знаю, должно ли мне это польстить.

— Должно, — горячо заверил Барти. — Хотя, конечно, Малфой... очень скользкий тип.

— Мне так не показалось.

Азирафель решил заступиться за главу Попечительского совета, которого уже успел немного скомпрометировать. Исключительно по неосторожности и без всякого умысла.

— Вы его просто мало знаете, Азирафель, — Барти поморщился. — Видели бы вы, во что он превратил суд над собой!

— А его судили?

— Как и всех нас, — Барти, досадливо морщась, потёр Метку. — Только вот из зала суда он вышел сам, а всех остальных вывели. Кроме Снейпа... но тот вообще неприятный тип.

— Снейп тоже? — изумился Кроули, и Азирафель вспомнил, что так и не рассказал ему про пояснения Дамблдора о подслушанном Пророчестве.

— Да тут через одного... кто подвизался в одном Ордене, кто в другом. Это была война, — Барти скривился. — И все оказались в одинаковом дерьме, но победителей не судят, а проигравших очень даже... если ты не Малфой, конечно.

Всё-таки это была обида, и Азирафель мог его понять. Когда отец отправляет тебя в тюрьму, а кто-то — чья вина не меньше твоей! — продолжает наслаждаться свободой, это ранит душу.

— Там был настоящий ад, — продолжал Барти. — Вы даже не представляете...

— Куда уж нам, — хмыкнул Кроули. — Но про ад вы нам расскажете позже.

Бедолагу, которому было просто жизненно необходимо выплеснуть эту боль, даже стало жаль. Поэтому Азирафель решил выслушать его позже, в спокойной обстановке. Лично он не знал такой беды, которую не помогли бы пережить какао и блинчики. И доброе слово, конечно.

— Хорошо, — мгновенно согласился Барти, словно устыдившись своего порыва, — но всё же Малфою не следует доверять.

— Он говорит о сторонниках, которые ждут возрождения Лорда.

— Ждут они, — зло оскалился Барти. — В шутовских колпаках развлекаются с магглами. Серьёзная заявка на успех... видел я их на чемпионате по квиддичу. Горстка юродивых на ярмарке выглядит убедительнее.

— Не стоит недооценивать потенциал...

Кроули забылся и снял очки, собираясь протереть их стёкла. Или он это сделал специально? Барти не мог отвести взгляд от глаз Кроули — янтарно-жёлтых с вертикальным зрачком. К его чести, он не стал задавать глупых вопросов, а просто кивнул, делая вид, что не произошло ничего особенного. Всё-таки хоть Кроули и не признавал отцовства, перед Барти он откровенно рисовался, стараясь произвести впечатление. Хотя куда уж сильнее? Тогда Азирафель решил направить разговор в деловое русло:

— Малфой говорил о каком-то дневнике Лорда, отданном ему на хранение. Барти, вы не знаете, о чём речь?

— Полагаю, о неких артефактах, которые Тёмный Лорд отдал самым близким последователям. Беллатрикс очень гордилась этой честью.

Угу... а Малфой, вероятно, не очень. Иначе он вряд ли допустил бы утрату артефакта. С другой стороны, речь ведь шла о Поттере, с которым никакие законы не работали, потому что он был порождением беззакония. Кроули не стал переспрашивать, но Азирафель не сомневался, что он ещё распорядится этим знанием.

— Барти, а в чём смысл этой вашей Метки? Ну, разумеется, кроме тайного знака, чтобы никто из членов вашего Ордена не остался неопознанным, — Кроули не смог сдержать ехидную улыбку.

— Это не просто тайный знак, — Барти явно задела ирония Кроули. — Благодаря ему Лорд мог вызвать любого, где бы тот ни находился.

А вот это уже становилось интересным. Кроули подался вперёд:

— И как оно работало?

— Лорд касался Метки, желая увидеть кого-то из своих последователей, и тому только и оставалось, что аппарировать на его призыв.

— Он мог вызвать только одного?

— Одного или всех. Как пожелает.

Кроули взглянул на Азирафеля, явно озадаченный таким оригинальным способом приглашения. А что он хотел? В этом мире телефонные будки были лифтами в Министерство, а не средствами связи. Вот они и выкручивались. Как умели.

— А как ощущался этот вызов? — Кроули всегда был очень любопытным.

Барти поморщился и словно нехотя признался:

— Как боль. Сначала терпимая, но, если не поторопиться, она усиливалась до почти невыносимой.

Однако. Азирафель покрутил шеей, чувствуя, что она немного затекла. А этот Тёмный Лорд большой затейник.

11.08.19

Кроули был далёк от сочувствия, особенно к прошлому, но Метка его явно заинтересовала:

— Вы же не станете возражать... — он скривился, как после дешёвого виски, и почти приказал: — Дайте мне руку.

Барти не возражал, даже когда Кроули принялся сначала поглаживать Метку, а потом и вовсе лизнул её, прикрыв глаза, словно к чему-то прислушиваясь. Азирафель с интересом наблюдал: ему и раньше приходилось сталкиваться с проявлениями необычной демонической чувствительности, но сейчас тот явно обнаружил что-то загадочное. Ладонь Кроули на несколько мгновений замерла над мордой змеи, прежде чем её накрыть.

— Он наносил её огнём?

— Да, — лицо Барти вытянулось от удивления. — Но как вы...

— Мне и в голову не могло прийти, что этот ритуал не только станет известным где-то ещё, но и будет так извращён, — Кроули взглянул в глаза Азирафелю. — Ты ведь понимаешь, ангел? Ты ведь всё понимаешь?

Но Азирафель мог только догадываться. Может, Барти не преувеличивал, когда говорил про ад? А Кроули вдруг раздвинул пальцы и зашипел, пристально глядя змее в нарисованные глаза. Когда та начала извиваться, он облизнулся, и Азирафелю почудилось, что кончик языка демона раздвоился. А вот Барти, похоже, испытывал нешуточную боль, потому что побледнел и вжался в диван, стараясь не двигаться, а над губой у него выступили бисеринки пота. Но при этом он терпеливо молчал.

Наконец Кроули закончил. Всё ещё продолжая удерживать руку Барти, он плеснул в чашку виски и проследил, чтобы тот его выпил. Глотками, как воду.

— Ненавижу несвободу, — прошептал Кроули, отстраняясь.

Барти потрясённо разглядывал чистую кожу руки, где минуту назад красовалась Тёмная Метка. Азирафелю стало интересно, что всё же сподвигло Кроули настолько вмешаться в дела смертных, но он не спешил задавать вопросы. Во-первых, потому что догадывался, что именно может услышать в ответ, а во-вторых, ему не хотелось ещё больше шокировать Барти.

— Но как? Я же теперь... не с Ним... получается...

— Вы теперь можете быть с кем угодно, — усмехнулся Кроули. — Или без этого украшения вам вдруг расхотелось воскрешать Тёмного Лорда?

— Нет, но...

А ответил Кроули уже Азирафелю. На незаданный вопрос. Как умел лишь он:

— Свобода выбора, ангел. Желание, воля, умение принимать собственные решения... всё то, чего Она лишила...

Кроули замолчал и отвернулся. Эта фраза не нуждалась в продолжении. И ангелы, и демоны были лишь проводниками Её воли. Так задумывалось изначально. Именно в этом был план. Гениальный в своей непостижимости. И именно с ним Азирафель пытался сверяться, проживая среди смертных и подталкивая их к свету. Несильно, лишь немного направляя и подсвечивая путь. Фигурально выражаясь. А Кроули должен был, наоборот, подталкивать их к тьме. Но потом что-то пошло не так.

Азирафель мог с точностью назвать то самое мгновение, когда это началось, тот самый миг. Миг, когда он вдруг понял, что в их Соглашении с Кроули не будет ничего дурного, если они оба станут придерживаться нейтралитета, оставляя право выбора человеку. В конце концов, разве не так Она задумывала изначально? Зачем-то же Она наделила людей свободой воли? Разве не в гармонии всё дело? Не в красоте? Не в любви?

— Но... — быстро охмелевший Барти с трудом подбирал слова. — Получается, я вышел из Ордена? И что теперь делать?.. Как жить?.. И зачем?..

Кроули щёлкнул пальцами, погружая его в сон.

— Ну, ангел, теперь ты понял, что этот идиот не может быть моим сыном?

— У вас много общего, — Азирафель попытался улыбнуться, хотя ему и было слишком грустно. — Вы оба скатились по наклонной, и оба любите задавать вопросы.

Кроули скептически ухмыльнулся:

— Ну-ну... как же ты любишь всё романтизировать! Попробуй расспросить этого идиота про его прыжок в озеро кипящей серы. Думаешь, ад внизу? Как бы не так. Каждый несёт в себе частичку ада... разумеется, кроме тебя, ангел!

Пока Азирафель раздумывал над ответом, Кроули, наплевав на приличия, приложился к горлышку бутылки, осушая её почти до дна. Всем своим видом он показывал, что разговор окончен, и для подстраховки разбудил Барти очередным щелчком пальцев.

— Всё ещё жалеешь, что я стёр рабское клеймо? Могу нарисовать другое. Точно такое же, даже лучше... потому что через него нельзя будет наказать... просто картинка, соглашайся.

— Кроули, не надо! — Азирафель попытался унять разошедшегося демона.

— А почему нет, ангел? Мальчик не знает, каково это быть свободным... а свободу надо ценить! К свободе надо стремиться... за неё надо рвать глотку... зубами...

— Кроули, ты пьян.

— Да. И что с того? Скажу больше, я не хочу трезветь, потому что так меньше болит. Вот он подтвердит, — Кроули ткнул пальцем в сторону. — Скажи, Барти? А?

Азирафель, разумеется, одобрял свободу выбора, но не когда так корёжит того, кто для неё не создан.

— Кроули, давай уже трезвей.

Он взглянул на Азирафеля с непонятной тоской и, пробормотав, что тот из него вьёт верёвки, избавился от избытков алкоголя в организме. Разумеется, Кроули ничуть от этого не повеселел, поэтому сразу же заставил протрезветь Барти. Наверняка, чтобы не страдать в одиночку.

— Итак, Барти, — мрачно начал Кроули, — Метку я тебе возвращать не стану. Исключительно потому, что тогда я стану твоим хозяином, а для меня радость владения таким идиотом слишком сомнительна.

— Кроули, зачем... — попытался остановить его Азирафель.

— Хозяином? — переспросил ошарашенный таким поворотом Барти.

— А кем ещё? Тот, кто ставит рабское клеймо, автоматически становится хозяином.

— Но...

— Не ожидал? Думал, вступил в элитный клуб? Ха! Когда же вы все поймёте, что цена есть даже у какой-то дурацкой утки в пруду, а не только...

— Кроули... — попытался предостеречь Азирафель.

— Я всё сказал, — тот с усмешкой показал ладони, — и умываю руки.

— Но вы сами... — Барти прикусил губу и явно не собирался сдаваться. — У вас же тоже есть Метка.

— Где?

— Здесь, — он осторожно потёр правый висок.

Точно! За все эти годы крошечная чёрная змейка, украшающая Кроули, настолько примелькалась, что Азирафель перестал её замечать, считая чем-то вроде родимого пятна. Он никогда не спрашивал, откуда взялся этот знак, и, очевидно, правильно делал. Кроули скривился и начудесил себе небольшое зеркало, в которое принялся пристально изучать чёрные завитки змеиного тела. Когда он недовольно нахмурился, Азирафель не выдержал:

— Тебе идёт.

— Да неужели?

— Да, — Азирафель одобрительно улыбнулся. — Что бы это ни означало, оно выглядит... как это?.. стильно!

— Да?! — глаза Кроули округлились.

— Да. Именно стильно. И красиво, — Азирафель несколько раз кивнул, подтверждая свои слова. — Красиво.

Кроули смотрел на него с таким подозрением, что можно было подумать, будто Азирафель признался в организации преступного синдиката. А что здесь такого? И змейка красивая, и сам Кроули тоже... очень неплох, особенно на вкус Азирафеля, в жизни которого неугомонный демон успел уже занять особое место, и общение с которым стало своеобразной привычкой. Именно привычкой, от которой почти невозможно отказаться... ну, или не почти...

Взгляд Кроули смягчился, и в нём появилось что-то такое, чему Азирафель не мог подобрать названия. Как наваждение... казалось, вот-вот, ещё немного... и даже время чудесным образом будто остановилось, чтобы дать возможность понять...

— Это не клеймо, — вдруг прохрипел Барти. — Я понял...

Кроули моргнул и отвёл взгляд. Волшебство развеялось, словно его и не было.

<b><a href="http://ledira.diary.ru/p218102678.htm" target=_blank>"Не тот мальчик"</a></b>, кроссовер с "Благими знамениями", макси, в процессе, автор [L]HelenRad[/L]

запись создана: 05.08.2019 в 07:27

@темы: ГП, Фики мои, Фандомное, GO, Не тот мальчик

---

ZTatS, добро пожаловать)))) Присаживайтесь, располагайтесь))) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?

@темы: Привет

---

Вы поедете на бал?)))

@темы: Фандомное, Настроенческое

---

Faith S., добро пожаловать))) Устраивайтесь, как вам нравится))) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?))

@темы: Привет

---

Чудесная визуализация)))

Sinica, спасибо огромное!!!

@темы: ГП, Фандомное, GO, Арты к фикам, Не тот мальчик

---

И ангела всем))) для хорошего дня)))

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое

---

Астарот, очень рада видеть))) Устраивайтесь удобнее))) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?

@темы: Привет

---

Любуюсь)))

@темы: Фандомное, GO

---

Thymus, Whimsyvl, Аффтор-ша, добро пожаловать))) устраивайтесь удобнее))) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?

@темы: Привет

---

Доброго утра)))) И на работу...

На это можно смотреть вечно))

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое

---

Мария Барринг, gray_vikt, lizzzzzik, Sinica, очень рада видеть))) Устраивайтесь, как вам удобно))) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?)))

@темы: Привет

---

Не тот мальчик-3

Название: Не тот мальчик
Автор: HelenRad
Бета: мухомурчонок
Размер: макси
Пейринг: Азирафель, Кроули, А.Дамблдор, Л.Малфой, С.Снейп, С.Блэк, Г.Поттер и все-все-все)))
Жанр: экшн, приключения, юмор
Рейтинг: ???
Краткое содержание: Бог не играет со Вселенной в кости. Её игра изящна и непостижима. Если, конечно, это её игра.
Предупреждения: АУ обоих канонов

1 часть
2 часть

***


На следующее собрание педагогического коллектива Азирафель шёл с опаской. Ему почему-то казалось, что Дамблдор непременно обвинит Кроули в чрезмерном любопытстве, и как тот отреагирует, оставалось только гадать. Совершенно ясно было лишь одно — будет скандал, потому что долготерпением демон не отличался. Но и не пойти на собрание Азирафель тоже не мог. В крайнем случае, кому ещё спасать Кроули? Несмотря на всю уверенность того в собственной неуязвимости.

Однако на этот раз был отыгран совершенно иной сценарий, звездой которого стал профессор Защиты от Тёмных Искусств. Не иначе как для разнообразия. Дамблдор, как обычно, начал с приветствия и пожелания услышать, как коллеги выскажут всё, что накопилось с прошлой встречи. Коллеги не подвели. Кроули явно собирался пошутить про накопившееся, но его опередили:

— Я хочу поговорить об ужасных методах дрессуры, применяемых некоторыми профессорами, — взгляд профессора Снейпа остановился на Аласторе и не предвещал ничего хорошего.

— Будет вам, Северус, — тут же вмешалась Макгонагалл. — Можно подумать, что ваши методы можно назвать гуманными.

Снейп отнёсся к её словам примерно, как к жужжанию мухи, небрежно отмахнувшись:

— И, тем не менее, я настаиваю, что в стенах школы произошёл вопиющий случай профессорского произвола.

— Мне даже интересно, чем же тебя так можно удивить, — Хуч ехидно улыбнулась, разглядывая Снейпа.

Что удивительно, Аластор со скучающим видом пялился в окно, едва ли не позёвывая. Ему явно было плевать на гнев Снейпа, что того ещё больше злило. Кроули развалился на стуле, будто в театре, и непонятно откуда у него появилось бумажное ведёрко попкорна. Наверное, он готовился... невероятный цинизм! Словно почувствовав настроение Азирафеля, Дамблдор подвинул ему вазочку с печеньем, предлагая угоститься. Снейп встал и несколько раз прошёлся по кабинету, всё больше и больше распаляясь. Наконец, он замер в паре шагов от Аластора и, драматически сложив руки на груди, начал:

— Скажи-ка мне, Минерва, чем опасна принудительная трансфигурация человека в животное?

— Без учёта его возможной анимагической формы? — прищурилась Макгонагалл.

— Без!

— Ну, во-первых, она может стать необратимой из-за резкой смены формы и неготовности человека принять сознание животного. Кроме того, это чревато частичной трансфигурацией конечностей, что, конечно, излечимо, но очень болезненно. Ещё это может грозить сумасшествием.

Снейп кивал в такт каждому слову, а в конце речи ткнул пальцем в сторону Аластора, почти торжествуя:

— Этот, с позволения сказать, профессор превратил студента в хорька!

Во взгляде Кроули мелькнуло восхищение. Наверняка он мысленно уже составлял отчёт, в котором приписывал эту заслугу себе. Пф-ф! Тогда Азирафелю доставалось пробуждение любви к студентам у Снейпа. Один — один!

— Разумеется, это был студент вашего факультета, — крылья носа Макгонагалл затрепетали от гнева. — Иначе вы бы...

— Разумеется, вам лучше знать, что бы сделал я, — елейным тоном отозвался Снейп. — Это был Драко Малфой, и меня ничуть не удивит, если его отец не пожелает замять это дело.

— Аластор, — укоризненно начал Дамблдор, — как ты мог?

— Этот паршивец пытался напасть сзади. Кстати, на Гарри Поттера.

Его слова тут же нашли отклик у Макгонагалл, которая, поджав губы, процедила:

— Так я и думала.

— Ничуть не сомневался в вашей беспристрастности, Минерва, — тут же отозвался Снейп. — Это ведь так по-гриффиндорски!

— Может быть, вы ему расскажете, Минерва, как это было? — криво усмехнулся Аластор. — Вы же там были.

— И почему я не удивлён? — скривился Снейп. — Альбус, с такой командой вы сильно рискуете нарваться на неприятности.

— Профессор Хмури уже получил свой выговор и обещал больше так не делать.

— Угу, — прошептал Кроули, — а потом он явит нам радугу.

Хорошо, что его не услышал никто, кроме Азирафеля.

— Профессор Хмури учит учеников Непростительным проклятьям, — лицо Спраут покрылось красными пятнами, выдавая внутреннюю борьбу, но она не собиралась отступать. — Аластор, как ты мог?

— Аластор? — Дамблдор нахмурился. — Это правда?

— Я всего лишь хотел им показать, что такое война! — ничуть не раскаиваясь, Аластор вальяжно развалился в кресле, презрительно поглядывая на Снейпа. — Чтобы они оценивали свои силы, когда ввязываются в грязное дело. Чтобы...

— Вы наложили Империус на мистера Поттера! — продолжила обвинять Спраут.

— Он на него не подействовал! — взгляд стеклянного глаза почему-то уставился прямиком на Азирафеля.

— Это немыслимо! — теперь Макгонагалл походила на разъярённую пантеру.

— Ему здесь не место! — Снейп зло уставился на Дамблдора. — Альбус, я настаиваю!

— А кому здесь место, тебе? — Аластор расхохотался. — Ты бы сначала внимательно посмотрел на свою левую руку и подумал, к чему тебя обязывает эта картинка.

У Азирафеля перехватило дыханье. Это что получается? Снейп — Пожиратель Смерти? И все об этом знают? Но как тогда...

— Ты понял, да? — едва слышно прошептал Кроули. — Весело тут у них.

Особого веселья Азирафель не заметил. Дамблдор пресёк разгорающийся скандал просто и очень эффективно, всё же его авторитет был среди коллег непререкаем. Собрание закончилось почти мирно, если, конечно, не считать негодующего Снейпа, но и он вел себя на удивление корректно. Ещё больше удивило Азирафеля предложение остаться, когда он уже стоял на пороге.

Дамблдор закрыл за всеми двери, не пользуясь палочкой, и предложил какао. Азирафель, впрочем, уже был готов и к тому, что директору известны о нём не только предпочтения в еде и питье. Тянуть с разговором Дамблдор не стал:

— Мой дорогой, — начал он. — У вас настолько выразительное лицо, что я без труда понял, что вы нуждаетесь в некоторых пояснениях.

— Нуждаюсь, — улыбнулся Азирафель. — Очень.

— Кто такие Пожиратели Смерти, полагаю, вам рассказывать не нужно?

— Нет.

— Ещё бы, — Дамблдор поправил очки, — с таким приятелем у вас не должно быть недостатка в информации.

— Это правда, — не стал темнить Азирафель. — Но вот с её интерпретацией...

— Было бы лучше, если бы вы задали свои вопросы.

Конечно, лучше! Когда не хочешь ненароком выболтать лишнее... что ж!

— Расскажите мне о Пророчестве.

Дамблдор несколько мгновений разглядывал Азирафеля, то ли подбирая слова ответа, то ли наоборот, пытаясь красиво солгать.

— Что именно вас интересует?

— Тот человек, что подслушивал за дверью, был Снейп?

— Да.

— И он потом передал это пророчество Тёмному Лорду?

— Для простого библиотекаря вы слишком проницательны.

— Я просто хочу понять.

— Это ведь не ваша война. Зачем вам это?

— Боюсь, скоро у нас будет одна война. Последняя.

— Вы не тот, за кого себя выдаёте.

Азирафелю показалось, что у Дамблдора сменился цвет глаз — с безмятежно-голубого на серо-стальной. Наверное, так оно и было, и скорее всего, Дамблдору не было равных противников. Среди смертных.

— Последние сто лет я владею букинистическим магазином в Сохо.

— Где?

— В Лондоне. Примерно в районе Косой аллеи.

— Никогда раньше вас там не встречал.

— Я вас тоже. И всё-таки, почему он хотел его убить?

— «Ни один не может жить спокойно, пока жив другой...» — процитировал Дамблдор.

— Этого мало.

— Вы правы, дорогой Азирафель, этого мало, но вот беда — это всё что я помню.

— Разве вы не записали это Пророчество?

— Записал, — Дамблдор с сожалением взглянул на Азирафеля. — Эта запись хранится в Министерстве, но получить Пророчество может лишь тот, к кому оно относится.

— То есть никто другой не может узнать его дословно?

— Никто, — Дамблдор тяжело вздохнул. — Мне очень жаль, Азирафель, но я сказал вам много лишнего, о чём теперь сожалею. Вам было бы лучше обо всём забыть. Обливиейт!

30.07.19

Кажется, это было заклинание, стирающее воспоминание — Азирафель так и не удосужился с этим разобраться, — и, кажется, Дамблдор ждал теперь от него какой-то реакции. Знать бы ещё какой! Азирафель не был столь искусным мастером импровизации, как Кроули, поэтому он просто на несколько мгновений прикрыл глаза, а потом взглянул на невозмутимого Дамблдора с лёгким непониманием:

— Вы что-то сказали, Альбус?

— Я бы хотел поговорить о предстоящем Турнире. Вернее даже, о вашей работе во время его проведения.

— Будут какие-то изменения?

— В замке появится много гостей. Возможно, некоторым из них понадобиться помощь в подборе книг...

— Я всё понял. Вы бы хотели, чтобы я в первую очередь проявил заботу о нашем чемпионе?

— Вовсе нет. Я надеюсь на ваше равное ко всем отношение. Помните, в Хогвартсе помощь получает каждый, кто в ней нуждается. Не будем нарушать традиции.

— Скажите, а мы будем знать задания заранее?

— Я вам больше скажу, — Дамблдор тепло улыбнулся, — мы будем участвовать в их подготовке. Но тс-с! Не говорите об этом чемпионам.



***

Кроули обнаружился на диване Азирафеля, который, кажется, уже считал своим. Он сложил ноги на спинку, заставляя гадать, как можно отдохнуть в такой позе, ничего себе не сломав и не вывихнув.

— И что хотел наш милый директор?

Азирафель сначала налил себе вина, устроился в кресле и только потом ответил:

— Он знает, что ты шаришься в его воспоминаниях.

— Скажешь тоже, «шарюсь», — фыркнул Кроули. — Просто просматриваю.

— Он тебя заметил.

— Меня невозможно заметить!

Кроули снял очки и повернулся на бок, укладывая их на кофейный столик. Поразительная гибкость, если учесть, где его ноги... были... подвижность, впрочем, тоже хороша. Азирафель определил своё чувство как зависть и слегка огорчился обретённой с годами приземлённости. А Кроули продолжал рассуждать:

— Он скорее меня вычислил. А это плохо, потому что мы не знаем, насколько правдиво то воспоминание. Ангел, ты меня слушаешь?

— Да-да, конечно.

— И что я сказал?

— Что тебя невозможно заметить.

— И?

— По-моему, это ложное утверждение.

Кроули в очередной раз извернулся, с интересом разглядывая Азирафеля:

— Мы всё ещё говорим о деле?

— Разумеется. А ещё Дамблдор сказал, что в Министерстве хранятся записи всех пророчеств. Только вот взять их может лишь тот, кого они касаются.

— Ерунда, — отмахнулся Кроули. — Когда нам мешали такие мелочи?

— Тебе, мой дорогой демон, может, и не мешали...

— Пф-ф! Можно подумать, что Дамблдор, если бы смог, то не захотел бы избавить тебя от этих воспоминаний. Ты, как и я, даже не задумываешься над такими мелочами, поэтому «нам».

— Ну, хорошо, — согласился Азирафель, — когда мы идём в Министерство?

— Ночью, — сразу же отозвался Кроули. — Зачем тянуть? Сейчас и пойдём.

— Но это в Лондоне, — поморщился Азирафель. — Я бы предпочёл поехать не спеша, остановиться в твоей квартире, навестить Министерство, ну и пройтись по Косой аллее.

— Зачем?

— Ну, во-первых, я хочу там осмотреться, а во-вторых, попробовать мороженое у Фортескью. Говорят, у него очень интересные вкусы.

Кроули скривился, как от зубной боли:

— Ну как я мог об этом забыть?! Хорошо, тогда поедем на каникулах. Как раз и ученики разъедутся, и никто не заметит нашего отсутствия.

— А это не будет слишком поздно? — засомневался Азирафель.

— Ангел, если вдруг что-то начнёт происходить, мы всегда сможем пожертвовать комфортом. Хотя у меня очень удобная машина.

— Ты для меня слишком быстрый, Кроули.

Про роль Снейпа в передаче Пророчества Азирафель решил умолчать — эта мелочь никак не влияла на дальнейший ход событий, хотя и прекрасно объясняла, почему Дамблдор держал его рядом с собой.

До приезда гостей Турнира оставалось совсем немного времени, которое Азирафель рассчитывал провести с толком, разбирая книги, но, очевидно, у посетителей библиотеки были свои планы. И если братьев Уизли можно было нагрузить книгами и отправить в кабинет маггловедения, а мисс Грейнджер сидела так тихо, что о её существовании можно было забыть, то остальные отнимали уйму времени пустыми разговорами. Флитвику зачем-то понадобилось искать старинный дуэльный кодекс, чтобы «взглянуть одним глазком», Хуч просто с удовольствием пила чай и донимала расспросами о вкусах Азирафеля, а Филч уже трижды приходил за журналами и каждый раз оставался недоволен. Азирафель почувствовал себя достаточно раздражённым, чтобы как-то повлиять на свободный выбор хотя бы некоторых.

— Аргус, дорогой, может быть, мне всё-таки вам помочь?

— Помогите, — взгляд школьного завхоза блуждал по полкам, в то время как сам Филч пытался изобразить любезную улыбку.

— Вам нужно что-нибудь о домашних животных? — попытался навести его на мысль Азирафель.

— Упаси Мерлин!

Взгляд Филча сфокусировался на Азирафеле, и в нём мелькнула лёгкая одержимость. Впрочем, а кто здесь мог послужить образцом адекватности? Возможно, только Дамблдор, да и то не факт, если окружил себя такими странными коллегами. Хотя Кроули и пытался объяснить, что все человеческие коллективы похожи на этот, Азирафель ему не верил — демонам по статусу положено не любить людей.

— Может быть, вас интересует досуг? — вновь попробовал Азирафель.

— Досуг. Точно, досуг. Вообще-то это нужно не мне, это нужно Хагриду...

— Всё-таки о животных?

— Да нет же! Ваш приятель говорил, что привёз какие-то журналы, которых на всех хватит. Мне бы взглянуть. Чтобы убедиться. И отнести Хагриду. Вы даже можете записать их в его карточку. Он такой стеснительный, наш лесничий.

Вот так всегда! Кроули наболтает, а кому-то потом с этим разбираться. И пусть за это маленькое чудо не нужно было отчитываться, всё равно Азирафель был недоволен. Хотя бы потому, что не очень хорошо помнил детали таких журналов, ведь он интересовался ими, лишь когда они появились... ну, может ещё несколько лет спустя... в отличие от изощрённого Кроули.

— Передайте ему несколько номеров, — Азирафель поднялся по лестнице и сдунул пыль с каких-то старых альбомов, придавая им достаточно фривольный вид, — за семьдесят второй год.

— Такие старые? — расстроился Филч.

— Поверьте, с тех пор ничего не изменилось, — утешил его Азирафель, прочитавший дату на одном из альбомов. — Так мне записать их на Хагрида?

— Будьте столь любезны, — Филч попытался шаркнуть ногой, явно вспомнив об этикете, и, прихрамывая, отправился восвояси.

А вечером братья Уизли пришли в библиотеку с таким таинственным видом, что у Азирафеля зародились нехорошие подозрения о чрезмерно болтливом завхозе. Разумеется, подрывать нравственные устои детей никто не собирался, и когда Азирафель уже настроился на гневную отповедь, у него на столе появился комок белого пуха.

— Это вам...

— ...как бы подарок от нас...

— ...потому что мы хоть и бестолочи...

— ...но очень благодарны за помощь...

— ... и вообще...

— Что это? — откровенно удивился Азирафель, когда комок пискнул и резво покатился в сторону вазочки со сладостями.

— Это карликовый пушистик.

— Милое существо, которое вполне может быть фамильяром...

— Вы намекаете, что оно похоже на меня?!

— Лишь в общих чертах...

— Он не такой начитанный...

— Он? — продолжал изумляться Азирафель. — Вы хотите сказать, что оно самец?

— Хотим.

— Но это не точно...

Ни на что не рассчитывая, Азирафель протянул ладонь, но комок пуха легко перебрался на неё и принялся умываться. Почти как кот. Только котом он не был. Странное существо: лёгкое, тёплое и нежное. Братья принялись рассказывать, какое отличное создание этот пушистик, как он неприхотлив, всеяден и ласков, а Азирафель пытался понять, есть ли у него уши, чтобы почесать за ними, как принято у питомцев.

Пушистик получил незатейливую кличку «Пушок», съел две конфеты и половинку печенья, попробовал какао и укусил Кроули за палец, когда тот его решил пощекотать. Стоило ли после этого удивляться вердикту?

— Воспитывать и воспитывать! — Кроули сунул в рот палец, с шипением слизывая крохотную капельку крови.

Кажется, они с Пушком всё-таки не поладили.

31.07.19

Пушистик поселился в кармане сюртука Азирафеля, проводя там большую часть времени. Выбирался он только в спокойной обстановке, например, когда Азирафель собирался поработать, или же во время трапез в Большом Зале. Если в библиотеке Пушок спокойно устраивался на открытой книге, требуя чесать мягкое брюшко, то во время обеда он забирался на плечо Азирафеля и разглядывал происходящее, попискивая, когда Кроули начинал не него едва слышно шипеть. Идеальный питомец.

Накануне прибытия гостей Азирафель решил ещё раз поговорить с Кроули про важность первого впечатления, эпатаж и соблюдение традиций. Всё-таки престиж школы — это не пустой звук.

— Кроули, — начал он, входя в его комнату, — ты помнишь девятнадцатый век?

— Да, ангел, а какое это имеет отношение...

— Все эти традиционные костюмы из тончайшей шерсти, шёлковые сорочки, цилиндры, перчатки из нежнейшей лайки, трости, — Азирафель со значением взглянул на Кроули.

Тот пожал плечами:

— Помню, конечно, но всё ещё не понимаю, к чему ты клонишь.

— Тебе был к лицу тот костюм. Помнишь? Мы в тот день плотно пообедали...

— Ты плотно пообедал, ангел.

— ...и отправились кормить уток в Сент-Джеймсский парк.

— Ты тогда ещё что-то говорил о братании с врагом, — едко заметил Кроули.

Азирафель не любил вспоминать ту ссору, тем более её обсуждать.

— Ты тогда отлично выглядел, — улыбнулся он. — И ничем особенным не выделялся в толпе.

Конечно же, Азирафель немного покривил душой, потому что Кроули всегда выделялся, но сейчас речь шла не об этом.

— Ангел, ты зашёл поговорить со мной о старых добрых временах? — Кроули с подозрением прищурился. — Или решил меня отвлечь от вопросов о твоих провокациях?

— Не понимаю, о чём ты.

— О журналах, дорогой ангел! Тех самых, распространение которых не поощряется в закрытых школах.

— О, ты об этом! — улыбнулся Азирафель, вспоминая маленькое фривольное чудо.

— Именно! — Кроули усмехнулся и ехидно поинтересовался: — Ты специально выбрал альбом выпускников семьдесят второго года для своих махинаций?

— А что с ними не так?

— Хотя бы то, что сейчас многие из тех выпускников сделали карьеру, стали приличными членами общества... Ангел, ты ведь это не специально затеял?

— Но... — Азирафелю было неловко признавать, что он об этом не подумал. — Дурацкие условности! В человеческом теле нет ничего порочного.

— Ох, ангел! Я же говорю, тебе и в голову не придёт, до чего способны додуматься смертные. Да что тебе! — Кроули поморщился. — Я даже представить себе не мог, что им понадобится головотяпная машина. Или электрический стул. А пытки? Думаешь, это кто-то из наших? Напрасно! Всё сами... всё.

— Тебе не кажется, что ты ушёл от темы журналов? Я всё ещё не понимаю, из-за чего столько шума.

Кроули приподнял бровь и весело фыркнул:

— В том году закончил школу нынешний председатель Совета попечителей, и если судить по количеству фотографий, он был звездой выпуска. Филч получил массу положительных эмоций, хотя и был несколько фраппирован.

М-да! Неудобно получилось.

— Но ты ведь всё исправил?

— Как всегда, ангел.

Значит, и говорить больше было не о чем.

— Так вот, Кроули, я подумал, что тебе бы не составило особого труда выглядеть чуть презентабельнее. Хотя бы во время встречи гостей. Первое впечатление, все дела.

— А чем тебе не нравится мой нынешний вид? — Кроули озадаченно взглянул на свои брюки, вызывающе обтянувшие длинные ноги.

— Нравится, — ничуть не покривил душой Азирафель, — но здесь так не принято. Представь, как бы тебя приняли в обществе в девятнадцатом веке, заявись ты на раут в таком виде.

Нельзя сказать, что слова Азирафеля привели Кроули в восторг, но, по крайней мере, он задумался, и, зная его, можно было ожидать правильные выводы.



***

Гости прибывали вечером, и по этому поводу даже отменили последние уроки, что привело Кроули в отличное настроение.

— Как раз успею написать пару поурочных планов, — сообщил он Азирафелю, направляясь к себе.

— Прости?

— Ну, это типа отчётов, что я писал Вниз. Кругом сплошная бюрократия.

— Но ты ведь сам говорил, что те отчёты... — забеспокоился Азирафель. — Что они несколько...

— Неправдоподобны? — подсказал Кроули. — Есть такое. Так ведь кто виноват, что их никто не проверяет?

— Кроули, Дамблдор не такой.

— Да брось ты! Бюрократия везде одинаковая, и что пишут в отчётах, абсолютно никого не волнует. Лишь бы они были.

— Кроули, но ты ведь не пишешь там всякую чушь?

— Я?! Ни в коем разе! Если только слегка приукрашаю. Самую малость. Но всё основывается на реальных событиях.

— Как с ребёнком?

— С ребёнком я не виноват. Это наверняка монашки напутали. Кто ж знал, что в ту ночь кто-то ещё решит разродиться? Точно не я!

Азирафель мог напомнить, что Кроули должен был проследить, кому отдаёт ребёнка, но решил не посыпать солью старые раны. Особенно накануне важного события, испортить которое было бы по меньшей мере невежливо.

— Хорошо, — согласился со всеми доводами Азирафель, — пиши, что хочешь, но, пожалуйста, не забудь позаботиться о внешнем виде.

— Это же так очевидно!

Азирафель и представить не мог, что его дружеский совет приведёт к такому результату. Кроули понял его слова слишком буквально и облачился, кажется, в тот самый наряд. Во всяком случае, никаких отличий Азирафель не заметил — Кроули словно сошёл с гравюры девятнадцатого века. Вот только вместо того, чтобы слиться с толпой, он, наоборот, привлек к себе внимание, как свеча, горящая в стакане. «Очевидно» ему! Кто же так делает?! Не мог же Кроули издеваться над ним? Нет, не мог.

Кроули появился в тот момент, когда все гости уже расселись по местам, но ещё не увлеклись угощением и не перестали разглядывать всё вокруг. Одновременно с ним из двери напротив в Большой Зал вошёл и Люциус Малфой. Он на мгновение замер, заметив конкурента по эффектному появлению, но тут же взял себя в руки и приветственно кивнул, направляясь к столу.

Дамблдор молитвенно сложил ладони и устроил подбородок на кончиках пальцев. Как уже успел понять Азирафель, директор Хогвартса питал слабость к хорошим зрелищам. И его можно было понять! Если Кроули всегда выбирал тёмные тона в одежде и сейчас был в чёрном, то его безусловный оппонент выбрал для торжества такой светло-сливочный тон, что его можно было счесть белым, а традиционная для волшебников мантия развевалась подобно шлейфу платья. Кроули и Малфой, как хорошие танцоры, сошлись в центре зала и одновременно поклонились приветствовавшей их публике.

— Пижон! — отчётливо пробормотал Снейп, сидевший неподалёку, и Азирафель был с ним полностью согласен.

К столу Кроули и Малфой подошли вместе, и теперь можно было разглядеть, что у них даже трости венчали похожие навершия в виде змеиных голов. Впрочем, трость Кроули выглядела солиднее изящного стека Малфоя. Кто зааплодировал первым, Азирафель не заметил, но братья Уизли выразили одобрение свистом, и их поддержали сокурсники. Наверное, даже многочисленные репетиции не увенчали бы этот выход таким успехом, как случайная импровизация. Даже появление шармботонских вейл не наделало столько шума, что уж говорить о суровых выходцах Дурмстранга.

Когда Кроули с видом победителя уселся рядом, Азирафелю очень захотелось сказать ему о том, что, советуя внимательнее отнестись к выбору одежды, он имел в виду совершенно иное. Что не стоило привлекать к себе столько внимания, особенно той блондинки, от которой просто разило скандалом. Что вообще-то они лишь гости в этом мире. Что надо быть осмотрительнее, чёрт его дери! Но вместо этого Азирафель лишь улыбнулся и сказал:

— Кроули, передай мне, пожалуйста, вон то пирожное.

01.08.19

Однако насладиться праздничным ужином помешала речь Дамблдора.

— Торжественный миг приблизился, — улыбнулся он. — Турнир Трех Волшебников вот-вот будет открыт. Перед тем как внесут ларец, я хотел бы коротко объяснить правила нынешнего Турнира.

Дамблдор представил гостям представителей Министерства Магии, организовавших Турнир: главу Департамента международного магического сотрудничества Бартемиуса Крауча и начальника Департамента магических игр и спорта Людо Бэгмена. Крауч чем-то напомнил Азирафелю Михаила, и от не самых тёплых ассоциаций окончательно пропал аппетит.

— Мистер Бэгмен и мистер Крауч, организаторы Турнира, без устали работали несколько месяцев, — продолжил Дамблдор. — И они войдут в жюри, которое будет судить состязания. Мистер Филч, — улыбнулся он, — ларец сюда, пожалуйста.

Филч, преисполненный важности своей миссии, принёс ларец, по крышке которого Дамблдор трижды стукнул палочкой, продолжая рассказывать о Турнире, беспристрастным выборщиком чемпионов которого должен был стать Кубок Огня. Когда ларец открылся и публике был явлен Кубок, Азирафель переглянулся с Кроули. Ну да, одно дело размышлять о деяниях смертных, а другое — лично убедиться, во что они сумели превратить Священный Грааль. Варвары! После такого о судьбе Огненного Меча Азирафель предпочёл не задумываться.

— Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать свое имя и название школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, — улыбнулся Дамблдор. — Им дается на размышление двадцать четыре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трех Волшебников.

Директор говорил ещё о возрастном ограничении участников Турнира, о магическом контракте чемпиона, который нельзя нарушить, о славе и почёте, а Азирафель размышлял о человеческом выборе, превращающем желание покрасоваться в полный смертельных опасностей Турнир, а древний артефакт — в лототрон. И всё-таки Армагеддона этот мир никак не заслуживал. Азирафель покопался ложечкой в пирожном, но совершенно без аппетита, и не стал возражать, когда Пушок решился выбраться на стол и доесть десерт.



***

— Не нравится мне это всё...

Кроули надоело воспитывать овечек, и он плюхнулся на диван, умудрившись не облиться виски, бокал с которым не выпускал из рук весь вечер. Не иначе знаменитое дьявольское везение. Азирафель вытянул ноги, устраивая их поближе к теплу камина — осень в Шотландии отличалась сыростью, сколько он помнил.

— Что именно? — поинтересовался Азирафель, разглядывая Кроули через бокал с вином.

— Всё! Опять мы получаем намёки на игры со временем. Сколько можно?

— Её замысел всё ещё непостижим, — глубокомысленно заметил Азирафель.

Алкоголь приятно туманил разум, делая эту реальность гораздо привлекательнее. А Кроули через винную призму казался и вовсе...

— Не надо на меня так смотреть, — поёжился Кроули. — Мне сразу начинает казаться, что я как-то не так выгляжу.

— Так, — Азирафель кивнул, подтверждая свои слова. — Всё так. Именно поэтому ты привлёк к себе столько внимания, хотя я имел в виду совсем другое... ну, когда напоминал тебе о девятнадцатом веке, — Азирафель покрутил в воздухе бокалом и слизнул с руки каплю пролившегося вина. — Что-то сдержанное, строгое, неприметное... хотя, наверное, дело вовсе не в одежде.

— А в чём? — Кроули заинтересованно уставился на него.

— Ты такой... такой...

— Какой?

— Тебя нельзя не заметить, — подобрал подходящие слова Азирафель. — Но всё равно этот твой выход с Малфоем был немножко чрезмерным. Вы слишком хорошо смотрелись, если ты понимаешь, о чём я.

— Не понимаю, — Кроули перевернулся на живот и, выпустив, наконец, из рук бокал, подпёр ладонью щёку.

Он выглядел слегка беззащитным без своих очков, что немного сбивало с толку, но не настолько, чтобы Азирафель решился закончить свою мысль.

— Не важно. Как думаешь, кто победит в Турнире?

Кроули ни на мгновение не задумался над ответом:

— Наши, — он вдруг улыбнулся. — Ты заметил, ангел, у нас одни и те же «наши». Впервые за шесть тысячелетий. Как думаешь, это к чему?

— Уж точно не к добру.

Кроули вновь перевернулся и, осушив одним глотком бокал, превратил его в небольшой глобус, который, повинуясь его воле, взлетел и завис над ним, медленно вращаясь.

— Нет, ангел. Я ставлю на отмену Армагеддона.

Возможно, он был прав, а возможно, и нет.



***

Вечером следующего дня все ждали решения Кубка. Дамблдор посмеивался в бороду, слушая рассказы о попытках обмануть возрастное ограничение на подачу заявок. Очевидно, он был полностью уверен в защите, но Азирафелю всё равно было неспокойно. За свою земную жизнь он бессчётное количество раз видел, как из-за мелочей рушатся самые продуманные планы. Взять того же потерянного ребёнка — казалось, чего проще: выбрать подходящий момент и подменить, но ведь абсолютно всё пошло не так. Азирафель прекрасно знал, что Она очень любила пошутить, и оставалось лишь надеяться, что этот Турнир был просто Ей не интересен. Но, с другой стороны, зачем-то же они с Кроули сюда попали.

Ожидание не мешало Азирафелю наслаждаться ужином, и, обильно намазывая на венские вафли сливочное суфле, он пытался убедить Кроули, что всё происходящее совершенно не связано с тем-самым-мальчиком. Потому что это было бы слишком нарочито. Они говорили негромко, но Азирафель, на всякий случай, позаботился о том, чтобы их не слышали — понять их всё равно никто бы не смог, но слухов могли наплодить.

— Это не Её игра, Кроули. Она действует иначе.

— Например, с яблоней, — губы Кроули сложились в ехидную улыбку. — Это был верх изящной игры.

— Тогда не считается.

— А Потоп?

— Что не так с Потопом?

— Ты спрашиваешь? — фыркнул Кроули. — Все потонули безо всякой игры и изящества. Раз! — и наповал. Ты ещё Содом и Гоморру вспомни.

— Это не Она, это Сандалфон.

Кроули уже собрался возразить, но заговорил Дамблдор, и он обратился в слух. Как, впрочем, и сам Азирафель.

— Кубок Огня вот-вот примет решение. Думаю, ему требуется еще минута-другая. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу, — Дамблдор указал на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний.

Взмахом палочки он погасил в зале свет, оставив лишь свечи в тыквах как символ Хэллоуина, и в наступившем полумраке огонь Кубка показался ярче света самых огромных звёзд. Но вдруг пламя покраснело, и из Кубка вылетел пергамент с обгоревшими краями. Дамблдор с неожиданной для своих лет лёгкостью подхватил его и торжественным голосом прочитал:

— Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам.

Азирафель проводил взглядом сутулого парня, недоумевая, отчего так беснуется зал. Подумаешь — игрок в квиддич! Хотя, наверное, это он сам отстал от времени, у которого сейчас иные герои. Пламя вновь налилось багрянцем, и Дамблдору оставалось лишь поднять руку, чтобы поймать пергамент со следующим именем:

— Чемпион Шармбатона — Флер Делакур!

Азирафель уже успел узнать про вейл и их чары, но всё равно не мог не отметить, что девушка была чудо как хороша. Она грациозно поклонилась и изящно прошла мимо столов в комнату для получения инструкций. Её проводили едва ли не овацией. Наконец, Кубок вспыхнул третий раз, и в наступившей тишине Дамблдор объявил:

— Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори.

Аплодисментами и криками восторга Азирафеля уже было не удивить. Он подмигнул Кроули, в знак того, что всё обошлось, и приготовился слушать речь Дамблдора о чести и долге. И всё было хорошо ровно до того мгновения, когда пламя Кубка вновь побагровело, выбрасывая четвёртый пергамент. Дамблдор всё-таки успел его поймать, демонстрируя отличную реакцию, однако он не спешил прочесть имя ещё одного чемпиона, неверяще вглядываясь в обгоревший больше остальных пергамент. В общем-то, Азирафель уже догадался, что там написано, но всё равно вздрогнул, когда в звенящей тишине раздался тихий голос Дамблдора:

— Гарри Поттер.

02.08.19

***

Напиваться в компании Кроули становилось традицией. Не то чтобы алкоголь как-то способствовал принятию решений или просветлял мысли, нет. Он просто помогал смириться с неизбежным. Все эти изменения сознания, временная лёгкость в теле, небольшая эйфория... Азирафель не гнушался ничем.

— Это он, ангел.

— Он, — согласился Азирафель.

— Мы его нашли?

— Нашли.

— И что мы теперь будем с ним делать?

Азирафель понимал неизбежность принятия решения, но прямо сейчас у него не было на это сил. И желания. Но прежде всего сил.

— Давай подождём, Кроули.

— Пока он вырастет?

— Ну, не знаю... он ведь будет участвовать в Турнире?

— Думаешь, эти ограничения по возрасту неспроста, и он не дойдёт до конца?

Звучало отвратительно, но разве был выбор? Азирафель покачал головой, отчего комната принялась раскачиваться, будто чёртова карусель.

— Давай подождём. Чтобы до конца увериться. Так сказать, наверняка.

Кроули скривился и, приложив бутылку к губам, начал пить прямо из горлышка. Зрелище показалось Азирафелю вызывающе непристойным. Странно, раньше он такого не замечал. Вот он — побочный эффект опьянения. Мерещится всякое.

— Хорошо, ангел. Давай подождём. Время ещё есть. Хотя всё это слишком напоминает инициацию.

— Но твои же не могут начать настолько заранее?

— В этом мире?

— Кроули, ну, мы же прекрасно понимаем, что это зеркало.

— Тогда рядом с ним должен будет появиться пёс. Та самая Адская гончая...

— Ты об этом не говорил.

— Сейчас говорю. Я точно не знаю, когда, но с его появлением всё и начнётся. Пёс будет его оберегать, защищать и всё такое.

— Пса можно убить?

— Ты можешь попробовать, ангел.

— Не нравится мне всё это.

— А кому нравится? — Кроули вновь глотнул из горлышка и облизнулся. — Ты знаешь, что будет первым заданием?

— Нет, а когда об этом говорили?

— Не надо пропускать собрания, — Кроули устало прикрыл глаза ладонью и словно нехотя пробормотал: — Драконы.

— Что?!

— Чемпионам надо будет отнять яйцо у самки дракона. На время.

— Они сошли с ума? Зачем такое загадывать... — Азирафель понял, что ничего не понимает. — Это же дети. Даже тот-самый-мальчик. Если, конечно, мы в нём не ошибаемся.

— Знаешь, ангел, я бы тоже хотел ошибиться, но, похоже, свой лимит на ошибки уже исчерпал. Пёс станет тебе последним доказательством. И ещё... — Кроули снова приложился к бутылке, вызывая неуместные ассоциации. — Если мы правы, то с ним ничего не случится. Совсем ничего!

Азирафель предпочёл бы остаться вовсе без доказательств, чем с такими, но выбирать не приходилось: появление того-самого-ребёнка запустило механизм Армагеддона, остановить который могло лишь исчезновение ключевой фигуры. Когда стало понятно, что ничего нового им уже не придумать, Кроули ушёл к себе, оставив Азирафеля в полном смятении.

На следующее утро Азирафель решил почитать про драконов, для чего набрал не меньше десятка книг, от старинных гримуаров до вполне современных авторства Ньюта Скамандера. Он был уверен, что во время уроков ему никто не помешает. Похоже, ошибаться стало входить у него в традицию.

— Мистер Азирафель, доброго утра.

Профессор ЗОТИ, прихрамывая, вошёл в библиотеку и попытался изобразить приветливую улыбку.

— И вам всего наилучшего, дорогой Аластор. Вам подобрать книгу или вы желаете покопаться самостоятельно?

— А вы уже сами отобрали всё, что меня могло бы заинтересовать. Не возражаете, если я к вам присоединюсь?

Возражать было, по меньшей мере, невежливо. А ещё Азирафелю стало очень любопытно, с какой целью Аластору вдруг понадобилось изучать драконов — это совершенно не входило в круг его профессиональных интересов. К счастью, тот сам поспешил всё разъяснить, отвечая на незаданный вопрос.

— Я понимаю, подсказывать нехорошо и, как говорит Альбус, неспортивно. Но ведь малец изначально в худших условиях. Остальные чемпионы и постарше, и подготовлены получше, а этот...

— Тогда на что он рассчитывал, бросая своё имя в Кубок?

— Ох, Азирафель, всё-таки вы немного не от мира сего. Разумеется, он сделал это не сам.

— Думаете, попросил друзей?

— Думаю, он и вовсе не планировал ничего такого, его подставили... только об этом тс-с! — Аластор приставил палец к губам и немного прищурился, отчего его стеклянный глаз совершил полный поворот и уставился куда-то вглубь черепа. — Лучше о таком не болтать. Чтобы не спугнуть злоумышленника.

Теперь Азирафелю стало казаться, что имя в Кубок подбросил кто-то, знающий больше, чем положено, и решивший привлечь внимание к странному ребёнку. И сразу Аластор, со своим желанием помочь, стал выглядеть крайне подозрительно. Тот-самый-ребёнок просто не мог остаться без страховки, и старый вояка вполне подходил на эту роль. И если к Гарри Поттеру Азирафелю было подобраться гораздо сложнее, чем тому же Кроули — мальчик прекрасно жил вне стен библиотеки! — то с его защитником установились почти дружеские отношения.

— Конечно, дорогой Аластор, я буду помалкивать, — заверил Азирафель, — и я даже смогу посоветовать мистеру Поттеру, какую книгу следует прочитать в первую очередь. Если, конечно, он всё-таки дойдёт до библиотеки.

— Правда? — Аластор пытливо прищурился. — А ведь вы предлагаете дело. И не сомневайтесь, малец дойдёт. Я прослежу. Скажите, вам тоже не по душе, когда творится несправедливость?

Азирафель согласно кивнул и улыбнулся:

— А хотите штрудель? Вишнёвый? Мне показалось, вы его любите. А потом проштудируем литературу. Вместе мы сможем больше.

— Не откажусь, — Аластор потёр шею и уселся на диванчик, не сразу устроив ногу. — Ни от чего.

Азирафель позвал Винки и попросил её позаботиться о десерте. Удивительно, но такие простые просьбы приводили её в восторг. Стоило ли удивляться, когда Винки превзошла саму себя и натаскала вкусностей, которых хватило бы на десяток гостей. Аластор наконец расслабился, наверное, впервые за время их знакомства, и даже непосредственно облизал испачканные мороженым пальцы, что сильно выбивалось из образа параноика, пьющего лишь из своей фляжки и многократно проверяющего пищу на яды и проклятья. Чем больше Азирафель наблюдал за ним, тем сильнее его мучили самые разнообразные подозрения, и в одном он уверился точно — Аластор не тот, за кого себя выдаёт.

Азирафель уже успел выяснить, что ногу и глаз Хмури потерял очень давно, тогда же, когда и получил большинство своих шрамов, а стало быть, должен не только привыкнуть к протезам, но и перестать их замечать. Особенно после того, как сражался и побеждал без ноги и глаза. А теперь, значит, его устроили нянькой к непростому ребёнку? Решив разобраться, как в этом мире смертные меняют свою внешность, Азирафель попытался разговорить Аластора на общие темы, чтобы невзначай обсудить начало Турнира.

— А ещё мне показался странным выбор судей, — заметил Азирафель. — Я, конечно, никогда прежде не присутствовал на подобных состязаниях...

— Вы думаете, директора школ будут подсуживать своим?

— За это-то я как раз и не переживаю, — Азирафель откусил кусочек нежнейшего зефира и прикрыл глаза от удовольствия. — Меня удивляет, почему в жюри представители только нашего Министерства магии.

— Вы им не доверяете?

— Честно говоря, мне очень не понравился этот... как его...

— Бэгмен, — подсказал Аластор.

— Нет, второй. Крауч, — Азирафель поморщился. — Крайне неприятный тип.

— Совершенно с вами согласен, — отвращение на лице Аластора слегка походило на ненависть. — Хотя им положено восхищаться.

— Почему?

— Он настолько дорожит своей репутацией и честью, что, не задумываясь, отправил в Азкабан собственного сына.

Азирафель внезапно понял, о ком зашла речь: тот мальчик, сын Кроули. Крауч вполне мог отыграться на нём за собственное бессилье, отсюда и столь жестокий приговор. Можно сколько угодно напоминать себе, что люди слабы и, влекомые страстями, не ведают, что творят, но за всё время, проведённое среди смертных, Азирафель так и не смог к этому привыкнуть. Разумеется, он умел прощать и мог понять, а то и оправдать любого. Он не спешил никого судить, помня о высшем замысле и непостижимом плане. И всё-таки иногда он не мог сдержаться и позволял себе простые реакции, свойственные людям. Вот и сейчас он со вздохом покачал головой:

— Какая мерзость!

03.08.19

Азирафеля ничуть не удивило, когда Аластор горячо его поддержал: людям иногда требуется нравственный ориентир, чтобы дистанцироваться от «абсолютного» в их понимании зла и ощутить собственную «правильность». А некоторая чрезмерность реакции, скорее всего, крылась в созвучности подобного переживания Аластора, идущей прямиком из детства. Азирафель давно убедился, что чувство беззащитности перед взрослыми оставляет самые глубокие раны в душе, и если сейчас завести разговор об отце Аластора, то наверняка можно будет услышать много интересного. Хотя иногда бывают и деспотичные матери.

— Скажите, — Азирафель макнул кусочек зефира в какао, прежде чем отправить его в рот, — а этот мистер Поттер, и правда, так хорош?

— Это вы к тому, что я в него верю?

— Нет, это я помню тот ваш рассказ про Империус. Мальчик сделал что-то уникальное, или вы просто хотели его похвалить?

— Уникальное? Азирафель, вы не прекращаете меня удивлять. До его появления считалось, что от Непростительных проклятий нет спасения. Но он умудрился выжить после Авады.

— И поэтому вы решили испытать на нём...

— Нет! — зло перебил Аластор. — Совсем не потому! Мне нужен был кто-то для демонстрации действия этого проклятья, а Поттер сам напросился... фигурально выражаясь, разумеется.

— Но согласитесь, получилось...

— Что получилось, то и получилось, — не дал договорить Аластор. — Действие Круциатуса я на нём проверять не стал.

Всё, что до сих пор Азирафель слышал про Непростительные проклятья, сводилось к тому, что с ними невозможно совладать. Поэтому было бы совсем не удивительно, если вдруг тот-самый-мальчик под пыточным проклятьем не почувствовал бы ровным счётом ничего. Но проверять такое Азирафель бы не рискнул, причём из-за любого из возможных результатов. Некоторые вещи стоит доверить судьбе.

— И правильно сделали. Возьмите-ка лучше ещё кусочек штруделя.

Как обычно, вкусная еда и уютная атмосфера возымели своё действие, и Аластор расслабился настолько, что не только взял из рук Азирафеля какао, но и с удовольствием начал его пить. Правда, это ничуть не помешало ему вскоре достать фляжку, пояснив, что там лекарство, без которого он может умереть в страшных муках.

Азирафель никогда не любил влиять на сознание людей, предпочитая иметь дело со свободной волей и честным выбором, но сейчас на кону стояло слишком многое, чтобы думать о собственных предпочтениях. Конечно, было бы проще считать, что Аластор сам спровоцировал его своим обманом, но Азирафель ещё не настолько отуземился. Поэтому он просто щёлкнул пальцами, погружая бедолагу в некое подобие транса и одновременно запечатывая двери от посторонних. Теперь можно и поговорить. Откровенно.

— Аластор, вы ведь не тот, за кого себя выдаёте? — мягко начал Азирафель.

— Не тот, — согласился он.

— Вы это делаете в личных интересах?

— Нет. Я исполняю свою клятву, — Аластор потёр левое предплечье, похоже, не осознавая своих действий.

— У вас есть план?

— Да. Я собираюсь возродить Повелителя.

— Тёмного Лорда?

— Да.

— И поэтому вы помогаете Гарри Поттеру?

— Я поклялся доставить Гарри Поттера на место проведения ритуала.

— Для этого вы бросили его имя в Кубок?

— Да. Таков план. Он должен продержаться до последнего этапа Турнира. Когда всё будет готово.

— Тёмный Лорд оставит его в живых?

— Нет. Скорее всего, нет. Не знаю.

— Почему он преследует мальчика?

— Из-за Пророчества. Я не знаю текст дословно, но смысл, что Поттер представляет для Повелителя угрозу. Фактом своего существования.

Азирафель мог бы сказать, что этот мальчик представляет угрозу для всех. Именно фактом своего существования. А ещё мог спросить о планах Тёмного Лорда, чтобы понять, сколько правды в версии победителей, но именно в это мгновение лицо Аластора стало стремительно меняться. Сначала потемнели и укоротились волосы, затем выпал стеклянный глаз, которому не осталось места, отвалился протез, начали исчезать уродливые шрамы, черты лица тоже поплыли, и когда превращение завершилось, Азирафель обомлел — перед ним сидел тот самый сын Кроули, который якобы умер в тюрьме.

Несколько долгих мгновений Азирафель просто пялился на своего визави, слишком ошарашенный, чтобы продолжать допрос. Но потом взял себя в руки:

— Как вас зовут?

— Барти... Бартемиус Крауч... младший.

— Как вам удалось выжить?

— Вместо меня в тюремной камере умерла моя мать.

— Где вы скрывались потом?

— Дома. Отец держал меня под Империусом. За мной приглядывала Винки.

— Эта леди-эльф вас знает?

— Да. Она и сейчас меня узнала, если судить по угощению.

Азирафель попытался собраться с мыслями, но получилось плохо. Ему банально не хватало времени, чтобы всё это осмыслить. Впрочем, что ему мешало продолжить позже? Позволив Барти сохранить лицо. Причём в буквальном смысле. Азирафелю и раньше приходилось работать с людьми, взять, к примеру, того же Шедвелла, так почему бы не повторить опыт? К тому же Барти выглядел гораздо умнее сержанта армии ведьмоловов — разве у Кроули мог получиться другой сын? — а стало быть, работать с ним будет проще. Решение принесло Азирафелю огромное облегчение, а значит, была велика вероятность, что оно верное.

— Сейчас вы проснётесь, Барти, как от самого чудесного сна, и мы с вами откровенно поговорим. Я вам друг и союзник.

Лицо Барти мгновенно посвежело, а его выражение стало таким безмятежным, словно бедолага действительно отлично выспался.

— Выпейте ещё какао, — как ни в чём не бывало продолжил Азирафель. — И попробуйте франжипан. Винки его приготовила по старинному рецепту, и, по-моему, он ей особо удался.

Крауч ошалело оглядывался, не понимая, что происходит. Он наощупь нашёл выпавший глаз и сжал его в кулаке, даже не пытаясь дотянуться до фляжки с зельем. Выглядел он настолько потерянным, что Азирафель решил его немного подбодрить.

— Всё хорошо, Барти. Угощайтесь!

В то же мгновение на Азирафеля была направлена волшебная палочка, с конца которой срывались разноцветные искры. Напомнив себе, что после столь длительного заточения, да ещё в изменённом сознании хоть у кого бы сдали нервы, Азирафель улыбнулся:

— Так получилось, что наши интересы совпадают. Поэтому ничто не мешает нам просто насладиться десертом. Угощайтесь. И чтобы вы зря не махали палочкой, мне надо вас предупредить: ваши заклинания на меня не подействуют.

— И всё же я попробую! Обливиейт!

— С Империусом будет та же история, — теперь Азирафель говорил серьёзно. — Ваши палочки не идут ни в какое сравнение с былым ведьмовством. Впрочем, вы можете попробовать ещё раз.

Барти вжался в диван и, продолжая стискивать палочку побелевшими пальцами, прохрипел:

— Кто вы?

— Считайте меня своим союзником, — снова улыбнулся Азирафель. — Вернее, нас с Кроули, так как мы действуем сообща. И угощайтесь. Может, вы хотите выпить чего покрепче?

— Виски, пожалуйста, — начал приходить в чувство Барти.

Азирафель сотворил из воздуха бокал и чудеснул в него любимый виски Кроули, который просто обязан был быть превосходным. Барти смотрел на его деяния с таким восторженным трепетом, что его захотелось удивить чем-нибудь ещё.

— Чудес на сегодня достаточно!

Всё-таки Кроули умел появляться эффектно. Разумеется, он даже не заметил преграды, окружавшей библиотеку, потому что рассчитана она была вовсе не на него. В его руке почти сразу оказалась бутылка, откуда он, по своему обыкновению, отхлебнул, не заморачиваясь созданием бокала. Хотя мог бы и воспользоваться чашкой!

— Что празднуете? — светским тоном поинтересовался Кроули.

По одному его виду Азирафель понял, что демон знал обо всех его маленьких чудесах, как и то, для чего они были использованы. И Барти из воспоминаний Дамблдора он тоже узнал.

— Возникновение союза, — улыбнулся Азирафель.

— И чем вы планируете заниматься? — прищурился Кроули.

— Возрождением Тёмного Лорда, — Азирафель подвинул Кроули вазочку с печеньем: — Угощайся, пожалуйста.

04.08.19

Возрождать Тёмного Лорда оказалось крайне непростым занятием, но, как глубокомысленно заметил Кроули, со временем им повезло. Конечно, сейчас в их распоряжении было не всё время мира, но имеющегося вполне должно хватить, чтобы предотвратить Армагеддон. Азирафель специально не стал интересоваться деталями ритуала, чтобы не насторожить Барти. В конце концов, именно на его плечи ложилась основная нагрузка их дела. Отчасти почти семейного.

Когда умиротворённый Барти отправился к себе, наглотавшись Оборотного зелья — название напитка Азирафель выяснил точно! — Кроули устроился на диване, как любил делать только он. Забросив одну ногу на спинку дивана, вторую устроив на подлокотнике, он умудрялся выглядеть при этом вполне довольным и даже, кажется, наслаждаться комфортом. Дьявольское умение!

— Что мне в тебе нравится, ангел, так это твоя последовательность. И умение думать. Как ты его разоблачил?

Кроули смотрел на Азирафеля с таким восторгом, что говорить о том, что всё вышло, в общем-то, случайно, расхотелось. Поэтому он просто скромно улыбнулся и угостил печеньем Пушка, размышляя о поворотах судьбы. Мог бы кто подумать, что Кроули отуземился настолько, что даже обзавёлся сыном? И сколько Азирафель ни пытался примерить эту ситуацию на себя, у него ничего не выходило. Что бы он при этом чувствовал? Радость? Гордость? Или ещё что? У людей с этим как раз всё было понятно — рождение ребёнка позволяло прикоснуться к вечной жизни, пусть и через потомков, но у них с Кроули не было такой потребности.

— Ангел, только не говори, будто он признался тебе, что он мой сын.

— С чего ты это взял?

— Я слишком давно тебя знаю, чтобы понять, когда тебе в голову лезет всякая сентиментальная чушь. У меня нет детей. Нигде. И никогда не было.

— И ты не хотел?

— Нет!

Такое Азирафель тоже видел. У людей. Отрицание очевидного, и все дела. Осуждать за это ему никогда не приходило в голову — в конце концов, человек имеет право выбора, и именно его свободную волю Азирафель всегда уважал. Но почему-то именно Барти Крауча ему стало жалко. Может быть, потому что в его силах было дать ему немного тепла? Или немного смягчить позицию Кроули — ребёнок же не виноват, что его отец предпочёл забыть о его существовании. А ведь таким сыном можно было гордиться даже демону — сумел сохранить разум и в тюрьме, и при непрерывном ментальном воздействии, сбежать, спланировать дальнейшие действия. И всё это с постоянным риском для жизни.

В общем, Азирафель решил, что Барти — достойный сын своего отца, и не будет ничего дурного, если о нём немного позаботиться. Единственная проблема заключалась в том, что Азирафель никогда прежде не заботился о ком-то конкретном. Так сказать, лично. Исключением стал Пушок, но он появился слишком недавно, чтобы делать какие-то выводы и считать его положительным опытом.

— Ангел, ты слишком много думаешь. Может, для разнообразия поделишься планами?

— Кроули, а когда ты узнал, что будет первым заданием Турнира?

— Я почти сразу рассказал тебе, — он самодовольно усмехнулся. — Это будет зрелищно.

— Наш мальчик будет участвовать, — напомнил Азирафель.

— Разумеется, он же чемпион, — Кроули прикрыл глаза, блаженно жмурясь. — Тебя что-то смущает?

— Да как бы тебе сказать? — Азирафель постарался добавить голосу яда. — Он может погибнуть.

— Звучит отвратительно, — согласился Кроули, — но разве не в этом наша цель? К тому же мы всё это уже обсуждали.

— Ты успел забыть о ритуале возрождения?

— Правда? Я думал, что это лишь запасной план.

Кроули сложил ноги на спинку дивана, для чего ему пришлось повернуться, чтобы лечь поперёк, и теперь его голова свешивалась вниз, что ничуть не мешало ему потягивать виски прямо из горлышка бутылки. Но Азирафелю так было неудобно разговаривать. Да и постоянно казалось, что взгляд Кроули направлен немного не туда, куда бы следовало. А это слегка нервировало.

— Дорогой, не мог бы ты немного перевернуться? — Азирафель размял затёкшие мышцы шеи.

— Мог бы, — Кроули почти мгновенно развалился на диване. Сидя. И довольно фыркнул: — Дорогой?

— Не придирайся к словам, — нахмурился Азирафель. — Лучше скажи, как ребёнку выкрасть яйцо у самки дракона и при этом выжить?

— Надо сделать это быстро!

— Быстрее дракона? За кого ты принимаешь ребёнка?

— Ну, пусть тогда он полетит, — мгновенно придумал Кроули.

— Каким образом?

— На метле. Как все.

Азирафелю до сих пор так и не удалось увидеть, как здешние волшебники летают на мётлах — из-за Турнира игры в квиддич отменили, а больше поводов для полётов вроде как и не было.

— Но это же неудобно, — поморщился он, вспоминая езду на лошади. — Тебе, Кроули, кстати, тоже не понравилось.

— Тебе показалось, — усмехнулся он. — Гораздо приятнее любой норовистой твари, которая спит и видит, как бы тебя сбросить.

— Но ты вроде бы ездил верхом?

— Ты тоже, — Кроули выразительно взглянул на Азирафеля. — И восторгов не высказывал.

— Ну, хорошо, допустим, ты отличный летун, — согласился сбитый с толка Азирафель, — но что ты скажешь о Поттере?

— О! Говорят, он превосходно летает и даже не раз приносил победу своей команде, — Кроули задумчиво почесал кончик носа и решил: — Пусть делает то, что умеет лучше всего! Раз уж у нас теперь план «Б».

Азирафель подставил ладонь, чтобы насытившийся Пушок перебрался в карман. Что и говорить, план «Б» нравился ему гораздо больше, хотя бы тем, что не требовал мгновенно разобраться с мальчиком. Ведь пока ещё оставалась надежда на какое-то иное решение, ей не стоило пренебрегать. В конце концов, это был Её план, и отличительной его особенностью была именно непостижимость. И непредсказуемость. А ещё Азирафель рассчитывал получить какой-то знак. Конкретный. Без возможности иной трактовки. Может быть, он слишком многого хотел...



***

Вечером Кроули пришёл к Азирафелю гораздо позже обычного и не в самом радужном настроении. Фигурально выражаясь, разумеется. В таких случаях ему надо было дать возможность выговориться, поэтому Азирафель ждал. Кроули раздражённо обошёл комнату, цыкнул на овечек, пошипел на Пушка и только потом взглянул на Азирафеля.

— Это чёрт знает, что такое!

— Что ты имеешь в виду?

— Не было никаких сомнений, что я прекрасный профессор, но всему есть предел!

— Дай угадаю, — улыбнулся Азирафель. — Братья Уизли разнесли твой кабинет маггловедения, устроив там взрыв?

— А они собирались? — Кроули отбросил очки и с подозрением уставился на него. — Ты что-то знаешь?

— Нет? — удивился Азирафель. — Мне казалось, что они — причина всех беспорядков в Хогвартсе.

— Тебе казалось, ангел! Не далее как на прошлом уроке я зачем-то принялся рассказывать о машинах, доказывая, что самодвижущийся экипаж гораздо удобнее любой лошади. Ну, это кресло водителя, руль, педали, крыша гад головой, печка, дворники... нет, смертные молодцы!

— Не отвлекайся.

— Ну да, — снова нахмурился Кроули. — На свою беду я сообщил этим варварам, что для того, чтобы машина поехала, достаточно лишь повернуть ключ и нажать на педаль.

— Но ты, конечно, не стал проводить практические занятия? — осторожно поинтересовался Азирафель. — Ведь в замке нет других машин, кроме твоего «бентли».

— Вот именно! — лицо Кроули исказил гнев. — Мне и в голову не могло прийти, что кто-то примет мои слова за руководство к действию!

— Кто? — прошептал Азирафель.

— Малфой. Сын.

— Но он всегда казался таким благоразумным.

— Казался! — Кроули ещё раз обошёл комнату, выхватил из воздуха бутылку коньяка, жадно отпил несколько глотков и продолжил: — Он предложил «покататься»! Согласился один Поттер. И эти два идиота помчались в Запретный лес. На моей машине. Разумеется, на пути им встретилось очень большое дерево.

— Они живы?

— Увы.

<b><a href="http://ledira.diary.ru/p218068445.htm" target=_blank>"Не тот мальчик"</a></b>, кроссовер с "Благими знамениями", макси, в процессе, автор [L]HelenRad[/L]

запись создана: 29.07.2019 в 07:14

@темы: ГП, Фики мои, Фандомное, GO, Не тот мальчик

---

Молодцы-огурцы и просто красавцы!

От чудесной  -tafa



Вальс начинается...

@темы: ГП, Фандомное, GO, Арты к фикам, Не тот мальчик

---

dzxtckfd, добро пожаловать)) Устраивайтесь поудобнее))) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?

@темы: Привет

---

С пятницей! Отличного дня!))

И о приятном)))

@темы: Фандомное, Настроенческое

---

И продолжаем играть!))) Доброго утра))))

@темы: Просто так, Фандомное, Настроенческое

---

Вот прямо таки хочется сегодня отжечь!))) Отличного дня!

@темы: Фандомное, GO, Настроенческое, Кроули

---

С добрым утром!)))

@темы: Просто так, Фандомное, Настроенческое

---

kak2z, kebela, Амирам, добро пожаловать))) Устраивайтесь поудобнее))) На "Вы"? На "Ты"? Завтрак?))

@темы: Привет